Драконоборец

      Было бы глупо предполагать, что у этого парня может сложиться хоть какой-нибудь определенный план действий. Нет, план-то был, но вот являлся ли он правильным — это уже другой вопрос. И опрометчиво броситься в центр немагической Британии только ради пары килограммов свежего мяса было в край безумно и странно. Хорошо хоть у Поттера нет запрета на трансгрессию, иначе трясся бы сейчас на поезде, вспоминая времена школьных лет и ловя самую настоящую ностальгию, что о свежести продукта можно было бы промолчать. А если учесть ещё и все необходимые подземки Лондона, окружные пути, а также пару автобусов, чтобы прибыть прямо к рынку, то вся затея становилась в один миг бессмысленной.       Рынок удалось найти далеко не сразу, ведь со времён, когда тётушка Петунья любезно отправляла мальчика за продуктами, прошло слишком много времени, поэтому эти перемены не были неожиданностью. Закоулки Лондона несомненно изменились, натянув на лицо новую маску по моде, но вместе с этим всё оставалось каким-то нетронутым, неизменным, незыблемым. Привычная сырость в воздухе и толпы незнакомцев, что куда-то спешили по своим срочным и важным делам, не замечая ничего вокруг. Кажется, даже если бы дракон массивно осел на одно из выступающих зданий, верхушки которых незримо держали тяжёлый свинцовый небосвод, утыкая его «иголочками», то никто бы и не заметил ничего необычного — суета поглотила людей целиком, даже не удосужившись прожевать. И отличие магов от маглов не было уже таким резким, разве что первые принимают магию и все прочие странности волшебного мира, как что-то должное, а вторые, завидев «ненормальность», бросаются в панику.       Купив несколько кусков сырого мяса, что вышло на более шести килограммов точно, и поймав на себе странный недоумевающий взгляд продавца, Гарри задался вопросом, почему же эти хищные создания не могут предпочитать рыбу. Постоянно и бесцеремонно воруют овец, коз и свиней, но никогда не удосуживаются лишний раз перекусить лососевыми представителями. Возможно, такой деликатес пришелся бы им по вкусу, если бы не нужно было опускать крепкую пасть в толщу воды? Вариант показался более чем правдоподобным, поэтому в тяжёлую сумку следом отправился добрый десяток хвостов, а в записной книжке за пазухой появилось несколько своеобразных пометок, кривых галочек напротив пунктов и неразборчивые фразы.       Поттер был слишком уверен в своём предположении и грезил идеей настолько, что ради одной попытки было не жаль абсолютно никаких средств. Да, не исключено, что дракон не пойдёт на контакт и угощения, а просто испепелит брюнета до тла, но о чем-то подобном стоит задуматься в последнюю очередь, а лучше в последнюю минуту своей жизни, прямо стоя перед огнедышащим существом, когда резная грудь начинает страшно краснеть, а из огромных ноздрей сыплется куча обжигающих искор. Когда понимаешь, что стоило бы идти после Хогвартса на аврора, не поддаваться на советы рыжеволосого друга и отправляться на курсы драконоборцев. Когда начинаешь осознавать, что драконоборец из тебя самый что ни наесть никудышный, а в груди всё сжимается в животном страхе, и шансов уже не остаётся. Огромные жёлтые глаза впиваются всё глубже, что узкого черного зрачка, как у дикой разъяренной кошки, почти совсем не видно, но зато отчетливо можно разглядеть белоснежные зубы, которые, словно забор на лужайке, огородили всё пространство, не оставляя и сантиметра свободного места.       Но реальность оказалась куда скучнее — волшебное существо, испугавшись вчерашней встречи с драконоборцами, улетело далеко прочь, оставив только выжженную землю в попытке согреться прежде, чем переночевать. Тяжёлая сумка больно резала руку, что Гарри понемногу начинал осознавать собственный идиотизм, но ничего не мог с этим поделать. Вероятно, все угощения, тщательно выбранные на рынке, грозили испортиться, однако лучшим вариантом было оставить их в качестве приманки, ведь навряд ли дракон сможет найти в безлюдных степях пропитание лучше, чем уготовил для него Гарри.       Солнце начинало клониться к закату, превращая небо в янтарную россыпь. Воздух был пропитан всё той же густой сыростью, которая сгущалась в белое молочное облако тумана, что подводило видимость к нулю. Где-то позади послышался шорох со звонким хрустом прутьев, будто кто-то случайно оступился на поросшие мхом ветви, ломая их твердой подошвой сапога. Сердце от страха и неожиданности могло в любой момент вырваться из груди, а глаза панически искали источник звука в гуще всё того же непроглядного тумана. — Что-то потерял?