***
— Сейчас съёмки в передаче и на сегодня мы свободны, работу с Реном перенесли на завтра. — Хорошо, — неуверенно ответила актриса и отвела глаза в сторону. — Я только в уборную схожу. «Это он перенёс съёмки? Так сильно не желает видеть меня? Даже пошёл в обход своих принципов? Или это просто случайность?». Кёко покинула менеджера. «Как бы я хотела сказать, что думаю о нём, но лучше делать вид, что ничего не произошло. Иначе, как мне находиться рядом с ним, как смотреть на него? — думала Кёко, наблюдая свое отражение в зеркале, облокотившись руками на раковину, вмонтированную в столешницу. — Просто представлю, что это был страшный сон. Так будет лучше. Ни к чему выяснять отношения. В любом случае, несмотря на его гнусный поступок… Он только облегчил мои мучения», — Кёко немного утихомирила свои чувства и пошла к месту съемок. «Какая знакомая ситуация и поведение», — актриса вспомнила, как она вчера так же стояла, перед встречей с Реном, боясь открыть комнату. Напротив двери стоял помощник с папкой в руке, трясясь, как осенний лист на ветру, и, не решаясь постучаться. Сравнявшись с парнем, Кёко видит табличку — «Тсуруга Рен». «Он тоже на телестудии?». — Он такой же человек, как мы с вами, — подбодрила парня Кёко, стоя позади него. — Ой, Могами-сан, простите, я вас не заметил, — повернулся юноша и дрожащим голосом ответил актрисе. — Добрый день, — поклонился он. — Добрый, — ответила кареглазая. — «Если можно так сказать». — Могами-сан, вы же работаете… — молодой парень с надеждой посмотрел на Кёко. — Ой, нет, простите. — Не волнуйтесь так. Что вы хотели? — Понимаете… Тсуруга-сан так зол сегодня. Он даже своего менеджера напугал и в итоге отправил домой. И теперь мне самому страшно туда входить. А я должен отдать ему изменения. — Вы хотели меня попросить? — Нет, нет, что вы, как я могу… Просить вас… Д-а-а… — запинаясь сказал стажер и виновато склонил голову. — Никаких проблем. Давайте, я отдам. — Правда? — обрадовался парень. — Да, мне не сложно, — актриса взяла папку из рук рабочего. — Спасибо, спасибо, — юноша сложил руки, несколько раз поклонился и убежал. «Какая разница, когда начнётся эта пытка. Время ещё есть. Отдам папку и уйду. Всё же зол он наверняка из-за меня. Хотя я зла не меньше, особенно на себя, но я же не кидаюсь на людей». Рен нервно мерил комнату шагами. «Она была так близко… Такая хрупкая, такая желанная, я так хотел её. Но её… Всю. Без остатка. А не только её тело. — Рен сжал руки в кулаки, до хруста костей и громко поставил их на стол. — Что это вообще вчера было? Почему она так себя вела? Почему была такая податливая… Такая… Какого чёрта?.. Сколько раз она была с мужчиной, что позволяла делать с собой всё, что угодно? А я? Какого хрена я не остановил её, зачем ушёл и чего завёлся? Ну были у неё мужчины и что? И что?! — от своих же мыслей Рен закипал всё сильнее. — Она так запросто отдалась мужчине, словно для неё это в порядке вещей. — Рен сжал зубы. — Надо успокоиться и хотя-бы написать ей. Хоть что-то». За спиной он слышит скрип дверной ручки. Актёр поворачивается и удивленно смотрит на гостью, о которой только что думал, к несчастью для неё. «Пришла сказать, что думает обо мне?». Кёко перешагивает порог. За спиной плавно закрывается дверь. «Всё нормально, всё хорошо. Ничего не случилось. Мы просто коллеги», — успокаивалась Кёко. — Простите, — сдерживая внутреннюю дрожь, сказала актриса. — Вам просили передать, — она протянула сценарий Рену. «И это всё? А где крики, обвинения в том, какой я мерзавец? Почему она ведёт себя так хладнокровно после того, как её бросили утром. Я думал она будет злиться или стыдиться вообще общаться со мной. Это было предсказуемо и понятно. Но что это за реакция?», — всё ещё пребывая в заложниках у своих эмоций, он, словно водой из ведра, обдал Кёко ледяным взглядом. — Спасибо. Положите на стол, — чёрствым тоном сказал он. — Как непрофессионально с вашей стороны, Тсуруга-сан. Смешивать работу и личное. Швыряетесь молниями в ни в чём не повинных людей. Запугали уже всех. — А ты, я смотрю, сама невозмутимость, — не выдержал Рен. — Тебя бросили, после проведённой ночи, а ты так спокойна, — задел он её. Рен и так был на взводе, а поведение девушки, еще больше привело его в негодование. — А может для тебя это что-то само собой разумеющееся? Приглашать мужчину домой и проводить с ним с ночь, а потом как ни в чём не бывало делать вид, что ничего не произошло? Часто так делаешь? В душе у Кёко кольнула обида. Если бы она была способна, то испепелила бы брюнета взглядом. «Не хочу его слушать». Она поворачивается к Рену спиной, чтобы уйти. — Смотрю, ничего не изменилось. С Фувой ты тоже приветливо общалась, подарки от него принимала, после того как он бросил тебя. — Кёко остановилась напротив двери, спиной к Рену. — Неужели, ты до сих пор готова, позволять другим втаптывать тебя в грязь? Это такой вид доброты, глупости, или ты такая доступная? — цедил слова Рен. Кёко резко разворачивается и подлетает к обидчику. Она замахивается, чтобы дать пощёчину за его грубые слова. Рен успевает среагировать. Его руки наручниками сцепляются на её запястьях и разводят их в стороны. — Кто вы такой, чтобы говорить мне такие вещи?! — голос Кёко срывался на крик. — Не смейте! Пустите! — А какого отношения ты к себе ждала? Сначала отвергаешь меня, потом в первый же день прыгаешь ко мне в постель. А теперь ведёшь себя так, словно ничего не произошло. — Я сама виновата. Но вы не имеете права мне говорить, что я доступная! Вы не лучше! — на повышенных тонах говорила Кёко. — Вы могли просто уйти вчера. А вы воспользовались и сбежали! И мне плевать, чем вы руководствовались! Сделали ли вы это по причине своего обычного поведения или ради мести! — Мести? Я не мстил. Даже не собирался! — Рен по-прежнему держал её запястья. — Я ненавижу ложь, — в каждой фразе Кёко слышала давление. — Поэтому ушёл. — Ложь? — Да. Ночью ты так шептала о своей любви, — язвительным тоном, говорил Рен, обжигая взглядом. — Ты была такой раскрепощённой - опыта, смотрю, набралась. И в тоже время такая послушная девочка - делай, что хочешь, — в последней фразе, Рен бил каждым словом. — Интересно сколько мужчин за этот год слышали от тебя эти слова по ночам? — Рен скривился, словно его мутило. — От меня сбежала, а с другими развлекалась? «Держи себя в руках. Нельзя плакать». — Спасибо вам, что вернули мне здравый разум. Теперь я точно знаю, что поступила правильно, отказав вам тогда. Ты никогда бы не стал доверять мне. Ты всегда будешь думать обо мне вот так. — Кёко сдерживала себя, чтобы не заплакать. — Ты и тогда не доверял, не смотря на то, что говорил. Не было никакой любви, — голос становился всё громче. — Всё это были фальшивые слова! И такая же, как ваша улыбка — фальшивая любовь! — громко выкрикнула последние слова Кеко. — Фальшивая?! — заорал Рен и, от распираемой злости, на автомате, сильнее сжал кулаки, сдавливая её запястья. — Ай! Больно! Пусти-и-и! — завопила Кёко и дёрнула руки. Причинять боль девушкам Рен не мог, а любимой особенно. В ту же секунду он отпускает Кёко. — Изви… — хотел извиниться Рен, что причинил ей вред, но Кёко изо всех сил толкает актёра. Он пошатываясь отступает назад. Девушка выбегает. В её душу словно медленно и мучительно, оставляя ожоги, заливали расплавленный металл. «Даже оправдываться не было смысла. А я, дура, изводила себя и думала, что вдруг поступила неправильно. Вдруг, всё не так, как я себе надумала. Плевать. Даже хорошо, что так произошло, теперь не буду мучиться. Точка поставлена». — Кёко разрывалась от боли, глаза слезились. «Хорошо, что сегодня не будет совместным съёмок с ним. Но сегодня вечеринка у президента, даже не стоит надеяться, что его там не будет. Лучше умереть, чем ещё раз согласиться на совместную работу. Ничего, еще немного. Я вернусь в Америку и забуду всё, как страшный сон. Мне тяжело его видеть. Сейчас не время лить слёзы и показывать свои эмоции. Сейчас я должна улыбаться. Нужно взять себя в руки. Я актриса и меня ждут». — Кёко, где ты пропадаешь? Скоро передача начнётся. Ты же главная гостья. — Простите, Яширо-сан. Я немного задержалась в дамской комнате.***
— Да, я вернусь в Америку. У меня ещё не закончены съёмки в фильме, — отвечала Кёко на вопросы ведущего телепередачи. — В Америке у вас ещё есть предложения? — Да, есть. Но я продолжу сниматься и в Японии. — Тяжело наверное разрываться сразу на две страны. — Есть немного. Но мне нравится. Я люблю свою работу. — Вы много работаете. Благодаря этому вы на редкость быстро стали популярной. У вас уже много почитателей. Кёко улыбнулась...***
— Провел ночь у девушки и бросил её утром. А потом ещё и наговорил ей гадостей. Теперь ей так же больно, как было тебе. Теперь ты удовлетворён? Рен поднимает голову и смотрит на президента. — А ты думал я не узнаю? Скажи прямо. Я не могу её простить. И по-прежнему не доверяю ей. Или ты думаешь, что ей не больно? Актёр снова уставился в пол, схватившись за голову. — Как можно было просрать такой шанс? — Я идиот. — Лучше и не скажешь.