Путь одиночки

Юная герцогиня Юми и её верный дворецкий вели меня по мощенной каменными плитами дороге, по середине которой стоял крупный фонтан, радиусом в пять-шесть метров, вокруг которого стояли красивые скамейки, причем каждая из них была украшена по-своему. Вдоль дорожки были высажены клумбы, чуть подальше экзотические для нашей страны деревья, в том числе и с плодами: над всем этим трудились десятки садовников. Дальше, от фонтана, дорожка разветвлялась на три, две из которых, боковые, уходили по бокам дворца и подходили к точно таким же фонтанам, разве что поменьше. Главная дорога вела прямо к огромным воротам высотой примерно в пять-шесть метров и шириной в четыре метра. Зачем им такие большие врата — было для меня загадкой. Они были открыты, будто бы приглашая войти. Хотя я был уверен, что там ждут более важную персону, нежели я. Такую, как Юми или её сестра, которая должна приехать сегодня. Тем не менее, юная герцогиня и дворецкий провели меня за них как ни, а чём не бывало, и я оказался в роскошном зале, устеленный до кварцевой лестницы ковровой дорожкой, по обе стороны которой стояли горшки уже с более комнатными цветами, а над нами висела хрустальная люстра больших размеров и с таким же большим количеством свечей. Единственный возникавший вопрос, пролетевший у меня в голове — как и когда они там зажигали свечи? Лестница, к которой мы подошли, выходила на небольшую площадку, ведущую в три стороны, не считая самой лестницы, ведущей назад. Юми и Хироки шли вперёд, поднимаясь ещё по одной лестнице, ведущей в просторный зал, где было шесть кварцевых колон, на потолке висела точно такая же люстра, но немножко поменьше, а у дальней стены стояли три троноподобных кресла из дорогой древесины с вырезанными на них изящными узорами, похожими на цветы. Самый большой узор, если судить по одному из кресел, справа от мужчины лет сорока-пятидесяти в позолоченной одежде из гибкого, но плотного позолоченного шелка, на сколько я могу судить. Это был Кейл Шой VII, герцог, законный представитель нашего герцогства, по словам людей он добр, милостив, способен к сочувствую и не оставит ни одного нуждающегося без помощи. Однако, я думаю, что в рассказах оговаривается только одна сторона монеты, а может быть и вообще все это ложь. Подле него, подобно королеве, сидела его жена (ну, а кто ещё то?), положив руки на колени и смотря на вошедших, при этом без труда держа осанку. Юми подошла к ним и слегка поклонилась, приподнимая подол платья. — Отец, Матушка. Мы привели того человека, который вчера спас меня. Услышав это, герцог заинтересованно осмотрел вошедших, после чего остановил взгляд на мне: сначала заинтересованный, после понимающий и разочарованный — он явно ожидал, что я буду из более высшего сословия, за которого можно в случае чего выдать его дочку, за купца, за героя, за иностранца в конце концов, а не за какого-то простого человечишку. Но даже так ни одна мышца на его лице не дрогнула, ничем не выдавая его. — Так это ты вчера спас мою дочку? Мне Юми рассказала про твой «подвиг». Большое спасибо. — он говорил это сухо, нехотя, будто бы делает мне огромное одолжение даже своим присутствием, а не только словами. Мне ничего не оставалось, кроме как скорчить веселую мину, встать на колено и склонить голову в знак моего «почтения». — Для меня это честь — помочь девушке, когда та попала в беду. — услышав мои слова, Кейл VII удовлетворено хмыкнул, в то время как Юми тихо, но гордо захихикала, будто бы я её сын, делающий успехи. — Похвально видеть юношу, готовому на подвиги. Похвально. — голос его, как и лицо, несколько смягчились, хотя и продолжали оставаться несколько разочарованными. — Как тебя зовут, мальчик? — Макото. Меня зовут Шишио Макото, ваше величество. — я и теперь стоял на колене, которое затекло, но хотя бы не с склоненной головой. — Макото, да? — как-то сладостно спросила до сих пор молчавшая госпожа Линси, жена герцога. Она, в отличии от мужа, заинтересованно смотрела на меня, разве что не облизывалась. Из-за её упорного, изучающего взгляда у меня по спине пробежали мурашки. Наконец, закончив меня осматривать, она прикрыла глаза и снисходительно улыбнулась, слегка кивнув дочери. — Крайне приятно познакомиться, Макото. Увидев одобрение, или что-то в этом роде, Юми широко улыбнулась и гордо выпятила свою не большую, но и не слишком маленькую грудь. Герцог же отреагировал неоднозначно, некоторое время недоуменно и ревниво глядя на жену, но после украдкой вздохнул и перевел взгляд на меня: — Встань, юноша. Раз ты и есть тот спаситель, то сегодня будешь нашим гостем. Я послушно встал с колена, после чего герцог с его супругой и дочерью, в сопровождении меня, пошли в беседку, находившуюся за зданием, в маленьком саду с таким же маленьким фонтаном. Беседка была небольшая, но четыре человека легко в нее помещались, усевшись за круглый столик, к которому почти сразу же подошли две горничные с горячим чайником, сахарницей, четырьмя кружками, стоящих на позолоченных блюдцах с ложками в придачу. Видимо, что смышлёный понял к чему идёт дело и успел предупредить этих дам о приготовлениях. Осторожно поставив ношу на стол, эти девушки отклонились и тихо удалились, будто бы боясь потревожить покой герцога, который, в свою очередь, пододвинул кружку к себе и положил в нее пару ложек сахара, тщательно перемешивая его. — Так почему вы решили помочь моей… Нашей дочери? У вас была какая-то особая причина? Вы знали тех негодяев? — он обратился ко мне на «вы», что должно быть приятно, но его сухой голос портил все впечатление. — Вовсе нет. Я просто… Напился, и, благодаря этому, мне было повезло получить возможность защитить госпожу Юми. — Так ты любишь выпить, да? — его голос стал ещё холоднее, чем был прежде. — Нет, я… Меня жизнь к этому привела и я… — я не выдержал этого напора и начал мямлить, едва смотря в глаза герцогу. — Но ведь именно это и спасло Юми, дорогой. — неожиданно для меня, на мою защиту стала госпожа Линси, хотя, думаю, это скорее всего было из-за дочери, чем из-за её спасителя. Герцог промолчал, поскольку сделал несколько глотков чая, в то время как герцогиня восприняла это как согласие. — Тем более, Макото уже сказал, что у него сложилась нелёгкая жизнь. — Ты права, но… — он попытался возразить, но не смог, поскольку к нам подошёл Хироки и, низко откланявшись, сказал «они приехали, ваша светлость.», от чего Кейл вскочил и быстрыми шагами пошел обратно во дворец, что сделали и госпожи Линси и Юми. Мне же оставалось плестись за ними, хотя этого никто и не просил. Наша компания столкнулась с приехавшими в гостиной комнате этого дворца. Точнее, столкнулись герцог и, как я понял, король, которые сразу же начали обниматься, со словами «брат». И тут в зал вошла дорого одетая девушка в бело-синем платье, с белыми шелковыми бантами на голове, с воротничком, украшенным драгоценным камнем. Это была принцесса — первая красавица страны. При виде её прямо хотелось воскликнуть что-то вроде «Богиня снизошла ко мне!» и всячески поклоняться ей, восхищаясь и прославляя. В ней было прекрасно всё: её миловидное, красивое лицо с голубыми, почти бездонными глазами, её прямая осанка, её оголённые плечи и её четко подчёркнутая девичья грудь, волосы под цвет глаз, едва не достающие до колен и, наконец, стройность фигуры, какая может быть далеко не у каждой модницы и красавицы. И тут, будто сорвавшись с цепи, к ней побежала Юми, в прыжке обняв девушку и едва не уронив её на пол. — Эми! Наконец-то ты приехала! — юная герцогиня смеялась счастливым смехом и прижалась головой к груди принцессы (а Юми была ниже Эми, как я понял, на полторы головы, и её собственная голова удобно располагалась чуть выше уровня груди принцессы), как будто та была её матерью. — Я тоже рада тебя видеть, Юми. — она снисходительно улыбнулась и начала нежно гладить девочку по голове. Видимо, ей нравилось отношение своей двоюродной сестры к себе. Но стоило ей перевести взгляд на меня, как в нем исчезла вся материнская забота и сменилась презрением. — А это кто, сестрёнка? И что он тут делает? — А это, Эми, мой герой. — она отстранилась от принцессы и начала по-детски покачиваться с пятки на носок и обратно. — Его зовут Макото. Он спас меня вчера. — Макото, да? — взгляд Эми на тот момент излучал ненависть ко мне: она явно была недовольна тем, что я «украл» любовь её сестры к ней. — Очень приятно познакомиться. — И мне, госпожа Эми. Для меня честь быть знакомым с вами. — ёё голос не совпадал с её словами, но я все равно почтительно склонил голову, чтобы больше не провоцировать её. Принцесса никак не ответила, лишь обиженно фыркнула, отвернувшись от нас. В этот момент в зал, о чем-то увлеченно говоря или споря, вошли два человека: молодой, черноволосый высокий парень лет 18-20, с золотистыми глазами, в которых читался тонкий ум и моя, пускай и мало, знакомая, а именно Хаюми. Увидев меня, красавица тут же замолкла, удивлённо приоткрыв рот, после чего почему-то покраснела и наклонила голову вперёд, стараясь скрыть смущение. Проследив за её взглядом, парень повернул голову ко мне, внимательно изучая его, что делал и я. Он был выше меня, сантиметров на 10-13, волосы безобразно взлохмачены, форма его была парадной, офицерской, что показывало его принадлежность к армии или к высшим чинам. Его взгляд не бегал по мне, а медленно перемещался, будто он анализировал меня как поле сражения и обдумывал тактику, где нужно отступить, где атаковать, а где стоять до последнего. — Добрый день. Это ты тот герой, если не ошибаюсь? — он слегка улыбнулся, протянув руку в белой перчатке для рукопожатия. — Все верно. Полагаю, тебе об этом рассказала Хаюми, да? — я решил отвечать в той же манере, чтобы не обидеть его. — Верно, мой дорогой друг. Именно она рассказала про подвиг, где ты отбил госпожу Юми. Вообще, она удивительный человек. Одна из волшебниц, единственная, владеющая пятью из шести элементами: водой, огнем, землёй, воздухом и светом. — он улыбнулся, будто бы увидел первый рисунок своей дочери и от сердца хвалил его. — Привет… — промямлила Хаюми, смущённо смотря то на меня, то на нашего собеседника. — Я не настолько хороша, как говорит… Я часто сбиваюсь с мыслей и теряю концентрацию, очень неуклюжа, и не очень хороша во всех названных сферах магии… И ещё много и много чего… — с каждым словом её голос становился тише и тише, а лицо краснело все сильнее и сильнее. — А, да. Где же мои манеры. Меня зовут Чарльз. Чарльз Гранд. Советник по военным вопросам его величества, короля Акихико II, прибыл с ним по причине… Хм. Думаю, не стоит этого говорить. Пока что. — он слегка приподнял уголки губ, пытаясь изобразить невинную улыбку, но что-то пошло не так и эта «улыбка» больше походила на злорадную усмешку. Король с герцогом перестали обниматься на радостях и вовсю начали тискать своих племянниц. Если Акихико был более бережен к Юми, подхватывал на руки, щекотил, шутливо дёргал за щеки, то Кейл был более беспощаден: он обнимал Эми чуть ли не до хруста костей, подхватывал на руки и крутился волчком, отчего у той немедленно кружилась голова и она всячески пыталась встать на ноги, а когда ей это удалось, она начала заваливаться на спину и упала бы, если бы её не поддержал Хироки, мягко подставив руки на лопатки. Мне же, в компании Чарльза и Хаюми приходилось над этим наблюдать и слегка посмеиваться, поскольку наш разговор зашел в тупик. В конце концов, «веселье» закончилось, когда Хироки предложил господам и дамам испить чаю, но король отказался, сказав о том, что приехал сюда ради обсуждения с братом «важнейшей проблемы, нависшей над страной, и она не терпит отлагательства, даже перерыва на кружку чая», поэтому он ушел в зал, захватив с собой герцога и Чарльза, и заперся внутри, приказав Хироки никого ни под каким предлогом не впускать. Четыре дамы, а именно Юми, принцесса Эми, герцогиня Линси и Хаюми, которая не хотела оставаться один на один со мной, ушли в беседку, что бы, как они отшутились на мой вопрос «куда вы?», обсудить женские вопросы и поговорить о прекрасном. Мне же, не получившего ни приказ остаться, ни приказ уехать, ничего не оставалось, кроме как ожидать решения. — Господин Макото, могу я вам предложить что-либо? — Хироки, видимо, решил помочь мне с моей проблемой. — Да. Я бы хотел… Вздремнуть. — слово «вздремнуть» тут же пробудило во мне зевоту, что, неожиданно для меня самого, стало подтверждением моих желаний. — Как пожелаете. — Хироки улыбнулся и собрался уже было проводить меня, но поколебался, поскольку не знал, что важнее: выполнить приказ короля и никого не впускать или же помочь гостю, как велит закон дома. — Сейчас-сейчас… Он минуты полторы обдумывал, как поступить, после чего посмотрел за мою спину и облегчённо вздохнул, видимо найдя решение возникшей ситуации. — Ай, будь добра, подойди сюда. — он помахал рукой, будто бы показывая, куда девушке с именем Ай нужно подойти. И вправду, заметив сигнал, к нам подошла молоденькая, очень щупленькая, длинноволосая, темноглазая (они у нее были темно-серые, почти черные) брюнетка, с миловидным сонным лицом и несколько странном наряде горничной, сильно отличавшегося от всех, а именно чёрно-белая жилеточка, нижний край который был сантиметра на три ниже уровня груди, которая, кстати, была довольно открыта так, что этот элемент одежды трудно назвать «жилеточкой», но именно из-за нее открывался вид на плоский живот, который чем-то таким привлекал внимание, хоть и никаких отличительных черт у него не было. С юбкой, которая была точь-в-точь как у остальных, все было в порядке, хоть и посажена она была несколько ниже, чем у других горничных (хотя это трудно судить, ведь их униформы закрытые). Ай безмолвно взглянула на Хироки, ожидая, что он хотел сказать, раз подозвал к себе. — Ай, будь так добра, проводи господина Макото в спальню… Для гостей. — он сделал акцент на последних двух словах, будто бы девушка могла неправильно понять. Кивнув, Ай жестом пригласила меня следовать за ней. Поднявшись на второй этаж, она заглянула в несколько комнат, иногда удручительно-отрицательно мотая головой. В конце концов, она повела на третий этаж, в небольшую, но уютную комнатку с двумя кроватями, между которыми был небольшой столик с блокнотом на нем. Взяв его в руки, Ай что-то написала в нем и аккуратно вырвала листок, протянув его мне. Надпись, сделанная аккуратным почерком, гласила «Располагайтесь тут, господин Макото. Во всех комнатах сейчас проводится уборка, поэтому, чтобы вам не мешали, я привела вас сюда, в мою комнату. Если вам что-то понадобится можете сказать мне или позвонить в колокольчик — кто-нибудь да придет.». В знак подтверждения, она поставила колокольчик с ручкой на столик, слегка потрясая им, отчего тот издал короткий звон. — Хорошо. Спасибо, Ай. — мне было немного смешно из-за такого странного имени, но я старался сдерживаться и сохранять свою физиономию в прежнем состоянии. — Могу я узнать, почему ты молчишь? — Я надеялся, что эта милашка (почему-то за последние полтора суток мне попадаются исключительно красавицы и милашки. Кто пишет историю моей жизни? С чего вдруг мне такое везение?) просто болеет, или заключила пари, но её вердикт, написанный на листке, не оставлял ни толики надежды: «Я нема. С рождения» — таков был приговор. На вопрос «Тебя пытались излечить?» ответ гласил «Да. Ничего не помогло. По крайней мере, пока что. Ни магия, ни наука.» — Печально… — больше я не знал, что сказать, поэтому осторожно улёгся на кровать, поставив обувь возле спинки. Ай протянула листок, на котором было написано «Сладких снов, господин Макото!», мило улыбаясь. Я улыбнулся в ответ и прикрыл глаза, медленно отходя в мир снов с хорошим настроением, которое мне создала эта девочка.