Наш вождь вернулся домой

      Она открыла глаза. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы зрение смогло привыкнуть к резкому свету. Солнце, непривычно яркое для этого времени года, заливало комнату холодным, ослепительным светом. Тишина в голове оглушала.       Она зажмурилась. Медленно приходило осознание того, где она, и что здесь делает. События вчерашнего дня казались сном, и ей грезилось, что сейчас она должна проснуться в своей уютной небольшой комнате в их с родителями доме. Должна услышать, как внизу по скрипучим половицам ходит отец, неразборчиво переговариваясь с матерью, как из окна доносятся звуки просыпающейся деревни и фырканье Громгильды, нетерпеливо ожидающей утреннего полета.       Она надеялась услышать все это, несмотря на то, что последний раз ночевала там много лун назад. Тогда, в то утро, они все навсегда покинули Старый Олух. Сначала она привыкала просыпаться в шатрах и палатках, потом — не слышать по утрам фырчание крылатой подруги. Некоторое время она опять ночевала под крышей: ее родители одни из первых отстроили дом — уже на Новом Олухе. Но уже тогда Астрид знала, что это не навсегда. И вот наконец сегодня она проснулась в том месте, которое теперь будет называть своим домом.       Астрид потянулась и почувствовала, как скованные после сна мышцы благодарно отзываются. От вчерашней Астрид, которая точно так же проснулась в родительском доме, ее отделяли всего один день и одна ночь, а казалось — целая жизнь. Словно впервые она ощущала кожей грубость ткани, на которой лежала, шелковистость меховых шкур, накинутых поверх тонкого покрывала, служившего им одеялом. По-новому воспринимала движения тела, запомнившего новые для него ощущения и чувства.       Рука скользнула по другому краю кровати. Пусто. Астрид привстала на локтях и с недоумением посмотрела на пустующую половину кровати. Фыркнув, она рухнула обратно, перекатилась на середину и снова с удовольствием потянулась, раскинув руки в ширь. Стало почти прекрасно.       Она порывисто села и придвинулась к краю кровати, опустив босые ноги на прохладный деревянный пол. В комнате приятно пахло свежесрубленным деревом: их новый дом поставили совсем недавно.       Иккинг не разрешал ей участвовать в строительстве дома — говорил, что хочет сделать подарок на свадьбу. Астрид сердилась — ей ведь тоже предстояло жить в этом доме, и она хотела бы устроить все по-своему желанию. Можно было бы уговорить Иккинга, — как всегда, — и он бы уступил. Но Астрид видела, как ему было важно построить дом самому. И она сдалась. Лишь изредка позволяла себе прохаживаться невдалеке от огороженного деревьями участка, где Иккинг вместе с другими викингами работал над строительством их будущего жилища. Она смогла разглядеть, что дом стоит на достаточно большом возвышении, почти на окраине. Вход смотрел на деревню, но, судя по высоте, на которой находился второй этаж, окна на противоположной стороне дома выходили прямо на скалистый обрыв.       И вот вчера вечером, после свадебного пира, когда гогочущая толпа викингов буквально принесла молодоженов на порог их нового дома, Астрид впервые смогла увидеть его изнутри. Как она и подозревала, Иккинг не успел закончить все до свадьбы. Внизу не было обеденного стола и стульев (« ... эм, буквально на днях доделаем и занесем»), а в других комнатах наверху даже не были вставлены ставни (« … в них все равно сейчас никто не живет!»). Астрид была непривычно молчаливой. Иккинг с плохо скрываемым волнением пытался понять ее реакцию. ***       Астрид вышла на длинный балкон, огибающий их дом по периметру всего второго этажа. Иккинг следовал за ней, не переставая тараторить.       — …так, из каждой комнаты наверху есть выходы на этот балкон: из одной комнаты он выходит прямо на лес, а из этой — на обрыв, — размахивая руками, рассказывал он.       Астрид старалась пока не думать о том, для чего нужны дополнительные спальни на втором этаже. Она подошла к прочным перилам. Было темно, и если бы не свет луны, она бы не увидела, как вдалеке расстилается уходящий далеко за горизонт бескрайний океан. Ничего не ответив Иккингу, она продолжала всматриваться вдаль лунной дорожки.       Иккинг замер позади нее в тревожном ожидании, не имея возможности видеть выражение ее лица.       — Тебе… все нравится? — тихо спросил он.       Астрид обернулась и улыбнулась.       — Очень. ***       Дверь, ведущая на балкон прямо из их спальни, была приоткрыта, и через нее в комнату просачивался свежий морозный утренний воздух. Астрид поежилась. Нужно было накинуть на себя что-нибудь. Но она не знала, где поставили сундуки с ее вещами, и успели ли их принести. Астрид оглядела комнату. Невдалеке на полу лежало ее смятое подвенечное платье. Местами, догоревшие почти до основания, стояли расплавленные застывшие свечи. По всей комнате были разбросаны пожухлые лепестки цветов. ***       — …вот, а здесь, м-м… здесь наша комната, — послышался немного смущенный голос. Дверь отворилась, и Иккинг посторонился, пропуская ее вперед. Астрид шагнула в их спальню. Ну, по крайней мере, эту комнату он постарался закончить.       Здесь тоже был выход на балкон — Астрид никогда не видела, чтобы в домах викингов висели ткани, обрамляющие двери и окна. В углу стоял небольшой столик, в остальном же комната была довольна пуста — вероятно, было оставлено место для сундуков.       В центре комнаты стояла крепкая деревянная кровать, застеленная шкурами и тканями. Изголовье кровати украшали искусно вырезанные узоры. В другой раз Астрид восхитилась бы мастерством резчика, но сейчас большее изумление у нее вызвало другое: весь пол и кровать были усыпаны цветами и листьями. Множество свечей горело не только в специальных свещниках, но и на полу и на небольшом столике.       Астрид с немым вопросом в глазах повернулась к Иккингу. Судя по выражению его лица, он тоже был слегка шокирован таким убранством.       — М-м-м… — словно что-то осознав, он закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. — Я заранее отправил Задираку разжечь очаг, чтобы к нашему приходу дом немного согрелся, — Иккинг покачал головой, словно это все объясняло. — И он, видимо, решил добавить… м-м... немного атмосферы… этой комнате.... — Иккинг убрал руку от лица и тяжело вздохнул. — Великий Тор, он же мог все тут спалить…       Астрид пыталась не рассмеяться, смотря на наполовину сердитого, наполовину смущенного Иккинга.       — Это было достаточно безрассудно с твоей стороны — совмещать Задираку, огонь и наш новый деревянный дом, — она полушутливо-полусерьезно посмотрела на новоиспеченного мужа.       — Да я уж понял… ***       Астрид улыбнулась своим мыслям. Она стянула с кровати тонкое льняное покрывало и, встав, завернулась в него. Затем тихо, на цыпочках, подошла к двери и выглянула. Внизу послышался шум.       Астрид осторожно спустилась по ступеням, приподнимая волочащуюся за ней ткань и прислушиваясь. Хотелось надеяться, что в доме нет посторонних: в таком виде она была совсем не готова принимать гостей.       Шум раздавался из-за приоткрытой двери в дальней части главной комнаты. Насколько запомнила Астрид, дверь вела в мастерскую Иккинга — он решил пристроить ее для себя прямо к дому. «Слава Тору, что не всю Кузню» — подумалось Астрид.       Чуть нахмурившись, она подошла и заглянула в приоткрытую дверь. Иккинг стоял спиной к ней и что-то мастерил за рабочим столом. Он был так увлечен процессом, что не услышал ее появления. Продолжая наблюдать, Астрид облокотилась на дверь, и та, скрипнув, открылась. Иккинг обернулся.       — О, Астрид… Доброе утро, — он рассеянно улыбнулся. Астрид медленно переступила порог мастерской, а Иккинг, не замечая озадаченного выражения лица жены, шагнул к ней и быстро чмокнул в губы. — Нос холодный, замерзла? — добродушно поинтересовался он, уже отворачиваясь и снова подходя к столу. Астрид с молчаливым недоумением продолжала за ним наблюдать. — Помнишь, ты вчера сказала, что дверь на балкон из спальни закрывается не плотно? Я решил сделать что-то вроде замка, который… ***       Ее голова лежала у него на груди. Она слушала, как его дыхание становится все тише — он засыпал. Большинство свечей уже догорели, и комната почти погрузилась во мрак. Астрид вздрогнула.       — Ты чего? — наклонив голову, тихо шепнул ей в макушку Иккинг.       — Не знаю… Мне дует.       — Дует? — озадаченно переспросил Иккинг.       — Ну да. Наверное, оттуда. Холодно. Не могу спать, — она кивнула в сторону двери, ведущей на балкон.       — Я не знал, что ты такая неженка.       Он дернулся, получив под одеялом легкий удар в бок. Астрид попыталась отстранится, но Иккинг крепче прижал ее к себе.       — Завтра я утеплю комнату, обещаю, — он подтянул шкуру выше, укрывая обнаженное плечо. — Спи, я буду греть тебя. ***       — … я выточил вот такую деталь, она позволит…       — Иккинг.       — … фиксировать дверь в нужном положении и…       — Иккинг!       Он наконец остановился и поднял глаза. Астрид показалось, что он только что впервые увидел ее. Его взгляд скользнул по тонкой фигуре, закутанной в легкую ткань, по распущенным растрепанным золотистым волосам, в некоторых прядях которых запутались лепестки цветов.       — Иккинг, мне не нужен замок, — спокойной сказала Астрид.       — Но… что тебе тогда нужно? — ошарашено, то ли от ее облика, то ли от ее переменчивых желаний, пробормотал он.       — Мне нужно… — наклонив голову, медленно проговорила Астрид, шагнув к нему, — …чтобы ты вернулся, — она сделала еще шаг, и Иккинг увидел, как подол ткани, зацепившийся за дверной проем, натянулся. — …вернулся к своей жене в спальню, — ткань начала сползать с плеч, но Астрид даже не сделала попытки удержать ее. Иккинг порывисто отступил и уперся руками в стол. — …вернулся к своей жене, — она была совсем близко, — …и согрел ее, — шепнула Астрид ему в губы.       Покрывало упало на пол.