Сёстры Патаки

Это было скучно. Слишком скучно. Хельга лежала в своей палате, вглядываясь в потолок. Никогда она ещё так долго не оставалась без дела. Напротив, в виду некоторых особенностей жизни её семьи, Хельга старалась максимально загрузить себя разнообразной деятельностью. Она ходила на балет, вокал и карате, играла на гитаре в музыкальном кружке и присутствовала на каждой репетиции их школьного театра. Чёрт, да, она в клуб дебатов пошла в прошлом году, только потому, что ей осточертели эти пафосные китайские словечки и дурацкие кимоно, но возвращаться рано домой по понедельникам и средам она не желала. А сейчас она была занята всего лишь физиотерапией и учёбой с Фиби. Это быстро стало рутиной и не приносило совершенно никакого удовольствия. Она пыталась отвлечься самостоятельно и написать пару-тройку стихотворений или нарисовать что-нибудь. Но вдохновения не было совершенно. Она просидела несколько часов с ручкой и блокнотом, но так ничего и не родилось. Хельга застонала, обвиняя во всём пустоту в своей голове, которая не давала ей покоя и заражала её самым страшным чувством во вселенной. Скукой. Решив, что с неё хватит этого затворнического режима, Хельга встала с постели и вышла в коридор. Патаки никогда бы не подумала, что будет рада возможности сделать несколько шагов подряд, не чувствуя боли. Многое изменилось с того дня, и Хельга в том числе. Немного побродив по коридорам, Хельга решила спустится на лифте в кафетерий. В этой больнице готовили божественный пудинг, и девочка не могла отказать себе в удовольствии съесть сейчас одну порцию. Это хоть как-то могло скрасить её меланхоличное настроение. Девочке удалось урвать последний с персиковым вкусом. Он коварно спрятался между рядами изделий со вкусом клубники. Девочка не имела бы ничего против этой ягоды, если бы не коварная аллергия. Хельга быстро съела десерт и отправилась назад. Совсем скоро должна была прийти сестра, так что не хотелось бы заставлять её волноваться. Патаки нужно было пройти совсем немного. Оставалось преодолеть один поворот, и она бы оказалась в своей палате, но её внезапно отвлёк надрывный детский плач. Повернувшись на звук, Хельга увидела маленькую девочку. По щекам катились крупные слёзы, а два высоких хвостика покачивались в такт её завываниям. Это был один из немногих безлюдных коридоров больницы, так что вокруг не было никого из персонала или посетителей. Хельга подошла и присела на корточки перед девочкой. От этого Хельгу чуть снова не охватила эйфория. Ещё неделю назад она не могла сделать этого с такой лёгкостью. Улыбнувшись своим мыслям, Хельга тронула девочку за плечо: — Привет, что случилось? — Я потерялась, — громко шмыгнула носом девочка. Благо у Хельги было с собой несколько салфеток. Вытерев своей новой знакомой нос, Хельга широко ей улыбнулась. Это успокаивающе подействовало на малышку, и она перестала плакать. — С кем ты пришла сюда? — решила уточнить Хельга у девочки. — Бабушка говорит, что разговаривать с незнакомцами нельзя! — фыркнула девочка, вздёрнув носик вверх. — И рассказывать о себе подробности тоже! — А что бабушка говорит делать, если ты потерялась? — ехидно уточнила Хельга. Девчонка ей понравилась — такая за словом в карман не полезет. Забавная, смешная и с двумя хвостиками кудрявых волос на голове. Желание Хельги помочь девочке выросло до невообразимых размеров. — Я не помню, — девочка опустила голову, — бабушка говорила, но я не помню… — Вот, когда найдём тех, с кем ты пришла, попросишь их повторить этот урок, — Хельга подняла лёгким движением пальцев подбородок девочки вверх, — а пока слушай меня, хорошо? Я хочу тебе помочь. Девочка активно закивала головой, соглашаясь на эти условия. Хельга улыбнулась, довольная относительным спокойствием девчушки. — Отлично. Пожалуй нам надо познакомиться, — Патаки протянула девочке руку для приветствия, — меня зовут Хельга. А как твоё имя? — Сара, — приосанившись, гордо выпалила девочка, сжимая протянутую ей ладонь. Ей нравилось, когда с ней говорили как со взрослой. — Отлично, Сара, — Хельга улыбнулась, — так с кем ты сюда пришла. — С мамой, — хлопая своими длинными ресницами, ответила Сара, — у неё ребёночек в животе. Мама часто ходит в больницу, чтобы проверить всё ли с ним хорошо. Сегодня я с ней пошла. Она оставила меня в игровой, когда пошла к дяде-доктору. А я увидела такую интересную дверь, прямо как в сказках! А за ней ещё одну. И ещё… И вот я потерялась! К концу своего рассказа девочка совсем загрустила. Саре было стыдно за то, что она убежала без спросу. Ещё и потерялась. Девочка была рада, что к ней подошла именно Хельга. Она была милой, и спокойно слушала её, не перебивая. Взрослые часто прерывали речи Сары, не обращая на это внимание. Считали, что это не столь важно. Сару это обижало почти что до слёз, но она не плакала. Она была уже совсем взрослой для того, чтобы плакать по таким пустякам. Зато девочка ценила людей, которые её внимательно слушали. Таких было немного: мама, папа, бабушка и рыцарь Арнольд, с которым они часто ездили в автобусе. А теперь ещё и эта забавная Хельга в больничном халате. Выслушав Сару, Хельга взяла её за руку и повела куда-то дальше по коридору. Хельга сказала, что отведёт её к маме так уверенно, что Сара невольно открыла рот от изумления. Нет, её новая знакомая не могла быть просто девочкой из больницы. Она, наверняка, была кем-то особенным. Не зря же она вывела Сару в знакомый холл уже через пару минут. И это в этом-то лабиринте! Мама Сары нервно оглядывалась в поисках дочери. Женщине было не очень удобно двигаться из-за большого живота. Как могла она заглядывал за все углы и лавки, зовя потерявшуюся дочь по имени. — Мамочка! — тут же откликнулась девочка, на секунду отведя взгляд от Хельги. — Ох, Сара, где же ты была?! Женщина выглядела несколько неуклюже, подбегая к дочке. В глазах её беспокойство, а на лице светится радостная улыбка. Хельга не помнила, чтобы кто-то из её родни так волновался за неё. Боб желал, чтобы она была копией Ольги, а Мириам боролась с алкоголизмом. И с Бобом. Никто из этих двоих не бегал ночью по улицам в поисках маленькой Хельги. Боб не волновался, а Мириам спала целыми сутками. По щеке Хельги скатилась одинокая слеза, которую она быстро вытерла. Она была уже взрослой для слёз по такому поводу. — Спасибо Вам огромное! — поблагодарила её мама Сары. — Я не сделала ничего особенного, — улыбнулась в ответ Хельга и уже хотела было попрощаться и пойти к себе в палату. Её планы прервал тонкий голосок Сары. — Хельга, ты — волшебница? Хельга замерла на месте, разинув рот. Не ну так Хельгу ещё никто не называл! Глаза девочки горели вдохновенным счастьем, и Хельга не смогла сказать ничего иного, кроме: — Конечно же, волшебница! Как бы ещё я смогла найти дорогу в этом лабиринте? Сара запрыгала на месте, желая завизжать, но сдержалась. Её мама тихо посмеивалась над восторгом дочери в сторонке, но не вмешивалась в их с Хельгой игру. — Хельга, моему другу нужна помощь, — залепетала девочка, обхватив обеими руками ладошку Хельги, — принцессу заколдовали, и он должен её спасти! Но заклятие такое сильное, что оно никак не спадает. Он рыцарь и совсем не разбирается в магии. Но ты же волшебница. Ты ему поможешь?! Хельга не понимала, откуда у девочки в голове взялась подобная история, и почему она проецирует её на всех окружающих людей, но ломать веру Сары в чудеса не хотела. Да, и роль загадочной волшебницы ей нравилась. Напоминала об уже давних днях приключений в квартале. Это было волшебно. От этих мыслей Хельга окончательно повеселела. Она опустилась на корточки перед Сарой. — Конечно же, я помогу ему развеять это заклятие! — хитро подмигнула девчушке Хельга. — Всё-таки я уже победила одного монстра. Сара счастливо захлопала в ладоши, а её мама одними губами сказала Хельге «спасибо». Патаки легонько кивнула ей в ответ. Хельга проводила взглядом Сару и её маму. Прежде чем скрыться за поворотом девочка резко повернула голову в сторону Хельги, заставив свои маленькие хвостики подпрыгнуть в воздухе. Сара помахала Хельге рукой на прощание. Она так широко улыбалась, что Хельга не могла не подарить ей улыбку в ответ. А потом её словно озарило. С тех пор, как она лежала в больнице, такого с ней не случалось. Руки буквально тряслись от желания схватить ручку и написать пару строк. В голове вертелись слова, предложения, которые Хельга ловила своим сачком для бабочек, пытаясь удержать мысль хотя бы до момента, когда она переступит порог своей палаты. Девочка с разбегу плюхнулась в кровать, хватая с тумбочки блокнот. Его привезла ей Ольга: новый и чистый — Хельга так и не заставила себя написать в нём хоть что-то. Но вот ручка касается чистого листа и начинает резво бегать от строчки к строчке, а хвостом за ней тянутся слова, выведенные витиеватым почерком. В блокноте с лёгкой руки Хельги рождалась красивая сказка про рыцаря, заклятие, принцессу и, конечно же, волшебницу, которой может оказаться кто угодно. Ольга постучалась в дверь через полчаса. Хельга не заметила как быстро пролетело время. Она уже исписала пять страниц и явно не собиралась на этом останавливаться. И всё же заметив сестру в дверях — отложила ручку в сторону, радостно улыбаясь. — Чем занята? — Пишу! — в одном этом слове было всё. А в горящем взгляде голубых глаз ещё больше. Ольга была рада. Её сестра практически выздоровела. А ещё она теперь доверяла ей. Хельга впустила Ольгу в свой маленький мир, широко распахнув двери. Устроившись рядом, сёстры обсуждали все подробности жизни выдуманных волшебниц, рыцарей и бедняжек-принцесс, у которых слишком часто в жизни появляются различные монстры. Мир давно уже не был таким красочным для них обеих.

***

Когда Ольга вернулась домой, под дверью её ждала Карла с бутылкой красного вина. Ольга была безумно рада видеть подругу, но от вида алкоголя поморщилась. Раньше она спокойно употребляла спиртное, но сейчас просто видеть его не могла. Перед глазами вставало лицо матери землисто-зелёного цвета, и это служило лучшим мотиватором вести здоровый образ жизни. Её мать была алкоголичкой. Ольга поверить не может, что не замечала этого. Карла устроилась на кухне на своём излюбленном месте, упорно ковыряя штопором пробку в попытках открыть бутылку. Ольга поставила чайник. Он быстро закипел, а Карла тем временем всё ещё возилась с вином. В ход уже пошли зубы. Ольга, не сумев сдержаться, усмехнулась. — Похоже ты нечасто это делаешь, — Ольга забрала коварное творение стеклодува и выдернула пробку одним ловким движением. — Куда уж мне? — выдохнула Карла. — Я работаю учителем литературы в школе — мне некогда заседать с бокалом вина и размышлять о вечном. Всегда на бегу. А с тех пор как начался этот «образовательный эксперимент»… — Объединяют всё-таки? — кипяток наполнил кружку Ольги почти до краёв, а по комнате разнёсся аромат душистого чая. — Угу, хорошо хоть по разным копусам развели, — хмыкнула Карла, — но какая разница если управление старшей и средней школы теперь общее? Директор Симмонс всё ещё в тихом ужасе от происходящего. Бегает как белка в колесе. То учебные планы сверяет, то стены красит, то списки утверждает. Уставший, чуть ли с ног не валится, но сияет как новогодняя ель! — Честно говоря, не ожидала, что директором оставят его, а не того, кто заведовал старшей школой, — Ольга отпила немного из своей кружки и прикрыла глаза от удовольствия. Майкл был прав — этот чай восхитителен. Хорошо, что они столкнулись вчера вечером в супермаркете. А то сейчас бы Ольге пришлось давиться очередной безвкусной заваркой, которую она так часто брала, ведясь на яркую упаковку. — Окстись, подруга! — нахмурилась Карла, отпивая немного из бокала. — Эта женщина — не педагог и откровенно плохой управленец. Не понимаю, что, наконец, заставило инспекторов это заметить, но честь и хвала этим людям. Даже её богатый муж не смог спасти её от вынужденной пенсии. — Такие новости заставляют меня верить в чудеса, — Ольга откинула прядь волос со лба. — Но всё же странная мысль — объеденить старшую и среднюю школы в одну. — Им сейчас это выгодно, — выдохнула Карла, — что в средней, что в старшей школе нашего района мало учеников, и половина здания остаётся заброшенной. А вот детских садов, напротив, не хватает. Так что, с их стороны, это логичное решение. Оптимизировали процесс обучения. — Почему бы не объенить две средних школы? Или две старших? Это был резонный вопрос, но Карла покачала головой. Только сейчас Ольга заметила, что волосы подруги убраны в небрежный хвостик. Карла всегда аккуратно укладывала свои жёсткие кудри. Вот в чём в чём, а в небрежности обвинить подругу Ольга никак не могла. Карла, тем временем, продолжала рассказывать о последних школьных изменениях, не замечая чрезмерного интереса подруги к её образу. Впрочем, сегодня Клара не заметила бы и метеорита, пролетевшего прямо перед её носом. — Взбунтовались родители. Ближайшие старшая и средняя школы слишком далеко. Дети бы не успевали добраться домой до того, как стемнеет, а вставать бы пришлось очень рано. Так что сделать два крыла в школе, разделив старшие и средние классы — наилучшее решение. Тем более новое здание действительно огромное. Девушки замолчали, погрузившись каждая в свои мысли. Это было совершенно нормальным моментом в их разговоре. Они хорошо понимали важность тишины. Они в принципе хорошо понимали друг друга. Возможно в этом был секрет их дружбы. — Наверное, это к лучшему, — вздохнула девушка, — Хельга пропустила довольно много занятий в школе, если её оставят на второй год, то она хотя бы сможет видется с друзьями. — Ты думаешь директор Симмонс позволит оставить её на второй год? Хельга слишком умна для такого, да и, ты говоришь, Фиби занимается с ней. Я более чем уверена, что она напишет финальный экзамен в августе на отлично. Не переживай, этой осенью твоя сестрёнка пойдёт учится в девятый класс вместе со всеми. — Спасибо, — Ольга уткнулась взглядом в кружку, — ты меня успокоила. Я верю, что у Хельги всё получится, просто… Я всё боюсь подвоха. Ищу его везде. Мне, кажется, что вот ещё чуть-чуть и снова начнутся проблемы. Словно сейчас затишье… -…перед бурей? — Карла отодвинула бокал и посмотрела в глаза подруги. — Отбрось эти деструктивные мысли. Живи и радуйся счастливым моментам. Карла произнесла это как-то уж слишком отчаянно. Ольга продлила немного кипятка себе в чай. — Ты права, у меня всё хорошо, — улыбнулась Ольга. — А в чём причина твоей внезапной любви к красному полу-сладкому? Карла несколько стушевалась по началу. Однако, вспомнив, что она взрослый человек, — педагог! — а не стеснительная девочка-подросток из хора, — стала в разы увереннее. — Я встретила парня, — Карла пыталась казаться спокойной, но, барабанящие по поверхности стола пальцы её выдавали. — Милый, добрый, галантный, начитанный. Наше свидание было лучшим, что случалось со мной за последние несколько лет. И, мне казалось, что я тоже ему понравилась. Я имею ввиду, он смеялся над моими шутками, а ты знаешь — я не лучший юморист. Мы долго прощались, не желая расстаться. Я даже поцеловала его в щёку. Всё было просто идеально, и он сказал, что с нетерпением ждёт второго свидания, но… — Но?.. — вторит подруге Ольга. — Уже прошло два дня, а он мне не звонит! — Карла всхлипнула один раз, два и, наконец, дала себе волю зарыдать. Плакала Карла громко, а слёзы ручьями лились из глаз. Ольге оставалось только сидеть рядом, обнимая подругу, и гладить подругу по головке, приговаривая, что всё будет хорошо. — Представляешь, меня повысили! — весёлый голос с Майкла резко разрушил атмосферу всеобщей скорби, а Ольга пожалела, что забыла запереть дверь на ключ. — Ой, а чего это вы тут страдаете? Карла на секунду прекратила плакать, окинула депрессивным взглядом счастливого Майкла с тортиком в руках и вновь зашлась в рыданиях, уткнувшись лицом в плечо Ольги. Патаки уже механически начала гладить подругу по волосам, шёпотом объясняя другу ситуацию. — Нашла из-за чего реветь! — хмыкнул Майкл, вскрывая упаковку торта. Девушки переглянулись и синхронно уставились на Майкла, требуя пояснений. И Патаки, и Девидсон совершенно не понимали странного пофигизма их друга. Он же отвечал им таким же непонимающим взглядом. — Вы что не знаете о «правиле»? — Каком таком «правиле»? — тонкие ниточки бровей Ольги сдвинулись к переносице. — «Правиле трёх дней», конечно же! — отсалютовал ножом подругам Майкл. — Ну, вы же знаете! Девушки синхронно покачали головой из стороны в сторону. — Хорошо, поясняю, — сдался Майкл, всё ещё удивлённый незнанием такого простого факта. — Парни обычно ждут три дня перед тем как позвать девушку на следующее. Это чуть ли не самое известное правило для свиданий! — Меня редко звали на второе свидание, — пожала плечами Карла. — Мне обычно перезванивали сразу, — кивнула Ольга. — Ну, ладно, может работает не всегда, — согласился с девушками Майкл, — чаще всего им пользуются социально-неловкие или несколько неуверенные в себе парни. Ну, и парни, которые просто не знают, как сдержать свои чувства. — Зачем же их сдерживать? — изумлённо захлопала ресницами Карла. — Да, чтобы тебя не испугать! — по-доброму усмехнулся Майкл. — Разве ты бы не испугалась, если парень начал бы петь серенады тебе прямо в трубку? Или резко признался бы в любви и сказал, что видит тебя своей будущей женой? — Возможно, — нехотя признала Карла. А вот Ольга уверенно кивнула. Её бы подобное несомненно напугало до чёртиков. Вряд ли она бы встретилась с подобным парнем ещё раз. — Вот именно! — развёл руки в стороны. — А любовь ведь разная бывает! Одна разгорается медленно из маленького огонька в бушующее пламя. Другая с самого начала напоминает огненный смерч. Самое ужасное, если у двух любящих людей она разная. Для этого и нужны три дня — достигнуть равновесие. Кто-то сможет несколько остыть, а кто-то посильнее разгореться. Это время, чтобы подумать, прежде, чем делать следующий шаг.  — О том стоит ли его делать вообще? — уточнила Ольга. Её неожиданно сильно заинтересовала эта тема. Раньше она никогда не задумывалась об этом, но, прокручивая в голове некоторые события, понимала, что не раз становилась свидетельницей работы этого правила. У многих её подруг в старших классах и колледже случалось так, что парни не перезванивали какое-то время. Три дня, если быть точнее. С самой Ольгой такого не случалось. «Счастливица!» — вздыхали тогда её многочисленные подруги. Они постоянно повторяли, что завидуют ей.  Сейчас Ольга завидовала им. Ради неё парни никогда не брали перерыв, чтобы подумать о чём-то безумно важном. Её никто не боялся напугать слишком буйным проявлением чувств, кипевших внутри. Они просто гуляли с ней и весело проводили время. И это было взаимным. Ольга мало кого из своих парней считала хотя бы «вариантом», но мысль о том, что и они не считали её кем-то особенным, ранила самолюбие Патаки.   — А как понять, какая именно причина у этого трёхдневного раздумия? — тихий вопрос Карлы вытянул Ольгу из пучины собственных мыслей. Честно говоря, Патаки самой было безумно интересно, так что девушка сосредоточила всё своё внимание на Майкле. — Всё очень просто! Если он пытается немножко притормозить, — в глазах Майкла заплясали чёртики, — он не выдержит и позвонит раньше! Девушки дружно рассмеялись. Этот звук мужским ушам было слышать в разы приятней страдальческих стонов. Девушки явно повеселели, и оттого тортик, который принёс Майкл был оценён по достоинству. — Ну, что же, девочки, — усмехнулся Майкл, — с вашими слезами мы разобрались. Пришла пора отмечать моё повышение! Карла и Ольга могли только согласиться. Это стало сигналом для Майкла, что можно начинать его удивительный рассказ о том, как он стал более важной шишкой и получил прибавку к зарплате. К слову, история включала в себя фикус, енота, договор с Японцами и сомбреро. Ольга не могла прекратить смеяться. Карла один раз упала со стула, испугавшись собственного хохота. Оставшийся вечер прошёл просто прекрасно. Ольга никогда так не веселилась. Её жизнь изменилась. Неожиданно после самых тёмных дней в её жизни, всё вокруг наполнилось светом. Если бы не её друзья, которые поднимали ей настроение одним своим присутствием, Ольга бы снова начала утопать в собственных догадках о том, как долго ей дадут насладиться этим солнечным счастьем. Но они здесь были. И Ольга была им благодарна. Сейчас она жила моментом. Наконец, она этому научилась.