Как полюбить врага?

Избранный? Какой такой избранный?       Дрейк, опешив, молча сидел на полу, вперившись взглядом в стену перед собой. В голове что-либо просто отказывалось работать.       Нет, абсурд. Однозначно абсурд! Какой еще избранный? Может, он имел ввиду избитый? По крайней мере, по ощущениям как минимум двойного падения за последние сутки, Дрейк именно таким себя и ощущал, но не более. Уж точно не каким-то там избранным, призванным в пророчествах спасать мир.       Эльф тем временем неловко качнулся на носках, нахмурив брови и погрузившись в мрачные думы. Сидящий к нему спиной Дрейк не видел, как существо невольно закусило себе губу, сосредоточенно что-то пытаясь обдумать и решить, иначе бы в миг возобновил все попытки взлета по отвесной стене: из-под губы бывшего мертвеца отчетливо оголился длинный не только для человека, но и для любого плотоядного дикого эльфа клык.       Обстановка невольно накалялась. Может быть, виной тому была воцарившаяся тишина, а может дело было в том, что сущность каждого из заключенных гробницы не позволяла первым развязать разговор, да и обстановка вокруг откровенно говоря была не из лучших. Мало того, что аура загробного мира пронизывала каждый клочок пространства забытой богами гробницы, так еще и сам факт того, что за твоей спиной стоит ее обладатель…       Дрейк, сжавшись и боясь пошевелиться, с шоком думал, что делать ему. Куда тут денешься? Еще совсем недавно, буквально пару минут назад, он был просто новичком-охотником, а теперь он кто? Избранный? И кого спасать?! Принцесс от драконов? Драконов от принцесс?! Вот только не те и не те поблизости не водились, а соваться на территорию нагов к их, по словам, не отразимой дочке правителя не очень-то и хочется: мало того, что змееподобные твари не прочь поживиться человечинкой, так теперь еще и не понятно! А вдруг принцесса настолько прекрасная-страшная, что зеркала лопаются? Не зря ж столько лет не замужем…       Вариантов много, но наиболее вероятного нет. Что еще может сделать избранный? Завершить войну? Но в Гласе никто сейчас не воюет, а Гласиор и вовсе… трещит по швам!       Дрейк неловко почесал макушку, смутившись. Стыдоба-то какая! Ну конечно! Пусть на материке нет войны пока, но это не отменяет шанса на ее начало, тем более в сложившейся политической обстановке! Да и змеи эти, наги, не прочь со своих островов выползти, оттяпав лишний кусок земли. Странный эльф в этот момент неотрывно следил за человеком.       «Абсурд. Как такое может быть?!» — синхронно пронеслось в головах обоих существ. — Эээ… А как дела? — не зная, как себя вести и что делать дальше, но отчаянно понимая, что более паузу затягивать просто невозможно, Дрейк, нацепив улыбочку истинного недоразвитого, быстро, до хруста шейных позвонков, повернул голову в сторону мертвеца. Будь, что будет. Сожрет — пусть жрет, сил больше уже на самом деле нет. Избранный? Увольте. Вы глаза протрите, какой избранный? Рагнар и тот постоянно шутки пускает, что Дрейка и сопля переломит, не то, что нежить какая-нибудь. Хотя, быть может, мертвец сочтет его за придурка и можно обойтись без участи стать чьим-то рационом. В самом деле, откуда нежити знать? А вдруг он заразен? Будет потом этот труп мучаться от выпадения волос и отпадения кое-чего… Хотя он же труп, нет?       Увлекшись анализированием последней мысли, напрочь засевшей в голове, Дрейк невольно заорал и отпрыгнул к стене, стоило доселе молча стоявшему мертвецу подать голос: — Лукхше, кх, — кашлянул эльф, вернув себе голос, — чем вчера, но хуже, чем завтр… Теща или свекр?! — опасливо глянув по сторонам и выдохнув, не обнаружив чего-то, мертвец почти расслабился, перестав хмурить брови. — Чего? — челюсть Дрейка отвисла.       Это что, конкурс перестрой из себя дебила? Не смешно… Нежить что, издевается?! — Не шути со мной, мальчишка! Я много кем себя представлял, но точно не этим! — вскипел бывший труп, но тут же взял себя в руки. — Как ты нашел меня? Они же сделали все, чтобы это было невозможно!       Дрейк молча вжался в стену, во все глаза таращась на эльфа, судя по всему, не просто эльфа, но еще и психованного. Старческий маразм? — Откуда мне знать?! — придя в себя, ощетинился охотник. — Я вообще понятия не имел, что в этой куче грязи может быть какой-то вшивый склеп! Мне шкуру свою поважнее было спасти, чем копаться в грязи в поисках чего-то, о чем я вообще понятия не имею! — Тогда как ты сюда попал? — прищурился труп, чутка ухмыльнувшись. — Да говорю же! — Дрейк перешел на крик. — Я не знаю! На меня болотные твари напали! Я бежал! А потом земля рухнула, и я! Лежал посреди пыли, думал помру! А тут гроб твой и тварь что-то завыла! А потом это! — парень красноречиво тыкнул в сторону покойного пальцем. — Ясно… — протянул мертвец, еще хитрее ухмыльнувшись. — И кто же ты таков? — Я-то? — Дрейк впал в ступор. — Я охотник, — уверенно брякнул парень, хлопнув рукой себя по груди, делая некую пародию на жест присяги. — А ты кто? — Я-а? — по-кошачьи мурлыкнул эльф. — Так ты не понял?       Дрейк озадаченно посмотрел на своего отнюдь не приятного собеседника. — Неа, — буркнул охотник, прилично оскорбившись.       Этот трупак смотрит так, словно он, Дрейк, обязан не только с первого взгляда Его Великого узнать, но и пересказать ему всю его родословную и ее биографию до двадцатого колена! Ей боги! Ну вот откуда ему знать, что это за мумия? Еще недавно лежал высушенный в своей каменюке, а теперь смотрит тут, как император, скалится ехидно и голосом своим смущает!       Признаться честно, больше всего Дрейка, смутил, взбесил и вывел из себя именно последний факт. Голос мертвеца, стоило тому окончательно прочистить горло, оказался приятным баритоном, эхом отражающимся от стен и будоражащим новичка-охотника. Этот баритон хотелось слушать и слушать, голос странного эльфа очаровывал и буквально влюблял в себя, заставляя Дрейка перекашиваться в едва заметных гримасах и про себя шипеть проклятья.       Кем и чем бы не был этот бывший труп, но тут явно замешана какая-то магия! Ну не может человек, ладно, грязнокровный эльф, иметь на столько красивый голос! Да и с чего бы ему суровому охотнику, пусть и новобранцу, таять под треп какого-то самовлюбленного альфы?! Ладно если бы Дрейк был омегой, но тут-то! А уж мурлыканье полукровки этого… Фу! Как кошак какой-то, честное слово!       Однако, парень невольно для себя все же отметил, что что-то жуткое все же явно было слышно, словно зверь какой на минуту показал свою сущность через это, казалось бы, безобидное кривляние нежити. — Хааа? — эльф склонил голову на бок, ни чуть не скрывая откровенного забавления от ситуации: — Совсем-совсем? — Совсем-совсем! — вскипел человек. — Кончай издеваться и говори, что хотел! Хочешь сожрать — жри, нет — так отпусти! Хватит тут скомороха из себя строить! — Так ты знаешь кто я, мальчишка, — кивнул себе эльф. — Нет, не знаю! — гаркнул Дрейк, до боли сжав кулаки. Сколько можно? — Тогда почему боишься, что я тебя выпью, возьму и высосу? — прозвучал больше риторический вопрос, заставивший Дрейка отшатнуться. — Сделаешь… что? — пискнул охотник, мгновенно растеряв всю напускную гордость и уверенность.       Послышалось? Или он сказал, что выпьет? Да не… В самом деле! Не может же бравый охотник попасть к извращенцу, помешанному на альфах?! — А что вампиры обычно делают? — парировал потенциальный извращенец. — Не знаю… — растерялся охотник. — Мне как-то не до них… Стоп!!! Причем тут вампиры?! Тему не своди!       Эльф, вопиюще обнаглев, зашелся заливистым смехом. Отсмеявшись и быстро пробежавшись оценивающим взглядом по человеку с ног до головы, мертвец лениво бросил: — Я всегда знал, что этот мир, эта судьба просто не может не нагадить мне, но чтобы настолько? Мой избранный жалкий зазнавшийся человечишка, готовый наложить в штаны от малейшего шороха? — эльф гоготнул. — Знаешь, скажи мне это кто до того, как я очутился здесь, и этого лжеца не сносил бы свет… Мое имя Алисдэйр фон Нортрул. Я — третий принц Империи ночи, а ты, ничтожество, мой избранный. И поверь, я сделаю все, чтобы выбить из тебя всю дурь, — не добро оскалившись, вампир сделал шаг вперед.        Прежде, чем Дрейк успел что-либо не то, что метнуть в ответ, а осознать или понять, картинка перед глазами померкла, а сознание провалилось в забытие.