Вечный мой причал

Анна подозревала, что сестра с большой вероятностью к обеду не проснётся, и была близка к истине. Эльза действительно проснулась лишь ближе к вечеру и в восторг не пришла. Шутка ли, проспать почти целый день и не сделать ничего. Хотя, конечно, у неё было много времени до глубокой ночи, но обещание, данное Анне, она не могла и не имела права игнорировать. Не в этот раз. Сложнее всего оказалось встать с кровати, что королева сделала лишь спустя полчаса после пробуждения. Тело неприятно ныло, а голова была ватной, говоря таким образом, что ей точно нечего делать в кабинете. Разбираться в том, какие торговые связи будут более выгодны, сейчас было делом гиблым, и Эльза понимала это сама. Потому, собирая всю силу в кулак, она встала и вышла из комнаты, дабы найти сестру, если она в замке. Нужно было уточнить ещё раз, всё ли в силе. С Анной иначе было просто нельзя, она была слишком ветрена и часто меняла свои решения, обычно в сторону Кристоффа. Эльза не могла винить сестру. Она была молода, влюблена и счастлива. Это было абсолютно нормально, желать проводить всё своё свободное время с любимым человеком. Но Эльза завидовала. Белой завистью. Правда, кому из них больше, Анне или Кристоффу, так и не смогла понять. Кристоффу она завидовала от того, что он завладел вниманием её младшей сестры. Анне — потому, что у неё был любимый человек, и она могла быть с ним не боясь, не скрывая своих чувств и не скрываясь от чужих глаз. Королеве подобная вольность была недоступна. Эльзу практически заранее готовили как идеального правителя, который отдаст всю свою жизнь короне. О любимом человеке, и уж тем более о наследниках не было даже и речи. Она понимала это ещё в подростковом возрасте, когда её магия пугала уже не только мать, но и отца, обычно умевшего держать себя в руках при любых обстоятельствах. Впрочем, Эльза не винит их. Люди устроены так, что вещи, не постижимые их уму пугают. Так же, как и вещи, не являющиеся общепринятой нормой. Плюс в данной ситуации состоял в том, что Анна не была большинством. Она откололась от общества и приняла Эльзу такой, какой она была. Точнее, её часть в виде магии. Некоторые же скелеты в шкафу старшей сестры принцесса не видела, или по крайней мере Эльза думала, что Анна не видит и не знает. Меж тем, именно над этими скелетами Анна и размышляла, находясь в галерее и валяясь на софе под любимой картиной Жанны Д’Арк. То, какое осознание пришло к Анне, не давало ей покоя, как и мысли о том, что они с Эльзой, чёрт их бы обеих побрал, ничего друг о друге толком не знают! И, это необходимо было исправлять как можно скорее. — Так и знала, что найду тебя здесь, — Эльза появилась как приведение и выглядела соответствующе, чем заставила Анну волноваться. — Ты всегда приходишь сюда, когда думаешь о чём-то серьёзном. Что тебя тревожит сегодня? — пройдя в саму галерею, девушка села рядом с сестрой. Ей хотелось обнять её за плечи в надежде, что это облегчит, вероятно, не весёлые думы принцессы, но смелости в Эльзе на подобный шаг не хватило. Между ними всё ещё был крайне хрупкий по её мнению мост, и рисковать этими крохами взаимопонимания, она не хотела. Анну вопрос застал врасплох, да как, впрочем, и появление сестры. Это было слишком неожиданно, не в духе Эльзы. Вот если бы та ушла в свой кабинет и попросила бы Герду сказать, что прогулка отменяется — вот это было бы точно в стиле её величества, а её появление здесь явно не было чем-то обыденным. — Вопрос о том, уделишь ли ты мне сегодня время, или сбежишь снова в свой кабинет? — сощурилась Анна и толкнула сестру в плечо, словно не было между ними этого долгого молчания и стен. По крайней мере Анна пыталась сделать вид, что не видит их, и они с Эльзой снова примерные сёстры, коими им быть подобает. — Ну, я решила, что Эредлелл не рухнет, если я уделю немного времени своей сестре. — И вправду, думаю, не рухнет. Неуклюжее перебрасывание шутки закончилось молчанием. — Что ж, в таком случае нас ждёт пикник! Всё уже готово, осталось только собраться! — объявила Анна, резко встав со своего места, словно собиралась прямо сейчас отправиться в путешествие, не взирая на то, что Эльза была одета в тапочки да мягкий, пушистый халат, под которым, вероятно, была ночная рубашка. Удивительно, что Эльзе хватило сил переодеться прежде, чем рухнуть замертво в кровать. От мысли о том, что на её величестве одежды слишком мало, как требуют того приличия, Анна чуть не прикусила язык, почувствовав, как обдало жаром шею и лицо. — Полагаю, мне стоит для начала переодеться. Встретимся на конюшне? Ответом Эльзе послужил кивок головы, после чего девушки разошлись в разные стороны. Анна на кухню, дабы забрать корзину с едой и плед, а Эльза в свою комнату, чтобы переодеться во что-то более подходящее для верховой езды. Вряд ли их вылазка будет в карете, как и вряд ли отличаться изяществом. Скорее всего Анна предложит им помчаться на перегонки, и Эльза согласится, потому что отказать сестре в таком пустяке не в силах, пусть и будет всю скачку бояться, как бы принцесса не свернула себе шею. В любом случае, это было куда лучше, ежели сидеть за кипой бумаг с больной головой и выть от безнадёжности ситуации. А ведь ещё год назад она бы сделала именно так. Заперлась бы в кабинете и пыталась бы вымучить из себя хоть что-то. По итогу, разумеется, сорвалась бы на ком-нибудь и просто скрылась бы в библиотеке. Рефлекторно Эльза хотела это сделать и сейчас. Спрятаться за книгами, потому что она буквально физически ощущала свою неуклюжесть в общении с Анной. Анна испытывала абсолютно идентичные чувства. Проверяя лошадей, принцесса крутила в голове темы для разговоров с сестрой, пока они будут на пикнике. Она даже успела пожалеть, что отказалась от общества Олафа и Кристоффа, которых Эльза любезно предлагала пригласить с ними. Видимо, девушка понимала, что тет-а-тет им будет довольно сложно общаться. Но, Анну сложные пути не пугали, поэтому с абсолютной уверенностью, что она сможет вытянуть Эльзу на контакт (смогла же она забраться к ней в горы в жуткую метель!), принялась кормить лошадей сахаром, который стащила с кухни. Отец всегда говорил про то, что точность — вежливость королей. И, насколько Анне было известно, сестра копушей не была, но сейчас задерживалась довольно сильно, чем без сомнений заставила волноваться. Эльза появилась в конюшне, когда принцесса всерьёз намеревалась отправиться за ней самолично. — Я думала, тебя сцапали советники, — бросает Анна, в третий раз проверяя крепление седла на лошади Эльзы. Она не простит себе, если сестра упадёт и сломает себе что-нибудь. Может быть, как королева она и хороша, а в знании этикета ей равных нет, но верхом она ездила из рук вон плохо. По-хорошему, её надо было бы посадить перед собой и везти так, но вероятно это задело бы королевскую гордость. — Нет, просто… были некоторые сложности. О сложностях Эльза решила умолчать. Слишком уж стыдно признаваться даже собственной сестре, что общение с людьми всё ещё пугает и является довольно сложным социальным взаимодействием. И Анна благоразумно решила не спрашивать лишних подробностей. Всё равно ей не ответят.

***

Большая часть прогулки была довольно спокойной. Анна не лезла на рожон и даже не предлагала лететь рысью на перегонки. Она видела, как Эльза неуверенно сидит в седле, какой напряжённой была её поза, и каких усилий ей стоило продолжать эту прогулку даже когда её гнедая встала на дыбы от лая пастушьей собаки. В тот момент сердце у принцессы, казалось бы, выпрыгнуло из груди, и она была готова спешиться на ходу да ловить сестру, но этого не понадобилось на счастье. Тем не менее, королева была рада, что всё-таки заставила себя выбраться из замка. Не так часто она позволяла себе прогулки вне его стен, когда открыли ворота. До этого момента, о подобном даже и мечтать нечего было. А теперь её глазам предстала вся красота Эренделла с его бескрайними полями и горами, уходящими далеко в небо. Небольшие стада с пастушатами, усыпанные разнообразными полевыми цветами луга, счастливая улыбка Анны — всё это без сомнений радовало глаз. Анна сама выбирала место, где они остановятся, и выбор её пал на небольшую поляну у горной речушки. Они могли бы поехать к заливу, принцесса решила, что это не лучшее место для того, чтобы устроить там пикник. Может быть королева и владеет магией льда, и холод ей по душе, но её организм был вполне себе человеческим и мог переохлаждаться и заболевать. Чудо, как тогда в горах она не подхватила воспаление лёгких. Спешившись, принцесса тут же поспешила подать руку Эльзе, видя, что той явно страшно слезать с лошади самой. — Спасибо. Верховая езда явно не мой конёк. По тону сестры Анна догадывалась, что она не в восторге от подобного положения вещей. Привыкшая быть во всём идеальной, Эльза с заметным трудом переживала подобные неурядицы. — Ну, быть идеальной во всём невозможно. К тому же, тебя нельзя винить, без практики так быстро ничему не научишься. Но, не волнуйся, всё придёт со временем. Вместо ответа Эльза лишь улыбнулась. Ей и вправду нечего было сказать на это, ведь Анна была права. У неё не было возможности практиковаться, в то время как Анне удавалось нет-нет, да сбежать из стен замка на лошади и почувствовать вкус свободы. Поэтому Анна была адаптирована в обществе куда лучше, чем её старшая сестра, и это понимали почти все в Эренделле. — Значит, ты хороша в верховой езде, — начала Эльза, расстелив плед на траве и садясь на него. — А ещё? В чём ты ещё хороша? Первый шаг решает сделать сама Эльза. В конце концов она старшая и наконец должна быть смелее Анны или хотя бы наравне с ней. Вопрос веселит принцессу и та, задорно улыбнувшись, принялась рыться в корзинке, предварительно сев рядом. — Ну, скажем так, я неплохо дерусь. — Да ну? — Вспомни Ханса и то, как смачно я заехала ему в нос. — Допустим. Ещё? — Хорошо делаю сэндвичи, — с этими словами Анна протянула сестре свёрток. В обед, когда девушка поняла, что Эльза будет спать до последнего, она заняла свои руки готовкой еды им на пикник. По началу планировала взять лишь фрукты, что-нибудь из выпечки, да молока, но по итогу корзина отяжелялась ещё и сэндвичами с беконом, сыром и зеленью. Всё, как любила Эльза. Тут спорить с доводом сестры королева не стала, вгрызаясь в свою порцию. Только сейчас она поняла, как сильно проголодалась за время прогулки. Анну же от части забавляло то, насколько её сестра была другой. Это проявлялось во всём, включая даже то, что она совсем не подумала о еде, и если бы Анна не предложила ей перекус, вряд ли бы её величество вспомнило бы о том, что изредка, но питаться было необходимо. — А я вижу, у тебя в необычных способностях ещё и игнорирование голода? — Не правда. Просто… я ем, когда это необходимо, — тут же обиженно парировала девушка, наспех проглатывая остатки сэндвича. Если бы ей предложили второй, она бы с удовольствием съела и его, но отбирать еду у сестры было плохой идеей, поэтому Эльза лишь сложила руки на коленях. Анна же, в отличии от сестры, растянулась на покрывале во весь рост и, зажмурив один глаз из-за закатного солнца, протянула половину своего сэндвича, подмечая, что Эльза и сейчас, в момент покоя и умиротворения, сидит слишком уж изящно, по-королевски. И остаётся лишь гадать, это часть её натуры или невозможность расслабиться даже в такие моменты покоя? — Именно поэтому ты такая худющая как скелет, — бросила принцесса, продолжив наблюдать за тем, как Эльза взялась за её часть бутерброда. — И вообще, ты можешь мне сказать честно, что периодически забываешь, что необходимо есть, и желаешь это только когда слуги ловят тебя в голодном обмороке. Правота Анны в данном контексте частично раздражала. Да, она забывала есть, и довольно часто, пока Герда не выходила из себя и не приносила целый поднос разнообразных яств, приготовленных специально для королевы. Но в конце концов Эльза считала, что это можно простить, ведь она с головой уходит в государственные дела, стремясь изо всех сил быть действительно хорошим правителем, как их отец. — Не обижайся. Просто я волнуюсь за тебя. Мы все. Это обезоружило. Эльза и без того знала, что за неё волнуются. Она отдавала себе в этом отчёт, пусть и смогла свыкнуться с этой мыслью только недавно. Тем не менее, слова, сказанные Анной, попали прямо в сердце. Открыв глаза, принцесса не ожидала, что увидит слёзы сестры. Ей даже не приходило в голову, что подобные слова могут расстроить и довести Эльзу до слёз. — Эээй, нет-нет, так не пойдёт, — резко сев, Анна крепко прижала сестру к себе, наплевав на приличия и страхи. Её единственный родной человек плачет, и она не станет сидеть в стороне, наблюдая и мямля что-то под нос о том, что не надо плакать. Это было не в её правилах. Содеянное возымело эффект, но противоположный, и Эльза, уткнувшись в плечо принцессы, продолжила плакать, пусть уже не так явно. О том, что она плачет свидетельствовали лишь вздрагивавшие от всхлипов плечи и мокрая ткань рубашки Анны. Но так было даже лучше. Девушка подозревала, что в Эльзе накопилось многое, что требовало выхода, и уж лучше вот так, подальше от чужих глаз и рядом с ней, чем повторение истории с коронацией. Анна могла бы сказать многое. О том, как любит сестру, как волнуется, как готова помочь в любом начинании и деле. Но она молчит, просто обнимая сестру крепче.

***

Они вернулись в замок довольно поздно. Герда уже начала волноваться, ведь обычно её величество не покидает замок на столь долгое время, и женщине казалось, что могло случится что-то дурное. Магия магией, а от ножа порой можно и не спастись. Но всё было в полном порядке, разве что нос у королевы всё ещё был немного красным, на что никто разумно не заострял внимания. — Знаешь, эта прогулка неожиданно вышла довольно хорошей, — Эльза подала голос первой. Всю дорогу обратно они молчали. Говорить всё ещё было не о чем, но теперь это молчание не было таким болезненным и тяжёлым. — Я рада, что тебе понравилось. Думаю, если ты будешь выходить из своего кабинета чуть чаще, даже научишься сносно ездить на лошади и… — принцесса благоразумно прикусывает язык, едва ли не выпаливая про то, что с людьми общается Эльза тоже из рук вон плохо, если это не касается государственных дел. Впрочем, Эльза сама поняла, что хотела ей сказать сестра, и лишь улыбнулась на подобное. Глупо было держать зло на Анну, которая чаще говорит, а потом уже думает, хотя самой королеве всегда казалось, что она умеет разговаривать с людьми не только о рабочих моментах, но и поддерживать светские беседы. Но, наверное, в том и было дело, Анне не были нужны светские беседы, ей были нужны обычные, сестринские разговоры. Осторожно взяв сестру за руку, Эльза сжала её в своих ладонях, отмечая, что руки у принцессы обжигающе горячие. Это кажется девушке странным и одновременно приятным. — Ещё раз спасибо за прогулку и за вечер. Я постараюсь находить в своём расписании время, чтобы вот так гулять с тобой чаще. — О, это было бы просто замечательно! — лицо принцессы от такого заявления озарилось, глаза заблестели, да и сама она словно открыла в себе второе дыхание, несмотря на то, что за день жутко умаялась. — Тогда спокойной ночи? Думаю, ты устала, и пора отдыхать. — Нет, абсолютно не устала… — продолжить дальше Анне не дал зевок, который она не сумела подавить, чем вызвала у Эльзы тихий смех. Она давно не слышала смеха сестры. Настоящего, искреннего смеха, похожего на звон капели по весне. Это зарождает в груди принцессы приятное тепло, эссенцией разливающееся по жилам, пусть и небольшой порцией, потому что Эльза прекращает смеяться и уже абсолютно серьёзно отправляет её спать. — Уже поздно. Умываться и в кровать. Обещаю, я поступлю также, и уверена, пожалею завтра о своём существовании. Сегодняшний выходной обещал Эльзе аукнуться завтрашним завалом. Наверняка советники искали её весь день и дожидались аудиенции, чтобы обсудить те или иные вопросы, а в итоге потерпели фиаско. И, завтра она обязательно будет лицезреть недовольные лица учёных мужей, многие из которых всё ещё считали, что соплячке-девице на троне не место. Но это будет завтра. — Спокойной ночи, Эльза, — Анна вырывает королеву из мучительных мыслей о её личных кругах рабочего ада, звонко целуя ту в щёку и высвобождая руку из холодных ладоней сестры. — Спокойной… — тихо вслед произнесла Эльза, после чего ещё какое-то время простояла посреди коридора, пытаясь осознать, отчего же такое простое действие как поцелуй в щёку, вызвало в ней такую бурю эмоций, которые тяжело было держать в себе. Впрочем, она и не удержала, тихо пискнув себе в ладонь и чувствуя, как лицо начинает гореть от неизвестно откуда взявшегося смущения.

***

Эльза была абсолютно уверена, что сегодняшний день уже ничего не испортит. Слишком уж он был хорош, и потому, сидя за будуаром, уже переодевшись в ночную сорочку и мягкие тапочки, да расплетая волосы из растрепавшейся косы, королева вспоминала события прогулки, стараясь уловить и сохранить в памяти что-нибудь особенно приятное. Например, улыбку Анны, её смех, её крепкие, сильные объятия (удивительно, какими сильными оказались у принцессы руки не смотря на всю её щуплость). Но жемчужиной воспоминаний был прощальный поцелуй. По-своему целомудренный, но полный любви, от которой Эльзу так распирало, что она была готова прямо сейчас ворваться в комнату Анны, чтобы сказать ей, как сильно она её любит. Но сим планам сбыться было не суждено, потому как в дверь постучали, и когда Эльза позволила войти, в комнату вошёл Олаф, слишком встревоженный, чтобы принести какую-нибудь особенно пустяковую новость.