Он всего лишь хотел утопить свою обиду, отчаяние и тоску в едких парах терразина. Забыть, что на его плечах лежит ответственность за миллионы жизней приевшегося за несколько столетий народа, прогнившего до корней нейронных уз, не то что Дэлаам.
«Ах. Эти яркие огоньки в промёрзлой пустоте стали и космоса, напитавшие своей сущностью бездушный металл корабля.
А их Иерарх?
Это юное беззащитное, хрупкое дитя подобен свету звёзд. Его тело излучает столь притягательный желанный псионный фон, что в нём хочется утонуть, забыться».
Именно эти мысли терзали одурманенное сознание Владыки Тал`Дарим, пока он блуждал по бесконечным коридорам «Облачного Альтаира». Слонялся по кораблю подобно жалкой тени былого себя. Благо никто не попадался ему на пути. Никто не видел этой минутной слабости, вырвавшейся из глубин разума, подгоняемой дурящими парами фиолетового газа, заполнившего каждую клеточку тела. Медленные шаги гулким эхом отдавались в пустых отсеках, отражаясь от бездушного холода металла. Он бы и дальше блуждал, погружённый в свои думы, пока не замешкался у ирисовой диафрагмы, ведущей к обзорной площадке, на которую никто не заходил, кроме Артаниса.
Было ли то истинным порывом, погребённым в самых дальних закоулках сознания, или сиюминутным желание, подстёгиваемым дурманящим Дыханием Жизни?
Аларак не знал ответа, да и не хотел его получать.
Активировав приборную панель, он невесомой тенью проскочил внутрь помещения. Площадка была большой, просторной и пустой. Здесь не было ничего, за что взгляд мог зацепиться, совершенно ничего: голые металлические стены, как всегда выполненные в хорошо запоминающемся кхалайском стиле, обычный матовый пол, не отражавший света, и огромное стекло во всю противоположную стену. Вид из него открывался поистине потрясающий: бескрайняя глубина космоса казалось обволакивала тебя целиком, а свет далёких светил, рассеивал мрак комнаты; мимо проплыло одно из металлических крыльев корабля, заставляя всё тело поёжиться от осознания своей беспомощности.
Единственное что выбивалось из общей картины — замерший у окна Иерарх. Лишь тонкая туника скрывала молодое стройное тело от любопытных глаз, если бы Владыка попробовал так пройтись по своему кораблю, то стал бы уже трупом.
Талдаримы не прощают подобных оплошностей.
Никогда.
Рана на пояснице предательски запульсировала, отзываясь на не вовремя всплывшие воспоминания.
Руки тамплиера были отведены в стороны, а голова слегка запрокинута. Пси-поле переливалось умиротворёнными волнами задремавшего разума. Аларак не сразу сообразил чем занят мальчишка; тот ел, поглощая живительный свет звезды, дарящий энергию их телам. Владыка бесшумно подошёл, практически проплыл к Иерарху, обнимая его со спины, если бы кто-то спросил зачем? То ответа бы не последовало.
Только желание.
Здесь и сейчас.
Он опустил голову на хрупкое плечо, ощущая теплоту кожи, её мягкость и бархатистость. Такое приятное чувство, оно ни с чем не сравнится. Он был со многими, но ни у кого из них не было такой кожи. К ней хотелось прикасаться, вновь и вновь. Рука сама дотронулась до предплечья акилаэ, провела когтями вверх. Аларак открыл рот, втягивая аромат тела, возможно он мог бы его описать, если бы знал с чем сравнивать. Руки сами обняли хрупкое тело, прижимая его к пластинам холодной брони. Артанис моментально очнулся от лёгкого сна, сбрасывая с сознания приятную пелену.
— Аларак? — вопрос, на который названный не откликнулся, он даже выставил ментальный барьер, отгораживая себя от назойливых мыслей юнца.
— Тише, закрой свой разум, — это всё, на что способен был разнеженный и одурманенный рассудок талдарима.
Аларак прижался ближе. Казалось, он хотел потеряться в теле дэлаама, слиться с ним в одно целое. Владыка потёрся щекой о щёку Артаниса, почти неслышно урча от удовольствия. Разум уже не контролировал тело, отдав тому первенство. Теперь же только мимолётное желание властвовало над ним, подталкивая на опрометчивые поступки. Легко развернув Иерарха лицом к себе, протосс провёл языком по скуле, перемещаясь ниже на шею, зубы сами вышли из пазух и прикусили мягкую кожу. Акилаэ застонал, пси-поле пошло рябью от новых ощущений.
— У тебя до меня никого не было значит? — Аларак усмехнулся в подставленную шею.
— Аларак, хватит. Прекрати сейчас же, — сопротивления юнца пресекались моментально, мощная псионная волна сковала всё тело, не давая пошевелиться и убежать от одурманенного талдарима.
— Зачем бежать? Это не причинит тебе боли, — руки сами начали оглаживать тело, оголяя бёдра. — Ммм, мне очень нравится твой повседневный наряд, ты его специально для подобных занятий выбирал? — разум Владыки выплёскивал игривые мысли через край, заполняя всё окружающее пространство вязким желанием.
Ментальные барьеры рушились один за другим, оставляя сознание Артаниса обнажённым перед жестокой реальностью. Он пытался хоть как-то абстрагироваться от происходящего, но острые когти вовремя поднимали его из глубин подсознания, постоянно удерживая в подвешенном состоянии. Ноги становились ватными, они переставали держать разнежившееся тело. Аларак подтолкнул своего новоиспеченного любовника к перилам у стекла, заставляя о них опереться. Иерарх схватил попавшийся под руку гладкий металл, впиваясь в него когтями в надежде, что весь этот кошмар лишь сон, порождённый его спящим разумом.
Но это был не сон.
Горячие, просто обжигающие руки без боевых перчаток оглаживали тело, будоража молодую кровь и разливая по ней вязкое желание. Ещё одна попытка остановить это безумие не принесла успехов, только подлила масла в разгорающийся огонь похоти. Владыке вскорости наскучила игра с верхней частью тела любовника, и он опустился ниже, медленно оседая на пол. Убрав мешающие полы одеяния, талдарим поцеловал внутреннюю сторону бедра. Руки его так же переместились ниже, массируя голень, на что тамплиер начал нервно переступать с одной ноги на другую.
— Я хочу перейти к самому интересному, — внезапная телепатема Аларака буквально оглушила собой ничего не соображающего Иерарха.
— Не надо этого делать, — моментально отозвался любовник, пытаясь одной рукой оттолкнуть настырного мужчину, а второй отчаянно цепляясь за единственную опору.
— Ну-ну, не бойся, — протосс хищно ухмыльнулся, поднимая глаза, целуя складки кожи, за которыми скрывался половой орган. Они уже набухли, готовые в любой момент раскрыться, позволяя члену показаться наружу, но упрямый «мальчишка» всё ещё противился накатывающим волнам наслаждения, усилием воли не давая своему телу отдаться во власть возбужденной крови. — Ты утонешь в океане любви. Поверь мне, я весьма умелый любовник, — рот Аларака раскрылся, показывая юркий язык, что прочертил влажную дорожку по всей длине щели, по светло-голубой коже прошла дрожь от столь незамысловатой ласки, а разум отпустил тело, позволяя ему полностью отдаться во власть похоти.
Складки раскрылись, обнажая конусовидный член. Как и вся кожа акилаэ, гениталии также имели нежно-голубой окрас. На головке выступила капля вязкой смазки, что была практически мгновенно слизана искусителем, заключившим показавшийся орган в плен пальцев, плавно ведя рукой вдоль всего ствола, вырывая из разума тамплиера в эфир стоны, наполнявшие окружающее пространство.
— Он такой красивый у тебя, — будь Владыка в более здравом уме, то наверняка удивился бы своей болтливостью во время соития, но сейчас вязкий дурман терразина застилал сознание, отгоняя здравый смысл на его задворки и шипя на него, когда тот пытался пробиться на волю.
— Ты… не первый… кто такое… говорит, — мысли путались, не собираясь в единую фразу, вырываясь в эфир обрывками.
Артанис уже не сдерживал себя, охотно подмахивая бёдрами в такт движущимся пальцам, дарящим необходимое так удовольствие. Талдарим на это лишь улыбнулся.
Но почему-то в этот момент ему хотелось другого. Он никогда и никому не хотел это делать, и даже мысль об этом вызывала чистой воды отвращение, но сейчас рядом с этим хрупким и нежным существом Аларак испытывал острую необходимость поступить именно так, а никак иначе. Владыка убрал руки от члена и обхватил ими бёдра Иерарха, осторожно массируя их. Рот раскрылся максимально широко, а язык мазнул по головке, выдавив из мальчишки ещё порцию стонов. Она оказалась мягкой и влажной от выделившейся смазки, и такой притягательной, манящей. Губы сомкнулись вокруг неё, осторожно посасывая, оглаживая кончиком языка, а после заглатывая уже половину члена, не забывая смазывать его обильно слюной, буквально вытряхивая Артаниса из собственного тела.
Акилаэ забился в руках, его просто трясло от накативших новых ощущений; кое-как, но ему удалось высмотреть за пеленой дурмана и ментальным барьером отвращение безликого к подобного рода утехам. Но тот факт, что талдарим с упоением посасывал его орган и оглаживал каждый миллиметр — создавали поистине фееричный контраст противоположностей и это нереально возбуждало.
Протосс же совершенно не задумывался об этом и отправил упёртое, нахальное и властное «я» куда подальше, продолжая с упоением сосать член, что требовал к себе повышенного внимания. Руки давно начали мять ягодицы, оставляя синяки на коже, что через пару часов расцветут ярко-красной палитрой, единственным напоминанием о том, что произошло в этом помещении.
Тамплиер запрокинул голову, когда его любовник взял пенис полностью, заглатывая массивный орган, что тут же упёрся в глотку, не желая проходить дальше, на это упрямец лишь выпрямил шею, проталкивая его глубже, пока его губы не уткнулись в тазовые кости. Сокращение стенок пищевода вызвало у Иерарха приступ эйфории, чуть ли не доведя его до пика оргазма, но Владыка успел вовремя взять тело «под ним» под свой контроль, не позволяя любовнику кончить, тем самым вызвав у него болевой спазм, слегка отрезвивший голову.
— А-а-аларак… п-пож… луйста, — тело сковала боль, случайно усиленная псионной волной, что держала его в тисках, не давая подняться на вершину наслаждения, а сознание затравленной птицей биться в голове, не давая ей улететь.
— Я хочу растянуть это удовольствие, — телепатемы донеслись словно из вязкого тумана, поглощающего все мысли. Тело слегка отошло от столь коварной выходки со стороны талдарима, вновь расслабляясь, прекращая биться в судорогах.
И Аларак, выждав момент, убрал свои путы, вновь принявшись посасывать член со знанием дела, но теперь он постоянно вынимал его, чтобы поцеловать бедро.
Это сумасшествие длилось долгие минуты, Артанис сбился со счёта на трёх тысячах, причём сбивался несколько раз, начиная считать по новой, но зато он точно мог сказать: сколько раз он бы кончил, если не спонтанное желание порождения Пустоты продлить его муки, или растянуть своё удовольствие. Акилаэ и сам запутался в том хаосе, что творился в голове у одурманенного Владыки.
Но это не могло длиться вечно, Аларак видел, как сознание тамплиера начинает медленно плавиться от боли и неиспытанного оргазма, и его эго наконец смирилось, сжалилось над несчастным протоссом, давая добро на завершение столь восхитительного вечера.
Талдарим вновь вобрал член до основания, делая несколько быстрых движений головой, поднимая любовника вновь на пик наслаждения, но не накидывая свою коварную сеть, позволяя ему наконец сделать последний шаг, чтобы взобраться на саму вершину. Разум Артанис буквально раскололся на куски, а тело прошила такая крупная дрожь, что даже дурман в голове Владыки развеялся, заменяясь на страх, что он прикончил акилаэ. Но вместо глупой смерти, его рот наполнился вязким семенем, изливаемым столь вкусным членом, что сразу был выпущен из плена. Но сплёвывать Аларак не спешил, поднимая глаза, встречаясь с затуманенным взором тамплиера, и усмехнувшись чему-то своему, он сглатывает, обведя губы слегка перепачканным языком, размазывая оставшиеся перламутровые капли по ним. Вид такого покорного и развратного талдарима вызывает новую дрожь в теле, и остатки семени выплёскиваются уже в лицо искусителю, окропляя его бледную кожу переливающимися молочными каплями, что скатываются по скуле и щеке, собираясь у подбородка и падая на красные одеяния, оставляя белёсые подтёки на них.
Рука перестаёт цепляться за спасительную опору, позволяя скатиться и осесть безвольной тушкой на полу. Сил нет даже чтобы сформировать мысль, банальную, односложную.
Аларак подползает, укладываясь на колени Артаниса, поджимая к себе ноги, чтоб согреться и мгновенно проваливается в сон, так и не стерев с лица остатки семени, а Иерарху не хочется этого делать, тело слишком устало за этот час, пока длилась их близость, и он вслед за Владыкой, проваливается в сон, оставляя их разборки и выяснения отношений на потом.
***
Аларак проснулся, чувствуя, как тело неприятно ноет от неудобной позы. Разлепив веки и окинув беглым взглядом помещение, талдарим не сразу осознал, где находится: светлые стены, небольшой иллюминатор, пилон, освещающий краснотой ложе, а он спит на голом полу.
«Вроде бы Артанис предоставил мне эти покои в личное пользование, но я же уходил отсюда. Когда я успел вернуться? А когда снял броню?» — воспоминание ускользали от цепких лап сознания, не давая воссоздать в голове картину последнего прожитого цикла.
Превозмогая боль и слабость, Владыка всё же поднялся с пола, слегка потягиваясь. Начавшие заживать раны давали о себе знать ноющей болью. Ощущения от недавнего сна, а вернее беспамятства манило перелечь на постель, и вновь провалиться в столь желанную дрёму. Но настойчивая телепатема раздражала эфир, привлекая его внимания. Её отправитель требовал встречи. Псионный фон пришедшего никак не хотел всплывать в памяти, но отчётливое ощущение, что они знакомы, не покидало талдарима.
Подойдя к диафрагме и сняв блокировку, Аларак вновь захотел её закрыть, но гость успел проскочить внутрь помещения, до того момента, как его тактически отправят восвояси.
Одетый в простую тунику, поверх которой был надет ещё и белый халат, дэлаам держал в руке развернутый инфокристал, содержание которого Владыка не видел.
— И с какой целью вы пожаловали, кузнец душ? — вопрос, смешанный с презрением и желанием поскорее отвязаться, не получил должного ответа.
— Вы не соблюдаете установленный Вам режим лечения, — совершенно спокойно начал Контор, пропустив мимо разума колкость пациента. — Как Вы помните, лечение подразумевает под собой полный отказ от терразина и его аналогов. А здесь, — протосс опустил взгляд в строки текста, пытаясь найти некие данные, — указано, что Вами был принят терразин семь часов назад в дозе равной пятидесяти микрокубиков и спустя три часа ещё одной дозы в размере семидесяти микрокубиков.
— Вы что, шпионите за мной! — внутри пациента внезапно вспыхнула злость на этого нахала.
— Мы с Вами обговорили установку в ваш наруч считывающего датчика, который передаёт мне все данные об употребляемых вами продуктах, будь то газы, жидкости или твёрдые элементы, и Вы согласились на это, — окрас мысли продолжал оставаться бесцветным. Какая неслыханная выдержка.
— Так вы всё же следите за мной, — безликий начинал выходить из себя, его неимоверно сильно злила такая спокойность разума, но буря в душе быстро стихла. Перед ним простой кузнец душ, их обучение включает в себя умение контролировать окрас выпускаемой в эфир мысли, дабы не оскорбить ей больного. Злость тут просто бесполезна и бессмысленна.
— Владыка Аларак, я уже четвертый раз объясняю Вам: к каким последствиям может привести употребление наркотика совместно с препаратом. Так как оба этих вещества при попадание в кровеносную систему оказывают….
Талдарим изучал узоры, что испещряли стены его временных покоев, причудливые изгибы линий, такие плавные, грациозные, без резких контуров и переходов. То они опускаются вниз до самого пола, отдавая веточку линии, уходящей к центру куполообразного потолка, то внезапно обрываются. Каждый конец боковой ветви узора оканчивался спиралью, что чуть выступала над гладью солярийной стены.
— Владыка Аларак, Вы меня в прошлые разы слушали так же как сейчас? — мысль звучала чуть настойчивей, привлекая к себе внимание. Контор прищурился, заглядывая в глубь рубинового света глаз, — Вы ещё не пришли в себя после приёма наркотика? Ах да, времени прошло очень мало. Я настоятельно рекомендую Вам отдых и перерыв в приёме препарата.
— Как долго длится курс лечения? — совершенно внезапно и осмысленно поинтересовался мужчина, чем привёл дэлаама в легкий ступор.
— Для каждого талдарима индивидуально, всё зависит от соблюдения Вами режима лечения и времени приёма препарата, а также дозы принимаемого ранее терразина. На самом деле есть ещё огромное количество факторов, влияющих на продолжительность курса….
— Сколько? — вопрос вновь повторился, ожидая более внятного и приемлемого ответа.
— Самый короткий срок — восемнадцать циклов, но учитывая ваше недавнее своевольничество, — Контор выделил последнее слово в мысли особым акцентом, — двадцать пять циклов.
— Так долго?! — телепатема искрилось от негодования, отравляя относительно спокойный эфир своим гневом. — Ваш препарат омерзителен на вкус, я не собираюсь принимать его столько времени, — Аларак демонстративно развернулся, заканчивая диалог и ставя этой мыслью логическую точку в споре.
— Проблема в этом? Я не обнаружил после пяти стадий очистки запаха и вкуса у лекарства. Но если так, то мы дополнительно проведём ещё две очистки от примесей, — кузнец душ наполнил телепатему неким воодушевлением, от чего та оставляла приторно радостный след в разуме.
— Хорошо, на этом и остановимся, — безликий невольно примешал к телепатеме чувство облегчения, от скорого ухода досаждающего дэлаама, но тот не подал виду, что заметил эту тонкую ниточку псионного следа.
— И ещё, Вы не должны принимать лекарство в течении ближайших тринадцати часов. По истечению этого времени вернётесь к тому режиму лечения, что я Вам назначил изначально.
— Ладно, можете уже уходить, — талдарим небрежно махнул рукой в сторону коридора.
Возможно это было слишком грубо с его стороны, но Аларак определённо имел право на подобное обращение. Его разбудили, он проснулся на полу, в разуме провал памяти, а тут ещё и следящий за каждым твоим шагом кузнец душ. Но наверно он был слишком резок, даже чересчур, но у правителя Тал`Дарим зародилась с раннего возраста особая неприязнь к этому сословию протосского общества.
— Всего доброго, Владыка Аларак, — Контор ушёл вглубь коридора, и талдарим уже собирался заблокировать диафрагму, дабы незваные гости вновь не потревожили его сон, когда….
— Добрых сумерек, Иерарх Артанис, — приветствие светилось такой чистой добротой и искренностью, что к горлу подступал мерзкий комок тошноты.
— Здравствуй, Контор, — акилаэ добродушно ответил на приветствие, но его телепатема несла в себе примесь чего-то ещё. Вскоре шаги стали быстро удаляться, а разбираться в окраске мыслей правитель Сотворенных не хотел.
«Неужели я могу поспать?» — такая искренняя наивная мысль зародилась в сознании Аларака, когда он, после блокировки двери, приблизился к ложе и улегся на прохладную постель.
Но его вновь потревожили. Назойливый зонд, что прятался под кроватью, забрался на одеяла, укладываясь рядом, прижимаясь нагревшимся корпусом к ноге хозяина.
— У тебя вроде есть своё спальное место? — скорее не вопрос, а утвердительный приказ Владыка выпустил в эфир, злобно смотря на адамантовую сферу.
Зиг вопросительно приподнял край пластины, имитируя удивление, и прижался к владельцу ближе, явно не собираясь уходить.
— Ладно. Иди сюда, — протосс похлопал по кровати возле себя, и как только помощник улёгся, погладил его по корпусу, получая в ответ довольный гул двигателя, под который он и уснул.
***
— Вы не представляете. С ним ещё тяжелее работать чем с прочими талдаримами. Принять такую большую дозу терразина! Да это замедлит процесс восстановления и отвыкания на несколько циклов, — кхалай наконец выплеснул всё скопившееся после короткого диалога с Владыкой Тал`Дарим негодование.
— Контор, я понимаю. Тебе нелегко приходится, но ты должен постараться. Аларак всё же имеет под своим командованием существенную армию. Пускай она сейчас и поредела, но если с ним произойдёт что-то, то возникшие проблемы нанесут нам тяжелый удар, — Иерарх мягко отозвался на грозную тираду кузнеца душ.
— Я всё понимаю Иерарх Артанис, но… — Контор опустил взгляд, не зная какую именно мысль адресовать собеседнику. — Его раны очень серьёзные, а приём наркотика сильно усугубляет положение дел, да и псионные способности существенно страдают из-за сдерживающего кольца. Ему тут нужна скорее помощь кузнеца разума, а не моя, — протосс поднял виноватый взгляд на акилаэ.
— Не переживай, ты справишь. Я верю в твои способности, — Артанис отправил добродушную телепатему кхалаю, попутно отдавая приказ транспортной платформе, что тихо загудела, унося пассажиров вдоль неосвещенного туннеля. Его ждали на мостике, вырвав из лап неприятного сна. Вроде как дело касалось подопечного Аларака. Как же было его имя? Нир`Ул?
Основная палуба встретила прибывших относительной тишиной. Удивляться нечему: в этот период цикла большая часть экипажа спала, только редкие фазовые кузнецы, обслуживающие системы корабля, сменили посты, да вездесущие зонды.
Артанис выругался про себя: как он мог забыть про Зозо? Помощник наверно вышел из спящего режима и ищет его по всему лучу, и не дай Зел-Нага кого-нибудь разбудит. Акилаэ поднял наруч, активируя передатчик, настраивая его на частоту зонда. Отправив короткое сообщение о своём местонахождении, Иерарх распрощался с Контором, что отправился в свои покои, а сам направился к лифту, его ждало ещё одно знаменательное событие этого цикла….
— Почему Аларак отдал тебе такой приказ? — мысль пропиталась негодованием и отчётливой нетерпеливостью.
— Я уже отвечал. Владыка Аларак отдал мне этот приказ до нашего отлёта с «Облачного Альтаира», — отозвался мужчина, примешивая к телепатеме отчётливое раздражение.
— Это я слышала. Я желаю знать по какой причине он отдал этот приказ? Он знал, что там гибрид? Знал, что тот на нас нападёт? Знал, что мы не сможем покинуть планету на челноке?
— Я сообщил Вам всё, что положено. Мы опять вернулись к началу разговора, — протосс явно желал закончить этот наскучивший диалог.
— И будем, если ты, Нир`Ул, не ответишь на поставленный вопрос. Ты понимаешь, что зная это, мы могли уничтожить гибрида сразу, на месте?
— Я наслышан о Ваших методах ведения боя. Увы, они здесь не востребованы Матриарх Воразун, — Третий Посвященный ответил с издёвкой.
— Что?! Да что ты вообще знаешь?! — вспылила женщина.
— Вот поэтому от неразимов одни только проблемы, — парировал талдарим, играясь с огнём.
— А будто от талдаримов их нет? Это ведь не я разбила челнок в ангаре.
— Корабль был повреждён спорой, я тут не причём.
— Кто вообще пустил тебя за управляющий кристалл?
— Я.
— Что?!
— Ах вот ты где, мой нерадивый братец! — прибывший на мостик фазовый кузнец подкинул в раскалившийся эфир веселья.
— Предатель! — ментальный возглас растревожил эфир, а Высший Посвященный обнажил клинки.
— Да что с вами Зел-Нага побери творится?! Почему каждое моё пребывание на мостике сопровождается очередной потасовкой? — крик пришедшего Артаниса мгновенно утихомирил всех. — Что тут вообще происходит?
— Ведут допрос с пристрастием, — недовольно отозвался талдарим.
— Ничего я не веду, а лишь пытаюсь понять ваши намерения и скоординировать наши действия, — парировала Воразун. — Но вместо внятного ответа получила лишь ворох ненужных оскорблений.
— Если Владыка Аларак не поделился с Вами этими знаниями, значит на то есть причина, — моментально огрызнулся талдарим.
— Значит, ты всё же знаешь больше, чем сообщаешь.
— Хватит! — акилаэ выпустил ещё одну яркую телепатему, заглушившую собой прочие. — С вами всё ясно. Но почему ты хотел накинуться на Ар-шира?
— Потому что он предатель!
— Очень лаконичный ответ, — съязвила Матриарх, скосившись на выскочку.
— Знаете что… — но поймав на себе взгляд разозленных синих глаз, Нир`Ул стушевался. Его Владыка вряд ли обрадуется развязавшейся драке, тем более с правителями других фракций.
— Это всё из-за чего меня вызвали?
— Прости Артанис, но да.
— Ясно. Тогда просто доложите мне о состоянии корабля, — Иерарх устало прикрыл глаза, молясь, чтобы остаток цикла прошёл спокойно.
