Утро нового Готэма

Главное полицейское управление Готэма, второй этаж, кабинет городского комиссара полиции. Готэм, Соединенные Штаты Америки. 01 сентября 2020 года. 07:30 по местному времени.       Генерал Найсмит неторопливо подошёл к окну и принялся рассматривать просыпающийся город. Он опустил взгляд на 95ую улицу, по которой, лязгая гусеницами, неторопливо, один за другим, двигались основные боевые танки сводной дивизии, направленной Верховным Главнокомандующим Вооруженных Сил Соединённых Штатов Америки на разрешение проблем, поглотивших один из крупнейших городов государства. Урчание моторов и грохот трескающегося под стальными траками асфальта заглушали стоны многочисленных гражданских, пострадавших от боестолкновения с одним из многочисленных преступников, долгие годы терзавших Готэм. Впрочем, стоны почти прекратились — один из тентованных грузовиков выехал на тротуар и из него высыпали солдаты, на касках большинства из которых были нарисованы красные кресты. Не теряя ни мгновения, они рванулись к раненым, на ходу отдавая указания солдатам из другого грузовика, остановившегося рядом, которые уже несли к пострадавшим носилки. Генерал довольно улыбнулся, откровенно любуясь эффективностью действий медиков вверенного ему соединения и перевёл взгляд правее. Туда, где несколько человек, облачённых в камуфлированную форму без знаков различия, возились с разложенными там же немногочисленными приборами, то и дело склоняясь к обезглавленному телу Румпеля. По бокам работающих специалистов заняли позиции два взвода солдат, укрывшихся за корпусами двух БМП «Брэдли» M2A3, усиленных модулями динамической защиты BUSK* и нескольких гражданских авто, сложенных в импровизированную баррикаду. Боевые модули БМП вращались из стороны в сторону, контролируя окружающее пространство, подчиняясь командам экипажей боевых машин. Генерал удовлетворенно вздохнул и отвернулся от окна.       Сидящий за своим рабочим столом комиссар Гордон напряженно изучал переданные ему приказы, то и дело удивленно вздыхая. Добравшись до последней страницы объёмистой папки он побледнел и, затаив дыхание, медленно поднял голову, встречаясь взглядом с равнодушным лицом генерала Найсмита.  — Это… — неуверенно и очень тихо проговорил комиссар, и Найсмит устало улыбнулся, в извиняющемся жесте разводя руки:  — Это, — политика, комиссар. Вы, возможно, не в курсе, но у нас планировались выборы через два месяца. Так вот, — как Вы могли узнать из одного из предоставленных Вам документов, в стране введено чрезвычайное положение. Да-да, не нужно так удивляться. Вы… несколько, гкхм, отстали от ритма, с головой погрузившись в местную преступную клоаку, — задумчиво проговорил генерал, — оно-то, впрочем и неудивительно, учитывая историю этого города. Но я отвлекся, — улыбнулся Найсмит и продолжил пояснения: — На время действия чрезвычайного положения избирательный процесс временно приостанавливается для того чтобы Главнокомандующий мог эффективно исполнять свои обязанности. Разумеется, на остальной территории страны не действуют такие нормы военного времени как, например, комендантский час, но тем не менее — возможности всевозможных болтунов сильно уменьшились. И да, действующий Президент сумел выбить себе еще полгода-год на подготовку к выборам, которые он при текущем раскладе сил непременно проиграл бы.        — Мы не будем сейчас рассуждать на тему хороший-плохой, договорились? — генерал досадливым жестом остановил вскинувшегося было комиссара и тот медленно опустился обратно в кресло, — Вам ведь лучше кого бы то ни было известно, во что превратился этот город, не так ли? И Вы лучше меня знаете, какие именно меры предпринимались предыдущими лицами, занимавшими эту должность. Ну же… просветите меня, — ухмыльнулся генерал, прислонившись к стене кабинета.  — Никакие. Они ничего не сделали, чтобы помочь нам. — медленно, растягивая слова, проговорил комиссар — но…  — «Но это попрание конституционных норм во имя личных интересов» — Вы, кажется, примерно это хотели сказать, не так ли, комиссар? — поинтересовался Найсмит и, дождавшись утвердительного кивка комиссара, преувеличенно спокойно пояснил, — Возможно, и это тоже. Но, вместе с тем, Президент, — является гарантом Конституции и обязан гарантировать гражданам страны соблюдение их конституционных прав любыми имеющимися в его распоряжении средствами. Вот скажите мне, комиссар, соблюдаются ли в городе Готэм, являющемся одним из крупнейших городов США, конституционные права законопослушных граждан? В полном объеме? Мы оба знаем, что нет. Таким образом, формально, президент лишь выполняет свой долг по защите законных прав граждан нашей великой страны, — усмехнулся генерал, — а то что он при этом решает личные вопросы… что ж, это лишь один из побочных эффектов нашей политической системы.        — Я Вам даже больше скажу, — проговорил Найсмит, извлекая из своего портфеля полулитровую бутылку с питьевой водой. Удовлетворив жажду, генерал довольно улыбнулся: — население… то есть народ нашей страны более чем поддерживает данную инициативу Президента. Вы наверняка удивитесь, но после введения чрезвычайного положения в стране его рейтинг вырос на одиннадцать пунктов. Что, впрочем неудивительно, учитывая количество информации, представленной народу на обозрение. Совершенно правдивой, кстати: бандитизм, торговля наркотиками, массовые убийства, и прочие «прелести криминальной столицы Америки», вплоть до работорговли. Наши журналисты способны раздуть любую, даже мифическую историю. А тут — совершенно правдивая информация, без купюр, по крупице собранная и систематизированная лучшими аналитиками ЦРУ. И нашим «акулам пера» оставалось, по большому счету, лишь поставить свою подпись под соответствующей статьей, посидеть с умным и соболезнующим лицом в зале какого-нибудь ток-шоу или мелькнуть пару раз в студийном кадре с микрофоном в руке. И все.        — Народу была предоставлена полная и всеобъемлющая информация о маршрутах наркотраффика, нелегального оружия, о центрах подготовки и «стажировки» криминалитета. И, как Вам наверняка известно, головой этого огромного спрута, охватившего территорию нашей страны, — генерал натянуто улыбнулся, — является этот город. И народ сделал соответствующие выводы, а потому, — поддерживает начинание Президента. На данный момент, — уточнил генерал, — а дальнейшая поддержка зависит от эффективности предпринимаемых нами действий. Вы просто задумайтесь — проговорил он мягко — за крайние полгода количество убийств в нашей стране выросло на полторы тысячи. Четыре пятых от этого количества — были совершены лицами не старше 25 лет. В рамках подготовки к настоящей операции к ним были применены специальные методики допроса, — генерал досадливо отмахнулся от нахмурившегося было комиссара, — никаких пыток, только медикаментозный допрос с применением полиграфа и схожих технических средств… — генерал замолчал на мгновение, словно вспоминая: — В результате мы выяснили что их мотивация так или иначе основана на поступках известных личностей Вашего города. Говоря простыми, понятными всем и каждому словами — они берут пример с преступников Готэма. И особенно пагубно это влияние сказывается на умах наших детей — захоти я распечатать все материалы по «художествам» подростков, вдохновленных ублюдками типа этого вашего Джокера — мне бы не хватило Вашего кабинета для их складирования. Даже если бы мы забили его пространство вплоть до потолка. А самое хреновое в этой ситуации то, что это будет лишь верхушка айсберга.        — И это мы обязаны пресечь — жестко закончил генерал — любыми средствами. И лично мне глубоко наплевать, на сколько дней позже наши безразличные ко всему, пока их не пнешь, хомя… граждане смогут с важным видом опустить бумажку в избирательную урну. Мы обязаны достичь поставленной перед нами цели — просто ради того, чтобы в мире наших детей не было этих ваших Джокеров, Пингвинов и прочих… Бэтмэнов.       Генерал умолк, позволив комиссару Гордону осмысливать услышанное и бросил взгляд на часы. Воцарившуюся в кабинете тишину изредка нарушал шелест переворачиваемой бумаги. Спустя несколько минут раздался стук в дверь.  — Входите, — бросил генерал и шагнул к столу комиссара Гордона. Появившийся в дверном проёме солдат козырнул и передал генералу опечатанный конверт, после чего вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Найсмит некоторое время внимательно изучал содержимое конверта, после чего передал его выжидающе нахмурившемуся комиссару.  — Экспертиза останков завершена. Это действительно Эдвин ван Маарвик, более известный Вам как Румпель. Его сообщники также опознаны. Не стоит так удивляться, — усмехнулся генерал, наблюдая за отвисшей от удивления челюстью комиссара Гордона — первое свое преступление он совершил в возрасте 14 лет. Ограбил с сообщниками супермаркет. Суд дал полгода условно, но… для одной из правительственных программ мониторинга потенциально опасных объектов этого оказалось достаточно. Его биоматериал был собран, расшифрован и внесен в соответствующую базу. Впрочем, — улыбнулся генерал — мы сможем обсудить это более детально чуть позднее. Когда вы получите допуск к соответствующему уровню секретности — уточнил Найсмит с металлом в голосе и предложил — А теперь мы могли бы прогуляться немного. Думаю пара сотен шагов до городского парка пойдут нам только на пользу.       Общий рабочий зал второго этажа городского комиссариата был наполнен деловитой суетой. Несколько десятков солдат сместили рабочие столы к краям зала, освободив место техникам, которые монтировали огромный экран на стену, противоположную входу в рабочий кабинет комиссара Гордона. Входные двери в общий зал были распахнуты настежь и через них то и дело входили солдаты, волокущие огромные ящики, которые тут же распаковывались и направлялись в тот или иной угол согласно указаний невысокой девушки в полевой форме полковника Сухопутных Войск Армии США. Генерал коротко козырнул проходящим мимо солдатам, ловко перешагнул растянутые по полу кабели и тронул девушку за плечо. Та обернулась, кивнула в ответ на вопросительный взгляд генерала и направилась к выходу. Найсмит обернулся и махнул рукой в сторону выходы из здания, предоставив комиссару Гордону следовать за ним. Они проворно спустились на первый этаж здания, миновали очередной хаос из множества кабелей, коробок, механизмов и снующих туда-сюда солдат и вышли на улицу, отойдя на десяток шагов в сторону от входа в здание, чтобы не мешать работающим солдатам.  — Полковник Мэг Райан** — начальник службы тылового обеспечения вверенной мне сводной дивизии — генерал подчеркнуто любезно представил девушку комиссару Гордону — Ах да, сразу предупрежу — улыбнулся он — учитывая нестандартный характер нашего задания, считаю необходимым предупредить Вас, комиссар, что при личном общении между членами моего штаба приняты обращения по имени. Итак, что скажешь, Мэг? — улыбнулся он.  — Идём по плану — уверенно доложила девушка — основные элементы системы информационной защиты здания уже установлены, производим монтаж сети. Установка, подключение и настройка оперативных систем управления займет до полутора часов. Вспомогательные коммуникационные комплексы развернуты в установленных приказом точках. Если кратко — она едва заметно улыбнулась, заметив легкую гримасу усталости на лице генерала — то оперативный центр управления операцией будет развернут и полностью готов к функционированию через четыре часа.  — Отлично — одобрил генерал, довольно кивнув — а что с организацией работы временных трибуналов?  — Три пункта развернуты в центральном парке, как и было приказано. Оборудование установлено и подключено к сети. Помещения для временного складирования техники выделены и подготовлены, их боевое охранение обеспечивается силами третьего батальона. Заканчиваем сборку… — полковник бросила неожиданно колючий взгляд в сторону комиссара Гордона, но все же продолжила, повинуясь разрешающему кивку генерала — авансцены — усмехнулась она и, поправив выбившуюся из-под фуражки прядь каштановых волос торопливо проговорила: — Полная готовность трибуналов согласно плана операции будет обеспечена в срок до 06.00 завтрашнего утра, как и было приказано. Но, насколько мне известно, трибуналы уже приступили к работе. Разрешите идти, генерал, сэр? — подчеркнуто официально осведомилась она. Дождавшись разрешения Найсмита она тут же юркнула обратно в здание, на ходу отдавая приказы по выхваченной из кармана рации.        — Пройдемся? — загадочно улыбнулся Найсмит, увлекая за собой удивленного комиссара Гордона — Вы наверняка гадаете сейчас, зачем всё это шоу с доверительными отношениями, не так ли? — медленно проговорил генерал и, дождавшись утвердительного кивка комиссара пояснил: — Видите ли, Джеймс, я верю в то что вы — человек закона. И надлежащим образом выполните как приказ Президента, так и мои приказы. Вот только исполнителей у меня хватает. И вместе с тем, у меня здесь только два союзника — моя дивизия и подчинённые мне силы ВВС. И я был бы законченным глупцом, если бы полагал что наша миссия здесь будет легкой прогулкой — рассуждал генерал, неспешно шагая по центру пустующей проезжей части, не забывая козырять проходящим мимо солдатам — Но я не глупец, Джеймс, так что я не страдаю недооценкой наших многочисленных противников. А потому еще один союзник мне не помешает. Черт подери, союзник, исповедующий те же принципы что и я, стремящийся к той же цели, что и я, но, в отличие от меня — знающий этот город не только по отчетам — будет незаменим. Что скажете, Джеймс? — Найсмит остановился и протянул руку замершему на месте комиссару — Встанете ли Вы вместе со мной и солдатами вверенной мне дивизии — против преступников, терзающих население этого города — с оружием в руках? — уверенно произнес генерал. Комиссар Гордон мгновение рассматривал протянутую ему руку, но затем порывисто пожал её.       Генерал Найсмит довольно кивнул и разрешающе махнул рукой взводу солдат, следующим на некотором отдалении от них с комиссаром. Из их группы мгновенно выскочил высокий худощавый молодой человек в форме сухопутных войск Армии США с погонами капитана, но без знаков принадлежности к военной части и быстрым шагом направился к стоящим на месте генералу и комиссару. Он на ходу выхватил из портфеля явно заготовленный заранее лист гербовой бумаги, извлек оттуда же ручку, перехватил портфель на ходу, положив бумагу на заднюю сторону портфеля и подошел к ожидающему его генералу. Тот с минуту изучал бумагу, а затем кивнул, после чего капитан повернулся к комиссару Гордону.  — Стандартный бланк расписки о допуске ко первому уровню секретности***. — пояснил генерал удивленно нахмурившемуся комиссару — Вы же понимаете, что та информация, которая будет Вам доведена является государственной тайной?  — Разумеется — кивнул комиссар и, бегло ознакомившись с текстом документа, подписал его протянутой ему ручкой. Капитан убрал ручку и лист в портфель и ретировался обратно к охранению.       Комиссар Гордон с заметным сожалением рассматривал пустующую магистраль, хаотично припаркованные авто, очевидно брошенные их владельцами в спешке. Окна выходящих на магистраль зданий были закрыты, несмотря на поднимающееся все выше солнце и неизбежную жару. Генерал проследил за ним взглядом, но ничего не сказал, позволив комиссару обдумывать увиденное. Спустя несколько минут они подошли к площади Свободы****, на которой несколько десятков солдат устанавливали странное, смутно знакомое комиссару, сооружение. В полном молчании он проследовал за уверенно шагающим генералом к городскому парку и замер под аркой центрального входа, пытаясь осознать происходящее.       По краям центральных аллей копошились солдаты, устанавливающие массивные металлические опоры в траншеи, вырытые стоящими неподалеку экскаваторами. Неподалеку расположились несколько бетономешалок и от них уже тянулись трубы, загодя подведенные к траншеям. Довольный голос генерала Найсмита пояснил происходящее окаменевшему от удивления комиссару:  — Технологию геокупола придумали еще в 1926 году в Германии. Но с тех пор мир шагнул далеко вперед и мы значительно усовершенствовали её как в плане материалов, так и по функциональности. Сохранив, вместе с тем, её основное преимущество — дешевизну, ну и относительную простоту сборки. Пройдемте внутрь, там есть на что поглядеть — хищно улыбнулся генерал, указав на разбитую в стороне внушительных размеров палатку. Перед тем как они вошли под предусмотрительно откинутый полог, комиссар оглянулся назад и, наконец понял, где он видел конструкцию, возводимую солдатами на площади Свободы. Джеймс Гордон зябко поёжился и проследовал внутрь, в то время как солдаты за его спиной продолжили возводить огромный эшафот.