Утро нового Готэма

Оперативный штаб. Центральный городской парк. Готэм, Соединенные Штаты Америки. 09 сентября 2020 года. 07:30 по местному времени.       Ей снился сон. Чудесный, словно в сказке, тропический остров, сверкающий солнечными зайчиками, отражающимися от едва заметно волнующегося изумрудно-бирюзового моря. Широкий пляж, покрытый сияющим белизной чистейшего песка, омываемый мягкими прикосновениями легкого прибоя, упирался в две груды камней, выступающие в море слева и справа от стоящей на берегу девушки. Разноцветная дуга переливалась на неестественно высоко взмывающих вверх брызгах соленой пены, формирующих радугу над крайними из камней каждый раз, когда очередная волна накатывала на своеобразный мыс, ограничивающий бухту от посторонних глаз. Высокая, стройная девушка, одетая в мало что скрывающий купальник-бикини, довольно улыбнулась, оглянувшись на высящийся за ее спиной тропический лес, усеянный мириадами непередаваемо прекрасных цветов, являвших собой причудливое отражение плясавшей на скалах радуги — она полной грудью вдохнула изысканный аромат благоухающего леса и перевела взгляд в сторону. В десятке шагов от стоящей на берегу девушки раскинулось небольшое бунгало, со вкусом вписывающееся в окружающий его лес.        — У тебя хороший вкус, моя птичка — желанный и недосягаемый для неё голос вдруг раздался в шаге у неё за спиной, органично дополняя собой окружающую её идиллию. Девушка обернулась и игриво поправила прядь длинных каштановых волос, выбившуюся из идеально уложенной модной прически, подсмотренной ею в последнем выпуске «Космо». Она ослепительно улыбнулась стоящему в шаге от неё мужчине, великолепно сложенный торс которого прикрывали лишь болтающиеся на бедрах плавки и мягким, кошачьим движением шагнула вплотную к нему, прижимаясь грудью к его обнаженной груди. Она игриво провела рукой по упругим кубикам пресса и спустилась ниже, почувствовав готовность непринужденно обнявшего её мужчины.  — Птичка, да ты никак хочешь поиграть со мной — констатировал Джокер и довольно улыбнулся, разведя в стороны жуткие шрамы, каждый миллиметр которых сгорающая от желания девушка молчаливо поклялась покрыть сотней поцелуев, наслаждаясь столь желанной близостью со своим кумиром. Она отклонилась назад и щелкнула застежкой на бюстгальтере купальника, резким движением отбросив его в сторону и прижалась напрягшимися от возбуждения сосками к груди Джокера, преданно глядя ему в глаза. Её Принц, недосягаемый и прекрасный грустно улыбнулся и с разочарованно проронил:  — Ты же знаешь, птичка, что это всего лишь сон… — нисколько, впрочем, не образумив прижавшуюся к нему девушку:  — Знаю, — тяжело дыша от едва сдерживаемого желания, бросила она — и мне плевать. Пусть этот сон не заканчивается подольше — я хочу тебя каждую секунду этой фантазии и здесь — она ловким движением потянула удерживающий бикини на бедрах шнурок, и единственный остававшийся на ней предмет одежды прошелестел к её ногам, упав на белоснежный песок — я получу свое — вздохнула она, зажмурившись, и впилась губами в наводящую ужас на Готэм и весь мир, улыбку. Спустя краткий миг неземного наслаждения Джокер отпрянул от неё и, улыбнувшись, медленно растягивая слова, проговорил:  — Не думай обо мне. Просто смотри на меня. Открой глаза, открой глаза… — повторял он, словно мантру, странную фразу и постепенно растворяясь в воздухе.        — Откройте глаза, мисс Стоун — насмешливый голос резанул по сонным нервам, разом прогоняя блаженство сковывающей Эмбер полудрёмы. Она резко открыла глаза, и часто задышала, стремясь избавиться от охватившего её ужаса — чарующая зелень тропического рая сменилась на стерильно серые стены и потолок, расчерченный полосками светодиодов, источающих неестественно мягкий свет в сравнительно небольшую прямоугольную комнату. Успокоившись, Эмбер приподнялась на локтях, не обращая внимание на скользнувшую вниз простыню и оглянулась по сторонам. Она уныло вздохнула, удостоверившись, что кроме кровати, на которой она, очевидно, спала, в комнате находились лишь шкаф для одежды, небольшая тумбочка для белья с одиноко стоящей на ней статуэткой расправившего крылья орла, вырезанная из фосфорецирующего камня, несколько простеньких стульев и письменный стол из покрытого лаком дуба, с одиноко стоящим на нем ноутбуком и сложенными в стопку возле ноутбука листами бумаги. Она напрягла память, пытаясь вспомнить, как именно она оказалась в этом странном, больше похожем на тюрьму, месте, но предшествующие сну воспоминания предательски обрывались в момент, когда она открыла дверь своего уютного домика. А дальше была лишь темнота… закончившаяся столь желанным сном.        — Здравствуйте, мисс Стоун — обманчиво мягкий голос раздался небольшим эхом по относительно пустой комнате, заставив Эмбер машинально подтянуть простыню к подбородку. Спустя мгновение совершенно неуместная мысль молнией проникла в ее не до конца пришедшее в себя сознание и она медленно приподняла простыню — только лишь для того, чтобы убедиться в том, что обнаженное тело, расслабленно лежащее под белоснежно чистым предметом постельного белья принадлежит именно ей и никому другому. Удивленной ойкнув, Эмбер опустила простыню и испуганно сжалась, ошалело оглядываясь по сторонам.        — Не беспокойтесь мисс Стоун, здесь Вам ничего не угрожает. Пока — уточнил безжизненный голос, заставив Эмбер замереть от страха — Расслабьтесь и посмотрите вперед. Ну же, не бойтесь — неожиданно мягко проговорил незнакомец и Эмбер подняла взгляд, уставившись в противоположный кровати конец комнаты. Лампы на потолке, очевидно, расположились таким образом, чтобы она видела лишь силуэт незнакомца, небрежно раскинувшегося в высоком широком кресле, стоящем в нескольких шагах от кровати. Но спустя миг еще несколько полос вспыхнули на потолке, усиливая освещение и Эмбер обнаружила сидящего в кресле мощно сложенного широкоплечего мужчину, одетого в военную форму с закатанными по середину предплечья рукавами. Мужчина провел рукой по короткому ежику каштаново-черных волос и позволив Эмбер рассмотреть его крупное, слегка вытянутое лицо со впалыми щеками, чуть вздернутым носом, резко очерченными губами и глубоко посаженными глазами, которое, казалось, принадлежащим только что ожившему покойнику. Он мягко улыбнулся, словно извиняясь за тянущиеся из левой руки трубки, подключенные к висящим на передвижной капельнице пакетам с неизвестными Эмбер препаратами и, с едва уловимой насмешкой, проговорил:  — Я генерал Гарвель Найсмит, командующий сводной дивизией Армии Соединенных Штатов Америки, направленной для наведения конституционного порядка в Готэм. Вы доставлены сюда — он окинул взглядом спартанскую обстановку помещения — по моему приказу. Не беспокойтесь о Вашем имуществе — Ваш дом опечатан судебным исполнителем в рамках процесса, ведомого судом штата Миннесота по выдвинутому против Вас обвинению в государственной измене. О кошке и птицах не беспокойтесь — один из офицеров моего штаба согласилась взять их, как принято говорить у нее на родине, «в добрые руки».       Генерал едва заметно улыбнулся в ответ на смертельную бледность, волной разлившуюся по лицу Эмбер в ответ на страшные новости. Напрягшись, он встал и шаркающей походкой направился к столу, игнорируя легкое поскрипывание колес переносной капельницы, которую он протащил за собой. Генерал поднял верхний лист из лежащей на столе стопки, на тыльной стороне которого, обращенной к Эмбер отчетливо виднелся официальный оттиск суда штата Миннесота и протянул его ей.  — На самом деле, суд уже состоялся и приговор вынесен. — он дождался пока ошеломленная ужасным известием девушка протянет дрожащую руку к листу с приговором, возьмет его в руки, и опустошенно опустит руку с зажатым в ней документом, спустя минуту. — И более того — произнес генерал, беря следующий лист в руки и протягивая его Эмбер — согласно ряда федеральных законов, суд был вынужден передать дело под юрисдикцию военного трибунала Вооруженных сил США. Который рассмотрел дело и вынес соответствующий режиму военного положения приговор. — он молча наблюдал за тем как испуганная девушка дрожащей от отчаяния рукой возьмет еще один лист бумаги, вчитается в текст и с воплем ужаса откинется на кровать. — А именно, как Вы имели возможность убедиться лично — признал Вас виновной и приговорил к исключительной мере социальной защиты, действующей в рамках юрисдикции Вооруженных Сил Соединенных Штатов Америки**. Смертной. Казни. — раздельно проговорил генерал и невозмутимо протянул руку за очередным листом из стопки. Убедившись, что ошеломленная известиями девушка ошарашенно смотрит в одну точку, игнорируя сползшую вниз простыню, он, скривившись от боли, присел на край кровати, удерживая зажатый в руке лист и осторожно поправил простыню. Хмыкнув в ответ не шелохнувшейся Эмбер он прищурился, глядя ей в глаза и, размахнувшись, нанес ей довольно сильную пощечину. А затем — еще одну, не дожидаясь, пока девушка удивленно вскинется, выходя из охватившего ее ступора.        — Вот так лучше — проговорил он, удостоверившись что девушка пришла в себя. Он несколько минут молча сидел у кровати, наблюдая за всхлипывающей девушкой, а затем придвинулся ближе и с удивительной нежностью провел рукой по ее щеке, стирая слезы. Он мягким движением поправил ей волосы, заправив их за ухо и спокойно произнес:  — У тебя будет достаточно времени поплакать. А сейчас соберись и внимательно слушай меня. Ты понимаешь? — спросил он и, дождавшись утвердительного кивка машинально всхлипнувшей девушки, пояснил, протягивая ей очередной документ:  — Согласно исполнительного листа военного трибунала подчиненной мне дивизии приговор был приведен в исполнение два часа — он бросил быстрый взгляд на наручные часы — и одиннадцать минут назад. В целях рационализации использования имеющихся мощностей, тело вывезли на космодром мыса Канаверал и запустили в космос вместе с телами преступников, известных тебе под прозвищам Кукольник и Пингвин. Думаю ты и без моих пояснений догадаешься, куда именно направлена траектория выведенной на орбиту капсулы. Рад, что ты правильно понимаешь ситуацию — мягко проговорил генерал, не выпуская едва дышащую от испуга девушку из хватки сверкающих сталью глаз — Эмбер Стоун больше нет.        — А вот будет ли жить Пересмешник — он многозначительно замолчал, разглядывая мгновенно вскинувшуюся девушку — будет зависеть только от нее. От того, в каком именно направлении она реализует свой бесспорный талант в публицистике — вычурно проговорил генерал, продолжая наблюдать за реакцией девушки.  — Я поясню — он оскалил зубы в улыбке ожившего мертвеца — твои, безусловно правдивые, публикации, восхваляющие одного из терзающих население этого города ублюдков — он едва заметно усмехнулся, заметив мелькнувшее было на заплаканном лице девушки, но тут же пропавшее возмущение — известного тебе как Джокер, твой единственный и желанный Принц, — он вздохнул и продолжил — несколько мешают нам… исполнять свой долг. Ты, отдаю тебе должное, очень талантливо, нет — слишком талантливо — поправился генерал — описываешь похождения этого мерзавца. И юные, неокрепшие умы, начитавшись твоих статей — пополняют армию его приспешников, тайных и явных. И все бы ничего, но это расширяет круг его возможностей и некоторым образом ограничивает наши. А происходит это примерно следующим образом — генерал встал и подошел к столу. В полной тишине Найсмит открыл крышку ноутбука, дождался восстановления работы системы, сделал несколько движений по тачпаду и несколько раз нажал на клавиши. После чего он повернул ноутбук так, чтобы Эмбер могла его видеть с кровати и вновь присел на её краешек.       Угрюмый юноша лет пятнадцати-шестнадцати на вид сидел за пустым столом, на котором стоял пластиковый стакан. Неопрятные черный локоны, несущие следы зеленой краски, ниспадали на широкие плечи прикованного к стулу молодого человека, крупные черты лица которого застыли в презрительной усмешке. Присмотревшись, Эмбер сумела разглядеть тянущуюся от уголков губ татуировку, имитирующую такие известные ей шрамы. Юноша моргнул, скривившись от боли, источником которой, судя по всему служил налившийся под правым глазом внушительный синяк. Спокойный голос, оставшегося за кадром мужчины размеренно проговорил:  — Майкл Арлингтон, пятнадцати лет от роду, проживающий по Хэмптон роуд, дом двадцать три, в Канзас-сити, штат Канзас*** с родителями Мерилин и Эмброузом Арлингтон. — он замолчал на мгновение, ожидая, очевидно, реакции от нахмурившегося подростка, но продолжил, убедившись в отсутствии таковой — Следствием установлено, что 01 сентября 2019 года вы, а также Ваши сообщники Джеймс Карлайл и Итан Хоукинс решили отпраздновать — презрение в голосе говорившего отчетливо слышалось даже в искаженной динамиком ноутбука речи — начало учебного года. Для этой цели Вы, войдя в сговор с одним из местных лиц с ограниченными экономическими возможностями, приобрели три бутылки виски, одну отдав купившему для вас алкоголь Рональду Аткинсу, что, впрочем, в контексте совершенного вами, не так уж важно. После того, как Вы употребили одну из имеющихся у вашей организованной преступной группы бутылок алкоголя, Вы направились к дому известной Вам Эмилии Кэрриган, жительнице Канзас-сити. Вашей однокласснице — уточнил голос — и, воспользовавшись тем, что её родители, отсутствовали в доме, тайно проникли в него и, применив силу, влили часть оставшегося алкоголя девушке в рот. Затем Вы, воспользовались ее беспомощным состоянием, совершили ряд насильственных действий сексуального характера, в том числе — удовлетворили половое влечение неестественным образом, с использованием посторонних предметов, если говорить юридическими терминами — уточнил голос и продолжил — после чего распили оставшийся алкоголь. И, судя по показаниям Ваших подельников, решили развлечься. Для чего Вы, вооружившись кухонным ножом, нанесли удерживаемой вашими подельниками девушке ряд ножевых ранений, в области лица… — говоривший вздохнул и несколько усталым тоном спросил: — поясни мне, старому идиоту. Ну нажрались и получили от девчонки то что хотели. Нахрена ей было морду резать то? Ей же теперь жить с этими шрамами всю жизнь. И тем более — нахрена это было все на видео снимать и в интернет выкладывать? — говоривший замолк, ожидая ответа.        — Не, ну, а чо она такая серьезная? Каждый день — приходит такая в аккуратненькой юбочке, в этих… — вскинувшийся юноша напрягся, словно пытаясь вспомнить что-то, но тут же облегченно рассмеялся — очочках и причесочке красивой. Как психиатр будто бы, на нашу школьную психичку, кстати, реально похожа. И на эту, как ее… а, да. На подругу Джокерову — сидящий на стуле юноша мечтательно зажмурился — Харли которая. Вот. — замолчал он на мгновение, но тут же расхохотался — вот мы с друзьями и решили довести сходство до конца. Ха-ха — улыбнулся он — ты понял, да? До концов, хаха… отсмеявшись он весело уточнил — Ну, а че, босс, он же всем такую улыбку делает, вот и мы постарались. Чтоб наглядно и без базара, ага.       Запись прервалась и генерал медленно проговорил, не сводя глаз с ошарашено замершей девушки: — Их жертва спаслась лишь потому что отец вернулся на полчаса раньше с работы. У него была деловая встреча и он решил не возвращаться в офис, а потому успел до пробок часа-пик. Увидел трех измывающихся над дочерью ублюдков и осторожно спустился вниз. Позвонил в полицию и скорую, а затем схватил стоящую в углу прихожей биту и поднялся вверх. К счастью для Эмилии, скорая приехала буквально через пару минут, видимо находилась по случайности рядом, и к несчастью для её отца — полиция тоже не задержалась. Он-то не только вырубил этих ублюдков… — генерал устало вздохнул — полицейские оттащили его от этого… куска дерьма, когда он, забрызганный кровью от превращенных в месиво подельников этой мрази, уже заносил биту над его черепом. В итоге — Найсмит поморщился — подонков вытащили с того света врачи, умелые адвокаты, которым нужны были победы для личного счета и продвижения по карьерной лестнице, а также не отягощенные знанием законов и совестью присяжные заседатели дали им по пять лет тюрьмы по схеме три реально плюс два условно****. А отцу семейства — десятку, за превышение пределов необходимой самообороны, и попытке тройного убийства. Эмили прошла курс интенсивной терапии, а также психологической помощи. После которого покончила с собой. Её мать… — Найсмит устало вздохнул — не выдержала навалившихся на неё испытаний и последовала примеру дочери на следующий после ее похорон день. Отец уничтоженного подонками семейства отбывает срок в одной из тюрем штата. Казалось бы, а какое отношение к этому имеешь ты? — грустно усмехнувшись, генерал щелкнул клавишами и отодвинулся от экрана.       Уже известный Эмбер голос проговорил, с едва сдерживаемой яростью:  — Так кто вас, ублюдков, надоумил, а? — прикованный к стулу юноша, хохотнув, пояснил — А ты, папаша, интернетом даже пользоваться не умеешь? Сам посмотри, Гугл в помощь. Там все есть, все шутки, игры и развлечения. С подробным описанием. На кнопочки с буковками нажимаешь и пишешь в адресной строке: Джокер, Харли, блог очевидца. А, да — нахмурившись проговорил он — еще введи ник блогера, у неё лучше всего писать о боссе и его Арлекине получается. Да-да, вот этот — уточнил юноша, очевидно наблюдающий за тем, как обладатель невидимого Эмбер голоса вводит текст в строку поиска. — изучай, папаша. Тебе понравится. Ха-ха. Даже тебе понравится. Да, как нам. Всем нам. — едва слышно пробормотал он, в то время как неизвестный Эмбер следователь повернул к камере экран ноутбука. Спустя миг она издала нечленораздельный вопль и с силой вжалась в матрас, стараясь отодвинуться от экрана ноутбука, на котором отчетливо виднелась оформленная в черно-красных тонах страница со слишком хорошо известным ей логотипом:

THE_MOCKING_BIRD