Кофе с другом

— Блин, ребят, вы видели этих амбалов из девятнадцатой школы? — возмущённо говорил Дзюба о предстоящем футбольном матче. — Они же нас за пару минут разнесут! — Сказал Дзюба-я-лучший-форвард-клуба-и-ни-капли-не-высокий, — закатил глаза Акинфеев. Неразлучная четвёрка вновь сидела в школьной столовой. Федя с Сашей многозначительно переглядывались друг с другом, Игорь был погружён в свои мысли, а Артём выносил всем мозг — впрочем, всё как обычно. — Так! Ну и где ты соврал, а?! — Дзюба приподнял правую бровь и уставился на Акинфеева в ожидании ответа. Голкипер вздохнул и сказал: — Нужно уже идти. Далер Адьямович будет ругаться… Ребята подхватили портфели и встали с мест. — Но это не ответ! — Артём никак не мог остыть и весь путь до раздевалки покрывал Акинфеева различными словечками. Приличными, и на том спасибо. Игорь многозначительно молчал, а Смолову и Кокорину было не до этого. Тренировка прошла без проишествий. Ну, почти. Когда Кокорин подбежал к воротам противника (он играл за команду Игоря), сумел разглядеть на шее у Лунёва подозрительный след. Хоть Саша и был молодым вампиром, но он точно знал, что так выглядят только следы от укуса. В перерыве между таймами он подозвал к себе Лунёва и спросил, что за след у того на шее. Тот немного смутился, а потом быстро придумал отмазку: — Ну, знаешь, родители уехали на выходные… И мы с моей девушкой… Слегка «заигрались», если ты понимаешь, о чём я, — Лунёв нервно засмеялся. И Саша ему, разумеется, не поверил. Пока ребята переодевались, Саша забыл, что оставил в спортзале свою олимпийку. Он предупредил Федю, что скоро вернётся, и направился обратно. Далер Адьямович складывал мячи в корзину. Появление Кокорина тренера никак не смутило — он лишь продолжил своё занятие. Саше почему-то вспомнился эпизод в столовой, когда Далер Адьямович «угадал» его мысли. А может всё-таки прочитал?.. И Саша решил уточнить. Только вот как начать разговор? — Э-э… Извините, Далер Адьямович… Тренер вопросительно уставился на ученика. — У Вас хорошая интуиция? «Тьфу ты, что за бред. Тоже мне, будущий владыка Тёмных земель Александр де Кванто Люминос Корин…» Далер Адьямович усмехнулся. — Смотря что называть интуицией. А про владыку ты загнул. Думаешь, твой отец так просто откажется от престола из-за предсказаний каких-то шизиков в чёрном одеянии? Кокорин настолько не ожидал такого открытого ответа, что аж поперхнулся. — П-подождите… Далер Адьямович, Вы… — Просто Далер. Мы же с тобой из одной лодки, как-никак, — тренер кивнул на скамейку и сел сам. — Давай поболтаем, Саша. — И Вы… ты не собираешься скрываться? Кузяев насмешливо посмотрел на собеседника. Мол, от кого мне скрываться? Уж не от тебя ли? — Да плевать, — равнодушно повёл плечами Далер. — Я тут уже очень давно, поэтому просто умереть было бы идеальным для меня вариантом. Но нет, цепляюсь за жизнь, как собака, потому что поклялся кое-кому, что доведу дело до конца. — Постой, какое дело? И что значит «очень давно»? Тебе же уже двадцать восемь, ты наверняка должен иметь своё собственное место в нашем мире… Далер злобно уставился на мяч, который выкатился из корзины. Потом сплюнул. — Потом уберут… Наивный ты, Саш. Во-первых, не всем вампирам так везёт в жизни, как тебе — они не рождаются чьими-нибудь сыновьями и шатаются по разным мирам в поиске пропитания. Потому что в мире вампиров каждая жертва на счету — да, ты можешь делать с ней всё что душеньке угодно, но обязательно отчитайся, что «в этот день у меня было столько-то жертв». Дебилизм какой-то. Серьёзно, какой маньяк станет говорить о том, скольких людей он убил за прошедшие сутки? А здесь нас не могут выследить. Мир людишек прост до немоги… — Ты считаешь, что вампир обязательно должен быть маньяком? — вздёрнул голову Саша. Далер хмыкнул. — А ты сам посуди. Мы ломаем людям жизни. Мы убиваем их прежнюю жизнь, потому как увидев вампира однажды, вряд ли их жизнь станет такой же, как и раньше. Если мы не «убиваем» их, то высшие инстанции убивают нас. Ты представлешь себе, что делают с теми, кто не прошёл испытание? Кокорин помотал головой. Тогда Далер поднялся со скамьи, отошёл немного подальше и одним резким движением снял с себя футболку. Саша в изумлении уставился на огромный шрам, наискосок ппошедший по телу тренера. — Это… — Я провалил испытание три раза. Саша молча (и с некоторым ужасом) смотрел в глаза Далеру и чего-то ждал. Кузяев не стал затягивать с ответом. — В первый раз я просто не смог вычислить жертву из окружения. Меня приговорили к смертной казни, но я сумел избежать «божественной кары», — Далер скривился. — И мне подарили второй шанс. — Подожди, получается, что за провал испытания вампира ожидает смертная казнь?! — Саша вскочил с места. — Прикол, да? — Далер как-то сумасшедше улыбается. — Они рассказывают, что будет после прохождения испытания, но не говорят о том, что случится после провала. Тебе повезло — даже если ты провалишь основное испытание, твой папочка подарит тебе сколько угодно шансов на вторую жизнь. Всё решают грёбаные связи. После небольшой паузы, во время которой Кокорин пытался осмыслить сказанное тренером, Далер продолжил: — Во-от. Во второй раз меня просто отправили не туда. Это было очень странно, я полгода жил среди фиолетовых желейных созданий… В общем, меня вытащили оттуда и извинились, а я даже понять ничего не успел, как меня снова запихнули в этот мир людишек. Господи, как же я его ненавижу… Кокорин сжал руки в кулаки. — Но почему? Ребята же такие клёвые… Далер рассмеялся. — Клёвые? М-м, может быть. Всё это хорошо, но когда у тебя есть объект, который ты должен изучить вдоль и поперёк… Знаешь, в третий раз для меня всё начиналось нормально. Моим объектом была милая девушка двадцати трёх лет. Она оканчивала универ, я быстро влился в коллектив. Мы с её друзьями ходили на различные тусовки, да, всё было круто. Но в один прекрасный, то есть ужасный, день я сорвался. Не мог просто так оставить без внимания её ласковую шею, её вкусную и густую кровь, текущую по венам… Но я идиот. Дебил. Подонок. Взял и влюбился в неё. Просто ду-рак. Потому что меня об этом предупреждали. Никаких «таких» контактов с объектом. А для меня любовь — это чёртова красная человеческая кровь. Я любил её кровь, только её. Не девушку. Не внешний облик. Её кровь. Однажды я чуть не убил её. Тогда я покинул её жизнь, оставив в полной растерянности, и убежал прочь. Потому что её могли убить наши «люди», а я всё-таки слегка привязался к ней. Спрятался, замаскировался под обычного человека. Было немного противно, но я был готов потерпеть, лишь бы отомстить этим мудакам из высших инстанций за то, что не предупреждают невинных детей. Они сломали мне всю жизнь. Саша вдруг вспомнил, какие отношения их связывают с Федей. И похолодел. Неужели его тоже затронет эта ситуация?.. Но он не должен позволить этому случиться! Федя ведь такой… Господи, он сам недавно потерял родителей, а теперь Кокорин втянул его в это! Какой же он… Саше стало очень стыдно за всё то, что он успел и не успел натворить. Если Федя из-за него пострадает, он себе этого никогда не простит. Кокорин покосился на Далера, но тот лишь хитро ухмыльнулся. — Не бойся, не слушаю я, о чём ты думаешь. Внезапно в спортзале появляется ещё одна фигура, которую Саша уж точно не ожидал увидеть. Видимо, Смолову надоело ждать, и он решил пойти посмотреть, что же так задержало Кокорина. Посмотрев на полуголого тренера, он перевёл взгляд на Сашу, потом снова на Далера… Молча развернулся и вышел. Саша даже зашипел по-вампирски от злости. — Твою мать… Он не так всё понял. И Саша, не раздумывая, ринулся за Смоловым. Далер лишь с дурацкой сумасшедшей улыбкой провожал его взглядом. — Выполнял бы задание, дурень. Не стоит повторять моих ошибок… Саша бежал по коридору, пытаясь понять, куда мог свернуть Федя. Внезапно он увидел какое-то движение в соседнем коридоре и машинально направился туда. Посередине стояли Артём и Кристина. Дзюба держал девушку за плечи и что-то тихо ей растолковывал. Кокорин не хотел подслушивать чужие разговоры, но слух вампира и дружеская чуйка сделали всё за него — уже через пару секунд он, прижавшись спиной к холодной стене, выглядывал из-за угла, прислушиваясь. -…и нет. Пойми, Крис, ты очень классная, но… — Но что?! Артём, если у тебя есть девушка, то просто скажи это! Зачем постоянно придумывать отмазки? Или я тебе просто не нравлюсь? Тогда почему бы не сказать всё прямо? Дзюба страдальчески вздыхает. — Прости, не могу тебе сказать. Ты не поймёшь. — Я пойму всё, что угодно, кроме этого твоего «но»! Скажи мне, Артём! -…не могу. Забудь, — уже более резче сказал Дзюба, но тут же смягчился. — Мы можем быть просто друзьями… Кристина обернулась, и на её лице читалось «ты дебил?» Собственно, выкрикнув это и треснув Артёма по лбу, она убежала вдаль по коридору. Хорошо ещё, что не в сторону Кокорина, который вновь переключил своё внимание на поиски Феди. Забежав в очередной пустой класс, Саша снова ничего не обнаружил и уже хотел было выйти, как вдруг уловил какой-то тихий всхлип. Осторожно подкравшись к источнику звука, он увидел ошарашивающую картину. У дальней стены, прислонившись к шкафу, сидел на полу Федя, и его по голове гладил… никто иной, как Лёша Миранчук! И тут как будто неземная сила вдавила Кокорина в землю. Он пытался ей сопротивляться, но безумная ревность уже овладела им. Ему хватило ума на то, чтобы не надавать Миранчуку по первое число, а просто развернуться и уйти домой. Потому что он знал, что Федя наверняка придёт. Пару дней назад он сдал свою квартиру и переехал к Кокорину. А значит, деться ему больше некуда.

***

Невероятная штука — любовь. Сводит с ума всех, даже вампиров, да так, что ты не сможешь контролировать свои действия. Ты просто любишь, а если тебя не любят в ответ, то ты назло любишь другого. Бред? Может быть, но часто происходит именно так. Саша ждал Федю. Он лежал на кровати, глядя в потолок, и думал о Миранчуках. Ведь до попадания в мир людей он совсем не знал их с Федей, а уж тем более не мог знать об отношениях между ними. Что было до того, как в жизни Феди появился Саша? Кокорин так глубоко задумался об этом, что даже не услышал хлопка входной двери. А ведь и правда. Возможно, если бы не Саша, то у Феди сейчас была бы нормальная жизнь. Да, может, он даже любил бы Миранчуков, а те любили бы его… Тут кулаки у Саши непроизвольно сжались, но он заставил себя расслабиться. Это всё он. Он испортил Феде жизнь. Далер был прав, не на такое он подписывался, проходя сквозь портал и слыша вокруг себя уверенные голоса, что «всё будет в порядке, испытание очень лёгкое». Нихуя не в порядке. Он лежит здесь, по уши влюблённый в обычного человека, да плюс ещё и не скрывает от него того факта, что он вампир. И того, вроде бы, всё устраивает, если бы не собственные домыслы Саши и не чувство вины за то, что он стал причиной «гибели» Смолова. Тишину нарушило лёгкое покашливание. — Не помешаю? Кокорин метнул быстрый взгляд на Смолова. Затем сел на кровати. — А, ты здесь. Фёдор кивнул. Он опустился рядом и с грустью посмотрел на Сашу. — Я ведь ошибся, да? То, что я видел, это всего лишь недоразумение?.. — с затаённой надежной прошептал Смолов. Кокорин лишь сильнее сжал зубы. — М-м… В общем, да. Далер Адьямович просто показывал мне шрам, оставшийся после… матча. Смолов облегчённо выдохнул, но тут увидел напряжённое лицо своего вампира. Положив руку ему на плечо, он спросил: — Что-то не так? Кокорин сбросил руку с плеча и уставился на Смолова. Зрачки его сузились, движения стали резкими. — «Что-то не так»?! Серьёзно, Смол? Тебя утешает какой-то другой парень, чуть ли не целует, а я тут должен быть «само спокойствие»! Лицо Феди посерьёзнело. Потом он попробовал слегка улыбнуться. — Лёша мой хороший друг. Тебе показалось, я просто рассказал ему… — О нас с тобой?! — Нет. Я сказал, что мне стало грустно, и он решил приободрить меня. Мы тут оба лажанули, Сань, согласись… — неуверенно протянул Федя и робко улыбнулся. От этой улыбки Кокорина бросило в дрожь. В который раз мысленно у себя спрашивая «а правильно ли я делаю?», Саша потянулся в губам Феди… И решил, что остаток вечера должен пройти без кровопролитий и «кровопитий». Он просто поцеловал его. Долго, протяжно. И очень-очень нежно. Он притянул к себе Федю и целовал его так, как не смог бы поцеловать Смолова ни один Миранчук на свете. Никто не целуется лучше Кокорина. Не родился ещё на свете такой человек или такой вампир. Только Саша и только для Феди. Смолов отвечал на поцелуй, извиняясь за недоразумение. И Саша принимал извинения, попутно извиняясь сам. Эта ночь была не похожа на предыдущие «кровавые пиршества». Они по-настоящему любили друг друга, наслаждались друг другом. Всё, что имело смысл для них в тот момент, это их партнёр. И ничьи руки на свете не согрели бы Смолова объятиями лучше, чем руки Кокорина. Тем временем где-то в тёмном помещении… Звук удара хлыстом. Громкий стон. Не крик, потому что рот занят кое-чем другим — кляпом, в смысле. А точнее, мягким голубым платком, на котором белым вышита надпись «Зенит». Интересно, что это значит?.. Ещё один удар. Снова стон. Слышен вкрадчивый мужской голос. — Ну что, Андрюша, может, уже расскажешь ребятам, что у тебя за «девушка»? Хлысть! — Ммм! — «жертва» пытается выплюнуть кляп, чтобы объяснить хоть что-то, но мужчина не позволяет этого сделать. Он завязывает вратарю школьного клуба глаза тем же самым платком. Андрей пытается набрать как можно больше воздуха в рот и отдышаться. Потом спрашивает: — З-зачем тебе… Это… Мужчина становится на одно колено, приближая голову к вратарю. А потом выдыхает тому прямо в губы: — Потому что не получается у меня нормально любить, Андрюшенька. Гибнут из-за меня людишки. Ненавижу их слабые организмы… Знаешь, какого это — начать и даже не пытаться остановиться? Потому что уже нет смысла… — выдав такую речь, мужчина рывком поднимается наверх и вновь стегает Лунёва хлыстом. Тот шипит от боли. — Но это не выход!.. Далер, — голкипер запинается, потому как раньше он звал тренера только по имени-отчеству, однако в данной ситуации ему нужно было попытаться обескуражить его. — Далер, я знаю, что ты что-нибудь придумаешь… Кузяев хищно усмехается. Он садится на пол перед Лунёвым и развязывает тому глаза. Тот щурится, а потом удивлённо дёргается — лицо тренера находится слишком близко, даже опасно близко, можно сказать. И это горячее дыхание… Голкипер ощущает его даже сильнее, чем запах мужского одеколона на шее Кузяева. — Я уже придумал. Ты будешь моей игрушкой… А если кому-нибудь расскажешь — не беда, убью тебя, останусь ещё на пару лет в этом чёртовом мире людишек, да ещё пару ребятишек помучаю. — Далер, а ты гей? — невозмутимо спрашивает Андрей. Терять ему нечего — на попятный идти уже нет смысла. Тренер даже бровью не ведёт и усмехается. — Я вампир. А у нас с этим совсем не строго, не то что у жалких людишек. Сосать можно из кого угодно, и у кого угодно, — и Далер наклоняется к шее вратаря. Тот не сопротивляется и успевает задать ещё один вопрос: — Далер, вот ты всё время говоришь «жалкие людишки». Ай… — клыки вонзились в горло, но Лунёву не привыкать — чёртовы тренировки. — Так вот, о чём это я. Ты также всё время говоришь о какой-то там любви. Я пришёл к выводу, что у тебя была какая-то несчастная любовь с человеком, и от этого ты застрял в нашем........ Далер быстро вынул клыки, слизнул кровь с губы и впился взглядом в глаза Лунёва. -…мире. — Что ты знаешь об этом?! — по-звериному прошипел Кузяев. — Я-я… Далер, успокойся… — Отвечай, скотина! Хлысть! — Вот же @#$&#! — выругался Лунёв, но за это тут же получил по губам хлыстом. Остался офигительный кровавый след. — А-а-а! — Не ори, сука, — Далер впихнул Лунёву платок обратно в рот (чуть ли не в горло) и злобно уставился на вратаря. Глаза тренера метали молнии. — Если кому-нибудь об этом расскажешь — ты труп, Лунёв. Понял?! Особенно Кокорину! Ни-ко-му! Андрей быстро закивал. Тогда Далер слегка расслабился и вытащил платок у него изо рта. Лунёв начал отплёвываться. — Что, горько? — фыркнул вампир. — Да уж не сладко, — поморщился Лунёв. — Ничего никому не скажу, обещаю. — Горько, говоришь… — Далер задумался. — Нет, это ты… — Андрей даже не успел ответить, как почувствовал, что к его губам прикоснулось что-то тёплое. Он с изумлением ощущал на себе губы Кузяева, своего тренера. Тот очень страстно целовал своего ученика. Лунёв находился в огромнейшем ступоре, поэтому не то что бы не отвечал на поцелуй, но и не особо стремился к нему присоединиться. В общем, когда Далер закончил, он поднялся и отряхнул ладони, а Андрей остался сидеть на полу раздевалки. — Это… Что… Было?.. Далер Адьямович потряс головой. — А, просто решил попробовать. Помнишь? Ни слова, — и тренер скрылся в полутьме раздевалки, оставив обескураженного и истощённого Андрея, у которого к тому же по шее струилась кровь.