Идеальный родитель

Питер пытался, он правда пытался очистить мысли, открывая книгу на первой странице. Как-то он упустил тот факт, что через три дня ему необходимо сдать рецензию по ней. При этом он даже не приступал к чтению этой глупой книги, так что, похоже, времени на патрули на этой неделе у него не останется, из-за чего настроение у него было не самое радужное. А еще его учитель английского, мистер Ли, похоже, испытывает к нему сильную неприязнь. И Питер, возможно, совсем чуточку нагрубил ему сегодня во время урока. На что мистер Ли написал разгневанную записку о его ненадлежащем поведении, которую теперь должны «подписать родители или опекуны». Словно Питер какой-то шестилетка. И в записке этой Питера называли «дерзким» и «сквернословящим». Что ж, справедливо. Однако также в той записке говорилось о том, что оценки Питера «как-то подозрительно улучшились по сравнению с предыдущим годом». Другими словами, теперь, когда Питер, наконец, стал стараться изо всех сил, его учитель высказал предположение о том, что он, скорее всего, жульничает. И теперь Питер ощущал одновременно напряжение, раздражение, досаду, ярость и совсем немножко нервозность. Не то чтобы он думал, что Пеппер и Тони поверят его учителю, а не ему, но он не особо жаждал открывать ящик Пандоры, обсуждая с ними свои проблемы с учителями. Он хотел обсудить это с Тони и Пеппер за ужином, но по какой-то причине именно сегодня остальные Мстители решили присоединиться к ним, несмотря на то, что вечера по средам они всегда проводили только втроем. И в обычное время Питер не возражал бы против компании. Но сегодня это оказалось совсем не вовремя. После ужина Пеппер удалилась, и Питер расположился на диване, пытаясь занять себя чтением в ожидании ее возвращения. Он предпочел бы сначала поговорить с ней, чем с Тони, потому что был уверен, что Тони тотчас же отправит в школу своих адвокатов, чтобы предъявить иск учителю или типа того. На часах было уже около восьми вечера, когда Пеппер, наконец, спустилась в гостиную, однако, судя по ее наряду, Питер с уверенностью мог сказать, что она собирается на какую-то пафосную вечеринку. Ну просто идеально. Питер увидел, как она окинула взглядом кухню, и уже точно знал, что именно она собиралась сказать. — Питер, насколько я помню, сегодня твоя очередь загружать посудомоечную машину, разве нет? Иииии вот оно. Питер лишь глубже зарылся в диванные подушки, переворачивая страницу книги. — Я все сделаю. — То же самое ты сказал на прошлой неделе, и на утро посуда все еще стояла на столе. — Ну занят я сейчас! Посуда никуда не денется! — При таком раскладе ты прав, не денется, — ответила Пеппер, скрестив руки на груди. — Ну так найми кого-нибудь, кто будет делать это за тебя, — проворчал Питер. — Не то чтобы у тебя был недостаток в деньгах. — Прекращай эти глупости, — нахмурившись, отчитала его Пеппер. — Ведешь себя как испорченный ребенок. — То есть, теперь я испорченный? — Ты ведешь себя, как испорченный. Это большая разница. — Ну, а ты ведешь себя как зануда! Нет… стоп, ты и ЕСТЬ зануда. Это большая разница,  — передразнил Питер. — Не разговаривай со мной в таком тоне, — предупредила Пеппер. — Каком тоне? — огрызнулся Питер. Пеппер раздраженно раздула ноздри. — Я собираюсь на благотворительное мероприятие, и когда вернусь, на кухне должно быть безупречно чисто! — отрезала она. Подхватив со стола свой портфель, она вышла за дверь, стуча каблучками чуть громче, чем обычно. Дверь с грохотом захлопнулась за ней. Питер сердито пнул подушку, после чего снова откинулся на спинку, сосредотачиваясь, наконец, на книге. Но несколько минут спустя он понял, что просто не в состоянии сконцентрироваться, и, тихонько ругнувшись, бросил книгу через всю комнату. Он ненавидел ссоры, и при этом каким-то образом умудрялся каждый раз их устраивать. Но затем, очень скоро чувство ярости уступало место всепоглощающему страху, проедающему дыру у него в животе. Так что он поспешил загрузить посуду в машину. А потом отдраить кухонный стол. И раковину. И пол. Ну, Пеппер же сказала безупречно чистой. Вот только все это ни на йоту не ослабило его чувство вины. — Чем занимаешься? — спросил Тони, продефилировав мимо него за очередной дозой кофе. — Ничем, — рявкнул Питер, энергично натирая застарелое пятно на ручке холодильника. Тони примирительно вскинул руки. — Как скажешь. Хочешь со мной в мастерскую? — Нет. И не вздумай разбрызгать тут кофе, — проворчал Питер. Тони преувеличенно-отточенными движениями налил себе чашку кофе. — Вот так. Соответствует твоим запросам? Или мне стоит отправить сюда Дубину, чтобы он обрызгал каждую поверхность Деттолом? Губы Питера изогнулись в едва заметной улыбке. — Не, и так сойдет. — Хорошо. Если передумаешь насчет мастерской — ты знаешь, где меня найти, — и он ушел прочь. Питер намывал кухню до тех пор, пока в принципе не осталось не отмытых мест, но даже после этого он все равно не мог сосредоточиться на книге. Он был зол на учителя, а потому просто не видел смысла вкладываться в эту рецензию. И в то же время он не хотел портить свои оценки, потому что обещал, что этого не произойдёт. И теперь он злился еще и на Пеппер за то, что она, каким-то магическим способом, не догадалась о том, что он хочет поговорить с ней. И ему было плевать, насколько это было нелогично. Но больше всего он злился на себя, за то, что постоянно все портит. На часах было уже почти одиннадцать, а значит, ему давно пора было в кровать. Он понимал, что в таком состоянии просто не сможет заснуть, но если он останется здесь, Пеппер снова отчитает его — на этот раз за то, что он ложится спать так поздно. *** Он все еще сидел на диване — теперь уже в полной темноте, — прижимая к себе подушку, словно плюшевого мишку, когда Пеппер, наконец, вошла в гостиную почти час спустя. Казалось, она даже не замечала Питера, пока не щелкнула выключателем. От неожиданного яркого света Питер прищурился. Отложив свой портфель, Пеппер уверенно направилась к нему. — Привет, милый, — сказала она ласково. — Чувствуешь себя лучше? Питер медленно покачал головой. Нет, он не чувствовал себя лучше. Он чувствовал себя несчастным. — Уже поздно, — заметила Пеппер, скидывая свои туфли. — Тони знает, что ты до сих пор не спишь? Питер пожал плечами, настороженно отслеживая каждое ее движение. — Не хотел ложиться спать в ярости? — спросила Пеппер, присаживаясь на диван рядом с ним. Питер понурил голову, неосознанно прижимая подушку к себе покрепче. — Угу, наверное… — Ну иди тогда сюда, — сказала Пеппер, приглашающе раскинув руки. Питер тотчас же откинул подушку и подвинулся к ней, опуская голову ей на плечо. Пеппер осторожно погладила его по спине, поцеловав в макушку, и внезапно Питер осознал, что вот-вот расплачется. — Я люблю тебя, Пеп, — прошептал он. — Прости, что я такой несносный. — Ох, милый… — вздохнула Пеппер. — Не говори, что я не прав! — горячо воскликнул Питер. Он ненавидел, когда люди говорили ему, что он не бесит их, когда на самом деле он отлично знал, что это не так. — Ты можешь быть очень несносным, — кивнула Пеппер. — И я тоже тебя люблю. Питер хихикнул, прижимаясь к ней поближе. — Ты такой хороший ребенок, Питер, — пробормотала она ему на ухо. — Как бы мне хотелось, чтобы ты поверил в это. По какой-то причине после подобных слов Питер всегда начинал чувствовать себя еще хуже. — Я натворил столько дерьма, Пеп, — пролепетал он. — Ты и половины не знаешь… На мгновение между ними повисла тишина. — Ну, может в один прекрасный день ты мне расскажешь об этом, — заметила Пеппер. — Мы любим тебя и поддержим несмотря ни на что. Питер не хотел думать об этом прямо сейчас. — Ненавижу ссориться, — сказал он вместо этого. — Не понимаю, что со мной не так. Пеппер, казалось, ничуть это не взволновало. — Иногда в этом нет ничего плохого. Может быть, это даже хорошо. — Хорошо? — Я думаю, что ты не рискнул бы ссориться с нами, если бы не чувствовал себя в безопасности. — Ну, тогда, похоже, я чувствую себя в полной безопасности, — пробормотал Питер. Пеппер слегка улыбнулась. — Может быть. Ты помнишь нашу первую крупную ссору? Из-за высокорейтинговых фильмов? Губы Питера изогнулись в едва заметной улыбке. — Ага. В наказание ты заставила меня смотреть все части Классного Мюзикла. — Именно так, — припомнила Пеппер. — Но перед этим ты решил, что мы собираемся выгнать тебя. Нам пришлось ловить тебя, когда ты уже начал собирать вещи. Питер смущенно хихикнул, обнимая колени руками. — Ага… Больше я так не думаю. Он действительно помнил ту ссору. И как Тони выхватил у него чемодан из рук, прокричав что-то о том, чтобы он не вел себя как идиот. И как уже много позже тем вечером Тони внезапно возник у него за спиной, когда он просто вышел в туалет. Очевидно, он приказал Пятнице разбудить его, если Питер сделает хоть шаг за дверь комнаты, чтобы убедиться, что он не сбежит. Опять. Ну, ладно, с тех пор действительно многое поменялось. И, может быть, он действительно чувствовал себя в безопасности. — Так я наказан или как? — Принимая во внимание то, что кухня выглядит чище, чем я когда-либо видела, я думаю, что все хорошо, — сказала Пеппер. Питер кивнул и сел чуть ровнее, натягивая рукава на руки. — Я на самом деле поговорить с тобой хотел сегодня. — Ладно, — сказала Пеппер. Наступило молчание. — Для того, кто хотел поговорить, ты не очень-то разговорчив, — заметила Пеппер в конце концов. Питер поморщился, но затем потянулся за книгой, доставая из нее записку, которую он туда спрятал. — Ты должна подписать это. Пеппер выгнула бровь и, взяв записку одной рукой, пробежалась по ней взглядом, по ходу чтения все больше мрачнея. Пока Питер с тревогой ожидал ее реакции, дверь приоткрылась, и Тони вошел в комнату, бросая удивленный взгляд на Питера. — Эй, еще не спишь? — Да, — сказала Пеппер, опережая Питера. — Приятно знать, что ты так пристально следишь за нашим ребенком, пока меня нет дома. Тони несколько смущенно почесал макушку, направляясь к ним. — Заработался, — пробормотал он. — Угу, — протянула Пеппер, передавая ему записку. Пока Тони опускался в кресло, чтобы прочитать записку, Пеппер снова повернулась к Питеру. — Не хочешь пояснить? Там все довольно расплывчато. — Обещаешь не злиться, идет? — взмолился Питер. — Такого я обещать не буду! Выкладывай. Питер смиренно вздохнул. — Ну, во-первых, тебе следует знать, что этот учитель — говнюк. Пеппер подобное заявление совершенно не впечатлило. — Может, ты будешь придерживаться фактов? Питер скрестил перед собой руки. — Ну, возможно, я немного отвлекся на уроке, потому что делал заметки о том, как улучшить паутину для моих шутеров. А затем мистер Ли забрал у меня эти заметки, потому что я отказывался рассказать ему, что это. — И? — И тогда я сказал ему, что это мое научное исследование на тему выявления прямой пропорциональности между фамилиями учителей и размерами их пенисов. Тони запрокинул голову и разразился хохотом. — Тони! — воскликнула Пеппер. — Т-точно, прости… — умудрился выдавить из себя Тони. Его плечи тряслись от с трудом сдерживаемого смеха. — Эммм… это… это было очень невежливо, Пит. Никогда больше так не делай. — А что он имел в виду, говоря о том, что твои оценки стали «подозрительными»? — уточнила Пеппер. — Ну, я подтянулся с C+ на A+, — ответил Питер. — Потому что ты много работал. — Ага, подозрительно, не так ли? Пеппер нахмурилась. — Он думает, что ты жульничаешь? — Наверное… — пробормотал Питер. — Ты можешь просто подписать это и не разводить из этого проблему? Тони взмахнул запиской. — И ты поэтому сегодня такой угрюмый? Питер вскинул на него удивленный взгляд. — Ты заметил. — Ой, прости, — усмехнулся Тони, — ты с чего-то решил, что хорошо умеешь скрывать свои эмоции? — Пошел ты, — пробормотал Питер, снова прижимая колени к груди. — Я нервничаю. И эта записка не помогает. — Я подпишу, — сказала Пеппер, протягивая руку за запиской. — И, Пит… тебе, может, непросто с ним, но… не оскорбляй его больше. Вряд ли ты сможешь убедить своих учителей, что у тебя добрые намерения, если продолжишь проявлять к ним неуважение. Может, ты поговоришь с ним завтра? Питер кинул на нее недоверчивый взгляд. — Разве мы с тобой не так решаем наши разногласия? — спросила Пеппер с едва заметной улыбкой. — Да, но ты-то адекватная, — подчеркнул Питер. — Ну, мистер Ли может удивить тебя, — лишь сказала Пеппер, складывая записку и убирая ее в карман. — Я подпишу, а затем ты отдашь ее и поговоришь с ним, хорошо? И когда вернешься домой — расскажешь мне, как все прошло. И если он все еще продолжит вести себя неадекватно — я сама ему позвоню. — А если и это не поможет — я натравлю на него своего адвоката, — добавил Тони. Странно, но внезапно предложение Тони показалось ему более заманчивым. — Надо было мне сразу пойти к тебе, — сказал ему Питер. — Я рад, что мы это выяснили, — кивнул Тони. — Ну серьезно, кому нужны адекватные решения, я прав? Питер улыбнулся, забирая книгу со стола. Теперь, когда все прояснилось, он надеялся, что сможет, наконец, дочитать в постели хотя бы первую главу. — Спокойной ночи, — сказал он Тони и Пеппер и, получив аналогичное пожелание в ответ, поднялся на ноги. Едва волоча ноги, он поплелся к лифту, прижимая книгу к груди. Вполне возможно, что заснул он прямо на ней.