***
Утро началось с неловкой ситуации. Хочется одновременно и смеяться аки жеребчик молодой, и головой о стену побиться, завывая на все лады. Сэйхэм, гений влюблённый, что б его матушке легко жилось да внуков хотелось, припёрся с утра к своей зазнобе. Та, вопя различные нехорошие слова, послала его куда подальше. Вот странная женщина, вчера же вроде нормально общались, а сегодня едва ли не с кулаками кидается. Заслышав крики, я в полусонном состоянии выглянул в коридор, а там этот с верхнего этажа спускается. Красная злобная морда, кулаки сжаты, спина аж горбом от сильного напряжения. Я ойкнуть не успел, как эта образина на меня кинулась. Кулак у самого уха просвистел, я в последний момент в сторону шарахнулся, рефлекторно что-то тяжёлое нащупал и в голову противника запустил. Попаду — отвлечётся, нет — хана мне. На мою безмерную радость, тяжеленный том сказов и басен с северных регионов влетел Сэйхэму прямо в глаз. Взвыв, тот заскакал, придерживая руками повреждённую область. Что бы не выпало, что ли? Я ж знаю, что там всё цело должно быть! Ну, максимум фингалом знатным отделается. Пока мужчина матерясь скакал аки горный козлик, я уже вцепился руками в свою тросточку. Тяжёлая, но при этом очень гибкая и упругая, она удобно легла в руке, придавая тёплого ощущения уверенности. Ха! Теперь попробуй кинься, сразу схлопочешь в оставшийся целым глаз. Пережив таки первую волну боли, Сэйхэм наконец остановился и более-менее осмысленно на меня посмотрел. Ага, связь есть. — Ты чего влетел ко мне, а? Ещё и кулаками размахиваешь как мельница, — я насупился и сжал палку в руках покрепче. А вдруг — кинется? Но парень уже перегорел, злость ушла, оставив после себя усталость и обнажившиеся подлинные эмоции. Он посмотрел на меня как побитая собака, цыкнул недовольно, скрестил руки на груди и сам в ответ попытался наехать. — А ты? Распустил хвост, хорош инаса. А Савка, дурёха, на тебя и заглядывается. Она же девчонка совсем, пойми. Ты поиграешься, а ей жизнь сломаешь. Инаса?.. Он меня павлином что ли обозвал?! — Стоп, стоп! С чего ты вообще решил что я в ней заинтересован? Да я здесь без году неделя, её вижу только во время еды. Мы даже не разговаривали ни разу! Сэйхэм что-то злобно зарычал и что есть силы грохнул рукой о стену. Я ногами аж дрожь всего дома ощутил. Такую силищу, да в мирное бы русло! Интересно, почему Арьяна ещё не прибежала на крик? — Я совсем по твоему слепой?! Да она как тебя увидит сразу вся весёлая такая, а со мной… Краше на костре горят! Парень ещё что-то орал, и про то, какая она красавица, и про то, каким макаром я её соблазняю, и про то, какой я урод на самом-то деле. Много чего ещё орал. Выговорится человеку нужно, понимаешь ли. А я в его подбитом зрении — благодарный слушатель. В лапках палка сжата, ноги иксом ибо писать хочу, глаза по полтиннику по той же причине. Красавец. А на самом деле у меня в голове всё вертелась его фраза про костёр. Инквизиции здесь нет, вроде бы, иначе откуда бы было столько магов. Но тогда при чём здесь костёр? Хоронят так, что ли. Как викинги. Да и кладбищ я здесь ни разу не видел. Хотя я многого здесь не видел, практически ничего. И вообще. На поле том было много умерших, а куда они делись? Ну, я вырубился и не помню, это понятно. А когда очнулся — трупов уже не было. Только Агарн в психозе и всё. Они их сожгли? А родственникам простится? Ну хоть бы весточку прислать! Или опять магия радует? Сэйхэм уже по второму кругу разоряется, а я всё стою. Думаю. Терплю. Наконец, мне надоели его вопли и я что есть духу гаркнул в ответ. — Да не нужна она мне! Я вообще, это… Тут мой запал стих и я вдруг засмущался. Щёки тронул румянец, плавно переходя на шею и уши. Сэйхэм заинтересованно приподнял бровь. — Чего — это? Рыкнув на него в духе инкреатуса, я закатил глаза и быстро произнёс. — По парням я. Молчание. Скрестил руки и выжидательно уставился на Сэйхэма. Ну и какая будет реакция, голубчик? А никакая. Он только плечами пожал. — Ну так бы сразу и сказал. Особенно ей. Девчонка же, обидится ещё. Ты это… Ну это я, это. Гей, в смысле. Сэйхэм таки продолжил не смотря на мой ехидный смешок. — Может у вас там всё по-другому, и таких как ты притесняют, но у нас иначе. Живёте и живите, такие же как все. Детишки из домов одиночества только рады будут, если их к себе возьмут. Он ещё что-то сказать хотел, но осёкся и несколько нервно покосился на дверь. Точнее проём двери, в котором шустро мелькнуло цветастое платье и рыжеватые длинные волосы. Племяшка, а племяшка, а подслушивать-то нехорошо. Наскоро буркнув извинения, Сэйхэм свалил за ней следом. Я лишь выдохнул спокойнее и стремительно поскакал в туалет, палку уже на ходу кинул куда-то. Вернулся счастливый и даже чем-то довольный. Хмыкнул про себя и приблизился к двери. Закрыть бы надо. Где и столкнулся с Агарном нос к носу. Под маскировкой. Вернул её всё-таки. Ну да, нужная в быту вещь. Тот хотел что-то сказать, даже шаг вперёд сделал, но не успел, я шарахнулся от него подальше первым. Ну, на фиг! Опять маскировку с него сниму. А вдруг его узнает потом кто? На всякий пожарный, ещё один шаг назад сделал. Что бы даже не дышать в сторону Императора. Тот, похоже, обиделся. Нахмурился, губы поджал, выпрямился словно на плацу и на завтрак поторопил. И так же прямой, как палка, повернулся и ушёл. Странный. Я тут о нём забочусь, а он брови хмурит. Умом властьимущих не понять.***
Загадка, куда же делась Арьяна и почему не кинулась нас разнимать, решилась просто. Она ушла хвастаться своим гостем перед соседками. Задний дворик, огороженный символическим голубым забором совершенно не скрывает того, что творится на соседних участках. Арьяна в своём лучшем платье и красивом, узорчатым платком на шее, сидела и чинно пила чай с другими кумушками. О чём они там говорят с такого расстояния не разберёшь, но, судя по довольной сверх меры мордахе бабуленции, явно хвастает. Мной — уже смысла нет. Устаревшая новость. Это в первые дни я ещё интерес вызывал, а сейчас — тю. «Придумайте тему по-интересней!» Но вот, наконец, Арьяна освободилась, напоследок сказав что-то такое, отчего лица у соседских кумушек перекосились, словно те гнилых помидоров отведали. Удовлетворённая улыбка, смешливый блеск в глазах. Бабулька шустро преодолела расстояние до калитки и вплыла на задний двор дома. Яркий подол прошелестел над травой и цветами, отмечая её путь. Обведя ровные грядки внимательным взором, Арьяна, наконец, наткнулась на мою скромную особу, притулившуюся в кустах чего-то напоминающего смородину. Обычную, разросшуюся такую чёрную смородину. — Ты чего это там удумал? Сидишь, как пень среди соломы. Кусты что ль обдираешь? И столько возмущения в голосе что я аж растерялся. Головой затряс, всем своим видом говоря — нет, что вы, матушка. Вякнул что-то о жажде деятельности. Ну не говорить же, что это я от её гостя нового шкерюсь? Он на завтраке-то был немного нервный, а сейчас поди вообще что-нибудь и учудить может. Что с Агарном происходит, интересно? Ходит, как бледная немочь с мешками под глазами и пугающе изучающим взглядом. Как рентген на ножках, ей богу. Арьяна с сомнением на меня покосилась, но всё же показала фронт работ. Мне всё больше кажется, что она считает меня чем-то вроде калеки. Пожалеть, покормить, а к работе допустить — ну уж на фиг. Вдруг самоубьётся случайно? Четыре грядки с какими-то крупными растениями вроде репы, но ярко-красные. И вот всё это сокровище мне нужно прополоть. Когда Арьяна начала объяснять принцип прополки я сначала недоумённо на неё посмотрел. Я что, совсем за дурака здесь считаюсь? Но потом как-то подуспокоился и осознал, что таки да. Сейчас я здесь за местного дурачка. Могу как помочь, так и напроказить. Ругать меня не будут, ибо — что с Иного возьмёшь? А вот как освоюсь здесь со всеми правилами и традициями, тогда уж как с полноценного человека спрашивать и будут. Тяжко вздохнул, не стремясь доказывать что я не страус, и терпеливо покивав последним наставлениям Арьяны, принялся за дело. А что, ничего сложного. Почти что медитативный процесс. Расслабляет хорошо. Растеньеце, растеньеце, ещё одно… А вот этого не трогать, пусть растёт. Растеньеце, растеньеце… Сидя на корточках я только успевал откидывать зелёную массу в кучку за спиной и передвигаться чуть дальше по грядке к неочищенным местам. Корешок, растеньеце… Так, стоп. В руке с зажатыми росточками что-то подозрительно зашевелилось. Жука схватил, что ли? Осторожно разжал кулак, внимательно осматривая каждый зелёный росточек. Вдруг, у одного, не особо примечательного ростка, зашевелились корни. Прям натурально, в разные стороны растопорщились и зашевелились, словно под электричеством. Я с интересом приблизил зелёненького к глазам. Шевелится. Коснулся пальцем. Цепкие корешки тут же в него вцепились, обвив всей своей длиной. Попытка отцепить от себя заразу, кончилась оторванными корешками. Блин. Я думал он крепче. Забавный росточек перестал подавать признаки жизни. Откинув зелёные ростки в кучку, продолжил прореживать грядку. Пока руки привычно вырывали с корнем лишнее, мозг лениво размышлял. Интересный способ выживания. Вот вырвали этот росточек из земли и бросили, а он не высохнет, не погибнет. Корешками за что-нибудь зацепится, перевернётся и вкопается. Удивительно. Но для хозяек, наверное, очень неудобно. Ведь эту шевелящуюся штуковину порвать надо, прежде чем выкидывать, иначе вкопается заново. А если ему в землю не дать вкопаться, интересно, выживет? Есть же растения, живущие, считай, на весу. Просто прицепится к дереву-матери и сидит себе в нескольких метрах от земли. Где бы нарыть себе такого забавныша? Уже вторую грядку прокапываю, а таких вот больше нет. Обидно! И третья грядка — тоже ничего. Ну, что ж такое-то, а? Кучка сорняков меж тем всё растёт и растёт. — А, ты уже почти закончил? Молодец, молодец, ты зелень потом вон в тот ящик отправь. Удобрение будет. А я тебе пока вот помощника привела. Грядки закончите вместе, а потом и за посадку приметесь. Гость тебе потом всё покажет. Отерев пот со лба, я поднял голову. Арьяна и Агарн. Бабулька потрепала меня по макушке и быстро удалилась. Агарн же остался. Внимательно осмотрелся, явно прикидывая фронт работ. Рубаха, простая, но явно качественная, с закатанными по самое не могу рукавами. Штаны светлого оттенка, но с уплотнённой тканью. Специальные, что ли? Маскировка всё время путает взгляд, рябит, мешая сосредоточиться. Я морщусь, стараясь не смотреть в его сторону. Глазам аж больно. Снова дёргаю слабые ростки. Краем глаза улавливаю, что он присел рядом, тоже пропалывает. Через пару минут мне стало уже невмоготу. Ну хочу я его увидеть, да! Волосы, глаза, крепкие, ловкие руки. Могу хотя бы себе признаться — хочу увидеть! А что, нельзя? Пыхтя и досадуя на самого себя передвинулся ближе к гостю. Ростки на моей площади уже кончились, угу. Тёплый, совсем близко. Боком чувствую крепкое бедро рядом с собой. И ещё чуть ближе. План мой прост, как всё гениальное. Коснуться его незаметно, а потом, когда в дом идти надо будет, снятую маскировку свалить всё на нечто необъяснимое. Может, тут земля особенная? Сконцентрировавшись на движениях Агарна под своим боком, сразу заметил, что он вытащил из зелени что-то не то. Шевелящееся. Маленькое и зелёное. Глаза мои загорелись алчностью и научным интересом, и я, не думая, с воинственным писком кинулся на чужие руки. От удивления сжав сорняк в своей лапище, Агарн попытался отшатнуться, но был тут же повален на землю. Мной. С дикими глазами, лохматыми волосами и полным воинственности видом. Прижав его руку к соседней грядке, практически выцарапал своё полудохлое счастье из чужих пальцев. Маленький, едва-едва шевелящий корешками росток вольготно расположился у меня в ладонях. С умилением рассматривая поле для последующих экспериментов, всё-таки сполз с руки Императора. Хорошо, что не на него самого забрался! В пылу научного интереса чего только не сделаешь. Выпученные глаза с откровенным шоком разглядывающие меня, грязная, теперь, одежда, взлохмаченные волосы. И вообще очень-очень уставший вид. Эй, Император, ты вообще спишь? Захотелось зарыться в чужие волосы руками и чмокнуть ошарашенного мужчину в губы, но вместо этого, я неловко потупился и почесал у себя за ухом. — Эм… Мне этот росточек очень понравился, а предыдущий помер. Я его искал-искал, а нашли его вы… Случайно. Вот. Я прижал полудохлика к своей груди. Где бы воды ему найти, а то ведь и этот экземпляр потеряю. Агарн, вместо того, чтобы разозлиться или просто досадливо фыркнуть, вдруг начал ржать. Смеяться так громко, что в окно даже Арьяна выглянула. Правда, тут же успокоенно нырнула обратно. Маг всё смеялся и смеялся, а я всё никак не мог насмотреться. Идиот влюблённый. Ну вот что тут смотреть?! Ну, волосы тёмные, глаза красивые, руки вон все венами перевиты. Сильный, тёплый, родной. Мысленно выдал себе же подзатыльник. А нечего засматриваться! У меня ещё Цепляшка не политый. Пока Император всеми силами пытается отсмеяться без ущерба для дыхания, я уже успел сгонять до ближайшей бочки с дождевой водой и полить растение. На удивление, он сразу ожил и вцепился в мой палец корешками. Зелёненький ствол, много мелких листочков с внутренней стороны отливающих красным. Симпатично. А как он цветёт? Раздобыть бы горшок какой, да посадить у себя в комнате на подоконнике. Дом обставлен очень хорошо, уютно даже, но в комнате мне всё-таки не хватает вот таких вот растений. О герани, конечно, не мечтаю, но с зеленушечками всё-таки привычнее. — Зачем оно тебе? Ведь не цветёт даже, так, ползёт покуда может. Если волю дать, все кусты передушит. Агарн всё же отсмеялся, но вставать с земли не спешил. Так и расположился между двумя грядками. А что, даже органично смотрится. Улыбка шальная, в глазах искорки мелькают. Красавец же, ну. Я насупился и ещё раз полил сорнячок. — А мне нравится. В горшок посажу и пусть себе в комнате растёт. — Но чем он тебе нравится? — всё не унимался Император. — Ни цветов красивых, ни запаха пряного, из пользы — слабительное хорошее. Но не думаю, что оно тебе нужно. Молодой ещё, здоровый. Мне захотелось побиться головой о стену, а затем и Агарна пару раз стукнуть. Разозлившись, практически рявкнул. — Мне нравится его упорство! Цепляется за жизнь даже когда его убивают. Я запнулся, наткнувшись на слишком серьёзный взгляд мужчины, и закончил уже почти шёпотом. — А ещё у него листочки милые. Агарн хрюкнул. Едва-едва сдерживая новую волну смеха, пытался выглядеть серьёзным, взрослым человеком. Я вздохнул. — Да смейся уж. Он послушался и здоровый мужской хохот снова разнёсся по огородику. Когда ж ты последний раз смеялся, Император мой? Покачав головой прикопал Цепляшку возле бочки и снова пошёл лишать жизней его собратьев. А через пару минут, всё ещё хихикая, ко мне присоединился Агарн. Этот росток похож немного на меня. Такой же маленький и невзрачный, но очень стремящийся выжить. Я ведь умер там. На Земле. Для друзей, для учителей, просто знакомых. Для всех, кто меня там знал. А я выжил. Естественно, только из-за того, что стал инкреатусом, но выжил же! Хм. Надо будет потом попытаться обернуться обратно. Но не здесь, а в лесу. Не думаю, что соседи и Арьяна оценят огнедышащего ящера посреди улицы. Если ещё получится, конечно. Закончили как-то слишком быстро, хотя… Не, всё нормально — там от грядки всего ничего оставалось. — Теперь посадим саженцы. Я землю уже подготовил, осталось только посадить. Мы и сажали. В вырытые ямки впихивали маленькие деревца, засыпали землицей и поливали. Ещё на первом кустике я с досадой понял, что мои длинные рукава рубахи здесь только помешают. Пока полол — никаких проблем, кроме грязевых пятен, не было. А теперь, ткань мешается и путается в слабеньких веточках саженцев. Легонько дёрну, и нету веточки — не дело это. Отложил в сторону саженец и аккуратно начал закатывать рукава. Бледная кожа, местами испещрённая шрамами. Розовые, с ещё нежной кожицей они ярко выделяются на худых конечностях. Тут главное ткань ровно закатать, иначе распутываться будет и вновь мешаться. Так, с этим всё нормально. Осталось только верёвочкой специальной подвязать — и всё. Угу, всё. Эта мелкая гадина всё никак не хочет завязываться одной рукой. Ну вот совсем. Слетает — и всё. Морщась и матерясь сквозь зубы, я раз за разом пытаюсь справиться с упрямой тесьмой, и тут в поле зрения появляется чужая рука. Грязная, крепкая мужская рука, которая внаглую отбирает у меня рукав и тесёмку. — Где ж ты столько шрамов успел получить? — немного хриплый голос возле самого уха. Толпа мурашек строевым шагом промаршировала куда-то к пояснице. Старательно не поднимая взгляда буркнул себе под нос: — Да так… Очнулся уже таким. В лесу. Агарн зачем-то наклонился к моей руке, напрягая ещё больше и заставляя незаметно потирать ладонь другой руки о грубую ткань штанов. Сердце перепугано тудумкает где-то в области селезёнки. В голове — муть вместо мозгов. Эй! Да я такими темпами скоро, как кисейная барышня в обморок грохнусь. Чур меня, чур! — Вот и всё. В смысле — всё?! Наверное, в моём взгляде было слишком много удивления, раз Агарн молча ткнул пальцем во второй подвязанный рукав. Эк меня разобрало-то, а. Фыркнув неуважительно сам себе я поторопился к ямкам, саженцам и лейкам. Да что это такое! И штаны туда же! Ботинки пришлось снять, чтобы не изгваздать окончательно в грязи, и теперь штаны путались под пятками. Тяжело вздохнув, принялся подгибать и их тоже. Благо, хоть здесь мне помощь не нужна. Сначала хотел до колен, но потом передумал. Чуть больше загара мне точно не повредит. И сообразил сделать что-то вроде шорт. Уродливых, кривых, но, однако, удобных. Довольный собой и своими вовсе не такими кривыми руками, как я думал, развернулся к ямкам. Замер. Агарн смотрел на меня, пристально, с каким-то странным выражением глаз. Шрамы он видел и похлеще моих, хотя бы у того закутанного, но он никогда не смотрел на них так… внимательно. Без страха, конечно, без отвращения, без всего такого. Сейчас в его глазах я видел лишь сожаление. И не понятно, к чему оно относилось. Совсем непонятно. — У тебя и на ногах тоже. Не вопрос, а констатация факта. Я пожал плечами и хотел сказать, что у Связанного Чарры шрамы по круче будут, но передумал. Вовремя передумал! Честно? Мне очень хочется себя раскрыть, быть рядом не как незнакомец, а как старый товарищ. Друг. В самых смелых мыслях, что-то большее. Но быть полезным — хочу больше. В теле человека, я — пустышка. Мелкое недоразумение, которое очень просто прибить. И пока не научусь стабильно оборачиваться в инкреатуса, таким и останусь. В своих глазах, в первую очередь. — Да ладно. Я боль чувствовал только урывками, всё травку какую-то жевал. Арьяна говорит, что, если я буду и дальше её жевать, то и эти шрамы сойдут. Я пожал плечами, показывая, насколько пренебрежительно к ним отношусь. Главное не вспоминать, кем они мне оставлены, и сколько из них тогда выжило. Не люблю вспоминать. Кровь, тьма и страх, даже не за себя, а за своих. За Агарна, Чарру, того закутыша, имя которого я опять забыл. Как хрипели, погибая, атери противников, как кричали от боли и ярости люди. К чёрту такие воспоминания. — Но ты ведь такой… — Агарн замялся, пытаясь подобрать слово. — Дохлый? — помог я. Император закашлялся, и покачал головой. — Хрупкий. Я завис. Что-то он меня начинает пугать. Вроде и приятно, а вроде и… Странно. Никогда не замечал, чтобы он с кем-то вот так разговаривал. Ну, такими словами, интонациями, жестами. Странно. Я замялся, не зная как реагировать. — Сложно представить, что ты смог выжить после такого. Я имею опыт боевых действий и примерно знаю, через что тебе пришлось пройти. И то, что ты выжил — немыслимо. Меня аж отпустило. Я даже улыбнулся слегка безбашенно. Ну вот какой я живучий! — Чего вы там расселись? Быстрей заканчивайте и обедать идите. Ну? Болезный, ты там как? Я закатил глаза, но всё же крикнул, что всё нормально. Арьяна из окна погрозила мне кулаком и скрылась. Агарн хмыкнул. — Давай ускоримся? И работа закипела. Агарн принимал от меня саженцы и вкапывал в землю руками, попутно шепча слова заклинаний. Ласково так, напевно. Словно ему в радость общаться с зеленью. На секунду даже показалось, что так он отдыхает. Вот именно здесь и именно сейчас отдыхает душой. Уставшей и измученной. Отогревается. Сбрасывает все свои должностные обязанности, какие-то условности, весь тяжёлый груз, и отдыхает. Наслаждается тем, что ему по-настоящему нравится делать. Даже улыбается временами. Вот на эту его улыбку я и засмотрелся, очнулся, когда снова закричала бабуля. Вздрогнул немного, покосился на Агарна. Тот, как ни в чём не бывало, отряхивал штанины от комьев подсыхающей грязи. Подтвердив Арьяне, что мы закончили, неловко шагнул к дому. Неловко — для Агарна, ибо я опрокинул стоящее рядом ведро на его ноги. А так, как он наклонился именно в этот момент, то и его голове с телом тоже не повезло. Отфыркиваясь, он хмуро на меня воззрился. А я что, я ничего… Изобразил на лице священный ужас, ну, или что-то на него похожее. Скривился пострашней, короче. Выпалил заготовленную фразу про сползающую маскировку, и, как был, босиком, побежал в дом.