Только один год

Эльза не могла себя контролировать. Она была в ярости. Этот пацан встречался с её сестрой. У него было всё, о чём она могла только мечтать. И ему этого мало? Он променял мою сестру на поцелуй с этой смазливой девчонкой? Насколько тупым нужно быть? Насколько слепым? Полная гнева, она шла к нему со сжатыми кулаками. Её сестра всё ещё плакала у столика в кафе. Одна только мысль об этом разозлила её ещё сильнее. Она злилась на него всю неделю за то, что он мог позволить себе всё, что не могла она сама. Он мог целовать Анну, обнимать её, рассказать всем вокруг о их отношениях. И сейчас он её расстроил? Заставил её плакать? Идиот! "Эй, мелкое ты дерьмо!" — прокричала Эльза, когда между ними оставалось около пятнадцати метров. Почти все люди вокруг Ханса повернулись в её сторону, в шоке от её слов, но Эльзе было всё равно. Парень начал оглядываться по сторонам, явно не понимая, что происходит и к кому конкретно обращалась блондинка. — "Да, я к тебе обращаюсь, козёл." Возможно, только возможно, она слишком много времени проводит с Эваном и его красноречивым словарным запасом. Парень поднялся на ноги и сделал несколько шагов назад, выставив руки перед собой, в защитной позе. "Я... я не знаю, кто ты, но... это, должно быть, какая-то ошибка", — он был напуган, у него тряслись ноги. Девушка, которую он целовал всего несколько секунд назад, тоже выглядела напуганной. Блондинка подошла к нему вплотную и ударила его в лицо, вложив в удар всю силу, на которую была способна. Когда кулак достиг своей цели и по руке разнеслась острая боль, Эльза только улыбнулась. Ханс плюхнулся на задницу, из его глаз брызнули слёзы. Удар получился очень сильным. Несколько человек вокруг ахнули от неожиданности. Девушка двумя руками схватила его за воротник и одним рывком снова подняла его на ноги. "Как ты смеешь? Как ты смеешь так поступать с моей сестрой?" — Ее голос не мог быть ещё холоднее, и глаза Ганса расширились от шока, когда он, наконец, понял что вызвало ее гнев. "И... Извините. Пожалуйста, отпустите меня. Простите меня, пожалуйста". — теперь он был напуган до безумия и озирался по сторонам в поисках помощи. Один мужчина вышел из толпы зевак и направился к ним. Но Эльза бросила в его сторону всего один свирепый взгляд, и он остановился. "Никогда больше не говори с ней. Никогда больше не пытайся связаться с ней. Даже не смотри в её сторону. Понял?" Он закивал так, будто от этого зависела его жизнь, и Эльза отпустила парня. Только теперь она заметила, что несколько человек снимали всё происходящее на смартфоны. Чёрт, хоть некоторым нравится вся эта ситуация. Сволочи. Эльза уже развернулась и собралась уходить, когда услышала от Ханса что-то вроде: "Боже, в этой семье все чокнутые". Она развернулась и наградила его апперкотом в живот. Девушка буквально чувствовала, как внутри снова всё закипает от гнева. Парень согнулся пополам от удара. Сейчас он даже вдохнуть нормально не мог. Эльза представила, как этот жалкий сморчок целует её сестру, признаётся ей в любви. Это бесило её, но то, что он при этом всём встречается с ещё одной девушкой, злило до безумия. Когда от хлёсткого хука справа он бессознательным мешком упал на землю, Эльза улыбалась. Спустя какое-то время - она не знала точно, может через несколько минут — она пришла в себя. Девушка сжала и разжала кулак — он болел, весьма сильно болел. Она взглянула на бессознательное тело парня перед собой и начала беспокоится. Надеюсь, я ничего ему не сломала. Брюнетка, с которой он целовался, немного отстранилась. Она выглядела так, как будто не могла решить — помочь ему или пнуть его. Ну, скорее всего, она тоже была не в курсе. Блондинка окинула взглядом людей вокруг. Она посмотрела на одного из парней, который снимал всё на видео, и тот тут же убрал смартфон в карман. Остальные просто стояли неподвижно стеной, не зная, что делать. Некоторые из них перешептывались. К счастью, здесь не было детей. Родители, должно быть, уже увели их подальше отсюда. И только потом она увидела свою сестру, которая стояла в нескольких шагах и, определённо, видела всё что только что произошло. Её глаза были широко раскрыты. У Эльзы сжалось сердце, когда она поняла, что видит в них страх. "Я... прости меня, Анна. — с трудом пробормотала старшая. — Я не знаю, что на меня нашло... ты знаешь, что я не такая... Просто... когда я увидела, как ты плачешь, я... не смогла сдержаться". Эльза немного успокоилась, когда Анна подбежала к ней и обняла. Младшая ещё не прекратила плакать, а толпа уже начала рассеиваться. К ним подошёл взрослый мужчина, один из менеджеров катка, если верить надписи у него на бейджике: "Я вызвал скорую и полицию. Пожалуйста, никуда не уходите". Эльза молча кивнула, сейчас она хотела только успокоить свою младшую сестру. Что скажут наши родители? Я сама втянула себя в неприятности. Тем не менее, она знала, что если отмотать время назад, она поступила бы точно так же. Хотя, отправлять его в нокдаун, наверное, не стоило... Анна всё ещё плакала, вцепившись в жилет старшей сестры, когда та осознала что-то, от чего у неё кровь застыла в жилах. Я рада. Я рада, что ударила его, и я рада, что он больше не будет встречаться с моей сестрой. Я счастлива, что она снова одна, и я больше не буду так страдать. Моя сестра плачет от горя, а я счастлива. Я ужасный человек.

* * *

Медики прибыли раньше полицейских. Они проверили состояние молодого человека, затем, почти сразу, погрузили его на каталку и увезли в больницу. Он вернулся в сознание ещё до их приезда, но сам ходил с трудом. Эльза случайно услышала разговор бригады скорой помощи о состоянии Ханса — его нужно было проверить на сотрясение мозга, но в целом, он был в порядке. Блондинка выдохнула с облегчением. Потом, приехали полицейские и попросили девушку пройти за ними: "Мы зададим тебе несколько вопросов в полицейском участке. Буйной ты не выглядишь, так что обойдёмся без наручников". Эльза кивнула, мягко отодвинула от себя Анну и направилась за полицейскими, к их машине. Но Анна пошла следом, заговорив первый раз с тех пор, как увидела Ханса: "Могу я поехать с вами? Она моя сестра. Она... сделала это из-за меня". Полицейский пожал плечами: "Ладно. Места в машине хватит". — его напарник открыл заднюю дверцу, и девушки сели в автомобиль. Эльза даже представить не могла, что когда-нибудь окажется в полицейской машине. Тем более, вместе с её младшей сестрой. Анна взяла её за руку. Блондинка повернулась к ней и постаралась улыбнуться. Глаза у младшей были красными и слегка припухшими от слёз. Боже, я надеюсь он сейчас страдает. Когда они приехали в полицейский участок, офицеры усадили её за стол. Ещё через несколько минут, напротив неё сидел следователь. Сержант Гарсон, если верить именной табличке на столе. Выглядел он дружелюбным. "Так. Значит, ты избила молодого человека на катке. Ударила его в лицо, потом в живот, потом, ещё одним ударом по лицу, отправила его в нокдаун". "Эм... Да, всё верно". "Ладно, во-первых, дай мне своё удостоверение. Если ты несовершеннолетняя, я должен позвонить твоим родителям". Эльза передала мужчине пластиковую карточку и продиктовала номер родителей. Они будут в бешенстве. Анна тоже показала своё удостоверение, чтобы доказать, что она действительно её сестра. Следователь передал номер другому полицейскому и сказал тому дозвониться до родителей девушек и попросить их приехать. "Ладно, теперь, можешь объяснить что там произошло?" Эльза прокашлялась, больше от нервов, и попыталась описать всё так точно, как могла: "Моя сестра встречалась с парнем. Мы заметили его, когда решили перекусить в одном из кафе на на катке. Он был с другой девушкой, они целовались. Моя сестра, Анна, заплакала и я... Я не знаю, что на меня нашло. Никогда раньше такого не было. Я подошла к нему, ударила и сказала больше к ней не приближаться. Я развернулась и уже хотела уйти, но он сказал что-то о том, что моя сестра и я чокнутые. Я развернулась, ударила его в живот и ещё раз в лицо." — Ничего кроме правды. — "Я знаю, что это неправильно." Эльза поникла. "Ну, будем надеяться, что с ним всё в порядке и он не выдвинет против тебя обвинений. Можете подождать родителей в комнате ожидания". Девушки просто молча сидели и ждали своих родителей. Анна всё ещё держала старшую сестру за руку, Эльзе это помогало не впадать в уныние. У меня большие проблемы, но, по крайней мере, она со мной. Когда приехали родители, они были в ярости. Эльза хотела что-то сказать, но отец тут же перебил её: "Ни слова. Поговорим дома". Домой они ехали точно так же — не говоря ни слова. Эльза знала, что она виновата, но она не хотела, чтобы за её проступок наказывали и Анну. Это не честно, она ничего не сделала. Когда семья приехала домой, родители усадили дочерей перед собой и началось... "Я поверить не могу, Эльза!" — начал их отец, — "Тебе семнадцать! Ты всегда была такой ответственной. Что взбрело тебе в голову?! Ты отправила пятнадцатилетнего парня на больничную койку, серьёзно?" Мать продолжила: "Мы всегда говорили тебе, что насилие не решает проблем. Что если он выдвинет обвинения? Что если ты его покалечила? Это может сломать всю твою жизнь!" Так продолжалось ещё какое-то время, пока они не отправили Анну к себе: "Нам нужно поговорить с твоей сестрой наедине". Когда они услышали, как дверь наверху захлопнулась, её отец снова заговорил: "Эльза... я знаю, что ты хотела защитить сестру. И я горжусь тобой за это. Семья — самое важное в жизни. И я рад, что ты так сильно любишь Анну. Но... ты понимаешь, что такого не должно повториться?" "Я знаю, пап. Я не знаю, как так получилось. Меня охватила ярость. Как он мог так поступить? Как вообще кто-то может так поступить с кем-то вроде Анны? Она такая добрая и бескорыстная. Она не заслужила такого. Сколько времени пройдёт, прежде чем она снова сможет довериться кому-нибудь?" "Давай просто надеяться, что мальчишка быстро поправится и на этом всё и закончится". "Мы любим тебя, Эльза. И мы знаем, что ты любишь свою сестру, — если бы вы только знали, насколько я её люблю, не думаю, что вы смогли бы повторить эти слова. — Просто... Ты странно себя ведёшь в последнее время. Тебе нужно взять себя в руки, хорошо? Эльза кивнула, и когда поняла, что разъяснительная беседа на этом закончилась, поднялась к себе. Прежде чем она поднялась по лестнице, её мать сказала кое-что ещё: "О, и ты под домашним арестом на две недели. До зимних каникул." Эльза не жаловалась. Она это заслужила. На самом деле, она заслужила наказания похуже. Когда она вошла в свою комнату, Анна уже была там, на её кровати. По одному взгляду на её глаза было понятно — она снова плакала. "Почему, Эльза? Почему он так поступил? Он, правда, мне нравился", — снова послышались всхлипы. Эльза села рядом и обняла младшую сестру. "Парни такие идиоты! Не могу поверить, что доверяла ему", — Эльза знала, что она должна была сказать. Она должна была сказать, что он был просто придурком и следующий будет намного лучше. Но она не могла этого сказать. Вместо этого, она только крепче её обняла и несколько раз поцеловала в лоб. Спустя несколько минут тишины, рыжая снова заговорила: "Спасибо, кстати. Это было круто". Эльза улыбнулась: "Честно говоря, несмотря на то, что говорила полиции и родителям, я не жалею о том, что ударила его. Он это заслужил. Никто не смеет обижать мою сестру". "Ты под арестом?" "Ага, на две недели. Я ожидала большего, честно говоря". "Так... больше никаких походов в зал и боксёрских груш?" "Не-а. Я думаю завязать с боксом. Моя рука ужасно болит". Анна засмеялась, и Эльза была ужасно рада это слышать. "Ты определённо заслужила более долгий срок. Так ты будешь проводить со мной всё своё свободное время. Я попрошу маму не выпускать тебя до августа." Старшая засмеялась, но она не могла не чувствовать себя виноватой за то, что избегала Анну последние две недели. Рыжая взяла правую руку сестры и начала осторожно массировать, пытаясь облегчить боль. Эльзу это немного смутило. Как и то, что Анна перестала плакать и уже успокоилась, но всё ещё лежала у неё на груди как на подушке. "Я люблю тебя, сестрёнка. Мне больше никто не нужен". Сердце Эльзы забилось чаще, и она знала, что Анна может это заметить, так как её голова находится очень близко к нему. Бабочки снова распустили крылья у неё в животе. Она неожиданно почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она должна была сказать Анне, что это нелепо. Что они только сёстры и им нужна настоящая любовь. Она уже открыла рот, но прозвучали совсем другие слова. "Мне тоже не нужен никто, кроме тебя".