Контрафакт - это к счастью

Димка шёл по улице пританцовывая и подпевая музону в наушниках, не попадая ни в слова, ни в ритм, прохожие вечером в пятницу мало чему удивлялись, а ему самому было пофигу — душа пела. Он мылился попасть на закрытый объект, а именно — в городское управление МВД, в отделение дяди Стёпы. Вечер накануне выходных, время почти семь вечера, куда ж ещё ему для проведения досуга?! А всё потому, что свет очей Димитрия — капитана Сивушкина — злой дядька Черномор, читай нач отдела, тот, который, по мнению Димки, похож на зайчика в очках, а по документам подполковник запер в управе документы писать. У них какая-то проверка из главка намечалась, и нужно чтобы чин-чинарём всё, бумажка к бумажке и в папку сложенная. Накрылся пятничный вечер в приятной компании, о чём Стёпа и сообщил, до края сам расстроенный этим обстоятельством. — Малой, у меня тут завал, а набираю я на клавиатуре медленно, придётся вообще не спать, — выдохнул Сивушкин в трубку, да так, что Димка тёплый ветерок на ухе почувствовал и замурашился весь от низкого ласкового голоса. — Может, помощь нужна? — Какая? — звякнул ложкой о кружку с очередным кофе Сивушкин. — Можешь меня морально поддержать. «Лучше бы орально», — вздохнул про себя Димка, так и не вкусивший пока крепкой капитанской любви, только каток всеобъемлющего ухаживания. — Ну, я и делом могу. Например, текст набираю быстро. — Правда? — недоверчиво уточнил Сивушкин. — Правда! Грамоте обучен, к туалету приучен, прививки есть и обои не рву, — огрызнулся Димка, ему как-то стрёмно стало из-за не озвученного подозрения, что Дмитрий Соколов совсем бестолочь. — Тихо, самурай! — осадил легко заводящегося парня Степан, научился-таки чертяка, что и не обидно, и Соколов потом понимал, что был неправ, вспылил. — Ты ж моё солнышко! Реально сможешь прийти, вот прямо сейчас? — Ща я быстро работу доработаю, хватит с них, и к тебе. Сговорились, что Сивушкин выйдет на проходную встречать по первому звонку, Дима подтянул шнурки на любимых красных кедах и с в разы улучшенным настроением быстро собрал манатки. Он-то думал, что, если Стёпка занят, дома сегодня просидит. Тоже неплохо, в принципе — тепло, светло и мухи не кусают, мама вкусного сварганит, папа побухтит о футболе, пацаны в сетевухе всегда знакомые трутся — обычный вечер. Но с дядей Стёпой будет в разы лучше, пусть даже и бумажки перебирать. Потом интересно же настоящую ментовскую, да млин! Настоящую полицейскую управу изнутри посмотреть. Может, удастся Стёпку уговорить оружие показать… Опять мысли не о том! Весна… Пояснение для озаботов тебе, Димочка, ага. Оружие — устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов. А не то, что у альфы в гульфике, вот так вот. Димка «дотанцевал» до Макдака — неудобно в гости с пустыми руками, мама так приучила, тем более развлечение у них явно не на час. Взял всякого разного, в том числе, что сам никогда не жаловал, но по наблюдению альфы точили, как не в себя — бургеры размера «ХХХL» с подпольным названием «разорви еба… рот». У Соколова на такие ширины щёк не хватало, но раз альфа-народ этот корм любит, надо брать. К зданию управы он резво пришуршал с двумя горячими пакетами, обогатив запахом всех ехавших с ним в маршрутке. Постовой подозрительно посмотрел, но за решётку на территорию двора пустил, наверно, принял за доставщика, а от входа уже гарцевал через ступеньку знакомый шкаф с антресолькой и улыбался так, что Димка враз ослабел на голову и засветился в ответ, виляя виртуальным хвостом, так что задницу при ходьбе заносило. Охмурятор транслировал сигнал на полную, сосредоточившись на конкретном объекте «вот такой ширины, вот такой вышины». Пока сварганили временный пропуск, дежурка плотно пропахла продукцией фастфуда, пришлось делиться с дежурным, уж больно тот завистливо посматривал на пакеты. Соколов не крыса, подкормил служивого с рук под молчаливое одобрение кэпа. В управлении оказалось не весело, то есть скучно. Наверно, в восемь вечера пятницы так и должно быть, остались только дежурные, оперативные группы и додельщики типа Сивушкина. Никаких устрашающих вещей Димка не обнаружил, ни камер с мрачными зэками — откуда, не СИЗО же, ни пыточных — если есть, то кто ему покажет, только унылые, похожие один на другой коридоры с одинаковым ритмом дверей и окон. И это в своей типографии Соколов ещё считал, что Советский Союз не покинул старых стен?! Не, ну, материалы современные, ремонт, видно, что недавно был, всякие там лавочки, стенды, всё новое, но казённое до жути. Ладно, жить можно! Кабинет Сивушкин делил ещё с одним коллегой, который уже сбежал к домашним щам, и стажёром — молоденьким альфой Петькой, его Дима по приходу в типографию помнил. Пришлось и этого страдальца кормить, смотрит щенком несчастным. Бедные люди, их не осудили, а они всё равно сидят! После перекуса Дмитрий с видом профи засел за свободный компьютер и щёлкнул костяшками, Стёпа с благодарностью протянул ему развязанную папку «Дело №» со стопкой рукописных листов, записочек и вырванных впопыхах блокнотных ошмётков. Преступный сговор с целью ограбления магазина продавцом и охранником — скукота. — Так быстро! И часу не прошло! — воскликнул восхищённый Степан. Подошёл сзади и, чтобы обнять за плечи, согнулся в три погибели. Прижался щекой к щеке Димы, прокручивая набранное, чмокнул в щёку. — Дим, бросай свою богадельню, иди к нам в секретари! — Я подумаю, — рассмеялся Димка и повёл плечами. В тёплых, стальных объятиях было уютно и как-то сказочно, Соколов возомнил себя принцесской. Но, увы, дракон быстро смылся обратно за свой комп, дабы не распаляться от близости и Петю не смущать, он и так уже подчёркнуто не смотрит. — Что следующее брать? Только не с расчленёнкой, у меня ещё бургер не переварился, — Димка, чтобы унять возбуждение, замаскировал его наглостью. — У нас не убойный отдел, — хихикнул Петька. — Свезло! — блеснул глазами Соколов, но смотрел он исключительно на Стёпу, у которого от пристального зондирования его персоны уши покраснели, и притянул к себе следующую папку. Ближе к одиннадцати решили объявить кофе-паузу. Петька смотал в курилку, а Дима ввиду того, что стесняться некого, сидел на столе, беззаботно болтая ногами, и выбирал оставшиеся ломтики картошки, рассыпанной по промасленному пакету. — Димчик, может, давай я тебя домой отвезу? — Стёпа разрывался между стыдом, что запряг работать бету, к которому дышал неровно и имел самые далеко идущие намерения, и надеждой, что вместе они за пару часов всё оставшееся доделают. — А ты? — зевнул Соколов. — Меня отвезёшь, а сам обратно в управу? — Ага, — Степан пристроился между ног у Димки, положил по обе стороны от него тяжёлые ладони и наклонился носом к его курносому, потёрся. — Завтра все распечатки должны быть у начальника на столе. — Хрен тебе! Пока не закончим, не поеду! Сивушкин разогнулся, уткнулся носом в лохматую макушку, которую, оказывается, Димка тщательно укладывал так, чтобы было спланированное творческое безобразие. Пахло вкусненько. Немного сладковато, видимо, средством для укладки, и ещё чем-то. Самим Димкой, желанным и тёплым. Соколов обнял возвышающегося над ним исполина, поудобнее обхватил ручонками и ногами и застыл, как цыплёнок под мамой-квочкой в тепле и временном покое. Даже о пошлостях поначалу сильно не думалось, только посидеть, устало прижимаясь к сильному телу. Но кто ж долго высидит, когда привлекающий внимание объект в твоих руках?! Причмокнув губками, Дима потянул Стёпу за широкую шею на себя, целоваться захотелось жуть как. Привык он уже к стёпкиным широким лапам, которые держат нежно, но шею могут свернуть, как курёнку, это Димку странно заводило, привязался к запаху, такому альфьему, густому, но вместе с тем не раздражающему. Дима чуть слышно застонал во влажные губы своего капитана, и его привлекли обратно в глубокий засос, поддерживая рукой затылок, массируя кожу. Лучшего времени вернуться с перекура Петя не нашёл. Он влетел в кабинет, похлопал глазами на целующихся: — Понял, пойду ещё покурю! — и скрылся, прикрыв за собой. Через минуту дверь снова отворилась, видимо, перекур был недолог. — Это что ещё такое! Почему посторонние в здании? — гаркнул на весь этаж поставленный и вытренированный орать голос. Степан отлип от Димки и без команды «кругом» развернулся встретить кару небесную лицом к лицу, как подобает чести офицера. — Товарищ подполковник, разрешите доложить! В рамках поставленной задачи подготавливаем дела к проверке. — Да, я вижу, как вы подготавливаете, — по-змеиному прошипело полицейское начальство, которое когда-то показалось Димке на зайца похожее, сейчас-то видно — чистый змей. — Мы тексты набираем, — обиженно вступился Соколов, выползая из-за прикрывающего его Степана. Дима уже успел спуститься со стола и оправиться, так только встрёпан слегка, и губы расцелованы. — Капитан Сивушкин, вы в своём уме? Под внутреннее расследование захотели?! Почему у вас лицо сомнительного социального поведения читает протоколы? Дима не понял. Это что, очкатый ментовский начальник его сейчас блядью уличной назвал?! Соколов закусил удила и шагнул смело в сторону обидчика, готовясь нахамить по полной. Рядом напрягся всем телом Степан и положил руку на плечо, придавил, примял поближе под возмущённое восклицание начальства. Очевидно было, на чьей стороне подчинённый. — Фёдор Тимофеевич, Дмитрий пришёл помочь мне с бумагами, потому что у нас почти все секретари в управе в декретах, посмотрите, опера сидят, как проклятые. Я вас очень попрошу воздержаться от оскорблений моего молодого человека, он даст подписку о неразглашении вам лично. — Стёпа, придержи коней! — устало потёр лицо подполковник. — С ума все посходили, кто внучку тянет, кто Жучку, лишь бы разгрести быстрее. Да, с секретарями нужно что-то решать, а то нас засыплет. Правда твой? — начальство кивнуло на насупленного Димку. — Ага. Помните, из типографии дизайнер? — Сокол? — присмотрелся Фёдор Тимофеевич. — Помню, как же! — Соколов, — буркнул Димка и отжал от себя лапу Степана. — Вы мне грамоту должны. — Злопамятный, — с уважением сверкнул очками нач отдела. — Ещё какой! — показал зубы в улыбке Дмитрий. — Извините, Дима, накануне проверки у нас дурдом полный. Не обижайтесь, пожалуйста. — Ладно, постараюсь, — ответил на рукопожатие Соколов и с видом царской особы вернулся к набору текста. Бодро застучал, не смотря на клавиши, вот, мол, я какой, а не то, чем вы меня обозвали. Фёдор Тимофеевич конфузливо пожал плечами Степану: «Сорян, брат, недоразумение вышло», — ему махнули в ответ: «Идите уже, гражданин начальник, куда шли!» Не время политесы разводить, в час ночи всё ещё находясь на работе. Подполковник мужиком был понимающим, ушёл тихо, показав Сивушкину за спиной у не отвлекающегося от монитора Димки большой палец, а затем кулак, благословил типа. Петя, протрындев с операми в соседнем отделе, дал время коллеге и его пассии завершить то, чем они бы там ни занимались, и боязливо заглянул в кабинет. Всё было чинно, благородно — рабочая атмосфера, и никаких вакханалий. — Это Горячий тут у вас орал? — Не знаю, я его не щупал, — фыркнул со своего места Дима. — Подполковник Горячий Фёдор Тимофеевич — начальник отдела, а ты на него с кулаками хотел, — пояснил и укорил Стёпа. — Нервный он у вас… — Работа такая, — заступился Пётр. Димка независимо вздернул нос, оставаясь при своём мнении. Около четырёх утра шкаф с уставшей осоловевшей антресолью привёз добровольного помощника полиции к его дому, поцеловал прикорнувшего завёрнутого в огромную тёплую кожанку Диму и со всей переполняющей нежностью и заботой почти донёс его до двери отчего дома. На улице занимался рассвет и тянуло промозглой сыростью. Капитан Сивушкин Степан Александрович, выйдя из подъезда, вздохнул полной грудью и улыбнулся новому дню, несмотря на усталость — жизнь прекрасна!