Spica (Колос. Рабочее)

— А что не любит Васа? — спросил Гарри, рассматривая свой амулет из осины. Немного покрутив и подергав за веревочку, он надел его на шею и поглаживая пальцами, посмотрел на Долохова. Долохов, вытянув длинную жесткую полоску кожи какого-то животного, закрепил ее на столе и выстукивал дырочки странным, похожим на вилку инструментом. Только у железки в его руках зубчиков было намного больше чем у вилки. — Жадность он не любит, Гарри. Сними переводчик, будем разговаривать на твоем языке, а то родную речь так и забыть можно, — Гарри достал второй амулет-переводчик, пока снимал, тот запутался с рунным амулетом, и в итоге пришлось ему снять все и распутывать цепочку от веревочки. А Антонин продолжил, монотонно постукивая, делать очередные отверстия: — Был у нас в роду один грех за прародителем. Это было много поколений назад, когда семьи жили ближе к природе, и все что она им давала, то и было их пищей, жильем, одеждой. Как-то раз наш родитель ловил рыбу. Закинул невод ночью, а рано утром пошел его вытаскивать. Река бурная, глубокая. Тянет он невод, а тот не дается, он уж подумал, что корягу течением снесло, и она запуталась в неводе. Хочешь не хочешь, а вытаскивать ее все равно придется. Привел коня к реке, привязал край и стали они с конем тянуть, только вот вытянули они не корягу. Антонин нагнулся за другим инструментом, взял в руки металлическую трубочку и, поместив ее на середину ремня, стукнул пару раз молотком и, отведя в сторону, показал маленькую дырочку. Гарри заерзал и, не выдержав спросил: — А что вытянул? — А вытянул он старика, — продолжил Антонин, делая новые отверстия, — весь в тине. Сначала подумал что утопленник. А как пригляделся, в испуге бросил невод, да и спрятался за коня. Зашевелился пойманный старик, махнул хвостом рыбьим и заговорил булькающим голосом: «Отпусти меня, будет у твоего рода рыбы в достатке, да удача в плавании». Прародитель решился и порезал невод ножом, помог выбраться Васе. А тот ему наказ: «Но бери столько, сколько унести сможешь, иначе быть беде». С тех пор многие годы наш род голода не знал. У других водоросли да ветки, а наши с добычей идут. Только вот, все важное забывается, так и наш род забыл от чего удача и что переступать нельзя. Выпал год засушливый, даже бурная река утихла, обмельчала. Наш беспамятный прародитель от жадности наловил много рыбы, унести не смог и оставил все на берегу. Больше не быть нашему роду славными рыбаками и не плавать в водах. А через каждое поколение у нас забирают то, что дорого, до тех пор, пока равновесие, нарушенное нашим предком, не восстановится. Отец мой утонул в болоте во время охоты. А прадед запутался в сетях, когда раков ловил. Долохов замолчал и грустно поглаживал готовый ремешок для упряжки. Гарри тоже думал об этой истории и чесал мягкую раковину недавно купированного уха Бурого. — Я тоже утону? — поняв закономерность всей ситуации, спросил Поттер. Долохов посмеялся и взлохматил его волосы. — Нет, тебе уготована другая судьба, твоего рода. Так что не беспокойся чертенок, все будет нормально, даже если кто-то из прародителей твоего рода где-то напортачил. А пока… Антонин дернул Бурого за ошейник, но пес раздраженно клацнул зубами и с обидой посмотрел на Долохова, все еще дуясь из-за хвоста и ушей которых его лишили. — Раз гора не идет к Магомеду… — встал Долохов со своего стула и присел рядом с псом, делая примерку шлейки, — вот тут еще пару отверстий «на вырост» и вот тут. Он сделал пометки на ремне и отпустил Бурого, тот опять прилег у ног Гарри и вздохнул. — А зачем делать руками, если ты можешь создать упряжку? У тебя же есть палочка, — спросил Поттер, не понимая, почему Антонин не смотря на то, что может колдовать, все равно многие вещи любил делать вручную. — Любое волшебство не вечно, даже твой амулет. Его нужно питать магией. Через несколько дней твои уменьшенные вещи станут прежнего размера, а стакан превратится в мышь. Вот представь… — Долохов задумался на пару секунд, пытаясь придумать хороший пример, — Ты забыл обновить заклинание, а ты в этот момент забираешься по трансфигурированному канату, а под тобой обрыв… Антонин сделал паузу и Гарри проникся трагичностью воображаемого положения. — Лучше что-то сделать своими руками. Магия не решает ни нужды, ни проблемы волшебников. — Как в золушке? — Да, как в золушке. Тыква после двенадцати тоже хороший пример. — А зачем нам магия, если она ничего не решает? — спросил Гарри. — Она делает нас особенными, помогает, оберегает. Но не стоит гордиться этим. Ты в первую очередь человек, а человек велик только своими деяниями, своими достижениями. Мое достижение на сегодня — это закончить упряжку и приступить к саням. Скоро выпадет снег, времени мало осталось. Долохов посмотрел в окно и хмыкнул, за ним кружили довольно крупные, но не первые в этой поздней осени снежинки. И подумал, что если ночью ударят заморозки то вся красота, которая успеет усыпать землю останется до утра, а там и до саней не далеко. К окну в этот момент приближался темный птичий силуэт, Долохов уже знал, что это почта и, не дожидаясь пока она подлетит, открыл фрамугу. Бурый зарычал на гостью. Сова немного неудачно залетела, хлопая крыльями об раму и с протяжным звуком «у-угу» выплюнула запечатанный мокрый от снега конверт на стол. А сама приземлилась на полку, смахнув с нее какой-то инструмент. Бурый в этот момент, обошел Гарри, присел перед ребенком, посматривая на сову. И с тихим «р-р-р» задрал губу, показывая маленькие передние острые зубы с клыками. Волосы на загривке встали дыбом в виде гребня. — А это что? — спросил Поттер, впервые видя сову так близко. Еще больше было удивление у ребенка от того, что та что-то принесла. — Почтовая сова, скорее всего от Люциуса, — ответил Долохов, распечатывая конверт с сохранившимися на влажной бумаге четкими линиями чернильных букв. — А кто это? — спросил Гарри, поглаживая взволнованного пса. Щенок рос на удивление быстро и в свои уже пять месяцев доходил ребенку до бедра. Поттер уже несколько раз пытался оседлать его, но тот не давался и падал, придавливая своим весом ребенка и попутно облизывая все доступные места. — Старый знакомый, сообщает последние новости из Лондона, — пояснил Антонин, вчитываясь в текст. От каждой строчки он все сильнее хмурился, а потом, сжав бумагу одной рукой в комок, засунул его небрежно в карман старых вытянутых на коленях штанов. — Плохие новости? — взволнованно спросил Гарри, надеясь, что это письмо не из-за тети и дяди, и его не требую вернуть назад. — Не переживай, это по моей работе, — утешил ребенка Долохов и погладил пса, — молодец, охраняй. Бурый не упуская момента, обслюнявил ему руку и стал опять пристально наблюдать за усталой птицей. Антонин сел на свое рабочее место и продолжил выстукивать отверстия. А Гарри задумался о том, что такого могло случиться, что у Тоси испортилось настроение. Но не стал нарушать угрюмую тишину, не считая редкого попискивания совы от резких ударов молотка. — Тося, я пойду к тете Наташе? Я обещал помочь перебрать горох, — спросили Поттер, Долохов улыбнулся глазами и кивнул. Гарри резво соскочил и вышел из комнаты, которая была почти рядом с кухней, Бурый неустанно следовал за ним. Наталия как обычно была вся в хлопотах. То полено летело в горнило*, то тесто замешивалось от ее взгляда, а Митюха сидел рядом с печкою на лавке и перебирал горох. В одну тарелочку летели жухлые бобы, а в другую одинаковые как конфетки на торте ровные половинки. Гарри присел рядом, и тоже стал помогать, только вот в скорости уступал. Митюха это делал все быстро и ловко. Зерна так и успевали сыпаться с его рук то в одну сторону, то в другую. Поттер аж на минуту засмотрелся и продолжил дальше. Наталия вытащила казан с готовой гороховой кашей. Вкусно пахло тушеным мясом, травами и чем-то пока еще неизвестным для ребенка. — Зови Тосю, будем обедать, — вытирая руки об полотенце, попросила Наталия, но звать никого не пришлось. Антонин сам заглянул и повел носом. — О, у нас музыкальная каша? — Музыкальная, всем мыть руки и за стол, — улыбнулась Наталия, взмахнула рукой и из шкафчиков полетела знакомая Гарри посуда. В ней мелькнула его ложка, любимая чашка в виде бочонка и глубокая плошка. Гарри побежал следом за Долоховым, и, толкаясь около умывальника, они немного подурачились, побрызгали друг друга водой, чуть не отдавили лапу Бурому и, успокоившись, все же уселись за стол. Долохов налил из кувшина травяной отвар и сделал большой глоток и немного мрачным тоном сообщил: — Завтра гости будут, — Наталия удивленно вскинул брови, молчаливо спрашивая «кто?», Антонин почесал подбородок, заросший трехдневной щетиной, ответил коротко, — Люциус. Наталия кивнула, а Гарри не удержался и спросил: — А почему каша музыкальная? Все засмеялись и Антонин загадочно ответил: — Поешь и узнаешь.