***
Она опустилась на колени и в молитвенном жесте возвела руки к самому верху. О чём молилась? Какие тайны и беды тревожили сердце и ум роковой красавицы? Увы, король не мог ответить на эти вопросы, хотя и задавался ими с тех самых пор, как впервые увидел. Ещё тогда, будучи маленьким мальчиком, он с каким-то благоговением глядел на невесту старшего брата. Она была прекрасна, он не видел в ней ни единого изъяна и считал, что именно такой и должна быть королева. Однако после гибели Джоффри, бывшему принцу пришлось не только забыть о своей привязанности, но и отдать жестокий приказ. Готов ли был Томмен казнить Сансу? Нет, но, так или иначе, он стал королем, единственной надеждой и опорой Семи Королевств. А разве в подобных делах можно полагаться на чувства? Нет, и золотоволосый принц, ставший королем, искренне старался не думать о бывшей невестке. — Ваше Величество? — Лорд Бейлиш, — он заметил как на рыжеволосую глядел король. — Всегда задаюсь вопросом по какой причине люди, которые живут по законам совести, вынуждены испытывать страдания, — наверное, не будь Мизинец так дьявольски коварен, то вполне смог бы стать одним из служителей Септы. Речи казались искренним проявлением заботы о ближнем. И хотя дураком Томмен не был, всё же больше успехов он делал на учебном поприще. Считая, что среди людей часто встречаются и добрые, юноша, пусть и не слепо, но всё же верил лорду Орлиного Гнезда. Его советы и рассуждения казались вполне логичными. — Такова воля Богов, мы не можем осуждать их решения… — Да, Боги имеют огромное значение среди народа. Мы чтим их. И чтим вас. И что Его Величество не решило, мы примем вашу волю…***
— Принцесса, — черноволосая обернулась. Сердце Старк пропустило несколько ударов. — Могу ли я составить вам компанию? — Конечно, — кивнула Мора. Она не знала как вести себя. — А правда, — начала девушка, когда они прошли уже большую часть сада, — что говорят? — А что же именно говорят? — Что вы — свергнутая королева? — Ну, это не совсем так, меня не свергли, ибо я не была коронована, но… вас ведь, принцесса, иное волнует, не так ли? — догадалась рыжеволосая. — Вы моя мать? — Да, вы помните меня? — Очень плохо, отрывками. Знаю, вы часто пели мне одну колыбельную. И ещё, расчёсывали мои волосы, а я… — А вы, принцесса, никому более делать этого не позволяли, — на лицах обеих отразилась счастливая улыбка. — Кажется, вы меня очень любили… — Конечно, — уверила её Санса, — и сейчас очень-очень люблю. — Тогда почему мой отец мёртв? — на мгновение в глазах рыжеволосой отразилось непонимание. Впрочем, чего она ещё хотела? Наверняка, люди при дворе не стеснялись в выражениях, говоря о бывшей королеве. И, конечно же, им было совершенно плевать на чувства принцессы. — Знаю, обо мне много плохого могли наговорить, но знайте, леди Мора, ничего из того, в чём обвиняют — я не совершала. Всё, что всегда имело для меня ценность — ваша безопасность, об остальном я и подумать не могла, — Санса хотела было взять дочь за руки, но та отшатнулась от неё словно от прокаженной. — Лорд Пендрагон считает, что лучше нам не общаться, — с этими словами черноволосая поспешно ушла, и не желая более выслушивать доводы матери. Как-то матушка, ещё когда Санса была подростком, сказала, что самое ужасное для женщины — терять своих детей. Ох, как же теперь рыжеволосая понимала её. Это ужасная боль, которая ядом растекается по всему телу и не даёт и шанса на спасение. Зачем ей весь этот мир, когда нет рядом людей, которых она так любит, за которых и жизнь отдать готова? Понятно одно, если Мора считала её виновной во всём произошедшем, то близнецы, которые были оторваны от матери ещё в раннем детстве, и посмотреть на неё не пожелают. — Санса, — рыжеволосая обернулась, позади стояла Роза Шипов. — Леди Тирелл, рада видеть вас, вы всё также прекрасны. — Ох, не стоит никого обманывать, милая. Мы все не молодеем, я это понимаю и принимаю, — да уж, как и всегда, глава дома Оленна оставалась в своём репертуаре, — но… где же ты столько лет пропадала? — перешла седоволосая сразу к делу, она была одета во всё черное, продолжая носить траур по усопшей внучке. Поговаривали, та умерла от горя после того, как её супруга, сводного брата Сансы, приговорили к казни. К слову, обвинение было из разряда «примитивных», Джона заподозрили в подстрекательстве к мятежу. Будто он хотел свергнуть Томмена и посадить на трон племянника. Что-что, а на подобное Сноу не был способен, будь у него даже миллион возможностей воплотить всё это в жизнь. По итогу, Джона сожгли на костре. Прежняя Санса обязательно бы высказала всё членам династии, однако годы заточения сделали своё. И, конечно же, по вполне объяснимым причинам она не могла рассуждать вот так, полагаясь на искренность и доброту окружающих. Никто не пожалеет, наоборот, станут смеяться над её беспомощностью. — Я стала женой Рамси Болтона, но вам это, уверена, и без того было известно. — Ты вернулась домой?! — Если это дом, то где моя семья? — вопрос вырвался из глубины кровоточащего сердца, которое едва справлялось с давлением со стороны других людей. — Поэтому ты вернулась в столицу? — поинтересовалась леди Тирелл, слугам она строго-настрого наказала идти как можно дальше от них и следить за тем, чтобы кто чужой не подслушивал разговор. — Этого захотел мой муж, он жаждет… — Он хочет получить поддержку короля, а для этого ему нужна ты. Всем известно, что в своё время вы были очень даже близки. — Может так, однако… это всё равно ничего не даст. Его Величество не хочет даже разговаривать со мной. Не думаю, что что-то изменится. — Должно изменится, — уверенно заявила Оленна и, подхватив руку Сансы, прошептала почти шёпотом, — мы все на это рассчитываем. — «Мы»? — удивилась рыжеволосая. — На трон восходит мужчина, но управляет им, прокладывает путь к трону и помогает удержаться на нём женщина, — сказала Тирелл со знанием дела, — если подле государя будет такая особа, нам бояться нечего. — Так отчего же тогда не стать спутницей Его Величества кузине Маргери? Она красивая, молодая и… — И глупая, к сожалению, — сказала как отрезала, — увы, в Валери нет ни ума, ни хитрости, а без них в этом дворце не выжить. — Дочь лорда Бёрка? — Её выбрали, просто чтобы было хотя бы три невесты, — залилась хохотом Роза Шипов, — у бедняжки нет ни единого шанса. — А как же Абигель Пендрагон? — Да, она может доставить нам много хлопот, но… она явно не нравится Серсее, — подытожила глава рода. — С чего бы это? Пендрагоны и Ланнистеры союзники, так что, наверняка, смогут найти общий язык, разве нет? — О, милая, этот союз с некоторых пор не имеет абсолютно никаких гарантий, — загадочно произнесла королева Шипов и, заметив приближающегося Бейлиша, подала Сансе знак, дабы та не взболтнула лишнего.***
И хотя все были уверены, что невестой короля станет дочь Утера Пендрагона, Его Величество с ответом не спешил, объясняя это тем, что прежде нужно решить более насущные, например, с очередным восстанием, вспыхнувшим в северной части. — Ну, — протянул в своей излюбленной манере отец возможной будущей королевы, — и как вы ответите за это? — обратился он к Рамси. — Север не хочет признать власть государя, так это понимать? — Я делаю всё, что в моих силах… — Значит, не всё, — продолжил мужчина. Некогда красивое лицо покрылось морщинами, взгляд серо-голубых глаз с годами стал только жестче. — Почему мы вновь и вновь должны разбираться с проблемами вверенного вам участка государства? — негодовал Утер. — Вы… — Мой супруг хотел сказать, — Санса с силой сжала руку мужа, — что те земли, о которых вы, лорд Пендрагон, говорите, находятся на самой границе с утесом Камелот, что считается вашим родовым гнездом. По этой причине нельзя точно сказать: кто прав в данной ситуации, а кто виноват. В конце концов, сидящие здесь люди могут неправильно истолковать сказанные вами слова, — как леди Винтерфелла, урождённая Старк всё же могла посещать собрания лордов, как, впрочем, и иные жены представителей знатных домов. Правда, мало кому-то это было нужно, так что и к подобного рода «новшествам» Утер не привык. — Позвольте узнать, по какой причине вы находитесь на заседании совета? — спросил лорд Бёрк, что был скорее из «нейтральных», стараясь не придерживаться чьей-либо стороны. Ведь в любой момент маятник мог качнуться в обратную сторону и тем самым изменить весь мировой порядок, в том числе и судьбу отдельно взятых людей. — Потому что мой супруг мне это позволил. — Леди Санса, вы удивительная женщина! Моя жена никогда не интересовалась политикой, хотя мне бы очень хотелось иметь советника в её лице. — Нельзя допускать женщин к власти, иначе в государстве начнётся хаос. — Не стоит недооценивать женщин, лорд Пендрагон, — они встретились взглядами, — мы боимся за своих мужчин и детей, любим их и оберегаем. И нам известно, к чему приводят войны: смерть, боль, потери. — Без войн не будет государства, сильного и независимого. — Иногда лучше отступить и попытаться решить дело миром. По понятным причинам, никто из них не хотел отступать. Утер был воспитан как воин. Санса же познала горечь утраты. Они просто не могли понять друг друга в силу многих обстоятельств, которые делали их самыми настоящими врагами. Санса просто не могла стоять в стороне. Если подавить мятеж казнью тысячи людей, которые, быть может, и думать не думали о свержении царствующего государя, то это может привести лишь к тому, что популярность короля резко упадёт в глазах общественности. В своё время именно это и сгубило целую династию Таргариенов. Народ пойдёт за теми, кто обещает им свободу и дарит надежду на лучшую жизнь. — Думаю, вам всё же не стоит лезть в дела государства! — Не забывайте: я — дочь Эддарда Старка, моя матушка… — Ваша матушка, — бесцеремонно. прервал её Утер, — погибла. Её убили. Это ли не пример того, что бывает с теми, кто слишком много о себе думает?! Вдох-выдох Вдох-выдох Вдох-выдох Старк постаралась успокоиться, хотя и понимала, что ничего нормального в происходящем нет и быть не может. Её открыто унизили, а заступиться некому. К сожалению, таковы уж здешние порядки. Будь хоть самой королевой, всегда найдётся тот, кто посчитает, что ты не достойна даже жалкого приветствия. — Я напомню вам ваши слова, лорд Пендрагон, можете даже не сомневаться, — сказала Старк, когда собрание уже закончилось и все начали потихоньку расходиться. — Глотая большой кусок, не говорите громких слов. Хотите — действуйте, — кинул мужчина напоследок. Усмешка расцвела на красивом лице рыжеволосой леди Болтон.***
Санса шла по улицам города. Спрятав лицо своё под подобием платка, девушка преследовала этим своим действием узнать как и чем живёт простой люд. Ведь их поддержка — залог успеха во все времена. — Госпожа, посмотрите каких только тканей здесь нет… — Вайолет радостно захлопала в ладоши. — Выбери себе что-нибудь, да брату в подарок. Ещё Мерлину, — Старк коротко кивнула. — Г-госпожа… — Не стоит переживать, это за верную службу, — счастливая улыбка расцвела на губах светловолосой Вайолет. До того, как Санса забрала её к себе, с девушкой обращались не очень-то хорошо. При правлении семьи Болтон слугам жилось тяжко, если не сказать, ужасно. И тут уж к кому в услужение попадёшь. Служанок Уолды-Толстой, например, вывели на мороз без всякого намёка на одежду. Бедняжки замёрзли через несколько часов, а тела их отдали на корм псам. И пусть крики их не раздавались в тёмных подземельях Винтерфелла, это едва ли что-то меняло. Смерть — это всегда ужасно. — Рабы! Рабы! Рабы! Недорого! Недорого! Рабы! Недорого! — услышала Старк и решила подойти поближе. На душе стало тяжело от осознания того, что люди вынуждены вот так гнуть спины лишь из-за происхождения. В конце концов, жёны лордов едва ли чем-то отличались от тех же самых рабынь, которыми помыкали, над которыми издевались. Её не берут в расчёт, глупо полагая, что раз она не мужчина, то и прав у неё нет и быть не может. И пусть! Очень скоро Санса сделает так, что все, кто обидел её, о том пожалеют. — Рабы! Недорого! Рабы! — П-пить… — донесся слабый детский голосок. — П-пить… — послышалось вновь, но ответной реакции так и не последовало. — Да Богов Ради, дайте же бедняжке пить! — воскликнула дородная женщина, которая по всей видимости продавала товар на соседней лавке. — Вот вам надо вы и пейте, а моему товару всего достаточно. Только капризные и нежные больно рабы пошли, а так… самое то! — Эх! Да как так можно? Как вас таких земля только носит? — Да! — Да… — Да… — послышалось со всех сторон, народ начал обступать место продажи и, испугавшись последствий, работорговец всё же позволил напоить «товар». — Эй, Алика… принеси-как водицы! — Санса с интересом наблюдала за развернувшейся трагедией. Мать (как стало понятно из контекста!) того самого ребёнка, который жаловался на жажду, чуть ли не заплакала от счастья при виде спасительницы в лице невысокой худенькой девчушки с короткими волосиками. — Спасибо! Спасибо! Спасибо вам… — шептала женщина губами, пересохшими от жажды. — Да будет во благо! — воскликнула Алика, придерживая ребёнка за головку и помогая тому пить спокойно. Но тот, словно боясь, что у него вот-вот отнимут столь желанный «дар», пытался осушить кувшин как можно быстрее. На мгновение Старк показалось, что она уже где-то слышала этот голос. Когда же Алика повернулась, рыжеволосая убедилась в своей догадке. — Арья? — она изменилась, стала ещё худее чем прежде. Волосы потускнели от постоянного нахождения под солнцем. Губы чуть сузились, словно намекая на то, что их хозяйка изменилась, стала жёстче. Лицо стало ещё более вытянутым. И только глаза оставались такими же, серые… всё ещё живые.