***
Пятнадцатиминутная поездка домой показалась Дину вечностью. Ему потребовались вся сила воли, чтобы удержаться и не перелезть на водительское сиденье, и не надавить на педаль газа. "Если Сэм пошел меня искать… Если он думает, что я ушел…" Дин отмахнулся от этой мысли, не позволяя себе думать о реакции Сэма на его побег. Вместо этого, начал надеяться, что его отсутствие осталось незамеченным. Что Сэм не знает, что старший брат сбежал от него, и Дину не придется платить за это предательство. Но эти надежды рухнули, потому что как только грузовик съехал с грунтовой дороги и покатился по двору свалки, дверь дома распахнулась, и из нее выскочил Сэм, бросаясь практически под колеса. Клинт успел затормозить прежде, чем сделал из его брата украшение на капот, и бросил на Дина сочувственный взгляд. — Как по мне, так он не выглядит слишком счастливым. — В самом деле? — протянул саркастично Дин, не отрывая глаз от несущегося к нему Сэма. Старший Винчестер не успел дотянуться до ручки, как дверь распахнулась. — Где ты был? — прорычал Сэм, сверкая глазами, сдерживая себя из последних сил, чтобы не заорать. Дин обрадовался, что пришлось столкнуться с гневом брата, а не с его душевной болью. Но он весь напрягся от гневного тона Сэма. Это напомнило ему тон отца. Гнев отца, когда Дин напортачил на охоте, когда не был в нужном месте в нужное время, и отец злился на него. Сглотнув, Дин выбрал молчание в качестве ответа и опустил глаза. Когда взгляд брата упал в землю, сердце Сэма упало вместе с ним. Он узнал эту реакцию, видел ее слишком много раз, когда брат был обижен, но никогда не признавался. Сэм горько осознал, что его слова были так похожи на слова отца: слишком осуждающие, слишком злые. И Сэм вспомнил, как отец мог ранить Дина словами, взглядом, жалобой на внешнее состояние Импалы. Небрежно, демонстративно, жестоко, но Джон Винчестер мог навредить своему, кажущемуся непобедимым, сыну, всеми возможными способами. "И теперь я делаю то же самое", - с болью понял Сэм, ненавидя, что Дин так и не поднял глаз, что его брату было больно, что Дин позволил младшему брату причинить ему боль, так же, как он позволял делать это отцу. "Любя нас, он дал нам возможность причинить ему боль, и он охотно принимает это… потому что любит нас больше, чем себя". Это было горько-сладкое откровение, от которого у Сэма перехватило дыхание, напугало его больше, чем что-либо еще. Последнее, чего он хотел — это получить бесплатную лицензию на возможность вредить Дину. Но Сэм хотел, чтобы брат был в порядке, чтобы ему не причиняли боль те, кому он доверял, кого он любил. Сэму было больно, что Дин его бросил, но Сэм хотел извиниться, хотел молить брата о прощении за тон Джона Винчестера, и не хотел, чтобы Дин пожалел, что вернулся к нему. Наблюдая, как старший брат выскользнул из грузовика, видя, как он вздрогнул от боли, Сэм почувствовал сострадание. Он сразу же обратил внимание на то, как Дин провел левой рукой по груди. И тут, младший Винчестер полностью осмотрел тело брата: пепельно-белое лицо, слишком большую рубашку, которая висела на нем мешком, от чего Сэму казалось, что Дин слишком хрупкий, уязвимый, взгляд зеленых глаз, в которых мелькнула боль и тут же спряталась за стеной, за которой его брат так хорошо прятался в последнее время. — Дин, — позвал Сэм в полной растерянности, подавшись вперед, чтобы поймать брата за плечи, когда старший брат покачнулся, опираясь о бок грузовика. Наклонив голову, чтобы посмотреть на склоненное лицо Дина, Сэм в панике нажал, — Дин, ты ранен?! Что случилось?! Дин поднял на него взгляд, который словно говорил: "Я опять облажался, Сэмми! Сбежал, когда должен был стоять на своем, боролся против смерти, когда должен был смириться. Когда же я сделаю все правильно, и чего мне это будет стоить, пока я этого не сделаю? Тебя?!" Чувствуя, что должен отвлечь Сэма, пока его беспокойство не довело до того, что Дин свалиться без чувств, Клинт обошел грузовик и подошел к старшему Винчестеру. Остановившись рядом с братьями, Клинт начал лгать, надеясь, что выглядит раскаявшимся. — Я не увидел, как он шел по дороге и… - начал он, но осекся, когда Дин предупреждающе стрельнул в него глазами. От слов незнакомца, в голове Сэма пронеслись картины того, что могло случиться с его братом, и в нем тут же вспыхнула ярость, вперемешку со страхом. Оставив Дина опираться о кабину грузовика, Сэм угрожающе шагнул в сторону Клинта, слишком измотанный, чтобы беспокоиться о моральной дилемме убийства. Потрясенный смертельной опасностью, которая исходила от младшего брата, Дин оттолкнулся от грузовика и вклинился между Клинтом и Сэмом. Упираясь рукой брату в грудь, он сказал, задыхаясь от усталости и боли: — Он шутит, Сэм. Я просто споткнулся и слегка ударился. Он мне помог, — Дин сильнее надавил на грудь брата, когда Сэм не сдвинулся с места. — Сэм, — взмолился он, и мелкий наконец-то перевел на него обеспокоенный взгляд. — Я в порядке, — уверенно успокаивал его Дин, чувствуя, как под рукой стучит сердце младшего брата. Сэм сделал дрожащий вдох, и позволил своей ярости уйти, успокаиваясь от вида старшего брата, стоящего перед ним. От руки Дина, лежащей на его груди, убеждаясь, что это не сон, что Дин рядом. Но через мгновение, Сэм снова обеспокоенно нахмурился, поняв, что что-то было не так с рукой Дина, которой он упирался ему в грудь. Бросив взгляд вниз, Сэм схватил брата за запястье, и поднял ее поближе к глазам. Белая повязка на ладони Дина взвинтила его беспокойство на новый уровень, и Сэм в панике посмотрел на брата. — Да, ты в порядке. Ты едва стоишь на ногах, твое лицо белее, чем у Каспера, у тебя повязка на руке, — он схватил другую руку Дина и перевернул ее, прежде чем внести поправки, — на руках! И почему на тебе чужая рубашка?! — Играл в покер на раздевание, — сострил Дин, пытаясь доказать, что он еще может мыслить ясно, в чем сомневался младший брат, судя по его скептическому выражению лица. — Он порвал несколько швов на груди, — доверительно сообщил Клинт, как будто не понимал, от какой опасности его только что спас Дин. — и мне пришлось наложить четырнадцать новых. — Что случилось с врачебной тайной?! — спросил его Дин, мрачно глянув через плечо. — О, это применимо только в том случае, если оплата была получена, — невинно сказал Клинт. — Мило, — проворчал Дин, нахмурившись. Он повернулся и встретился лицом к лицу со встревоженным младшим братом. — Сэм… — начал он предупреждающим «не начинай читать нотации» тоном. — Не «Сэмкай» мне тут, — прорычал тот, отступая назад, и становясь рядом с братом. Он обхватил Дина рукой за талию, и подтолкнув его вперед, мягко сказал, — Давай, пошли… — Перестань разговаривать со мной как с четырехлетним, — рявкнул Дин, впрочем, не пытаясь вырваться из объятий Сэма, когда они медленно продвигались к дому, проходя мимо Бобби. — Хорошо, как насчет того, чтобы засунуть свою тощую задницу в дом?! Так лучше? — парировал Сэм, другой рукой хватая Дина за локоть, когда старший брат споткнулся на рыхлой земле двора. — Да, мне это больше нравится, — сказал Дин. Он не признавался сам себе, но ему было приятно, что Сэм о нем заботится, — кроме того, если чья-то задница и тощая, то твоя, Сэмми. — В твоих мечтах, — младший брат откинулся назад, прижимая Дина ближе к себе. Бобби подошел к Клинту, и вместе они наблюдали за Винчестерами. Смерив друга взглядом, Сингер строго прошипел: — Ты собирался признаться, что причинил Дину боль?! — качая головой в недоумении и изумлении, Бобби фыркнул от смеха, — тебе действительно жить надоело, не так ли? — Ты сказал, что Сэм не так опасен, как Дин, — обвинил Клинт, не сводя глаз с братьев, которые поднимались по крыльцу, плечом к плечу. — Я этого не говорил, — горячо защищался Бобби, но Клинт мог услышать улыбку в его голосе, когда охотник продолжил: — Сэм, в отличии от Дина, паинька. Если только ты не причинил боль его брату. — глаза двух мужчин встретились, и каждый тихо усмехнулся, услышав, как захлопнулась дверь дома, объявив об официальном уходе Винчестеров. Закрыв пассажирскую дверь своего грузовика, Клинт оперся о нее и глянул на своего друга. — Эта их связь... они даже не подозревают о ней, не так ли? — спросил он нежным и немного грустным голосом, потому что у него с братом такого никогда не было. Бобби помолчал пару минут, обдумывая ответ на этот вопрос, вспоминая о том, как мальчики смотрели друг на друга, словно, читая мысли брата. Пожав плечами, он улыбнулся и ответил: — Возможно они это знают.***
Поднимаясь по ступенькам в дом Бобби, Сэм крепче ухватил Дина за мускулистую талию, стараясь держаться как можно ближе к брату, который значил для него больше всего на свете. Ради него Сэм попытается выполнить желания своего отца. Чувствуя вину, и облегчение, смотря, как его отец умирает… это было не то же самое, когда умирал Дин. Когда сердце его брата отказывало биться, когда мониторы сказали Сэму, более жестоко, чем любые слова, что его брат ускользает от него... Боль, страх, мучительное отчаяние, когда объявили, что его отец мертв... Но он не мог сломаться, не тогда, когда Дин был рядом, не тогда, когда у него был тот, ради которого Сэм должен был держаться. "И я не позволю Дину уйти, ни сейчас, ни когда-либо снова". Если Дин и заметил, как Сэм крепко держался за него, то никак это не прокомментировал. Если он и видел блеск слез в глазах брата, то не сказал ни слова. Если он чувствовал дрожь в теле мелкого, которая давала ему силы двигаться вперед, то не отпустил Сэма. Было достаточно того, что Сэм был рядом, что он хотел вернуть Дина назад, что младший брат не сказал: «если ты так хотел уйти, то можешь проваливать», как мог бы сказать его отец. Но опять же, Сэм никогда не был похож на Джона Винчестера, по крайней мере не во всем. Сэм собирался отвести его в одну из комнат, которую предоставил им Бобби для ночлега, но Дин прохрипел: — Диван. Еле переставляя ноги, Дин про себя ругал Клинта всеми словами, за то, что он практически силой скормил ему эти таблетки. С помощью Сэма, он добрался до гостиной, где стоял вожделенный диван. — Нет. Кровать, Дин, — возразил Сэм, намереваясь заставить брата пройти мимо дивана в назначенную ему спальню. И не был готов, к тому, что Дин уперся рукой в дверной косяк гостиной. Сэму пришлось резко затормозить, не желая применять силу к своему брату, не сейчас, когда он выглядел таким уязвимым, таким хрупким. Сэм умоляюще посмотрел Дину в глаза, словно прося: "тебе нужно отдохнуть, тебе больно…" Но слова застряли в глотке, когда он встретил пристальный взгляд старшего брата. Дин тихо сказал, надеясь, что Сэм поймет: — Сэм, я был в коме. Я проспал достаточно времени… и больше не хочу его терять. Ладно? Слова брата оборвали любые возражения, которые Сэм хотел привести. Кивнув в знак согласия, он проводил его к дивану и опустил потрепанное тело Дина на подушки. Он не пропустил гримасу боли, вспыхнувшую на лице брата, когда его голова откинулась на спинку дивана. Сэм осторожно занял место рядом с ним, стараясь не толкнуть Дина, когда поднял правое колено на и повернулся лицом к нему. — Дин… — начал Сэм, неожиданно громко. Но замолчал, когда в дом вошел Бобби в сопровождении Клинта. Хозяин дома спросил: — Я собираюсь поджарить гамбургеры. Сколько вы будете? Одновременно братья ответили: «один» и «ни одного». Почувствовав на себе три предостерегающих взгляда, Дин парировал: — Что? — его глаза устремились от брата к Клинту и Бобби. — Он возьмет один гамбургер, — настаивал Сэм, глядя на Дина, а не на человека, на чей вопрос отвечал. — Сэм… — запротестовал Дин, вспомнив аналогичные разговоры с Сэмом более недели назад, когда они впервые прибыли к Бобби. Приготовившись к спору, Сэм заставил себя говорить нежным, но настойчивым тоном: — Тебе нужно поесть, Дин. Ты, вроде, сам сказал, что был в коме… и теперь тебе снова больно… и… Не в силах вынести беспокойства в глазах младшего брата, Дин уступил: — Хорошо, я съем один гамбургер. - прорычал он. Как только слова были произнесены, Бобби направился в кухню, а Клинт собрался идти за ним. Похлопав Сэма по колену, Дин сказал: — Так как насчет того, чтобы я получил свою бутылку пива. Оба брата не заметили присутствия Клинта, прислонившегося к косяку двери, пока он не заговорил: — Я положу эти болеутоляющие на столе… те таблетки, которые ты принял полчаса назад, скоро закончат свое действие. Надеясь, что хоть младший брат его послушает, доктор вернулся на кухню, чтобы проконтролировать сомнительные навыки Бобби в приготовлении пищи. Подняв глаза, Дин встретился со злым взглядом Сэма, и тут же натянул фальшивую улыбку. — Не сходи с ума... — Да, правильно. Дин! — предупреждающе начал Сэм, хотя ему хотелось орать. — но я, в отличии от некоторых, нахожусь в своем уме. — Эй, я просто пытался ускорить время исцеления, — сказал Дин, потому что было легче шутить, чем столкнуться с беспокойством брата, знать, что-то, что причинило ему боль, может причинить боль и Сэму. Но Сэм не отреагировал на его попытку пошутить, но сбавил тон, увидев боль в зеленых глазах. — Дин, когда ты успел порвать швы? — голос искренний, выражение лица открытое, дыхание вырывалось со свистом, как и у Дина. Внезапно младший Винчестер вспомнил события последних дней, после того, как Дин ушел в самоволку из больницы, и его лицо побледнело. — О нет, эта охота! Я не должен был заставлять тебя соглашаться на ту последнюю работу, когда ты еще не поправился… — воскликнул он, и вспоминая больше, глаза Сэма с ужасом распахнулись. — Дерьмо, я тебя ударил! В фургоне, чтобы разбудить тебя, я ударил тебя в грудь! — его голос сорвался на последнем слове, его дыхание перехватило, как будто его самого ударили. — Сэм… — начал Дин, желая остановить пытки своего брата. Но чувствуя вину, Сэм ничего не слышал. — Дин, мне так жаль… я не помнил…я думал… ты никогда не говорил… я должен был… догадаться, раз порезы на твоем лице не зажили… Я просто не сложил все вместе, — он чувствовал себя худшим братом на планете. Зная, что одних слов будет недостаточно, Дин схватил Сэма за руку, остановив его болтовню, и привлекая внимание мелкого. — Сэм! Это был не ты! И это был не клоун… — Дин горько ухмыльнулся, — Боже, это звучит более бредово, чем что-либо еще. Сэм хотел верить Дину, но ничего не понимал. Наверно этого и хотел его брат. В конце концов, Дин был королем уклонения, мастером дыма и зеркал, экспертом по фасадам и барьерам. Младший Винчестер спросил с заботой и любовью в голосе: — Тогда что случилось, Дин? Как ты порвал швы? И что случилось с твоими руками? Сжав челюсть и вытащив руку из хватки брата, Дин отвел взгляд от Сэма и опустил глаза. Мелкий использовал этот тон, смотря на него с беспокойством, пытаясь выяснить почему его рубашка исчезла, почему его руки были перевязаны, почему четырнадцать новых швов украшали его грудь. Отчаявшись, что Дин строил еще одну стену, чтобы удержать его, Сэм взмолился: — Почему ты ушел, Дин? — его сердце колотилось в груди, глаза умоляюще смотрели на брата. — Я перестарался, работая над машиной, — признался Дин, выбирая легкую полуправду, его глаза встретились с глазами Сэма, словно призывая возразить. Этот ответ был не совсем правдой, но и этого Сэму было достаточно. Это было намного лучше, чем альтернатива, которой он боялся. — Работая над машиной… или громя машину? — тихо рискнул Сэм, его глаза не отрывались от пола, он был все еще потрясен нападением Дина на Импалу. Дин тихо выругался, понимая, о чем говорит брат. "Сэм знает", - понял Дин, смотря на младшего брата, на то, как Сэм отводил глаза, сидел сгорбив плечи. "Я разбил Импалу, и хуже того, Сэм это увидел". Смотря в сторону, отодвинувшись от младшего брата, но не сползая с дивана, Дин молча сидел, стыдясь и чувствуя себя болезненно уязвимым. В комнате повисла тишина, и Сэм бросил взгляд на брата. Ожидая увидеть неповиновение, гнев, отрицание, горячий блеск во взгляде, но то, что увидел, было намного хуже, потому что Дин даже не смотрел на него, а уставился в пол. Прочистив горло, Сэм тихо сказал, саркастически и немного нерешительно: — Знаешь, я не хочу говорить это, но… багажник был прикреплен неправильно. Дин негромко фыркнул, его плечи немного расслабились, и это побудило Сэма продолжить: — Я имею в виду... ты думал, что все было правильно, но мне… мне так не показалось. Дин повернулся к нему, и Сэм закончил наглым и насмешливым тоном: — Он мне не понравился еще до того, как ты его прикрепил. Я знал это в ту же секунду, как увидел его на заднем сидении грузовика Бобби… Он был просто… неправильный. У Дина вырвался тихий смех, и он покачал головой, с улыбкой смотря на младшего брата. — Ты такой придурок! — с любовью сказал он, протягивая руку и нежно ероша волосы Сэма, вызывая облегченную улыбку, на обеспокоенном лице младшего брата. Тяжело откинувшись на спинку дивана, Дин посмотрел на Сэма. — Спасибо… — ухмыльнулся он, перед тем, как закончить свое предложение, — за то, что не сказал мне этого раньше. Это бы задело мои чувства. — Конечно, ты знаешь, я всегда готов пощадить твои чувства, — парировал Сэм, — Дин, я не хотел давить… — Да нет, хотел, — сказал Дин, более жестким голосом, чем намеревался. Отводя взгляд, Дин вздохнул, прежде чем снова сосредоточиться на замученных глазах Сэма, но не находя слов, чтобы утешить его. Они снова стали братьями еще до того, как нашли отца, не раз доказывая свою связь. Дин думал, что трудная часть была в борьбе за уверенность, что он все нужен Сэму. Но теперь выяснилось, что папа был тем, кто держал их вместе, склеивал их, позволяя их рваным краям соединяться вместе. Но теперь, когда клей исчез, оставив их скрежетать друг о друга, они причиняли друг другу только боль. Следующее признание Сэма немного облегчило страдания Дина. — Ты прав. Я давил, хотел подтолкнуть. Я просто хотел… — Сэм прикусил губу, опуская глаза на руки, он не мог высказать то, что хотел, зная, что Дин не хочет это слышать. Все изменилось, навсегда, назад дороги нет. — Я должен пережить это по-своему, Сэм, — тихо объяснил Дин, зная, что это не то, что Сэм хотел услышать, даже не то, что сам Дин хотел сказать. Но это была правда, и Сэм заслужил услышать ее. Услышать хоть каплю правды, которую Дин мог сказать. — Я знаю, — протянул Сэм, слегка задержав дыхание, когда столкнулся со взглядом Дина. Опустив глаза, Сэм хотел вцепиться брату в руку, найти способ привязать его к себе навечно. — Но не так, Дин, — задыхаясь, умолял он, слегка качая головой, и не обращая внимания на слезу скатившуюся по щеке, — не так, потому что это причиняет тебе боль. — Сэмми, это было не преднамеренно… — мягко проговорил Дин. — Это не было непреднамеренно, — решительно опроверг Сэм, указывая на повязки на его руках, готовый вести любую войну, чтобы удержать своего брата с рядом собой, в безопасности. Дин сглотнул, но не стал спорить, и это как-то ухудшило ситуацию, сделало заявление Сэма более правдивым, напугало его до глубины души и побудило говорить смело. — Я не собираюсь стоять в стороне и позволять тебе причинять себе боль, Дин. Не твоими собственными действиями или чьими-то еще… Даже моими. Я попытаюсь и отступлю, дам тебе пространство, чтобы справиться с этим… но я не уйду, Дин. И я не собираюсь закрывать глаза на твою боль. Даже не проси меня об этом. — Вот, держите, — сказал Бобби, испугав братьев, когда неожиданно поставил на маленький столик перед диваном две тарелки с гамбургерами. — Пить будете? — спросил он, смотря на обоих Винчестеров. — Да, — прозвучало хором. Бобби покачал головой, вспоминая свои слова, сказанные Клинту ранее. Но когда он обернулся, чтобы вернуться на кухню и забрать напитки, он поймал ухмылку братьев друг другу. Пододвинувшись к краю дивана, Сэм взял обе тарелки и вручил одну Дину, прежде чем старший брат сделал хотя бы движение, которое могло причинить ему боль. Поднимая свой собственный гамбургер, Сэм сжал челюсть, заметив, как Дин вздрогнул, беря свою порцию перевязанной рукой. — Итак… твои руки. — начал Сэм, задаваясь вопросом, не собирается ли Дин запутать и эту историю, как историю со швами. — Решил поближе рассмотреть дорогу, — беззаботно сказал Дин, не желая играть в игру «ответь на двадцать вопросов». Когда Сэм с тревогой посмотрел на него, Дин ухмыльнулся, надеясь облегчить беспокойство своего брата. — Я узнал две вещи: слишком много пивных бутылок выбрасывается из окон машин, и в этом округе, очевидно, нет комитета по контролю за мусором. Ничего не понимая, Сэм опустил глаза на колени Дина и увидев на них кровь, спросил: — Колени тоже? — Да, я грохнулся раком, Сэмми, — отстреливался Дин, они посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись. — Чувак, мне нужно знать, сколько ты выпил, раз твои мозги так туго соображают. — То, что я нахожусь рядом с тобой, вот от чего мои мозги так туго соображают, — возразил Сэм, улыбаясь, только его брат мог сказать фразу, которую чувствуешь словно крепкое объятие. Вернувшись с четырьмя напитками, Бобби опустил поднос и поставил стул справа от дивана. Мгновение спустя Клинт вышел из кухни, неся две тарелки, одну из которых передал Бобби, прежде чем опуститься на стул напротив дивана. Доктор улыбнулся Дину, от чего тот поднял удивленно брови. Проглотив кусок гамбургера, Клинт усмехнулся: — Итак, Бобби сказал мне, что ты боишься уток. — Что?! — засмеялся Сэм, глядя на Дина, пока его старший брат извивался на своем месте. — Бобби, — тихо зарычал Дин, бросая взгляд на старика, не обращая внимания на Клинта. — О, это была слишком хорошая история, чтобы держать ее при себе: Большой плохой Винчестер, убегающий от птицы, — фыркнул Бобби. — Большой, чертовски злой, доисторической птицы! Потомство птеродактиля не иначе, — горячо защищался Дин, бросая взгляд на Клинта, когда тот громко рассмеялся. — Дин, птеродактиль - это рептилия… — вмешался Сэм, пытаясь подавить смех. — Заткнись! — огрызнулся Дин, и указал пальцем на Бобби, — ты видел эту штуку! Она напала на меня… оттяпала кусок плоти от моей ноги! — Я слышал, что самки доминируют над самцами. Должно быть, у нее была любовь с первого взгляда, — издевался Клинт, смеясь вместе с Сэмом и Бобби. Бобби смеялся все громче, его слова трудно понять, но они были все еще достаточно ясны для его аудитории: — Он начал кричать: «убей ее, убей ее», пока бежал задом наперед, пиная животину. — Она была одержима, — пытался перекричать общий смех Дин. — Должно быть… подумала, что ты хорош на вкус, — упрекнул Сэм, широко улыбаясь горящему взгляду брата. — Хорошо, издевайтесь над раненым парнем. А кто спас твою задницу от этой невесты по почте? — возразил Дин, смотря на Бобби, и наслаждаясь красным оттенком, который появился на щеках пожилого мужчины. — Невеста по почте? — усмехнулся Клинт, — а я думал, что ты копишь деньги, чтобы купить новый эвакуатор. — Она не была невестой по почте! — Верно, — согласился Дин, прежде чем дьявольски улыбнуться, — интернет-заказ невесты. Как там ее звали? Хильда? — Я ей ничего не приказывал! — Голос Бобби начал стучать по стропилам. — Верно, — снова согласился Дин, кивнув головой, прежде чем щелкнуть пальцами, — нет, я вспомнил! Ее звали Милдред и ты внес за нее аванс. — Я пожертвовал на благотворительность! Это не был первоначальный взнос! — зарычал Бобби в ответ, хлопнув бургером по тарелке. — Благотворительность для одного человека — это торговля людьми для другого, — широко улыбнулся Дин, но когда взгляд Бобби потемнел, Дин поднял руки, сдаваясь. — Эй, не злись на меня за то, что сам облажался. И ты должен благодарить меня… Если бы меня здесь не было, чтобы защитить тебя от нее… мы бы нашли твои кусочки на свалке… Повсюду на свалке. Приятель, тот взгляд на твоем лице, когда она появилась в дверях, и когда она хотела тебя поцеловать…- усмехнулся Дин, — это было бесценно, чувак. Совершенно бесценно. Бобби невольно хихикнул и откинулся на спинку стула. — Ты обещал молчать. Взамен, ты заставил меня поставить новую стереосистему в Импалу, а теперь ты меня предаешь. К удивлению Дина, Сэм бросился его защищать: — Может быть ты не заметил, но в Импале нет стереосистемы, Бобби. Надо было договориться о других условиях. — Объединились против меня, да? — громыхнул Бобби, перед тем, как обратиться к Клинту. — А ты? Ты должен заступиться за меня, быть моим союзником. — Да, точно, как ты был для меня в том баре в Кентукки, — фыркнул Клинт, прежде чем обратиться к своей желанной аудитории состоящей из Винчестеров. — Мы ехали на одной из его развалюх… — Развалюха?! — воскликнул Бобби, но Клинт едва заметил его слова, вспоминая события давно минувших дней.***
Было темно, когда истории утихли, когда смех угас до улыбок, когда Дин заснул, склонив голову на плечо Сэма. Даже после того, как Бобби и Клинт перешли в другую комнату, чтобы продолжить разговор, Сэм обнаружил, что не хочет двигаться, не хочет разрывать связь с Дином. Вместо этого, он нежно обхватил рукой брата за шею. Когда Клинт возвратился в комнату, увидев эту нежность, Сэм не убрал руку, отказываясь стыдиться заботы о своем брате. Но в глазах другого человека не было насмешки, вместо этого на лице Клинта появилась мягкая улыбка. И он спокойно сказал: — Вам обоим очень повезло быть братьями. Ответ Сэма был мгновенным, его глаза упали на лицо Дина, прижавшегося к его плечу: — Я знаю это, — его любовь была видна невооруженным взглядом. — Помочь тебе уложить его спать? — предложил Клинт, зная из первых рук, что повреждение, скрытое под рубашкой, которую носил Дин, требовало нежного обращения. — Нет, я сам, — быстро возразил Сэм, расстроенный добротой человека, который заставлял его двигаться, отправить Дина в постель вместо того, чтобы он спал на его плече. Скользнув правой рукой за спину Дина и левой рукой под его колени, Сэм поднялся на ноги, крепко держа брата в руках. Дин что-то пробормотал, вскидывая голову, но Сэм прошептал: — Спокойно, Дин. Я держу, тебя, — прижавшись лицом к плечу Сэма, Дин снова затих, молчаливый, спокойный, уверенный, что он в безопасности, под защитой, с Сэмом. Пристыженный своим сомнением, что Сэм не будет нежен со своим братом, Клинт проскользнул впереди них и включив свет в спальне, убирая покрывала с кровати. Отступив на шаг, он, с комом в горле, наблюдал, как Сэм осторожно положил своего брата на кровать, нежно поправив голову Дина на подушке, положив вялую руку, свесившуюся с кровати, на грудь спящего. Когда Сэм посмотрел на него через плечо, Клинт почувствовал, что должен извиниться за то, что был там, за вторжение туда, где он не имел права быть. Зная, что все, что он сделал сегодня для Дина, не давало ему права стоять там, наблюдая за ними, завидуя их связи. — Я сниму с него обувь, — сказал Клинт, делая шаг к кровати, но сильная рука Сэма схватила его за запястье, остановив доктора на полпути. — Я сам, — хрипло объявил Сэм, сжимая руку Клинта, не желая позволять этому незнакомцу проявлять доброту к Дину, не тогда, когда Сэм был рядом, не тогда, когда он мог сделать это для своего брата. — Извини… иногда я слишком увлекаюсь докторской рутиной, — извинился Клинт, облегченно вздохнув, когда гримаса гнева исчезла с лица Сэма, и молодой человек отпустил его руку. Запустив пальцы в волосы, младший Винчестер запнулся, зная, что доктор только хотел помочь, что он не пытался занять место Сэма в жизни брата. Не смог бы, даже если бы и захотел. — Нет… мне очень жаль. Я… это просто… Нежная улыбка появилась на губах Клинта. — Эй, он твой брат, и ты защищаешь его так же, как и он защищает тебя. Я понимаю это, Сэм. Нет необходимости извиняться. — Клинт, спасибо за заботу о нем, — проговорил Сэм искренне, его глаза сказали пожилому человеку, насколько он серьезен. Клинт пожал плечами: — Я просто рад, что оказался в нужное время, в нужном месте. Сэм посмотрел на Дина, прежде чем заставить себя снова обратиться к доктору, ответив хриплым голосом: — Я тоже. Зная, что Сэм не хотел больше отрывать внимания от брата, Клинт попрощался. — Я оставлю свой номер телефона на столе, если будут какие-то проблемы или даже любые вопросы, просто позвони мне. И если в будущем тебе понадобится сельский врач, просто набери мне, хорошо? С застенчивой улыбкой Сэм ответил. — Да, спасибо. Он наблюдал, как доктор тихо выскользнул из комнаты. Двигаясь к концу кровати, Сэм ловко развязал шнурки на ботинках брата и стащил сначала один, а затем другой ботинок с ног Дина. Поколебавшись, Сэм накрыл полностью одетого брата покрывалом, зная, что Дин упорно предпочитает спать в одежде, а не унижаться, думая, как его младший брат раздевал его. Гордость Винчестера, она всегда была в полной силе, даже когда ничего другого не оставалось. Подтянув покрывало прямо до подбородка Дина, Сэм стоял и смотрел, как дышит его брат, понимая, что никакая боль не омрачает лицо Дина. — Спасибо, что вернулся, Дин, — с благодарностью пробормотал Сэм, проводя рукой по волосам брата, прежде чем выйти из комнаты.