***
— Наруто-сан, вам пора выходить, — чей-то знакомый голос, постепенно становясь все громче, заставил меня легко вздрогнуть. — Просил же, не называй меня так, — слегка приоткрывая глаза, сведя брови, произнес я в ответ, замечая, что передо мной стоит Дейдара. Его светлые волосы, как и всегда, были убраны в аккуратный высокий хвост, но пару прядей под конец рабочего дня все же выбились из него. Стоит признать, это только украшало парня, который и без того отлично смотрелся в черном элегантном костюме. «Хотя чего еще можно ожидать от секретаря самого главы компании Учиха?» — посмеялся я про себя, понимая, как сильно Дейдара трясся за свой внешний вид. — Ладно-ладно. Вставайте уже, вам пора, — замечая, что я нагло разглядываю его, парень чуть замешкался, растерянным взглядом пробегаясь вокруг себя. Наверное, как обычно, боялся получить выговор от Итачи, за которым бегал, словно хвостик. — Где Саске? — оглянувшись за себя и не увидев рядом младшего Учиху, я немного приподнялся с сидения машины. — Уже зашел? — не давая Дейдаре возможности ответить, продолжал я, потирая глаза и пытаясь избавиться от остатков сонливости. — Да, он ждет вас внутри, — заправляя упавшие на лицо волосы за ухо, проговорил он, шире открывая машинную дверь и взглядом указывая на высокое здание, рядом с которым мы находились. — Есть что-нибудь перекусить? — поднимаясь со своего места, недовольно протянул я, поправляя легкую куртку и черные джинсы. — На… — казалось, Дейдара хотел уже начать кричать на меня. И все же я немало любил повыводить его из себя, и сегодняшний день не стал исключением, — Наруто, вы с Саске-саном и так опоздали на, — он быстро взглянул на свои наручные часы, — почти час! «Вот-вот выйдет из себя», — захохотал про себя я, из последних сил пытаясь сдержать улыбку, все шире растягивающуюся на моем лице. — Вам еще надо костюм нормальный подобрать! Вы же не в универ пришли, зачем было одеваться так?! — вспылил Дейдара, оглядывая меня с ног до головы и отмечая абсолютно повседневную одежду. — Но я же знаю, что ты, Дейдара, все равно напялишь на меня другие вещи, — я попытался сделать свой голос настолько серьезным, насколько мог. — Что тут происходит? — вдруг донеслось откуда-то со стороны здания. Стеклянная дверь открылась, и оттуда вышел Итачи, направляющийся прямо к нам. — Я уж вас заждался, а вы тут снова поболтать решили? — совсем легко, но заметно доброжелательно улыбаясь, выдал он, подходя к Дейдаре сзади и, не отводя глаз, глядя на него. Того же сразу будто что-то сковало. — Д-да нет, — переминаясь с ноги на ногу, Дейдара бегло смотрел то на меня, то снова переводил какой-то испуганный взгляд на Учиху. — Может, уже пойдем? — он сжал в руках собственную сумку, стараясь быстрее увеличить расстояние между собой и Итачи. — Да, пойдемте, — тут же произнес тот в ответ, так же пристально наблюдая за тем, как парень первый практически побежал к двери и мгновенно удалился из поля зрения. «Да уж, между этими двумя ничего не меняется, — мысленно отметил я, не переставая улыбаться. — Не могу понять, чем Учиха его так пугает. Вроде как уже долго вместе работают, должны были привыкнуть друг к другу», — почему-то эта мысль еще больше меня раззадорила. В голову тут же пришла идея: «Надо бы расспросить Дейдару, а то шугается от Итачи, как кошка от собаки. Будет весело понаблюдать за его реакцией». Зайдя в помещение, я сразу же обратил внимание на то, насколько же красиво было внутри. Обычно, когда мне требовалось лично присутствовать на каких-то встречах Саске или участвовать в его делах, чаще всего нам приходилось посещать обыкновенные офисы или залы для встреч, которые буквально кишили людьми: сотрудниками разных компаний, другими работниками и приглашенными гостями. Однако на сей раз я немало удивился, ведь изнутри обыкновенная на вид стеклянная многоэтажка, напоминающая все те же однообразные офисы, очень отличалась от того, что я мог себе представлять по дороге сюда: в просторном холле, выполненном в современном стиле, было очень тихо и немноголюдно; лишь изредка с разных сторон чуть слышным эхом раздавались чьи-то голоса, вскоре снова затихая. Но, подняв глаза вверх, я буквально застыл на месте, замирая в изумлении. Как такового потолка здесь вообще не было, и все этажи можно было видеть в виде стеклянных балконов, по которым неторопливо вышагивали, словно прогуливаясь, люди, все до единого одетые в костюмы. «Теперь я понял, почему Дейдара начал так ругаться на меня», — я снова не смог сдержать усмешки, чувствуя себя белой вороной среди всех этих людей. Это только прибавляло веселья, ведь, бросив взгляд на секретаря Итачи, я заметил, что его щеки уже успели залиться румянцем. И, скорее всего, это был румянец стыда за меня и за мой внешний вид. — Наруто, — Учиха остановил меня за плечо. — А? — краем глаза наблюдая за парнем, идущим спереди нас, ответил я. Дейдара, оглянувшись, тоже остановился, и я, будто продолжая провоцировать его, сделал настолько расслабленный и даже нагловатый вид, что должно было показаться, что я нахожусь дома, а не в какой-то серьезной обстановке. — Мне нужно еще кое-куда заглянуть, а вы идите вперед, — сказал Итачи и, прежде чем покинуть нас с Дейдарой, кивнул ему головой, будто тот должен был что-то понять. — Пойдемте, Наруто, — позвал меня тот и, опуская взгляд, спешно направился в сторону лифта. «Что-то от меня скрывают. А это уже интересно», — я прищурился, после бегом догоняя парня и в ту же секунду хватая его за запястье. — Эй, чего вам?! — он попытался вырваться из моей хватки, но я все же оказался сильнее, только крепче сжимая чужую руку. Хоть парень всегда и обращался ко мне на «вы», но уже давно наши отношения нельзя было называть официальными — уж слишком я любил его побесить. — Дейда-ара, — казалось, от моего тона тот сразу же вздрогнул в плохом предчувствии. — Давай рассказывай. — Что вам рассказывать? — заходя в лифт и потянув меня за собой, он нажал на кнопку шестнадцатого этажа. — Я точно чего-то не знаю! По вам с Итачи это прекрасно заметно, знаешь ли, — ухмыльнулся я, изображая обиду. А Дейдара, в свою очередь, снова замер на месте, и его щеки покрылись еще более явным румянцем, чему даже я был удивлен. Спустя мгновение в немного тесной кабине повисло неловкое молчание. Хоть я и добивался именно этого, всеми силами пытаясь застать парня врасплох, но почему-то атмосфера тут же словно помрачнела, а сам воздух начал становиться тяжелее. Я мимолетно взглянул на Дейдару, не ожидая чего-то удивительного, но в ту же секунду в груди будто что-то неприятно кольнуло: на его лице словно было написано странное чувство, отдаленно напоминающее не то сожаление, не то горесть, а в глазах ясно читалось, что в эту секунду он все глубже погружался в смятение и озадаченность. — Ч-что-то случилось? — слегка недоумевая, застыл в неуверенности я. Однако ответа, как и можно было предполагать, не последовало, и следующие пятнадцать минут, пока мы добирались до нужного места, царило молчание, которое я почему-то не решался нарушить. «Я сказал что-то лишнее? — эта мысль не покидала меня на протяжении всего нашего пути. — Да, я люблю немного посмеяться над ним… Ну, возможно, не немного. Но задевать его так сильно я не хотел!» — все громче мысленно кричал я, доказывая что-то самому себе. Внезапно меня будто осенило; даже мой шаг непроизвольно стал тише, а выражение лица наверняка становилось все более и более серьезным, из-за чего Дейдара даже оглянулся в непонимании, замечая, что мое привычное дурацкое поведение куда-то испарилось. «Может?..» Мою грудь вдруг словно стеснило неясной тоской и злостью, наверное, на самого себя за собственную глупость. Я вспомнил, что когда-то давно, около года назад, когда я еще не был знаком с самим Дейдарой, Саске, в очередной раз пребывая в плохом настроении, вспылил и сравнил меня с ним. «Наша с тобой так называемая «семья» напоминает мне историю Дейдары. Мы никогда с тобой не уживемся! Хотя какая разница. Я не удивлюсь, если ты, как и этот блондин от своей пары, пойдешь от меня налево», — мне не приходилось вспоминать эти слова часто, ведь для самого Саске подобное было обычным делом, и я уже привык выслушивать такое. Однако сейчас, размышляя именно о Дейдаре, позади которого я шел, моя память непроизвольно воскресила эту сцену в голове. «Если у него проблемы с партнером… Можно ли допустить, что Итачи в этом как-то замешан, раз он так отреагировал на вопрос о нем?» — уже не замечая абсолютно ничего вокруг, я полностью погрузился в себя, стеклянным взглядом наблюдая за торопливыми шагами парня и следуя за ним. — Мы пришли, — вдруг остановился Дейдара, и я чуть ли не врезался в его спину; в то же мгновение дымка вокруг моей головы будто рассеялась, и я наконец поднял свой взгляд. — Пойдемте, вас нужно переодеть, — продолжал парень и жестом указал на то, чтобы я бегом шел за ним. Войдя в помещение, я сразу же заметил скопление людей и небольшую студию фотосъемки, в которой с периодичностью в пару секунд щелкала вспышка. В глаза бросилась темная фигура какого-то человека, так же, как и большинство здесь присутствующих, одетого в строгий костюм. — Погодите-ка… Это же Саске! — сам не желая того, тут же радостно вскрикнул я, приглядываясь. Тот, видимо, услышав мой голос, всего на миг взглянул в мою сторону, после снова отводя взор, словно ему совершенно безразлично вообще чье-либо появление. — Наруто, знаете… — вдруг тихо начал Дейдара, когда мы уже вошли в комнату гримерной. — Наверное, не мне стоит говорить вам об этом, но... — прервался он на полуслове, из-за чего я снова почувствовал напряжение, все сильнее сковывающее всего меня. Яркий свет от нескольких напольных ламп смешивался с уже редкими лучами солнца, прокрадывающимися в небольшое помещение сквозь широкое окно. На город медленно опускались сумерки, из-за чего соседние высотки будто начинали светиться изнутри. — Я думаю, вы должны знать это заранее, чтобы потом это не стало для вас шоком. С вашим-то вспыльчивым характером нельзя полагаться на адекватную реакцию, — все продолжал парень, не дожидаясь моего ответа. Его руки быстро скользили по различным вешалкам; время от времени он доставал из, можно сказать, завала различной одежды какие-то костюмы, но вскоре вновь вешал их на свои прежние места. — Честно, я не знаю, какие у вас с Саске-саном отношения, не знаю подробностей и деталей, однако, — с каждой секундой движения его становились все более и более суетливыми и даже отчасти неряшливыми, что по обыкновению собранному Дейдаре было абсолютно несвойственно, — по вам… — внезапно он замер, и я заметил, что на одно лишь мгновение его голос дрогнул, — по вам нельзя сказать, что ваш союз счастливый. И, возможно, в какой-то степени я хорошо понимаю вас, — совсем тихо добавил он в конце, наконец поворачиваясь ко мне лицом и, натягивая улыбку, протянул мне костюм бордового оттенка. — И-и… Что же ты хочешь такого сказать? — сердце почему-то пропустило удар от странного, словно неприятно щекочущего что-то внутри предчувствия. Дейдара опустил взгляд, и я впервые поймал себя на мысли, что с ним у меня может оказаться немного больше общего, чем можно было подумать; мне почему-то захотелось разделить его чувства, видя перед собой человека… несчастного? — Итачи-сама недавно сказал мне, что люди начали все чаще обсуждать вашу с Саске-саном… — он чуть помедлил, — семью. Точнее то, что она не такая, «какой должна быть», — будто цитируя чьи-то слова, продолжал говорить он. — Как вы знаете… — Говори со мной на «ты», — перебил я парня, и в воздухе вновь повисла недолгая пауза. — Как ты знаешь, — снова, сделав акцент, произнес он, — практически вся ваша жизнь выводится напоказ, ведь фамилию Учиха и саму компанию знает чуть ли не каждый первый, и, конечно же, люди любят посплетничать между собой — без этого не обойтись. И, как и можно было предполагать, люди начали говорить о том, почему у одного из самых известных лиц, носящих эту громкую фамилию, до сих пор нет детей. Я замер в недоумении, не до конца осознавая, к чему ведет мой собеседник. И вновь, смотря на Дейдару, я увидел все то же выражение лица, которое, честно сказать, меня даже немного пугало: в его глазах, которые он не осмеливался поднять на меня, застыла неясная печаль, а его плечи, казалось, и вовсе замерли, словно на несколько мгновений парень перестал дышать. — У Итачи-сама тоже нет детей, поэтому люди начали буквально возмущаться, ведь у известных личностей все должно быть идеально, особенно отношения в семье! По крайней мере, скоро на это обратится внимание Министерства, потому что такие важные лица, как вы с Саске-саном, на которых вечно обращены взгляды множества людей, должны подавать пример обществу, показывая, к чему стоит стремиться. А по их мнению, — он снова сделал паузу, — стремиться нужно именно к созданию настоящей семьи, вырастив достойных детей. Казалось, с каждой секундой в комнате становилось все темнее и темнее; все вокруг стремительно окуналось в беспросветный мрак. Слова Дейдары казались мне все тяжелее, и каждое из них будто оседало в груди тяжелым камнем. — Прям на больное, — попытался изобразить усмешку я, обращаясь к нему, однако по его виду было заметно, что разбавить обстановку уже не получится. — Наруто, мне кажется, что еще немного, и на тебя начнут давить, — я буквально чувствовал в тоне Дейдары то немалое беспокойство, которым он был охвачен. — Давить насчет ребенка? Мне нужно… родить? — непроизвольно мой голос становился все более тихим, и только спустя долю минуты я заметил, что на глаза начали наворачиваться слезы, а горло словно чем-то перекрыло; чем-то, что не позволяло мне нормально вдохнуть. — Да, — твердо ответил парень и, немного помедлив, прикоснулся к моему плечу. Тело тут же охватило дрожью, а в груди все сильнее начинали бушевать странные, непонятные для меня чувства, смешиваясь между собой, словно яркие краски на палитре художника сливались в грязное пятно. — Не трогай! — сам того не ожидая, я резко отдернул его ладонь, быстро вставая с места; колени предательски подкосились, из-за чего я чуть не рухнул на пол. В ушах неприятно зазвенело, а в моей голове, казалось, творился полный хаос — что-то внутри меня невыносимо рвалось наружу, ныло и скрипело от боли. — Выходите. Пока мы сделали перерыв, — вдруг донеслось откуда-то сзади меня, и я, обернувшись, увидел незнакомого мужчину, который стоял за дверью. — Съемка уже идет. Нам стоит поторопиться, — тут же холодным тоном проговорил Дейдара, поправляя края своего костюма и снова протягивая мне одежду, в которую я должен был переодеться. После, прежде чем удалиться, он спешно добавил: — Думаю, этот костюм очень тебе подойдет. Саске-сану, — я затаил дыхание, — точно понравится. От его последних слов по спине вновь пробежались мурашки. Торопливо отвернувшись от него, я направил взор к окну, за которым виднелся все тот же знакомый городской пейзаж. Казалось, лучи солнца уже совсем потускнели, позволяя покрывалу ночи медленно ложиться на улицы города. Желание вдохнуть вечерний прохладный воздух — единственное, что в ту секунду тревожило мою так внезапно опустевшую от мыслей голову. Почему-то мне казалось, что в этом здании, переполненном уже противными для меня людьми, было настолько душно и тесно, что вот-вот я и вовсе не смогу сделать очередной вдох; все это душило меня. Все те чувства, что я так долго пытался схоронить у себя в душе, вмиг ожили, начиная безжалостно разрывать мою грудь изнутри; разрывать настолько сильно, что горячие слезы шли уже непроизвольно, влажными дорожками стекая по словно горящим щекам. — Наруто, чего застыл? — внезапно послышалось со стороны выхода из комнаты. Я, вздрогнув, обернулся, замечая, что около двери стоял Саске. Сердце словно остановилось от одного его вида. Казалось, сам воздух стал еще тяжелее, из-за чего с каждым следующим мгновением дыхание становилось все более прерывистым и затрудненным. «Еще немного, и я упаду», — поймал себя на мысли я, рукой пытаясь найти хоть какую-то опору. — Наруто?..Глава 1
31 марта 2019 г. в 12:32
— Саске, сегодня снова? — стараясь сдержать очень удивленный тон, обратился я к Учихе, сидящему за рулем.
— Да, — отрезал он, не поднимая на меня взгляд. — Не стой на месте, садись уже, — тут же проговорил он и жестом указал на переднее сидение рядом с ним.
— Да-да, — я сел в машину, захлопнув за собой дверь, уже через пару секунд откинувшись спиной на мягкое сидение, разваливаясь на нем, как на диване.
«Снова решил попробовать побороть свой страх?» — в тот же миг промелькнуло в моих мыслях. Хоть мы и не разговаривали на эту тему, но я уже давно успел заметить, что у Саске что-то вроде фобии на автомобили, из-за чего каждый раз, когда он пытался водить, его руки тут же сводило дрожью, поэтому обычно нашу машину вел водитель. Однако сегодня, видимо, Учиха вновь решил предпринять попытки сесть за руль самостоятельно; и на этот раз, очевидно, что-то точно поменялось, ведь, быстро пробежавшись взглядом сперва по его лицу, затем по рукам и телу, я не заметил ни намека на панику или что-то схожее с ней.
«Удо-обно», — довольно протянул про себя я и, вновь мельком глянув на Саске, заметил, что он все же удостоил меня своего взгляда, в котором читалось лишь недовольство и укор. Я слегка улыбнулся, подумав: «Какой серьезный, посмотрите на него. А ведь он не любит мягкие спинки, но я все же смог выпросить у него именно эту машину, — улыбка растянулась еще шире от самодовольства и странной радости. — Давно же это было… — я снова, но уже не так уверенно посмотрел на Учиху, который, быстро нажав что-то на панели машины, посмотрел в зеркало заднего вида; автомобиль тронулся с места. — Давно», — думал я, не отрывая от взгляда от парня. Казалось, я смотрел настолько пристально, что он уже давно должен был раздражительно попросить меня отвернуться или буквально окатить злым взглядом. Но я, как назло, продолжал рассматривать профиль его лица, на котором ни на секунду не сменялось выражение, будто все эмоции были давно с него стерты.
Почему-то в голову снова стали медленно пробираться такие, казалось бы, ненужные сейчас мысли; мысли о тех важных вещах, которые уже давно было пора забыть и наконец похоронить в сердце. Уже неосознанно проскальзывая взглядом по лицу Саске, на которое мягко ложились золотистые лучи солнца, чуть поблескивая на коже, я как будто все глубже проваливался в какой-то собственный мир; меня вновь начал окутывать сон.
«Равнодушие, хладнокровность, непоколебимость… Что же ты пытаешься спрятать за той стеной, которую собственноручно, может, и несознательно выстроил вокруг себя? — взор опускается все ниже, останавливаясь на губах парня. — Сколько бы времени ни прошло, я никак не могу понять, что же творится в твоей голове», — в сознании тут же всплывают воспоминания о том самом времени, когда мы только-только начали жить вместе: тогда я ясно чувствовал, что единственное, что Учиха испытывает ко мне, — неприязнь и какое-то странное презрение, не дающее мне покоя и по сей день. Но ничего изменить я все же был не в силах. В то же мгновение по телу пробежались неприятные мурашки, из-за чего плечи неровно вздрогнули, а тело будто сжалось изнутри.
«Таскайся за мной, где хочешь, но от меня тебе ждать нечего. Учти это», — вспоминая эти слова, каждый раз, словно перед самыми глазами, всплывают, наверное, одни из самых неприятных картин, которые только могла хранить моя память: то лицо, на котором отчетливо читались лишь отвращение и боль, сдерживаемая уже из последних сил. К горлу подступил неприятный ком, заставляя дыхание сбиться, словно что-то, удушая, сжимало мою глотку; глаза начинали слипаться все сильнее, а мысли все больше напоминали какой-то сумбур, заполняющий, казалось, всю мою голову и, как клубок ниток, путающийся все сильнее и сильнее.
Солнце неприятно слепило, отчего я просто не мог наконец снова погрузиться в такой нужный в этот момент сон. Казалось, чем ближе оно подходило к горизонту, тем ярче становились его лучи, заставляя меня буквально повиснуть в странном состоянии, словно я находился в невесомости; сон и явь смешивались воедино, не позволяя мне полностью провалиться в царство Морфея.
— Нам еще долго ехать, — уже почти не разбирая слов, я уловил голос Саске. — Засыпай, — тихо произнес он, медленно переводя на меня взор.
— Долго? — начал было я, но внезапно, смотря будто бы сквозь плотную пелену, уловил его взгляд; совсем нечетко, расплывчато, но я заметил, как в его глазах всего на мгновение промелькнула непонятная мне эмоция: совсем блеклый оттенок не то радости, не то чувства, напоминающего ее.
Все мое тело целиком охватило трепетное оцепенение; я затаил дыхание. Перед глазами становилось все темнее, и затуманенное сознание все сильнее охватывалось сном.
— Долго, — негромко ответил он, чуть приподнимая уголки губ.
«Улыбнулся?..» — последняя мысль, что посетила меня, повисла в моей голове. В груди будто разлилось что-то горячее, проникая, казалось, в каждую клеточку моего тела и согревая меня изнутри. До безумия тяжелые веки медленно опустились. Спокойствие и умиротворение — казалось, еще немного, и я точно утону в чем-то теплом.