Язык жестов.

      Паника. Суета. Крики. Звуки выстрелов за окном.       Вокруг временно перенесенного в кабинет губернатора стола с картой столпилось так много людей, что казалось они уже умудрились залезть на него. Военачальники, политики, обеспокоенные граждане — все спорили наперебой, не давая сказать друг другу ни слова. Ни один из них не обращал внимания на крики людей и пушечные выстрелы за окном, настолько они были увлечены друг другом. — Томми Джефферсон, отдавай Ричмонд, — в который раз за последние три часа господина губернатора бросало в дрожь от этой фразы. Он сидел практически неподвижно за своим столом, бездумно смотря в пол. В том, что устроили люди у круглого стола Джефферсон не видел никакого смысла, а значит встревать в это был не намерен. Этих людей абсолютно не волнует судьба штата, абсолютно не волнует судьба людей и абсолютно не волнует исход войны. Томас это знал, поэтому на них не надеется. Он отправил письмо генералу Вашингтону как только кто-то из военных сказал, что видел целый батальон красных мундиров. Батальон оказался не один и даже не два, а посыльный оказался не то, что самым быстрым, он вообще быстрым не оказался. Конечно, мистер Джефферсон успокаивал себя тем, что это всего лишь издержки расстояния. С другой стороны, расстояние ни капли не помешало Корнуоллису добраться до Виргинии так быстро. — Томми Джефферсон, отдавай Ричмонд, — кажется, Томас услышал, как что-то разбилось на первом этаже губернаторского дома. Что ж, чудесно, конец близок.       Бросив безнадежный взгляд на толпу людей около карты, Джефферсон в который раз убедился, что для них не имеет значения ничего, кроме их самих. Тяжело вздохнув, он плавно сполз по спинке стула вниз и в первый раз за очень долгие годы, сложив руки в молитвенном жесте, стал вспоминать строки из Библии.       Из коридора слышались гулкие шаги армейских сапог. Только шли они как-то неровно, слегка виляя, будто их хозяин только что спрыгнул с лошади. Тихое ругательство на французском. Шаги остановились у самой двери губернаторского кабинета.       Не стучась, в комнату зашел молодой генерал. Открыв дверь нараспашку и пропуская внутрь еще несколько людей в французской форме, он представился: — Генерал де Лафайет, прибыл с поручением от главнокомандующего.       Несколько человек за круглым столом заинтересованно посмотрели на него, в то время как остальные продолжали спорить, правда, немного тише. — Мне нужен губернатор, — генерал осмотрел комнату серьезным взглядом. — Ну… я здесь, — Томас по-школьному поднял руку, скучающе смотря на нового члена команды «спорщиком».       Лафайет резко повернул голову, когда услышал голос губернатора и буквально застыл на месте. Такого он не ожидал. Молодой человек в идеальном черном костюме, очень удачно подчеркивающем фигуру, а это видно даже когда он сидит, с кудрявыми слегка растрепанными волосами до плеч. А эти руки! Лафайет был готов целовать их всю жизнь. Но не сейчас. С трудом сглотнув и стараясь скрыть неожиданно появившийся румянец, генерал попросил оставить их с губернатором одних: — Я бы хотел поговорить с Вами наедине.       Надменно фыркнув, один из людей у карты вышел из кабинета. А за ним последовали и остальные. Последний громко закрыл дверь, оставляя губернатора и генерала практически в полном одиночестве, не считая пары французов, которые, впрочем, не сильно-то и понимали английскую речь. — Итак, господин губернатор, были бы проведены какие-то мероприятия? — Лафайет твердым шагом прошел до стола с картой, не сводя глаз с губернатора. — Насколько я знаю, никаких. Но если и проведены, то без моего ведома, — Томас скучающе встал со своего стула и также подошел к столу. — Как давно британцы вошли в Виргинию? — генерал видел, как будто губернатору совершенно не интересно это, что слегка озадачивало офицера. — Около трех часов, — Джефферсон медленно поводил длинным пальчиком по устью какой-то реки, стараясь не обращать внимания на крики за окном. — И вы так ничего и не сделали?! — генерал возмущенно вскрикнул, уже гневно смотря на молодого губернатора. — Не поймите меня неправильно, генерал. Я совершенно ничего не смыслю в военных делах, а люди, которые должны мне с этим помогать могут только спорить, — Томас грустно улыбнулся, смотря куда-то в пол, — Но, если бы это было возможно, я хотел бы Вам попросить об одной услуге. — О какой же? — генерал немного успокоился, теперь с интересом смотря на собеседника. А тот неожиданно подошел с Лафайету практически вплотную и взял руку генерала в свои. — Пожалуйста, генерал, позаботьтесь о том, чтобы этот штат смог выстоять, — Томас без доли сомнения посмотрел в карие глаза Лафайета, буквально умоляя. — Я клянусь Вам, мы победим, — Лафайет улыбнулся, также смотря в глаза Томаса, тут же ощущая груз ответственности на плечах. Теперь он поклялся и не может не исполнить обещанного. — Я Вам доверяю, генерал, но все равно хочу знать о всех Ваших действиях, — Томас взял стул, стоящий около дальней стены, и придвинул его к столу с картой, — Я готов слушать, генерал.       Лафайет улыбнулся, наблюдая за тем, как Джефферсон с интересом разглядывает карту, и, развернув стол так, чтобы им обоим было удобно, принялся рассказывать о своих намерениях.