Миссия

На границе Парадиса нас встретила сплошная пустыня и стена, служащая своеобразной плахой, где казнят несчастных людей, превращая их в гигантов. Родители и учителя рассказывали нам об этом, обязательно предостерегая, чтобы мы никогда не натворили глупостей, нарушающих законы. Самая ужасная и изощренная из всех казней, к которой я отношусь крайне скептически. Аморально обрекать людей на такое, даже за самые тяжкие грехи. Воздух здесь совсем другой. Он словно пропитан страхом и болью осужденных на ужас. Холодный ветер, разыгравшийся на пустынном приволье, пронизывал и поднимал пески, которые попадали в глаза, отчего все время приходилось щуриться. Капюшон куртки так и норовил все время спадать при каждом порыве. Я чувствовала, что всякое воодушевление покинет меня уже спустя пройденный километр на пути к стенам. Отправная точка первого кольца ада уже показала себя, ведь на душе было далеко не безмятежно. Я ведь и не знаю, что произойдет дальше. Что будет, как только мы шагнем вперед. А еще хуже было одно лишь осознание того, что придется жить среди дьяволов, а это нам привили еще с самого детства. Люди острова — демоны. Это нам всегда яро внушали. Что элдийцам, что марлийцам. И обе стороны баррикад слепо верили и продолжают верить в это, даже не смея задуматься об обратном. Что ж, истина не за горами. Подтверждающая наихудшие опасения, либо, напротив, опровергающая. Жестокая и рушащая, возможно, далеко не незыблемый стереотип, ведь во мне всегда таилось сомнение, что-то, что нам внушает власть — наглая ложь. Но ведь они не побоялись отправить на это задание детей. Возможно, верхушка считает, что детишки просто глупые и, даже живя с врагами, при этом находя их далеко не таковыми, они не поменяют свое крепко устоявшееся, благодаря этим же власть имущим мнение. Что ж, посмотрим. Обжечься мне в любом случае страшно. Но главное, чтобы я и Энни остались в живых, несмотря ни на что. — Выдвигайтесь завтра после заката и идите на север. После этого просто следуйте плану. Марлийская армия будет причаливать здесь каждый месяц в полнолуние. Продвигайтесь по плану и захватите титана Прародителя, — дал указания Тео Магат, с тщательно скрываемыми сомнением и беспокойством глядя на нас. Будучи в их плену, командиру было неспокойно и тяжко отправлять нас, детей на столь опасную и сложную миссию без каких-либо гарантий на ее успешное выполнение. Но как бы то ни было, не в его власти было отменять задание, ведь последнее, безапелляционное решение уже было принято армией и верхушкой. — Есть, сэр! — с разной интонацией хором отчеканили мы. «Нам пятерым придется нести тяжкое бремя… Но мы просто обязаны справиться с миссией, несмотря ни на что.» — Отлично… Выполните свое задание и возвращайтесь… Все вы. С титаном Прародителем

***

Мы ушли ночью. Вскоре нас встретил лес, и мы прошли через него без каких-либо проблем и вышли на равнину. Вскоре наши факелы погасли, и мы устроили лагерь. Привязав лошадей к деревьям и постелив пледы, мы развели костер, а после сели, пребывая в молчании несколько минут. Спать мы не собирались, ведь боялись, что нас застанет какой-нибудь титан, ведь утро и первые солнечные лучи были не за горами. Есть тоже совсем не хотелось, да и еды-то почти не было, ведь изначально не планировалась слишком долгая дорога до стены. До слуха доносилось фырканье лошадей и треск костра, который почему-то успокаивал и расслаблял. Я, оперевшись ладонями и задрав голову, с упоением воззрилась на посветлевшую ночную гладь неба, усеянную серыми облаками, периодически заслоняющими луну, и звезды, чья чистая и столь прекрасная красота всегда притягивала и заставляла задуматься о том, что там, в заоблачной дали. Целый мир? А может быть, абсолютное ничто… — Как я и думал, мы не можем слишком долго идти по ночам, — тяжело вздохнул Марсель, привлекая взгляды своих друзей и отвлекая их от размышлений. — Вышли облака, мы ничего не можем с этим поделать, — констатировал Райнер. — Нам повезло, что мы не нарвались на титана… — Сжавшись от внезапного порыва холодного ветра и поправив куртку, произнес Бертольд. Я тоже поежилась на месте, подвинулась ближе к костру и обняла себя руками, стараясь согреться, продолжая молча слушать ребят. — Говорят, что даже если мы уничтожим стены, король не будет использовать силу Изначального титана… Интересно, так ли это… — Вслух размышлял Бертольд. «Надеюсь, что это так. Иначе нам не поздоровится.» — Поздновато об этом думать, Бертольд! — воскликнул Райнер. — Так говорят марлийские исследователи. Надо им верить! — Яро стал уверять он, отстаивая свою нерушимую точку зрения. — Правда… Пути назад нет… Завтра нам придется разрушить стену… — удрученно проговорил Марсель, а по его глазам я прочитала сомнение и нежелание делать этого. Я тоже совсем не возгорала желанием совершать подобное. — Так оно и есть… Умрет много людей… — подумала я, вдруг осознав, что произнесла это вслух. Райнер с подозрением посмотрел на меня и Марселя. — Что это? — удивленно начал он. — Только не говорите мне, что вы сомневаетесь, убивать ли дьяволов на том острове? — Укоризненно спросил Райнер, а мы лишь отвели глаза в сторону, промолчав, тем самым выдавая, что наш ответ, скорее, положительный, а его вопрос — риторический. — Ты забыл, что эти ублюдки сделали с нами, с Марли? Они — потомки дьяволов, которые когда-то превратили мир в ад! Даже сейчас они угрожают всему миру! — Негодовал Райнер, а я, сведя брови к переносице и несильно сощурив один глаз, раздраженно сжала кулаки, более не желая сдерживаться. — Да откуда тебе этого точно знать, — не выдержав, зашипела я. На у меня уставились четыре удивленные пары глаз, в которых отражались язычки пламени от костра. — Как можно так слепо верить тому, что нам говорят, не приводя каких-либо доказательств. Все ополчились на этот остров, в то время как большинство или почти никто не знает правду, помимо власть имущих, которые так рьяно и внушают нам то, во что мы тут же начинаем свято верить! Как же это глупо! Рано судить, когда не знаешь все на самом деле, Райнер! — Взорвалась я, гневно воззрившись на изумленного мальчика. — Убавь пыл, Кара, — тихо, но безапелляционно проговорила Энни, не отрывая взгляда от огня. Я лишь закусила губу и подобно ей, перевела взгляд на костер, не желая спорить. — Раньше ты была другого мнения, — заметил Райнер, введя меня в ступор. — Что тебя заставило его поменять? — Глубокие размышления, — замешкавшись от неожиданности поставленного вопроса, тут же ответила я.— Но, по крайней мере, я ведь тоже не знаю, являются ли люди, проживающие на том острове, дьяволами или это вымысел и наглая ложь. Но правда не за горами, и мы ее скоро узнаем. И даже так, нам придется убить много людей для достижения цели, от которой я тоже отступаться не намерена. — Я криво усмехнулась, мрачно потупив голову и прижав к себе ноги. — Иного исхода нет, — согласился Райнер. — Но как бы то ни было, Кара, мы — воины, избранные как представители всего мира, чтобы покарать людей острова, — настаивая на своем, снова заладил Райнер. — Но за что? — недоумевала я и прекрасно знала ответ, опять же, внушаемый властью. Хотя, может быть, так оно и есть. Но мне нужен был другой ответ, более конкретный. А если поточнее, то чем именно люди на острове провинились перед миром? Они, а не их предки. — Хотя, стой. — Я подняла руку, тем самым пресекая так и неозвученный ответ, ведь и без того знала его содержание. — Узнаем это там, за стенами. Среди дьяволов. Повисло напряженное молчание. — Прости, Райнер… — Вдруг произнес Марсель, на что мы все тут же недоуменно взглянули на него. — А? — не понял Райнер и вскинул брови. — По правде говоря, тебя не должны были выбрать воином. Я… Продолжал хвалить тебя и плохо отзываться о своем брате, чтобы повлиять на решение армии… — Что? — Вопрос будто сам вылетел из уст пораженного Райнера, чьи янтарные глаза были широко раскрыты. — Я… Я хотел защитить своего брата… Райнер… Мне так жаль… — С выступившими на серых глазах слезами раскаяния, тихо и сипло проговорил Марсель дрожащим голосом. «Какое откровение… Но в чем здесь твоя вина? Райнеру самому, как воздух, нужно было стать носителем Бронированного… Но все же хорошо, что ты признался и раскаялся, Марсель… Тяжело держать все в себе…» — Опустив глаза, размышляла я. Райнер был очень ошеломлен, но, скорее, не самим откровением, а тем, что Марсель вообще извинился за совершенное. Он встал и словно находился в неком трансе. — За что… ты извиняешься? — обескураженно спросил Райнер, подняв брови и округлив глаза. «Выходит, что я права…» — Подумала я и подняла глаза на Райнера, тут же широко раскрыв их от ужаса. Разинув рот, я попыталась крикнуть, но звук словно застрял в глотке на полпути, отчего лишь получился жалкий, сдавленный хрип. Дальше все произошло слишком быстро… Титан, вылезший с первыми лучами солнца, собирался наброситься на Райнера, но Марсель оттолкнул его в сторону, тем самым подставив себя под руку твари, которая тут же схватила его и раскусила пополам. — О Боже, нет… Марсель… — зашептала я одними губами, застыв, без возможности даже пошевелиться. Просто застыла как громом пораженная. Лицо исказила гримаса ужаса. Сердце забилось в унисон с быстрым сердцебиением. Лишь краями глаз я видела, как Бертольд и Райнер, попятившись назад от гиганта, умчались без оглядки. Я же продолжала сидеть и не могла даже вдохнуть воздуха от того, что дыхание перехватило. Внутри все заледенело. Сердце словно отбивало чечетку. Взгляд, точно прикованный, воззрился на то, как титан жрал несчастного Марселя, отчего его кровь капала на траву, а та тут же багровела… Я должна была обратиться в титана, сделать хоть что-то, но это заведомо бы не принесло успеха. Моим спасителем стала Энни, которая сильно дернула меня за руку, да так, что плечевая кость хрустнула, и подняла. Она что-то кричала, но я не могла этого разобрать. В ушах стоял странный звон, слившийся с гулкими ударами сердца. Мысли хаотично разбежались в голове. Я лишь успела схватить портфель за лямку, прежде чем, не отпуская кисть Энни, броситься бежать и бежать… Не останавливаясь и не переводя дыхания… Не думая ни о чем, кроме как спасения собственной шкуры и жизни Энни…