The Shadow of Angmar

Утро было холодным и свежим. Небо над головой было глубокого бездонного синего цвета, окаймленное темными облаками, которые цеплялись за горные склоны в ветреную ночь. Теперь, когда ветер стих, они медленно ползли обратно в небо. Прошлой ночью ветер принес легкий снегопад, от которого даже нижние долины покрылись мелкой хрустальной пылью, сиявшей, как миллионы крошечных звезд в ярком утреннем солнце. В течение недели, прошедшей с тех пор, как они покинули Железные Холмы, путь был трудным и медленным. Даже для гномов горные перевалы Орокарни не были легким препятствием. С ними ехала небольшая вереница легких экипажей, каждый из которых тащили два выносливых горных козла гномов. Они были низкорослыми и коренастыми, как и их хозяева, и ступали увереннее, чем Гарри мог себе представить. Каждый вечер, когда их освобождали от упряжи, чтобы они могли сами добывать себе пищу, они прыгали вверх или вниз по отвесным скалам с еще большей легкостью, чем Гарри мог пройти по ухоженной горной тропе. Каждую ночь Гарри дежурил по очереди, потому что поздние зимние перевалы никогда не были полностью безопасными. Время от времени ветер доносил до них волчий вой, и козы начинали пугаться и суетиться. Как обычно, Гарри каждый день ходил между гномами конвоя, разговаривал и слушал тех, кто соглашался поболтать. Больше всего Гарри смущало то, что он не мог ни говорить, ни даже понимать их язык, кроме нескольких бессвязных слов. Хорошо, что все гномы, которых он когда-либо встречал, говорили на Вестроне почти так же легко, как на родном языке. - Впечатляющая работа, - сказал Онар, оглядывая посох, который Гарри получил незадолго до того, как покинул залы Железноступов. - Я не знаю ни одного ремесла, которое позволило бы металлу и камню работать вместе, как это. Часто говорили, что Саруман мастер, не похожий ни на кого другого, но я думал, что это сказка из тех, что часто вырастают вокруг незнакомца. Даже мой отец сказал, что не видел от него никакого мастерства. - Не похоже, - согласился Гарри. Когда он думал о кузнецах или ремесленниках, ему на ум приходил не образ Сарумана. За те месяцы, что он провел среди гномов, он создал образ белого мага как человека, который, несомненно, увидит такое практическое применение, которое будет ниже его внимания. То, что он внес свой вклад в дар Гарри, было действительно особенным. - Возможно, это было бы в пределах возможностей Тельхара из Ногрода в прошлые века, - сказал Онар, проведя мозолистыми руками по мастерству. - Когда-нибудь, я надеюсь, моя собственная работа отразит хоть немного мастерства, проявленного в этом. Это великий дар. Теперь я не сомневаюсь в его руках. Он вернул посох с явной неохотой и медлительными руками. Камень и металл, которые должны были быть холодными в холодном воздухе высоких гор, тем не менее, казались теплыми на ощупь. Онар чуть приоткрыл рот, потом, казалось, заколебался. - Что ты хочешь спросить, Онар?- сказал Гарри, опуская посох на все более привычное место рядом с собой. Каждый раз, когда он ударял им о землю, он звенел тихим, но чистым звуком. - Говорят, ты ищешь Гозига, дракона Севера, - сказал молодой гном после еще нескольких секунд молчания, понизив голос. Гарри на мгновение закрыл глаза. - Нет. Я не ищу их, - повторил он, хотя было неприятное чувство, что он сказал это для себя больше, чем для чего-либо еще. - Но почему вы спрашиваете? Ты что-нибудь о них знаешь? - Это хорошо, - сказал Онар с явным облегчением, когда его плечи расслабились. - Я мало что о них знаю, кроме историй, которые рассказывал мне отец. Он был там, ты знаешь, когда король Грани умер. - Он никогда не упоминал об этом, - сказал Гарри, поворачиваясь к Онару. Гарри не проводил так много времени в разговорах с Бури во время его пребывания в Железных Холмах, старший Гном всегда был в движении, передавая сообщения или выполняя другие задания. Онар кивнул. - Он не часто говорил об этом, но однажды рассказал мне эту историю. Гарри не стал побуждать гнома рассказывать историю, если уж ему придется рассказывать, то это будет его собственный выбор, а не любопытство Гарри. С минуту они шли молча и вошли в узкое ущелье, вырубленное гномами для своих путешественников. С облаков, которые выросли над головой, посыпались снежинки. -Что ты знаешь об оборотнях и их сородичах?- спросил наконец Онар. - Немного, - признался Гарри. -Говорят, они меньше северных селезней? О, и они не летают. - Это правда, но это только часть истории, - сказал Онар, начиная разговор. - Все драконы разумны и обладают жестокой хитростью, но из всех сказок о драконах Великие Черви самые жестокие и капризные. - Говорят, Огненные драконы и их северные сородичи сильно нуждаются в золоте, они разрушили достаточно владений гномов в своих поисках, если рассказы верны. - О, сказки говорят правду, - вмешался другой Гном, идущий рядом с ними обоими. - Ты своими глазами увидишь, что может сделать драконий огонь, когда мы прибудем в Манарул через неделю. - Под Аради-Уной мало золота, и, может быть, это к лучшему, иначе мы притянули бы к нашим дверям больше драконов, как это сделали Мебельтараг и Абанбасан, - сказал Онар, явно желая продолжить свой рассказ. - Была война, - продолжал он. - Семь лет назад. Люди Нутут-Рефешшамы, из пустыни пришли на Запад и напали на несколько восточных укреплений. Гномы собрались вместе, и множество кланов этих гор встретили их в битве у ворот Кидзул-Забад'эгама. Сила гномов в тот день не имела себе равных, и Рефешмалу были отброшены из наших земель, чтобы никогда не возвращаться. Но мы не задавались вопросом, почему они пришли на Запад в таком количестве, такого раньше не было. Старый Гном, шедший рядом, снова вмешался: Он пробормотал в бороду, -Черви, звери Балкана. Онар хмыкнул. - Действительно, черви-оборотни. Они наткнулись на Кидзул-Забад'эгама, когда устраивали Великую панихиду по тем, кто пал в битве, - три огромных зверя с зубами, как кинжалы, и шкурами крепче гномьих доспехов. - В конце концов двое из них пали, - сказал старый Гном, и Гарри, внимательно посмотрев на него, увидел длинный шрам, спускавшийся по левой стороне его лица и терявшийся в густой седой бороде. - Они едва могли протиснуться в городские ворота, а когда смогли, и огромные ворота пали перед их могучими когтями, разорванные и высеченные, как чугун перед настоящей сталью. Он был последним, самым большим, в полтора раза больше остальных, и никто не мог пробить его шкуру. В конце концов его прогнали, когда ранили глаза.. -Но прежде чем они умерли или бежали, Гран был убит, а его сын Грим был сожжен их огнем так, что его доспехи расплавились, превратившись в то, что осталось от его плоти, - закончил Онар. - У нас большой опыт общения с огнедышащими северными тварями, и тебе стоит надеяться, что ты никогда их не встретишь. Старый Гном, который решил присоединиться к их разговору, хмыкнул. - Не самое приятное зрелище, которое я когда-либо видел, - согласился он. - Знаешь, они могут говорить или так говорят. Они не разговаривали, они смеялись. Они смеялись, когда горел сын короля, и смеялись, когда умирали. Смех Дракона. Я до сих пор слышу его тихими ночами в темных коридорах. Гарри открыл было рот, чтобы расспросить седеющего гнома, но тут над узкой пропастью эхом разнесся волчий вой, гораздо ближе, чем любой из предыдущих, и несомый ветром не издалека. Он был близко, и к нему присоединился еще один, потом еще. - Канад!- Крикнул один из гномов в переднюю части каравана. - Вооружайтесь! Не пускайте их в Инбаратараг! Поверх голов гномов Гарри увидел большие знакомые темные силуэты Варгов, входивших в ущелье, их огромные темные силуэты резко выделялись на фоне тонкого снежного покрова прошлой ночи. Широкоплечие гномы двинулись навстречу врагу. У любого нормального волка не было бы никаких шансов против них, так как каждый был одет в тяжелую кожу и кольчугу с головы до ног, но это были не обычные волки. Как и Варги, с которыми Гарри столкнулся после освобождения из Карн-Дума, они были размером с медведя, и в их глазах светился жестокий ум. Под толстыми лохматыми шкурами напряглись могучие мускулы, челюсти готовы были оторвать плоть от костей. Трещина была недостаточно широка, чтобы Гарри мог присоединиться к обороне, и вместо этого он был вынужден помогать тем, кто остался в тылу в попытках сдержать запаниковавших коз. Он не обладал коренастой силой гномов, которые боролись с сильными животными, пытаясь остановить их, чтобы они не разбили фургоны в панике, но его рост был преимуществом. Тревожные прищуренные глаза коз останавливались на нем, когда он стоял позади колонны с посохом в руке и широко раскинутыми руками, и каждое существо отворачивалось от него и искало другой путь к свободе и безопасности. В узком ущелье не было тропинки, которая не вела бы ни через варгов, ни через Гарри, и козам не хотелось пробовать ни то, ни другое. У них не было таких проблем с гномами. Среди паникующих животных Гарри разглядел короткую шевелюру Онара и беспомощно наблюдал, как Гном был сбит с ног и растоптан одной из больших коз. Он надеялся, что Гном не пострадал. Бой на переднем крае конвоя прошел хорошо, Гарри видел, что в замкнутом пространстве не было более опасных бойцов, чем Гномы с топорами в руках. Он мог слышать крики гномов, когда они сражались, и рычание и вой Варгов, когда они были загнаны в угол, но новый звук присоединился к хаосу. Этот звук был тише, но гораздо ближе. Это был хруст утоптанного снега у него за спиной. Уроки, которые он получил во время пребывания с Ретлапой, вернулись к нему, и он развернулся на месте и дико замахнулся посохом на присутствие, которое он мог чувствовать, и был вознагражден болезненным визгом. Вожак Варгов, пытавшийся подкрасться к корме конвоя, был отброшен назад атакой Гарри и вскочил на лапы, в то время как трое его сородичей рычали и огрызались на Гарри со своей позиции за пределами досягаемости его оружия. Он не двинулся с места и держал оружие наготове, как велел ему Вамбальд больше года назад. Он смотрел каждому из них в глаза, не моргая, пока набирался силы от посоха, который держал в руке, и утешения от его странно знакомого веса. Какой-то здравый смысл подсказывал ему, что гномы позади него уже поняли что тут опасность и скоро придут ему на помощь. Варги выглядели неуверенными, но через мгновение их жажда крови подавила любые сомнения, и, как один, они бросились вперед с широко раскрытыми зубами. Старый Гном с криком проскочил мимо Гарри. - Кхазад!- он кричал так громко, что чуть не оглушил Гарри. Вскоре к нему присоединились другие, которые встретили варгов вместе с Гарри. Рычание варгов смешалось с криками гномов, когда началась битва. Варги нападали по очереди, и гномы замахивались на них своими тяжелыми топорами, но звери были ведомы голодом. Те немногие удары, что наносились, только еще больше разъяряли зверей, а запах собственной крови гнал их вперед. Один из них, более худой, чем остальные, с длинным спутанным серым мехом, чем висело на его теле, бросился на одного из гномов у края ущелья, и его жестокие зубы прорезали тяжелую кожу его сапог, когда зверь мощным рывком сбил гнома с ног. Мгновение спустя топор вонзился в толстый череп чудовища, и оно рухнуло на землю, но поверженный гном уже был вне строя и слишком близко к другим нападавшим. Другие Варги быстро бросились вперед и оттащили его подальше от безопасной линии обороны, и несколько других варгов издали торжествующий вой. В отчаянии Гарри закричал и ткнул посохом в обреченного гнома. Магия не пришла. Мгновение спустя огромные челюсти сомкнулись вокруг головы и шеи гнома, и его крики на мгновение стихли. Эта смерть подстегнула обе стороны, и линия гномов начала распадаться, так как люди пытались добраться до своих хитрых и проворных врагов. Гарри размахивал своим длинным посохом в разные стороны, отгоняя варгов, которые с нетерпением ожидали появления гномов. Его успех был намного больше, чем у любого из его товарищей, потому что он почти вдвое превосходил гномьи топоры, но посох лишь оглушал тех, в кого он попадал. Те, кого он оглушил, были оглушены на несколько мгновений, прежде чем снова подняться и вступить в бой. Еще один крик эхом прокатился по ущелью, сопровождаемый еще более торжествующим воем. В мгновение ока все подобие порядка среди гномов было нарушено. Они бросились на рычащую, щелкающую массу врага, и их топоры сверкнули даже под затянутым облаками небом. Гарри остался один, когда драка превратилась в дюжину дуэлей или стычек между гномами и Варгами. Боевые кличи, вой и крики прокатывались по ущелью взад и вперед, как пойманная волна. Варг меньший размером но не менее свирепый, прыгнул на него через труп одного из гномов, который сражался всего несколько минут назад и чьи руки все еще сжимали его топор. Гарри обеими руками взмахнул посохом и ударил Варга по голове, когда тот еще летел. Он обошел почти бесчувственного Варга, когда тот пролетел мимо него и приземлился в кучу прямо за тем местом, где он стоял. Двигаясь быстро, он пробежал несколько шагов к упавшему гному и выхватил топор из окровавленных рук. Он поднял оружие в свободной руке, это был топор гнома, и слишком тяжелый для Гарри, чтобы долго держать его в одной руке, но звуки битвы придали ему силы. Он отвернулся от погибшего гнома и увидел, что Варг снова почти настиг его, и взмахнул топором изо всех сил, на которые был способен. Варг, все еще ошеломленный ударом по голове, медленно увернулся, и топор глубоко вонзился ему в позвоночник. Через мгновение он упал на землю, его бесполезные лапы подогнулись под ним, но он все еще пытался повернуться и укусить его в своем безумии. Гарри высвободил топор и взмахнул им во второй раз, зверь замер и больше не двигался. На мгновение ему показалось, что вокруг него воцарилась тишина, шум битвы далекий шепот, скрытый за толстым занавесом. Впрочем, праздновать было некогда: Гарри поднял голову и увидел седобородого карлика, окруженного двумя варгами. Он размахивал двумя топорами, и каждый из них яростно размахивал в воздухе, пытаясь удержать нападавших на расстоянии. Не колеблясь, Гарри прыгнул к одному из варгов, и его длинный посох качнулся в сторону существа, когда Гарри издал бессловесный крик. С неестественными рефлексами Варг отскочил в сторону, и посох ударился о землю с яркой вспышкой и громким звуком колокола. Камень, о который он ударился, треснул, и Варг отшатнулся, словно обожженный. У Гарри не было времени удивляться ощущению магии, потерянной и незнакомой, потому что через мгновение Варг снова прыгнул вперед, оскалив окровавленные зубы. Посох взметнулся вверх, и Гарри описал им широкую дугу, чтобы удержать зверя. Гарри отступил назад, чтобы найти место, но Варг снова придвинулся ближе. Он поднял свой посох, на этот раз гораздо ближе к телу, потому что не было места, чтобы размахнуться и сунуть его Варгу в пасть. Смущение промелькнуло в глазах огромного волка, когда его зубы встретились с неподатливым металлом и камнем, и Гарри воспользовался этим моментом, чтобы обрушить топор на голову зверя. Он тут же отпустил посох и отпрыгнул назад, а топор вырвали из руки Гарри. Один его глаз превратился в месиво, но другой все еще светился злобой и яростью, и Варг осторожно обошел Гарри. Гарри медленно попятился, стараясь держать Варга перед собой, не позволяя другому последовать за собой. За короткий миг он смог оглядеться и обнаружил, что гномы побеждают в битве, но это будет нелегкая победа. Однако Гарри предстояло разобраться еще с одним Варгом, и он снова сосредоточился на нем. Он держал посох перед собой в качестве защиты, а Варг продолжал ходить вокруг него, ища проход. С каждым мгновением Гарри знал, что битва все ближе и ближе к завершению, все, что ему нужно было сделать, это отбиться от зверя, пока гномы не прикончат его своими топорами. Он попытался сделать еще шаг назад, но был встречен сопротивлением, отвесная каменная стена ущелья осталась позади. Его внимание замерцало, когда он чуть не потерял равновесие. Глаза Варга сверкнули яростным восторгом, и он рванулся вперед. Его челюсти на мгновение сомкнулись на правой ноге Гарри, прежде чем посох заставил зверя отступить. Как будто она разорвала его одежду и плоть, и его повалили на землю. Варг тут же повернулся к Гарри и, казалось, улыбнулся, обнажив окровавленные зубы. Гарри лежал на земле и смотрел на мир в последний раз. Он увидел нависающую скалу стены ущелья, тонкую полоску неба за ней. Он видел отдельные снежинки, которые, казалось, висели в воздухе вокруг него, они ловили свет, как алмазы, или невозможное тонкое стекло. Он увидел тела Варга и гномов, кровь растеклась по снегу на черных камнях ущелья. Он удивлялся, как столько крови могло упасть на чистый снег, но черный камень не был поврежден. Он видел, как Варг надвигается на него, разинув пасть и не видя ничего, кроме безрассудной ненависти в глазах. В этот день варг не сбежит, но он видел, что ему все равно, что он может забрать его с собой. Гарри оглянулся на небо и снова увидел камень, отделявший его от него. Как там Гиннар сказал? Его рука прижалась к каменной стене ущелья, и он ощутил там какой-то защитный дух; камень, который тысячелетиями наблюдал за путешественниками-гномами. Он почувствовал желание помочь. Он не знал, что пытается сделать, но что-то внутри него говорило с камнем, и он слушал. Над ним раздался страшный треск, и Варг внезапно остановился, чтобы посмотреть вверх. На его волчьем лице промелькнула тревога, прежде чем тяжелый черный камень с навеса сверху раздавил Варга без единого стона. Гарри глубоко вздохнул и откинул голову на гладкий холодный камень. Он закрыл глаза и вознес благодарственную молитву той силе, которая наблюдала за ним, он был счастлив быть живым. С другого конца колонны раздался вой, и несколько варгов, оставшихся в хвосте каравана, наконец дрогнули. Те немногие, что остались, повернулись, чтобы бежать, или упали там, где стояли, убитые мстящими гномами во время недолгой погони. Старый Гном подошел к нему, все еще держа в руке два окровавленных топора. - Убху'галха, - сказал он Гарри, когда они оба смотрели, как последние Варги исчезают из виду за краем каньона. Когда они ушли, Гном повернулся к Гарри и предложил ему руку. Гарри ухватился за нее и с болезненным шипением поднялся на ноги, пытаясь перенести вес с раненой ноги. - Среди тех, кто выжил, найдется немало таких, - сказал гном и похлопал Гарри по плечу. Это действие вызвало болезненные вспышки в боку и ноге. - Ты будешь в хорошей компании. Гарри обнял гнома за плечи и тяжело навалился на него, пытаясь спасти раненую ногу. - Ты спас мою шкуру, - сказал старый Гном, ведя Гарри к фургону мучительно медленным шагом. - И еще нескольких, я думаю. - Я Торир, и я благодарю тебя, Дарджан. - Я сделал только то, что было необходимо, - сказал Гарри, пытаясь разглядеть Онара среди выживших. - Они бы и меня убили. - Так всегда, в бою - сказал Торир. - Но теперь мы все наддуд 'узгху, каждый гном сражается за себя в своей первой битве, во второй он сражается за гнома рядом с ним, а в третьей он сражается за всех гномов. - Я не Гном, - сказал Гарри, и неподобающая улыбка тронула его лицо. - Теперь да. Не родственник, возможно, но ты сражался на стороне гномов, чтобы спасти кровь гномов. Ты Гном, - сказал Седой Гном тоном, не терпящим возражений. Гарри не мог себя контролировать. Он рассмеялся, и этот звук был совершенно неуместен среди крови и смерти на маленьком поле боя, хотя и не менее желанным. - Тебе не кажется, что я немного высоковат?- удалось ему спросить между вдохами. Торир слегка задрожал под весом Гарри, и он почувствовал себя лучше, когда старый гном разразился смехом. Он был недолгим, но не менее желанным. Как только он исчез, Гарри оглядел множество раненых гномов вокруг. Он увидел избитого, но живого Онара и вздохнул с облегчением. Он посмотрел на Торира. - Попробуй найти мой багаж, - сказал он, и веселье исчезло из его голоса. - Думаю, мне еще многое предстоит сделать. ********************************** - Когда-то, давным-давно, Манарул был большой крепостью, - сказал Торир, когда караван гномов приблизился к почерневшим воротам, расположенным высоко на горном плато в неделе пути к северу от их битвы с варгами. - Но драконы тянулись к его богатству, как мотыльки к пламени. Гарри посмотрел на большие ворота и увидел там давно утраченное Эхо величия, которое когда-то было в них. Теперь же они почернели, покоробились и стояли приоткрытые и неподвижные. Земля и камни скапливались вокруг них на протяжении многих лет, только узкая тропинка была свободна для путешественников, ищущих убежища. То, что их путешествие длилось всего неделю, было источником большого удивления среди оставшихся гномов. Мази и зелья Гарри спасли более полудюжины раненых путешественников и облегчили боль многих других. Всего лишь через день после выздоровления и похорон они вернулись на горную тропу и двигались так же быстро, как и до битвы. - Я слышал, что тут охотятся, - сказал Гарри, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте за дверью. - Неа, - сказал Торир и покачал головой, - здесь осталось мало смельчаков кто живет здесь до сих пор. Большинство гномов, живущих так далеко на севере, давно расселились по меньшим крепостям, достаточно маленьким, чтобы ни один дракон не смог найти вход через нерушимый камень горы. Говорят, что на нижних глубинах обитают орки и другие, более грязные твари, но они давно отрезаны от света наверху. Гарри не знал ничего более мерзкого, чем орки; ну по правде говоря, только одно. Или один человек, если такое существо еще можно назвать "Человеком". У него не было никакого желания искать это существо. - Тогда почему караваны так часто ездят туда и обратно?- Спросил Гарри. Конечно, если бы северные гномы были таким рассеянным народом, было бы трудно торговать с ними в любом масштабе. - Хотя Манарул почти заброшен, как город, он все еще является резиденцией короля Жесткобородов, - сказал Торир, когда они переступили порог в полумрак. - Это все еще центр торговли на севере. Когда его глаза постепенно привыкли к полумраку, Гарри смог оглядеться на некогда великий город. Голый камень, расколотый камень, почерневший камень. Ни на одной из стен не было никаких украшений, а пол был шершавым и исцарапанным когтями размером с лошадь. Ему не хотелось думать о том, насколько велика была та тварь, что принесла их, возможно, в десять раз больше дракона, с которым он столкнулся в другом мире, в другой жизни. На каждой стене и колонне виднелись огромные пустые пятна, на которых когда-то висели огромные золотые плиты-богатства горы, отлитые в памятники деяниям великих царей древности. Все это исчезло. В почерневшем камне остались лишь долгие холодные воспоминания об огненной смерти и несколько кусков расплавленного металла на стенах. Теперь Гарри понял осторожность Сарумана и гномов. Как бы далеко ни простиралось его могущество, он не мог надеяться одолеть такое огромное и смертоносное животное, как то, что погубило этот город. - Что случилось с драконом, который сделал это? - он спросил Торира, когда он смотрел на вековые повреждения. - Он сражался с другим драконом за здешние богатства, оба умерли от ран. У них нет ни мыслей, ни понятия о родстве, их ведёт только желание властвовать, как та, что породила их прародителей, когда мир был еще молод. - Что случилось с телом?- Спросил Гарри. Он не ожидал, что оно уцелело, но, возможно, если он найдет более свежий труп дракона, его путешествие не будет напрасным. - Понятия не имею. Я видел несколько щитов, к которым прикреплены легенды, говорящие, что они сделаны из чешуи зверей, найденных здесь после битвы, - сказал Торир. - Но я не удивлюсь, если их зарыли и они уже сгнили. Ты не представляешь, как мы презираем драконов. - Думаю, я могу предположить, - сказал Гарри. Что-то в почерневшем и покрытом шрамами городе напомнило ему стены Карн-Дума. Возможно, это был какой-то оттенок страдания в обоих местах. Он отогнал эту мысль на задний план, он был здесь не просто так, и тени прошлого могли только отвлечь его от цели. Ему нужно было найти что-нибудь от дракона, а для этого нужно было приложить ухо к земле. **************************************** - Говорят, что Казад-дум придётся оставить, - сказал гном, Пока Гарри слушал с отстраненным интересом. - Огромный огненный зверь напал на него, убил короля Дарина и выгнал гномов из чертогов. - Дракон?- Резко спросил Гарри. Это была новость, которую он ждал слишком долго. - Ты знаешь какого-нибудь другого зверя, который смог бы изгнать сильнейший из родов гномов из величайшего города нашего народа?- спросил Гном. - Даже дракон... он должен быть одним из величайших в своем роде, чтобы совершить подобное. К разговору присоединился еще один гном. -Я был однажды в Казад-Думе, когда был еще мальчишкой. Большего зала я никогда не видел, и ни один дракон не смог бы пробить его врат. Они слишком маленькие и слишком крепкие. Даже если такой зверь и доберется до входа, он не сможет ни пробраться в глубины, ни даже добраться до больших залов. Город простирается через горный хребет, и туннелей неисчислимо много. Ни один дракон не смог бы его уничтожить. - Ты называешь меня лжецом?- спросил первый гном и оттолкнулся от стола, за которым они сидели, в порыве. Возможно, это зашло бы дальше, но Гарри положил руку на плечо гнома и заговорил как можно спокойнее: - Он этого не говорил, - сказал Гарри успокаивающе. - Но это же слухи, и они дошли до тебя через множество уст и ушей, не так ли? Ты знаешь, насколько надежными могут быть такие новости. Гном помолчал, потом хмыкнул и снова сел. Он сделал большой глоток из кружки землистого гномьего пива. - На этот раз я оставлю все как есть, - неохотно сказал он. - Но то, что я сказал, - это только то, что дошло до здешнего короля. Несмотря на все сомнения, это была самая многообещающая история, которую Гарри слышал за три года своего пребывания в суровых северных горах. Это стало почти привычкой. Он путешествовал из одного маленького селения в другое и предлагал свои услуги целителя. Вскоре он стал известен среди отважных горцев. Раны, болезни и другие травмы были постоянным спутником в тяжелой жизни гномов-шахтеров, и воинов, которые пытались уберечь их от бродячих отрядов отчаявшихся людей, вырвавшихся из УБ-кхуна после его близкого крушения и необъяснимого исчезновения Хамула с его зазубренного трона. Это придавало долгому ожиданию смысл. Среди величественных залов Железных Холмов Гарри был не более чем диковинкой, здесь же, среди чопорных бородачей, он был полезен и уважаем. Время от времени он отправлялся на юг, а несколько раз на север, чтобы разузнать что-нибудь о драконах. Лишь изредка, когда ему снились высокие башни дома, который он потерял, он вспоминал, почему живет в таком суровом и опасном месте. В большинстве своих путешествий у него был спутник; Торир редко оставлял Гарри, хотя тот и пытался протестовать. Старый Гном просто сказал, что должен вернуть долг и что он сделает это. Гарри спросил, почему никто из гномов, которым он помогал, не следовал за ним в каждом его путешествии, и Торир просто пожал плечами и сказал, что молодые гномы не ценят традиции своего народа. Гарри понимал, что этот спор будет бесплодным. Онар вернулся домой после двух лет на севере. Гарри вернулся вместе с молодым гномом, потому что почувствовал некоторое родство с ним, который обнаружил, что ему не хватает его перед лицом невзгод. Казалось, прошло так много времени с тех пор, как он покинул Железные Холмы в поисках слухов о драконах, но здесь, сейчас, после более чем трех лет, мерцающий свет освещал путь перед ним, путь, который он считал давно потерянным. Он оставил гномов обмениваться историями и пошел туда, где, как он знал, точно найдет кого-нибудь, с кем сможет поговорить. Торир снова тренировался, в некогда тренировочном дворе для королевской армии. Но теперь он был почти полностью разрушен, огромные камни были разбросаны по мягкому песку пещеры. Говорили, что большая часть Последней битвы между двумя великими червями произошла здесь. Гарри понимал почему. - Что ты знаешь о Казад-Думе? - Гарри повысил голос, когда оказался достаточно близко, чтобы его можно было расслышать сквозь ворчание гнома. Торир остановился и посмотрел на Гарри. - Значит, до тебя дошли слухи о его падении, - сказал он без предисловий. Он повернулся к молодому гному, с которым тренировался. - Ни один дракон не смог бы проникнуть в эти залы. Железные Холмы лачуга по сравнению с городом народа Дарина. Гарри прислонился к ближайшему камню и наблюдал, как два гнома вернулись к спаррингу. Через некоторое время оба гнома замедлились, и Гарри спросил снова. - А как насчет очень большого дракона? Которого не видели с прошлого века? - Ни один дракон не был бы достаточно большим, чтобы пройти через врата и уничтожить город, - сказал Торир. - Эти врата были сделаны величайшими мастерами, как гномами, так и эльфами. - Тогда что-нибудь другое, - сказал Гарри, пытаясь придумать причину, по которой до сих пор ходили такие диковинные слухи. - Какое-то другое существо из древних времен? - Их нет, - устало сказал Торир, собирая вещи, которые отложил во время тренировки. - Драконы последняя большая угроза в этом мире. Вот, пожалуй, и все, подумал Гарри. Рассказ, чтобы его не вдохновило, был невозможен. Казад-Дум был величайшим городом Средиземья, и его жители были благородны и отважны. В Средиземье не было такой силы, которая смогла бы его подавить. Но по мере того, как дни уходили за западные холмы, а недели проходили, истории не тускнели, а становились все длиннее и длиннее. Прошел месяц после того, как до Гарри дошел слух, что наконец-то ему открылась вся правда. - Я был там, - сказал гном, недавно прибывший с западных холмов. - Тень пламени поднялась из глубин, проклятие Дарина, мы вызвали её, потому что никакое оружие не могло причинить ей вреда. В его жилах тек огонь, и огромный хлыст неугасимого огня пронзал все, к чему прикасался. Тень поднималась вокруг него, куда бы он ни шел, и никакая дверь не могла задержать его надолго. Дарин погиб через несколько недель после пробуждения зверя, и хотя мы сражались изо всех сил и за каждый зал, Наин в конце концов тоже пал. Он сделал большой глоток из кружки, которую поставили перед ним внимательные гномы. - Итак, мы бежали, мы оставили гордость всех гномов увядать в нечестивых когтях какого-то непостижимого зверя из древних времён. Теперь это правда, черная яма, поглотившая всех, кроме самого подлого из народа Дарина. Ничто не может противостоять этой дьявольщине. Случайные взгляды, брошенные на Гарри толпой гномов, не ускользнули от него. Это был не дракон, но, судя по всему это было нечто гораздо хуже.