The Shadow of Angmar

- А вот кузницы и мастерские, где рождается все оружие и изделия Имладриса, - сказала наконец Девен. В то утро они с Арвен водили Гарри по долине, и Гарри снова почувствовал, что наслаждается простым весельем их компании. Как Гарри понял по прибытии в долину, в поселении было нечто большее, чем просто зал Элронда. Вдоль всей расщелины стояли эльфийские жилища, но среди деревьев, камней, воды и снега они казались частью долины, как и все остальное. Они так сильно отличались от залов гномов или движущихся поселений диких эльфов. Гарри не знал, сколько эльфов живет в Долине, но догадывался, что их тысячи. То, что так много людей могли жить в долине, и все же оставить ее почти нетронутой цивилизацией, выросшей в ней, было действительно впечатляющим. Пожалуй, единственными зданиями, казавшимися неуместными среди спокойствия долины, были кузницы, расположенные рядом с домом Элронда. Гарри с интересом рассматривал кузницы, так как они сильно отличались по стилю и дизайну от гномcких. - Вот здесь Камэнор выковал клинок, который я подарила тебе. Гарри снова вспомнил о Кинжале Девен и о своем намерении вернуть его ей, даже если он был сильно поврежден в битве с Балрогом. - Этот кинжал очень помог мне, - сказал он, оглядывая эльфов, работавших в кузнице и на деревянных скамьях. Один или двое посмотрели в их сторону, но большинство не обратили на них никакого внимания, настолько они были поглощены своей работой. - Я хотел вернуть его тебе, если мы когда-нибудь встретимся снова, но боюсь, что теперь он испорчен в моей битве в глубоких залах Казад-Дума. - Тебе не о чем беспокоиться, сказала Девен, покачав головой. - Камэнор уже счел нужным выковать мне другой. Пока Девен говорила, к ним подошел один из Кузнецов. У него были темные волосы, обычные для Эльфов Имладриса, но Гарри видел, как его профессия повлияла на его внешность, так как он был намного коренастее, чем большинство эльфов, которых Гарри знал. - Я бы хотел увидеть клинок, хотя ты и говоришь, что он испорчен. Возможно, огонь, который его породил, сумеет вдохнуть в него новую жизнь, - сказал он. Арвен улыбнулась приближающемуся кузнецу и спросила: - Камэнор, как дела в кузнице? - Я мало нуждаюсь в своих навыках, миледи, - сказал Камэнор, почтительно поклонившись Арвен. - Мир - это чудесная вещь, и хорошо, что боль от Ангмара сейчас исцеляется, но это означает, что призыв к моему любимому ремеслу ослабел. Я вернулся к изготовлению украшений и других вещей. Он повернулся к Гарри. - Клинок все еще у тебя? - Да, - ответил Гарри. - Хотя я оставил свое оружие в комнате, которую мне выделил мастер Элронд. Мне кажется, что в этом месте такие вещи вряд ли понадобятся. Камэнор кивнул. - Ты говоришь правду, потому что даже во время осады Имладриса никто не смог бы разорвать пояс, который наложил мастер Элронд и сильные руки его домочадцев, как Девен, окружили долину. - Другие, гораздо более достоины похвалы в этом, чем я , - сказала Девен. - Разве Глорфиндель трижды не отбрасывал Короля-Чародея в его атаках, и сыновья Элронда не унесли жизни многих наших осаждающих во время ночных набегов? - Возможно, но доблесть не уменьшается, когда она стоит рядом с большей доблестью, вместо этого, оба сияют ярче, - сказал другой голос, и Гарри потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что это Лорд Элронд подошел к ним сзади практически бесшумно. Никто из остальных не удивился его появлению, так как их эльфийские уши были достаточно остры, чтобы услышать его приближение. Девен не ответила, хотя слегка наклонила голову, принимая слова хозяина Имладриса. Камэнор на мгновение встретился взглядом с Лордом Элрондом, а когда тот оторвался, кивнул Гарри. - Я должен вернуться к своим обязанностям, - сказал он, - но мне бы очень хотелось увидеть этот клинок, прежде чем придет время покинуть долину. Мне также очень хотелось бы взглянуть на посох, который ты носишь, потому что я не видел посоха волшебника, который не был бы сделан из дерева. Возможно, мне еще есть чему поучиться. Но теперь я ухожу. - Вы можете вернуться в любое время. - Он повернулся к каждому из эльфов по очереди. - Леди Арвен, Девен, Милорд Элронд, - сказал он, повернулся и пошел к кузнице. Лорд Элронд повернулся к Гарри, его яркие серые глаза встретились с его глазами. - Сюда пришли вести о твоей битве в глубинах Мории, и у меня есть новости, которые, я думаю, будут приняты с благодарностью. - Я бы очень хотел услышать эту новость, - сказал Гарри, и его мысли вернулись к тому, что это могло быть. - Я думаю, что уже давно пора рассказать вам всю историю о том, что произошло под горой. - Тогда пойдем, прогуляемся до моей комнаты, - сказал Элронд и протянул руку в сторону своего дома, вверх по длинной тропинке, вьющейся между заснеженными деревьями. - Там вы найдете пищу и питье, и мы поговорим о темных вещах на свете. - Тогда мы вас отпустим, - сказала Арвен с добродушной улыбкой, хотя Гарри почувствовал намек на разочарование. - Хотя прогулка еще не закончена. Тебе еще многое предстоит показать в нижней долине и в лесу у воды. - Спасибо вам обеим, - сказал Гарри, переводя взгляд с одной эльфийской девушки на другую. - Думаю, мне нужно было увидеть спокойную безмятежность Имладриса, как ты мне её показала. Это просто бальзам для души. - Пожалуйста, Гарри, - сказала Девен. - Мне тоже было приятно видеть, как ты поправляешься. Затем Гарри и Элронд пошли по заснеженной тропинке к залу эльфийского Лорда. - Келебриан присоединится к нам, и Глорфиндель тоже, потому что я чувствую, что они смогут дать мудрый совет в вопросах, о которых ты будешь говорить. А пока я могу сообщить тебе хорошие новости, которые передала мне Леди Галадриэль. - Не прошло и пяти дней, как она почувствовала присутствие гнома, пересекающего границы Лауриндоринана, и Лорд Келеборн послал нескольких лесных стражников посмотреть. Имя этого гнома Фрор, и он говорил о тебе, - он продолжал. Гарри остановился как вкопанный. - Фрор выжил? - спросил он, шок и радость боролись в его голосе. - Он здоров? - Ну, пожалуй не совсем, - печально сказал Элронд. - Теперь он боится темноты и не хочет говорить о том, что произошло под горой. Но он жив и здоров. По крайней мере, физически. Его привезли в Карас Галадхон, и там он получит лучшее лечение, какое только могут дать эльфийские руки. - Я могу что-нибудь сделать для него? - Боюсь, что нет, - ответил Элронд и указал наверх, в свой зал. - Я кое-что слышал о твоих способностях, и мне бы очень хотелось их увидеть, но не думаю, что они помогут в данном случае. Даже если бы ты мог предложить помощь, высокие перевалы больше не проходимы, и с закрытыми воротами Мории единственный путь будет длинным, через проход Каленардхона. Пройдут недели, прежде чем короткие дороги станут безопасными. Гарри принял мудрость слов Элронда. Хотя он лучше, чем кто-либо другой, знал, что само присутствие знакомого друга, несомненно, будет светом во тьме для Фрора, не было никакого способа добраться до него в любое удобное время. Гарри не знал маршрута, о котором говорил Элронд, но знал, что при такой погоде у него нет ни малейшего шанса успешно преодолеть перевал Редхорн. - Я знаю, что ты прав, даже если эта правда причиняет боль. Я не люблю сидеть сложа руки, когда страдают мои друзья. - Я думаю, что ты окажешь мастеру Фрору медвежью услугу - сказал Элронд. - Он Гном, и я еще не встречал более стойкого народа, хотя некоторые из моего народа называли это упрямством и часто сетовали на это. Их нелегко запугать страхом или темнотой. Он поправится, и сделает это быстрее, чем ты можешь себе представить. - Не уверен, - ответил Гарри, вспоминая, что произошло в гномьих глубинах. - Возможно, когда вы узнаете мою историю, то тоже не будете так уверены. Они вошли в главный зал Имладриса, и Элронд провел Гарри через него, затем вверх по широким ступеням и по широкому коридору, украшенному такими же прекрасными эльфийскими украшениями, какие были повсюду в Имладрисе. Наконец они подошли к двери, почти неотличимой от всех остальных, что стояли вдоль стен и вели в неизвестные комнаты и коридоры. В покоях Элронда царил, как выразился бы Гарри, изящный беспорядок. Кабинет Сарумана был строго организован и упорядочен, было место для каждой книги, каждого предмета на своем месте. Кабинет Элронда был совсем другим. Сотни книг и манускриптов были сложены или выстроены в ряд на многочисленных полках, и еще больше оставалось на столах, расставленных здесь и там по всей комнате. Несмотря на кажущийся беспорядок, У Гарри сложилось впечатление, что Элронд точно знает, где находится каждая книга, и, вполне возможно, что он знает содержание каждой. Они были не единственными людьми в кабинете, потому что Келебриан, которой Гарри был представлен лишь мельком, и еще один эльф, золотоволосый, который показался Гарри знакомым, хотя он не мог вспомнить имени, поднялись, чтобы поприветствовать их. Элронд жестом велел им вернуться на свои места, Келебриан села, но другой Эльф предпочел остаться стоять. - Гарри, ты уже знаешь мою жену, Келебриан, - сказал Элронд. - Надеюсь, гостеприимство Имладриса доставляет тебе удовольствие? - Келебриан спросила с нежной улыбкой. - Такого покоя я еще не знал, миледи, - сказал Гарри. - Я не могу представить себе ничего прекраснее. Даже в лесах восточных эльфов я не встречал ничего подобного. Ее улыбка стала чуть шире, и она склонила голову перед Гарри, отчего ее блестящие серебристые волосы рассыпались по плечам мерцающей волной. - Мы не знали, что ты провел время среди Галенримов лесного Королевства, но меня радует, что ты обрел покой в нашем доме. Затем Элронд указал на золотоволосого эльфа, которого Гарри узнал. - Это Глорфиндель. Думаю, ты тоже встречался с ним, хотя это было семь лет назад. Внезапно до Гарри дошло, и он моргнул, узнав в Глорфинделе того самого эльфа, который переводил с ангмарского наречия, которым он пользовался после освобождения. - Я прошу прощения за свою речь, когда мы впервые встретились, Лорд Глорфиндель. - Не нужно извинений, - сказал Глорфиндель и подошел к Гарри, чтобы взять его за руку. - Видя твою силу перед лицом этой тьмы, я думаю, что это придало мне силы. Хорошо знать, что некоторые огни нельзя так легко погасить. Мы были пассивны слишком долго, если бы мы играли более активную роль, тогда, возможно, тебе не пришлось бы так страдать. - Я тоже много думал об этом, - признался Элронд. - Так же, как и другие мудрецы. Но есть и другие вопросы для обсуждения. Пожалуйста, Гарри, садись и начинай свой рассказ, когда будешь готов. Гарри не был уверен, сколько деталей нужно, поэтому он рассказал все, что мог, не тратя целый день на сплетение своей истории. Он рассказывал о том, как скитался по горам Востока более пяти лет и как надеялся найти волшебное ядро для волшебной палочки, настоящей палочки, такой же, как те, что он знал. Элронда очень интересовало описание Гарри магии из его дома, и у Глорфиндела было отсутствующее выражение лица, когда Гарри описывал то, что он теперь помнил о том, как он оказался в Средиземье. Келебриан выслушала всю историю молча, хотя в ее глазах светилось сочувствие. Затем Гарри рассказал, как он услышал о звере из пламени, напавшем на гномов Казад-Дума, и как он путешествовал с принцем из рода Дурина. Только когда он заговорил об их спуске в Казад-дум, его остановили. Из темноты появилась фигура. Высокая и темная, как живая тень, но с глазами, которые горели зловещим красным, и с большим хлыстом жидкого огня, который, казалось, имел свой собственный разум, - сказал он. Реакция трех слушающих эльфов была совершенно разной. Реакция Элронда была сдержанной, он не казался удивленным и вместо этого откинулся на спинку стула с мрачным выражением лица. Дыхание Келебриан замерло на мгновение, и ее глаза мерцали смотря на Глорфиндела, ибо в тот момент, когда он вскочил на ноги. - Один Из Балрогов! - Он вскрикнул и выпрямился во весь рост, и казалось, что из его тела струится свет, - такова была сила, которую можно было увидеть в этот момент. - Какая судьба постигла род Дурина, что они нашли такое несчастье в своих собственных залах? - Так они потом это называли, - сказал Гарри. - Они сказали, что это был какой-то демон, древний и страшный, давно считавшийся уничтоженным. - Уничтожены, или бежали, или заключены в тюрьму, - сказал Глорфиндель и, когда миг миновал, снова опустился на свое место. - Когда в конце войны Гнева войско Эонве прочесало ямы Ангбанда, Балрогов в цепях доставили в Валинор. - Я не знаю, о чем вы говорите, - признался Гарри, потому что имена были ему чужды, и он не слышал ни о каком конфликте, называемом Войной Гнева. - Когда это было? - Давным-давно, - сказал Элронд, выходя из задумчивости. - В то время я был всего лишь молодым эльфом, слишком молодым для войны, и Глорфиндель не заметил прихода войска Ваньяров, потому что он уже прошел в чертоги Мандоса. Осталось мало тех, кто помнит его. - Это была последняя война и битва, или так мы себе представляли, которая навсегда определила судьбу мира. Темный Лорд Моргот завоевал большую часть мира, он опустошил великие города моего народа, Нарготронд, Менегрот и Гондолин, в свою очередь, пали перед его армиями. Затем, когда казалось, что все потеряно, одинокий гонец с большой опасностью принес послание Валарам на сияющем Западе, в котором описывалось все, что нас окружало. Валары ответили, и наши эльфы, оставшиеся в Валиноре, присоединились к их войску. Они обрушились на войско Моргота с бесчисленными щитами и копьями, и звери Моргота были сметены перед ними, как листья. - Величайшими из слуг Моргота были Балроги. Падшие Майар, искалеченные влиянием Моргота и превратившиеся в почти безмозглых существ разрушения и возмездия. Они всегда были в первых рядах в каждой битве, и до прихода воинства Валар в битве пали немногие. Каждый павший злодей из какой-нибудь трагической истории, потому что ни один Балрог не был убит без больших потерь. - Когда-то, в дни расцвета эльфов, многие были способны сразиться с таким врагом, - печально сказал Глорфиндель. - Теперь нас действительно мало. Келеборн мудр, у него сильная рука и быстрый клинок, но я не думаю, что он сможет встретить такого врага. Мастер Элронд, возможно, мог бы сразиться с этим врагом, если бы нужда в нем была велика, а Леди Галадриэль могла бы сразиться с ним в битве воли, но других очень мало. - И вы, лорд Глорфиндель, - сказала Келебриан. - Хотя ты не любишь рассказывать о своих подвигах, мы все знаем о них. - Возможно, моя леди, - сказал Глорфиндель. - Хотя, боюсь, эта история разрослась. Это была нелегкая битва, и меня унесло на Запад, даже с победой. - Эта новость меня очень беспокоит, - признался Элронд и задумчиво потер гладкий подбородок. - Мы не можем сражаться с таким падшим существом в его собственном логове, и я не верю, что оно решит покинуть такую могучую крепость. Может быть, он и впрямь отбрасывает длинную тень, и в ней могут скрываться всякие гадости. Мория могла бы стать более подходящим именем. - А что гномы? - спросила Келебриан, и она протянула руку, чтобы нежно коснуться руки Элронда. - Присоединятся ли они к нам, если мы выступим против него? - Возможно, - сказал Элронд, но после минутного раздумья покачал головой. - Или, возможно, нет. Я не знаю Трайна так, как когда-то знал его деда. Я боюсь, что у его народа будет мало желания вернуться в битву, которую они уже проиграли. - Несомненно, их настороженность возрастет еще больше, когда до них дойдут новости об истинной природе Проклятия Дарина. - Неужели новый Лорд и Леди Галадрим потерпят такого врага на своем пороге?- Глорфиндель спросил Келебриан. Эльфийка покачала головой. - Думаю, что это будет нелегко. - Но они потерпят, - закончил за нее Элронд. Они уже знали о безымянном ужасе, пробудившемся там, потому что любой эльф мог бы почувствовать такое присутствие, даже если бы не знал его точной природы. - Впрочем, это не имеет большого значения. Ни один Балрог, за исключением, возможно, самого Готмога, не смог бы пройти так близко к королевству, теперь защищенному Леди Галадриэль, и власти, которую она несет с собой. - На Западе Эльфийская дверь закрыта, а Восток слишком близко к Золотому дереву, чтобы он мог туда попасть. У него будет тюрьма более величественная, чем любая до него. - Лорд Келеборн знает это. Но мы посоветуем ему быть бдительным. - Дайте гномам немного времени, - сказал Гарри, хотя чувствовал себя немного потерянным среди моря имен и незнакомых мест. - Они не любят, когда у них что-то крадут, а потеря Казад-Дума это потеря больше всего что они знали. - Манарул на Востоке был уничтожен почти полностью, но они все же вернулись, чтобы изгнать зверя, который привел его к гибели. - Рано или поздно они попытаются вернуться, - согласился Элронд, и вид у него был недовольный. - Хотя я бы не советовал. Вскоре Мория превратится в логово орков, как и многие другие заброшенные владения гномов. Если кланы не объединятся, я не думаю, что у них будет много шансов очистить эти залы. За известными входами в город будет установлена стража, но у гоблинов Туманных гор есть свои собственные туннели, в конце концов они получат вход. - Что касается моего народа, - продолжал Элронд. - Они устали от войны. На Севере уже давно стемнело, и только сейчас наступает новый рассвет. Я не думаю, что кто-нибудь из присутствующих с радостью бросился бы в новую битву, и еще меньше было бы таких, если бы они знали, с чем им предстоит столкнуться. И я не буду требовать этого от них. - Но ведь это не ваш ответ?- сказал Гарри, удивленный их кажущимся отсутствием беспокойства. - Однажды мне сказали, что для того, чтобы зло восторжествовало, нужно, чтобы добрые люди ничего не делали. - Я не говорю, что мы ничего не будем делать, - сказал Элронд. - Но для свободных народов это не самое подходящее время. - От царства Дунаданов остался лишь пепел и Аранарт полон изувеченных и обездоленных. Гномы Туманных гор потеряли там свою последнюю и величайшую крепость и рассеялись по северу. Народ Лауриндоринана все еще многочислен, даже после того, как многие из них последовали за своим королем в гавани Эдхеллонда, а оттуда за море, но их новые Лорд и Леди недолго держали там свой двор. Так происходит со всеми нашими союзниками. Элронд помолчал. -Мы все равно сделаем все, что в наших силах, - сказал он через несколько мгновений. - За воротами Мории будет установлена стража. Мои люди будут следить за западными воротами, а я свяжусь с Лордом Келеборном насчет Востока. - Война с Ангмаром научила нас глупости бездействия, и я надеюсь, что мы больше не впадем в такое самодовольство. Келебриан присоединился к разговору. - Но, Гарри, пожалуйста, продолжай. Мы не дали тебе закончить рассказ. Как ты попал туда, где тебя нашли мои сыновья? Гарри потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, о чем он говорил, но когда он вспомнил, то продолжил. Он описал их бегство по залам Казад-Дума, их приближение к большому водохранилищу и злополучную битву на плотине. - Я, не знаю точно, как это произошло, - признался Гарри, описывая свою последнюю встречу с Балрогом. - Но впервые за много лет я смог сотворить хоть какую-то магию, пусть самую незначительную, и она провалилась в одно мгновение. Над Ториром возник Щит Света и погасил пламя Балрога. Затем он удвоил свои усилия, и Торир был сожжен заживо там, где стоял. - Потом он пришёл ко мне, и я встретил его своим посохом. У меня не было сил долго сражаться, и прошло всего несколько мгновений, прежде чем я был побежден. Однако в последний момент мне удалось проткнуть его когтистую лапу кинжалом Девен. - Затем, я полагаю, плотина не выдержала и рухнула подо мной, когда Балрог попятился назад. Я провалился во тьму и могу только предполагать, что освобожденные воды вынесли меня из горы у ее корней. - Сделать то, что сделал ты, было величайшим подвигом из всех, что я знаю в этом веке, Гарри, - сказал Глорфиндель, когда Гарри замолчал. - Такого не было с тех пор как Саурон был повержен копьем Гил-Галада, а меч Элендила заимел такого врага. - И все же это обошлось очень дорого, - сказал Гарри, не в силах сдержать горечь, прозвучавшую в его голосе. - Я не скажу тебе, что это было хорошо, - серьезно сказал Элронд. - И я не стану утешать тебя, говоря, что это что-то значит. Это путь войны и борьбы, победы редко бывают славными или легкими, но это была победа. - Враг нам теперь известен. Сколько жизней будет спасено теперь, когда опасность, таящаяся в Мории, известна? - Кто мог бы поддаться искушению отправиться туда, кто теперь будет защищен? Элронд встал и подошел к одному из окон, выходивших на зимнюю долину. - Победа это не мгновение, Гарри, - сказал он, не оглядываясь. - Это всегда продолжается. Это борьба, которая достигла этого, и мир, который следует за этим. Это не одно мгновение, и это не приходит ни к одному человеку, но это каждое мгновение, и оно должно быть подсчитано против каждого, кто чувствует его последствия. - С каждым восходом солнца тень становится ярче. Не измеряйте свои победы радостью, которую они тебе принесут, ибо она никогда не придет. Измерь их радостью, которую ваши дети могут знать, чего они не знали раньше. Когда Элронд закончил говорить, в комнате воцарилась тишина, и Келебриан молча подошла к мужу, а Гарри задумался над его словами. Гарри чувствовал, что слова Элронда были теми же самыми, которые он не раз использовал для собственной выгоды в прошлом. Каким-то образом они помогли. Это было то, что он должен был понять сам, но теперь, услышав это вслух, он понял, что это правда. - Благодарю Вас, Лорд Элронд. Думаю, мне нужно было это услышать. - Думаю, ты бы и сам это понял, - сказал Элронд и повернулся к комнате. Он на мгновение сжал руку Келебриан и выдержал ее взгляд, в этот момент между ними произошло какое-то бессловесное общение, затем он посмотрел на Гарри. - Я обещал тебе поесть, когда привел сюда, и хотя ты хорошо это скрываешь, я знаю, что у людей аппетит больше, чем у нас, эльфов. Пока он говорил, дверь кабинета открылась, и вошли несколько эльфов, каждый с небольшим блюдом с едой. - Пожалуйста, ешь и избавься от воспоминаний о тьме. ************************************** Дни шли за днями, снег шёл и шёл. Гарри часто ловил себя на том, что бродит по нижней долине, где регулярно натыкается на эльфов. Иногда он ловил себя на том, что прогуливается с ними, пока они наслаждаются тишиной. Одни пели на ходу песни, за которыми Гарри не мог уследить, другие танцевали. Другие сидели часами, даже ночью, прислушиваясь к деревьям и отдаленному грохоту водопада в начале долины. Как всегда, он обнаружил, что восхищается поведением людей Элронда. Многие вечера или дни они проводили среди них, наблюдая за их ремеслом или искусством. Постороннему человеку могло показаться, что эльфы не знают ни трудностей, ни тяжелого труда, но это было не совсем так. У каждого из них была какая-то работа, хотя трудно было представить, что они воспринимали её как работу. Те немногие фермеры, что обрабатывали нижнюю долину, чтобы снабжать Имладрис зерном, делали это с улыбкой и песней, и, как и многие эльфийские вещи, земля давала им то, в чем они нуждались, без особых усилий. Были здесь и охотники, и те немногие, кто в теплое время бродил по дикой местности близ Имладриса. Были здесь и торговцы, и ремесленники всех мастей и мастеровых, которые преуспевали в своем ремесле до такой степени, что им редко приходилось посвящать своему ремеслу больше нескольких часов в день. Остальное было посвящено песням и веселью. Гарри даже потратил почти неделю, чтобы присоединиться к одному из эльфов на охоту за долиной. Эльфарон был молод по меркам своего народа, едва ли больше трехсот а его жена Калениэль была еще моложе. Они казались почти детьми в том, как они смеялись и играли, и все же, когда Гарри присоединился к Эльфарону на охоте, он увидел правду о существе, которое потратило десятилетия, изучая пути животных. Путешествие было познавательным, потому что Эльфарон был только рад попробовать обучить Гарри охотничьим техникам своего народа. Он научил Гарри, как держаться с подветренной стороны от своей добычи и как определить, когда ветер меняется. Он объяснил ему, как распознать места, где его запах может задержаться и отпугнуть животных. Гарри научился двигаться если не бесшумно, то по крайней мере тише, чем раньше. Он научился пользоваться снегом и кустарником, чтобы заглушить шум, и он научился смотреть на лес, на лабиринт деревьев и кустарников, и видеть свою добычу среди всего этого визуального шума. Гарри задумался, как бы повел себя на войне такой Лорд, как Глорфиндель или Элронд. Конечно, на него они будут смотреть, красота эльфов превратится в страшное оружие. Он сомневался, что какой-нибудь нормальный человек сможет встать у них на пути. Тогда ему пришла в голову мысль попросить их продолжить с того места, на котором остановились Вамбальд и Тиудульф, но в конце концов он решил не беспокоить их. В конце концов, у него не было полезного оружия. И вот он снова шел по лесу у входа в долину, когда услышал знакомое эльфийское пение и понял, что оно доносится с поляны на берегу одного из ручьев, бегущих от стен долины в Бруинен, прорезающий твердый камень. Хотя в благословенной эльфийской долине этот звук не был незнакомым, Гарри все равно наслаждался им каждый раз, когда слышал. У эльфов был настоящий музыкальный талант, который Гарри едва мог себе представить. Они могли передать глубину отчаяния и высоту радости простейшими стихами. Было что-то волшебное в том, как их слова, хотя он и не понимал их, проникли в его сердце и заставили почувствовать, что он знает их, как знал их певец. У этого певца был голос, который даже среди эльфов считался бы одним из самых прекрасных. Он медленно пошел по тропинке к певцу и вскоре вышел на поляну. Тонкий слой снега, оставшийся от падения две ночи назад, лежал на поляне, оставляя на ней идеальный белый ковер. Несколько зимних цветов пробились сквозь снег у реки и сияли синими, серебряными и золотыми цветами. Ручей весело журчал, и на его поверхности радостно прыгал золотистый свет раннего утра. На камне у ручья сидела эльфийская девушка, с закрытыми глазами встречая новое утро своей песней. Ее волосы блестели черным в золотистом солнечном свете, и она была окружена зимними цветами, их цвета были заимствованы длинным платьем, которое она носила. Когда Гарри приблизился, она обернулась, и он узнал Арвен, называемую Ундомиэль, Вечерняя Звезда её народа. - Галу, Гарри, - сказала она с радостной улыбкой, которая отразилась в ее светло-серых глазах. - Это было то самое место, которое я надеялась показать вам, когда мы с Девен предложили показать нижнюю долину. Кажется, ты сам его нашёл. Как тебе это нравится? - Он прекрасен, - честно признался Гарри. - Хотя сегодня я немного опоздал. Это место больше всего светит на рассвете. - Да, - ответила Арвен и окинула взглядом земли за долиной, укрытые золотым одеялом. - Тебя не было несколько дней, я слышала от Девен, что ты отправился на охоту. - Да, - ответил Гарри и сел рядом с ней. Он взглянул на ее профиль, все еще глядя на простиравшиеся за ним земли. - Ты часто туда ездишь? Она покачала головой. - Нет, не часто. Эти земли долгое время были небезопасны, - печально сказала она. - Нет, с тех пор как Ангмар начал свое восхождение. Когда-то, еще до того, как тень омрачила эту землю, я иногда отправлялась с матерью в гавани Линдона или Бельфаласа, но прошли столетия с тех пор, как такое путешествие было безопасным. - Но теперь это безопасно, не так ли? - Безопаснее, но еще не безопасно, - сказала Арвен. - Гнусность Ангмара не так-то легко устранить, и я боюсь, что эта земля еще долго будет чувствовать ее. Я надеюсь, что скоро смогу посетить Лауриндоринан, где сейчас правят мои дедушка и бабушка. - Давай не будем об этом, - сказала она и повернулась к Гарри. - Ты присоединишься к нам на праздновании Турухалмэ через два дня? Гарри уже рассказали о торжестве, который был праздником зимнего солнцестояния. Для эльфов это был конец уходящего года и начало нового рождения, первый вестник весны. - По крайней мере, на обед, - сказал Гарри. - Я не знаком с другими аспектами этого, я бы не пошел туда, где я не нужен. - Так не пойдет!- строго сказала Арвен, хотя на лице ее играла улыбка. - Ты не сможешь пировать с нами, если не присоединишься к нам в Хири, это традиция. Ты можешь присоединиться к моей семье в наших поисках, я уверен, они все будут рады вашему присутствию. - Я бы не хотел навязываться - сказал Гарри, немного обеспокоенный этой мыслью. Из того, что он узнал, Турухалмэ был чем-то вроде Рождества среди эльфов, хотя они обычно не дарили подарков, за исключением самых близких родственников. Арвен улыбнулась, и Гарри почувствовал, что его перехитрили. - Тогда хорошо, что это вовсе не моя идея. - Нана предложила, и Ада, как всегда, согласился с ней. Мои братья также очень хотят услышать больше историй из твоих путешествий на Востоке, ты молчал о том, что там нашёл. - Хорошо, - сказал Гарри, покачал головой и улыбнулся. - Я вижу, когда терплю поражение. И присоединюсь к вам на утреннем празднике, хотя вам придется направлять меня в том, что нужно делать. Её улыбка стала шире, и казалось, что поляна засветилась чуть ярче.