The Shadow of Angmar

Всего лишь день прошел с тех пор, как Гарри и Хельм покинули долину Димриллов, когда Хельм случайно оглянулся назад, туда, где золотистые леса Лотлориена сияли вдоль берегов Нимродель, ниже предгорий, по которым теперь взбирались путешественники. - Нас преследует какое-то войско, - крикнул он Гарри, прежде чем вскочить на камень и прикрыть глаза от низкого утреннего солнца, чтобы лучше видеть. Гарри остановился, оглянулся и увидел, что Хельм говорит правду. Хотя они были далеко, он мог ясно различить очертания маленького воинства. Они были слишком далеко, чтобы что-либо разглядеть, но путь их лежал на север, а за ними простирался Золотой лес Лотлориэна. - Нам нечего бояться, - сказал Гарри, было ясно, что хозяин был из Галадримов. - Я не сомневаюсь, что они ищут нас, и если они пойдут с эльфийской скоростью, то доберутся до нас часа через два. Хельм нахмурился. - С какой целью? Разве ты не сказал, что наш путь не приведет нас в Двиморден? - Я догадываюсь об их цели, - сказал Гарри, глядя на эльфийское войско. - Тебе нечего бояться, здесь нет угрозы. Да, я послал им весточку, но она не могла дойти до них раньше, чем это войско отправилось нам навстречу. - Тогда почему их так много?- сказал Хельм. - Одного человека достаточно, чтобы передать любое простое сообщение. Гарри покачал головой. - Это, по крайней мере, просто, мой друг. Это не послание, или, по крайней мере, не только послание. Я подозреваю, что они пришли, чтобы помочь нам в наших поисках, я надеюсь только, что те, кто пришел, обладают надлежащими навыками в оружии и что Леди Келебриан опередила Арвен в её желании присоединиться к их компании. - Ты не принял помощи от Лорда Ривенделла, - сказал Хельм, его невысказанный вопрос был ясен. Гарри печально вздохнул. - Я не просил об этом, и не хочу, чтобы Лорд Элронд просил об этом своих людей, - сказал он. - Их не так уж много, и эти последние несколько лет были первыми во многих местах, где воцарился мир. Они помогли бы мне, в этом я не сомневаюсь, если бы я попросил их об этом. Они помогли бы мне, и некоторые, несомненно, погибли бы в этой борьбе. Это не то, что я хотел бы иметь на своей совести, потому что ей и так достаточно тяжело. Вскоре группа подошла достаточно близко, чтобы Гарри смог разглядеть их численность. Эльфов было около двух дюжин, и поскольку они продолжали быстро преодолевать расстояние между ними, Гарри увидел, что они были готовы к бою. Большинство из них были одеты в знакомые плащи земляных цветов, но под ними Гарри видел случайные вспышки сверкающей кольчуги. У каждого был лук, а у некоторых на боку висели мечи. Большинство из них были темноволосыми, но некоторые были украшены золотом, а один, самый высокий из них, был увенчан серебром. - Лорд Келеборн? - Крикнул Гарри, когда они подошли достаточно близко, чтобы быть услышанными. - Не думал что встречу вас здесь. Гарри не был знаком с Келеборном, Лордом Лотлориена, отцом Келебриан и мужем Галадриэль, но сходство с Келебриан было очевидным. Из всех эльфов в его отряде он носил лучшие доспехи. Там, где большинство эльфов предпочитали легкую кожу или кольчугу, Келеборн был одет в гораздо более тяжелые металлические пластины, которые сияли так же ярко, как его волосы на зимнем солнце. Впрочем, Келеборн был не единственным, кого Гарри узнал, так как видел, что и Девен тоже была частью компании, её легкая одежда выделялась стилем и деталями. - Тогда хорошо, что я тебя искал, - сказал Келеборн, и глаза его весело заблестели. - Потому что, конечно, было бы большой глупостью для тебя идти одному в логово дракона. - Ты... - Гарри моргнул и посмотрел на других эльфов, многие из которых уже разговаривали и смеялись между собой. - Вы все хотите встретиться со мной лицом к лицу? Но это, несомненно, неописуемый риск! - Великие дела редко обходятся без него, - сказал Келеборн тем же успокаивающим тоном, что и Элронд. - Самое главное, однако, то, что все присутствующие здесь столкнутся с этим риском, зная, что может случиться. - Прошу прощения, Лорд Келеборн, - неуверенно произнес Хельм. -Но какое вам дело до того, что случится с моим народом? Келеборн повернулся к Хельму, внезапно опечаленный. - Судьбы эльфов и людей не так уж далеки друг от друга, как могут себе представить некоторые из наших людей. Я видел много трагедий, и очень редко наши народы не разделяют этого горя. Как тебя зовут, друг? - Мне очень жаль, - сказал Гарри, понимая, что был неосторожен в своем удивлении. - Владыка Келеборн, это воин из народа Эотэд. Хельм, ты стоишь перед лордом Лориена и одним из величайших эльфийских лордов нашего века. - Ясно, что ты провел много времени с Элрондом, - сказал Келеборн, снова обретя хорошее настроение. Он повернулся к Хельму и поприветствовал его должным образом: - Я много слышал о вашем народе. И рад, что благородство, однажды обретенное в Королевстве Рованион, не было потеряно навсегда с его падением. - Вы говорите о годах, которые давно канули в лету, - сказал Хельм. - Среди моего народа мало кто еще помнит даже Вестенгриров, которые гнали наш народ на Запад. - Эльфийская память не подводит, - сказал Келеборн. - Я помню, как мой народ впервые встретил твоих родичей, когда дом Беора впервые пересек Эред Луин. Хельм, нахмурившись, посмотрел на Гарри, потом снова на Келеборна. -Я не слышал об этой истории. Я слышал только легенды о Беорнингах, которые, как говорят, могут принимать форму зверей. - Да, память о вас поблекла, если ты не помнишь героизма Берена Эрхамиона или моего потерянного короля Диора Элухиля, - сказал Келеборн, и в его глазах появился печальный огонек, когда он произнес последнее имя. - Больше, чем любой другой дом людей, твой народ показал, как переплетены судьбы всех нас, людей, эльфов и даже гномов. Хотя ты не помнишь, как объединился наш народ, мы помним, и я хочу, чтобы помнили о старом Союзе. - Тогда тебе придется напомнить им о героизме их далеких предков, - сказал Гарри. - Я провел среди них немало времени и знаю, что во всем Средиземье вы не найдете более внимательных ушей, чем мужчины и женщины из народа Эотеод. Келеборн снова улыбнулся. - Тогда я так и сделаю, потому что есть несколько историй, которые я люблю рассказывать больше, чем историю Берена и Лютиэн. Но мы отвлеклись от своей цели. - Он в последний раз кивнул Хельму и повернулся к Гарри. - Те, кого вы видите здесь, решили прийти сами, их ни о чем их не просили, кроме, быть может, моей внучки. - С ее просьбой или без нее, я бы предпочла прийти, - впервые заговорила Девен. - Однажды, я уже оставила тебя одного бродить по пустыне, и не могла сделать этого снова с тем, кого горжусь называть другом. - Благодарю вас, - сказал Гарри и благодарно улыбнулся. Затем он взглянул на небо, где солнце приближалось к зениту. Днем было еще светло, и если они хотели хорошо провести время, Гарри и Хельм не должны были его терять. - У меня также для тебя послание от Леди золотого леса, - сказал Келеборн Гарри, прежде чем тот успел продолжить. - Она попросила меня напомнить тебе о Волшебнике и о том, что победа не требует владения мечом. Это заставило Гарри замолчать, потому что, хотя он и был более чем мимоходом знаком с окольным путем, которым часто говорили эльфы, слова Галадриэль не имели для него смысла. - Кто этот волшебник?- спросил он Келеборна, перебирая в уме те немногие варианты, которые приходили ему в голову. - Саруман? Роместамо? Моринехтар? Келеборн покачал головой. - Не знаю, потому что её послание предназначалось не для моих ушей. Она сказала мне, что ты попытаешься отказаться от нашей помощи, хотя она и будет оказана добровольно. Они долго молчали, пока Гарри боролся со своими мыслями. В глубине души он понимал, что отказываться от помощи такого, как Келеборн, глупо, потому что из всех эльфов Средиземья мало кто знал о войне больше, чем Келеборн Мудрый. Он не сомневался, что между Имладрисом и Лотлориеном прошли какие-то известия о его намерениях, так как ему казалось, что у лорда Элронда есть способы общения, не требующие гонцов. Однако он боялся того, что может случиться, если не он нанесет смертельный удар дракону. Несомненно, все, чему он научился за долгие годы, говорило о важности личной связи. Гарри взглянул на Девен, которая стояла на почтительном расстоянии позади Лорда Лориена, ее серые глаза следили за Гарри в тишине. После долгих раздумий Гарри вынужден был согласиться с мудростью Лорда Лориена и его супруги. -Я не могу отвергнуть то, что дается мне от чистого сердца, - сказал он наконец. - Какая бы судьба ни ждала нас на севере, хорошая или плохая, мы встретим ее вместе, как вы предлагаете, Лорд Келеборн. *************************************** Зима быстро отступала, и их поход на север был быстрым. Эльфы из отряда Келеборна были такими же быстроногими, как и все их сородичи, и Лорд Лориена часто посылал их вперед или назад, чтобы разведать путь. Хотя ходили слухи о тьме, населявшей Южный Мирквуд, они не видели никаких признаков ее влияния за пределами леса. Разведчики доложили, что между горами на Западе и лесами на востоке мелькают какие-то следы орков или гоблинов слабые следы на сухой от ветра земле. Ни одного представителя этой темной породы не было видно, пока они шли на север. Гарри обрадовался, снова увидев Девен, потому что они с Арвен приехали в Лотлориен за десять с лишним лет до отъезда Гарри из Имладриса. Такие промежутки времени мало что значили для эльфов, потому что их память слабела не больше, чем здоровье, но для Гарри это было действительно долгое время. Поэтому Гарри с удовольствием слушал ее рассказы о днях, проведенных под золотыми ветвями Лотлориена. Арвен очень понравились эти леса, возможно, даже больше, чем владения ее отца в Имладрисе. Лес простирался гораздо дальше, чем скрытая долина Имладриса, и Девен с Арвен любили бродить по этим лесам в любое время года. - Хотя Арвен любит деревья и наслаждается каждым деревцем маллорна, которое мы находим в наших путешествиях, она все еще часто и с любовью говорит о возвращении в Имладрис, - сказала Девен, когда они вместе шли по широкой равнине между серыми горами и зеленым лесом. - Хотя я больше всего скучаю по звукам водопада, в лесу слишком тихо. - По вам обеим скучали, - признался Гарри. - Аргон был еще более вспыльчив в наших спаррингах, и хотя Лорд Элронд не показывает этого, я знаю, что мир кажется ему немного менее прекрасным, когда он расстается с Арвен и Леди Келебриан. - Я вижу, что Камэнор счел твои навыки достаточными, чтобы нуждаться в клинке в твоих путешествиях, - сказала Девен, многозначительно взглянув на меч, висевший у Гарри на поясе. Гарри не смог удержаться от смеха. - Не знаю, стал бы я так говорить. Думаю, он сделал это скорее как непрошеное одолжение, а не из потребности предоставить сталь достойному фехтовальщику. Мне еще предстоит нанести хоть один удар по Лорду Глорфиндейлу, когда он присоединится к нам. - Есть достаточно много, даже среди эльфов, кто может противостоять Лорду Глорфинделу , - сказала Девен. - Я часто видел его даже больше чем Лорда Элронда. За все годы, что я провел во дворе, мне, кажется, удалось ударить его только один раз. Чем Аргона, или, возможно, Линдира? Они гораздо менее опытны. - Возможно, ты отчасти догадалась, почему Аргон в последнее время был так зол -сказал Гарри с немного самодовольной улыбкой. - Я не часто бью его, но когда мне удается подтолкнуть его к неосторожным действиям, я могу нанести ему не один удар. -Тогда решено, - твердо сказала Девен. - Я сама посмотрю, насколько ты продвинулся. - Тебе может сопровождать один из самых уважаемых воинов нашего народа в Лорде Келеборне, но мне было бы спокойнее, если бы я знала, что у тебя есть необходимые навыки, чтобы постоять за себя. В тот вечер, когда над землей сгустились сумерки, Гарри и Девен стояли лицом друг к другу, держа мечи наготове. Многие эльфы из отряда Келеборна с интересом наблюдали за происходящим со своих мест поближе к костру, хотя никто из них не решился принять в этом участие. Хельм с интересом наблюдал за происходящим, сидя на камне, к которому был прислонен посох Гарри. Гарри предпочел оставить его за пределами тренировки, так как не обладал даже близко необходимым навыком, чтобы одновременно владеть и посохом, и мечом. Сам Келеборн присоединился к ним, хотя и не для того, чтобы принять участие, поскольку к востоку от гор не было никого, кто мог бы сравниться с ним в военном искусстве. Возможно, только Глорфиндель из Имладриса и сам мастер Элронд могли скрестить с ним клинки на равных. - Ты слишком крепко держишь клинок, - сказал Келеборн Гарри еще до того, как они начали. - Это не твой враг, и ты не должен пытаться задушить его. Это друг и союзник в битве, и ты, конечно, поймешь, что он послужит тебе лучше, если ты будешь обращаться с ним немного мягче. Гарри постарался прислушаться к его словам, поскольку Келеборн давно уже сталкивался с подобными вещами, хотя и знал, что, даже ослабив хватку, он не оправдает ожиданий Келеборна. Несмотря на это, Келеборн удовлетворенно кивнул Гарри, прежде чем повернуться к Девен. - А ты, Девен, не держи лезвие слишком далеко вперед. Тебя, конечно, тренировал Глорфиндель, потому что я вижу его в твоей позе, но он выше, а ты более хрупкого телосложения. Держа клинок так далеко, ты ограничиваешь собственное движение. Внезапно он шагнул к ней, заставив ее поднять оружие и отступить на полшага. - Если на тебя надавят в самый неподходящий момент, когда ты растянешься, равновесие может пошатнуться. Ты должна пожертвовать немного большей стабильностью, твоя скорость компенсирует потерю. Он снова отступил назад и широко развел руки. - Сейчас, начинайте. Гарри не стал медлить и сразу же рванулся вперед, хотя и не настолько, чтобы это могло нарушить его равновесие. Когда он в последний раз дрался с Девен, он еще не был достаточно уверен в себе, чтобы напасть на нее, и надеялся, что она не ожидает от него агрессии. Лишь на мгновение в воздухе мелькнуло удивление, прежде чем Девен грациозно развернулась в сторону, подальше от его удара, и движение плавно перешло в ее собственную атаку. Гарри тут же пришлось отступить, чтобы найти место, чтобы заблокировать удар. - Блокируй только тогда, когда должен, - сказал Келеборн из-за спины Гарри. - Когда ты блокируешь, то позволяешь противнику давить на тебя, и он набирает обороты. Он был прав, потому что тогда Девен сильно надавила на Гарри, ее клинок сверкнул серебром, прыгая вперед и назад, влево и вправо почти так быстро, что глаз не мог уследить. Гарри увернулся, хотя Девен продолжала атаковать его вынуждая отступать. Гарри пришлось отступать по кругу, их битва продолжалась в знакомой форме обучения в Имладрисе, когда она так безнадежно его превзошла. Несколько эльфов из отряда Келеборна решили присоединиться к ним, наблюдая за их притворной битвой, и тоже выкрикивали предложения. Впрочем, толку от него было мало, потому что он по-прежнему не умел говорить по-Нандорински, а даже если бы и умел, у него не было времени думать о таких вещах. Девен качнулась ниже, и Гарри пришлось отбросить осторожность, когда он отскочил назад, получив удар в живот, едва не упав при этом на землю. Почти потеряв равновесие, он откатился назад, чтобы избежать ее следующей атаки. Вставая, он почувствовал, как меч выдернули из его руки, а когда он встал, то увидел, что Девен стоит всего в нескольких футах от него, а его меч застрял под ее ботинком. Не имея времени на раздумья, он собрал в кулак сухую землю и швырнул в нее, прежде чем она успела закончить спарринг. Ее эльфийские рефлексы гарантировали, что она сможет вовремя отвернуться, но на короткое мгновение она отвлеклась, и Гарри воспользовался этим моментом, чтобы пробежать небольшое расстояние до того места, где все еще сидел Хельм, рядом с посохом Гарри. Как только его руки сомкнулись на переплетении камня и серебра, он развернул его, чтобы отразить очередную атаку Девен. Она пришла в себя даже быстрее, чем он надеялся. Хотя теперь у него снова было средство защиты, оно было намного медленнее и тяжелее, чем меч, и он изо всех сил старался не отставать от быстроты удара. Он понимал, что должен увеличить расстояние между ними, но Девен понимала, что, позволив ему открыться, она окажется в невыгодном положении. Поэтому, блокировав ее следующую атаку, он шагнул вперед, так что они оказались почти лицом к лицу. Она поняла, что он делает, слишком поздно, и прежде чем она успела отреагировать, Гарри оттолкнул ее со всей силой, на которую был способен. Как человек, он не обладал скоростью и грацией эльфов, но люди часто были сильнее. Несмотря на сильный толчок, она удержалась на ногах, но преимущество было достигнуто, и Гарри быстро воспользовался этим, размахивая посохом в широких дуговых атаках. Вес посоха и инерция, которую он смог придать ему, означали, что Девен не может позволить себе пытаться остановить его атаки блоками, поэтому на этот раз она была вынуждена отступить перед его атаками. Однако вскоре посох в его руках стал казаться все тяжелее и тяжелее. По мере того как его атаки становились все медленнее и тяжелее, Девен все легче уклонялась от них, а ее эльфийское телосложение гарантировало, что, хотя Гарри устанет, а она нет. Наконец, не прошло и пяти минут после того, как они начали спарринг, как Гарри на мгновение прекратил свои атаки, чтобы ослабить хватку на посохе после того, как тот слегка соскользнул от пота. Этот момент был всем, что нужно было Девен, и она подпрыгнула в воздух, чтобы приземлиться на кончик его все еще вытянутого посоха. В мгновение ока она невесомо пронеслась над ним, прежде чем перепрыгнуть через его голову. Не успел он обернуться, как почувствовал на шее холодный металл ее клинка. Мгновение спустя она отбросила меч и убрала его в ножны на поясе. Ее глаза блестели, и она смотрела на Гарри, как гордый учитель смотрит на своего лучшего ученика. - Ты много работал, - сказала она и счастливо рассмеялась. Гарри лишь покачал головой, стараясь не обращать внимания на разочарование, которое он испытывал от собственного поражения. В этом не было ничего неожиданного, но был короткий момент, когда он позволил себе вообразить, что может взять над ней верх. Он утешался тем, что на этот раз ей не пришлось сдерживаться, как тогда, когда они начали его обучение в Имладрисе. **************************** Всего через восемь дней после их встречи они услышали отдаленный шум воды, и разведчики вернулись, чтобы доложить, что они приближаются к Сир-Нинглору, прозванному людьми Гладден. Вскоре они вышли к берегу реки, вздувшейся от талой воды с высоких гор на Западе. Он бросился на восток, в сторону поля, где она встретила принца, желая, чтобы смыть последние зимние снега. В ту ночь они разбили там лагерь, потому что, хотя эльфы мало спали, то же самое не относилось к Гарри и Хельму. Каждую ночь их путешествия Келеборн приглашал их обоих присоединиться к нему и рассказывал Хельму истории о древних временах, когда люди и эльфы не были так разлучены, как теперь. В первую ночь он начал рассказ о Берене и Лютиэн, историю, с которой Гарри уже давно был знаком. Она была любимой у Эльфов Имладриса, и многие их статуи и фрески изображали моменты из этой истории. Однако Гарри не понимал, что Келеборн был родственником Элу Тингола, который был королем Дориата и отцом Лютиэн. Мало того, когда Келеборн рассказывал эту историю, она была воспоминанием, а не легендой. Он рассказал о том дне, когда Берен впервые предстал перед Тинголом в гневе, и вспомнил печаль Мелиан, когда Тингол связал свою судьбу с Сильмарилями. Он вспомнил речь Берена перед тронами-близнецами Менегрота, когда благородство и величие его древнего дома были выставлены на всеобщее обозрение. Затем он рассказал об остальной части истории, которую Гарри слышал в ее длинной форме. Битва силы и заклинаний, которая произошла между королем эльфов Фелагундом из Нарготронда и победой Саурона. О пришествии Лютиэн и их совместных поисках Сильмариля. Эльфийский Лорд даже пел, когда пришло время Лютиэн усыпить крепость Ангбанд волшебным сном, настолько он был поглощен рассказом. Когда, наконец, его рассказ закончился и Лютиэн, прекраснейшая из всех Эльдар, запела песню такой печали и любви, что даже Мандос неумолимый, был растроган до слез, Хельм признал величие этой истории. - Такие истории кажутся мне сказкой, но тот, кто видел все это собственными глазами, стоит передо мной, - сказал Хельм, и голос его прозвучал немного грубее обычного. - Это вошло бы в число великих саг моего народа, если бы мы только помнили об этом. - Многое было утрачено за прошедшие с тех пор века, - печально сказал Келеборн. - Весь Белерианд и красота, которую он хранил, были утеряны под волнами, великие Королевства Нуменора поднимались и падали, и теперь в умах большинства людей осталось лишь воспоминание. Одна сказка, какой бы великой она ни была, - всего лишь один зеленый лист среди осеннего леса. Их разговор был прерван, потому что один из эльфов из отряда Келеборна беззвучно присоединился к ним и тихо заговорил с Лордом Лориена. После короткого обмена репликами, который даже Гарри не смог разобрать, Келеборн отмахнулся от эльфа и повернулся к Гарри и Хельму. - За нами следят, - сказал он без предисловий, хотя новость, похоже, его не слишком обеспокоила. - Послушай, и ты тоже это почувствуешь. Тишина слишком глубока. Птицы поют, когда должны спать, шум волн на берегу приглушен. - Холботила, - сказал Хельм, и Гарри посмотрел на него, потому что не сразу узнал это слово. - Это обитатель дыры на нашем языке, - продолжал Хельм. - Я не знаю их. Говорят, они живут на берегах этой реки, и рассказывают, что они могут приходить и уходить без звука. Их голоса подобны щебету птиц, и если они не хотят, чтобы их видели, то их никак нельзя найти. Келеборн нахмурился, и Гарри понял, что он пытается припомнить, рассказывал ли он о таком существе в своих старых историях. - Я ничего не знаю об этом народе, - признался он наконец. -Какое сходство, говорят, они принимают? -Говорят, они выглядят как дети людей, - сказал Хельм после короткой паузы. - По правде говоря, я думал, что это не более чем сказка для младенцев. Даже во времена моего отца, когда мы бродили гораздо ближе к этой реке так и было. - Возможно, они имеют какое-то отношение к Перианнату, живущему к западу от гор, - сказал Келеборн, вглядываясь в темноту за костром. - Или родственник Друэдана, который когда-то жил в лесах Белерианда. Кем бы они ни были, я не чувствую в них зла. Действительно, кажется, что все признаки проходящих орков были потеряны, когда мы приблизились к реке. Если они из Перианната, то они смелее, чем я слышал об их западных родственниках. Гарри слышал о Перианнате всего один раз, когда был в Ривенделле и разговаривал с одним из выживших в павшем северном королевстве Артедайн. С потерей последнего города, в тот самый день, когда Гарри прибыл в Средиземье, они отправились в дикие земли своего некогда великого королевства. Они жили мрачной жизнью, постоянно разыскивая остатки Ангмара, чтобы воздать им справедливость за смерть их народа и их последнего короля. Хотя жизнь, которую они вели, была суровой, они не были суровыми людьми, и из всех людей, которых Гарри встречал в своих путешествиях, немногие были более образованными, чем Дунаданы Севера. Они часто приезжали в Ривенделл, и вновь пересекая земли, которые когда-то были Королевством Арнор, в течение многих лет исчезали, и когда они приезжали, то приносили истории. Шир был одной из таких историй. Земля, чудом уцелевшая после ангмарских армий, все еще была пышной и зеленой, и люди, жившие там, мало что знали о том, что происходило за их пределами. Дунаданы называли их халфлингами, потому что они были чуть выше половины человеческого роста. Словно для того, чтобы сохранить в мире хоть какой-то кусочек добра, а может быть, чтобы напомнить о том, что они когда-то потеряли, Дунаданы теперь патрулировали границы удела, и благодаря своей храбрости они были защищены от тьмы. Тихо крякнув, Гарри поднялся на ноги и пересек небольшое расстояние до того места, где река плескалась о берег. Проходя мимо костра, он постучал посохом по земле и пробормотал одно-единственное слово: - Свет, на Синдаринском. Река была залита светом, чистым и белым, который отражался от водоворотов и волн, когда они шли вниз по течению. Гарри посмотрел через реку, затем вниз по обоим берегам, надеясь увидеть их наблюдателей, но не увидел ничего, кроме тревожного щебета птиц. Он задержался там на некоторое время, и звук воды окатил его, как успокаивающая музыка. Он сел на мягкий песок, окаймлявший воду, и воткнул свой посох в землю так, чтобы он стоял, и его свет не угасал. Поиски Аранарта и его людей говорили с Гарри, но, возможно, только потому, что он боялся, что его собственные мотивы далеко не столь благородны. Они сохранили то, что осталось от их королевства, не потому, что надеялись возродить его из пепла, оставшегося после разрушения Ангмара. Северные королевства были мертвы уже много лет, когда Король-Чародей, наконец, низвел их. Политический удар в спину, предательство и, наконец, болезнь нанесли больше вреда, чем любая армия орков могла надеяться когда-либо достичь. Нечего было разжигать, так стар был пепел, и так яростно он горел. Но Дунаданы не жаждут возврата к давно забытой памяти. Вместо этого они жили только сегодняшним днем и завтрашним. Они проснулись утром и увидели мир во всем его уродстве и красоте, и они стремились сохранить красоту и бороться с уродством. Потом, когда день подходил к концу, они просыпались на следующее утро, чтобы повторить все сначала. Это казалось почти бессмысленным. Они знали, что никогда не увидят Форност и не услышат суеты сотен тысяч жизней в их неопрятной красоте, и никогда не узнают величия Аннуминаса, и не услышат, как король возвращается в свои чертоги, когда сотни труб звучат на сотнях башен. Они не желали этого. Они желали только маленьких побед, чтобы знать, что даже если их жизнь сурова и неумолима, что их жертва может наполнить другие жизни счастьем и весельем. Когда-то Гарри называли героем. Целая жизнь осталась в прошлом, а теперь в другом мире. Но был ли он когда-нибудь настоящим героем? Он боролся за свою жизнь, за жизнь своих друзей, да, но не самый эгоистичный тип героизма? Стал бы он драться, если бы в этом не было необходимости? Ему нравилось думать, что так и будет, но сомнения все еще терзали его. В конце концов, не было ли его нынешнее задание не более чем попыткой оставить проблемы этого мира позади? Он закрыл глаза и попытался представить лица друзей, которых оставил в своем собственном мире. Прошло много времени с тех пор, как он мог вспомнить что-то, кроме общих фраз. Иногда он даже забывал имена других мальчиков в своей спальне. Это заставило его усомниться в своих поисках и мотивах. Действительно ли он бежал к друзьям, о которых почти забыл, или просто бежал от темноты, которую нашел здесь? Река продолжала течь вниз по течению, не принося с собой никаких ответов. *********************************** Глаза, уставшие от долгого горя и беспокойства, смотрели на Гарри несколько долгих секунд, пока, наконец, в них не вдохнули новую жизнь, и надежда расцвела на морщинистом лице, на котором они сидели. - Эрдстапа?- Спросила Аудофледа слабым голосом, недоверие лишило ее силы. Она была старше, чем помнил Гарри, потому что в последний раз он видел ее почти двадцать лет назад, когда она была еще в расцвете юности, окруженная любовью мужа и ребенка. Эти двадцать лет не были наполнены той же радостью, что и предыдущие пять, это было ясно. Она протянула руку, чтобы коснуться его лица, как будто не была уверена, что то, что она видела, не было каким-то видением, вызванным разумом, уставшим от горя. - Это действительно ты? Ты пришел снова, когда моя нужда наиболее велика, когда мир кажется самым темным? Они стояли за пределами города, который когда-то назывался Геонгбургом, но теперь его жители называли Фрамсбургом. Над головой висело безжалостное серое небо, тяжелое от слез, пролитых горожанами за долгие годы страха. Аудофледа стояла одна перед выветренными городскими воротами, а Гарри стоял лицом к ней. Рядом с ним стоял Келеборн, высокий и величественный, как Лорд Элвендома, но женщина, с надеждой смотревшая на Гарри, не обращала на него внимания. Хотя некоторые восприняли бы такое отсутствие приветствия как пренебрежение, Келеборн стоял молча, и слабая улыбка играла в его глазах. - Хельм сообщил мне о вашем положении, и я пришел, - сказал Гарри, хотя чувствовал себя немного неловко из-за ее внимания. - Более того, другие присоединились ко мне в моих поисках. Рядом со мной стоит Лорд Келеборн из Лотлориена, леса, называемого вашим народом Двиморденом, один из величайших среди его народа. Глаза Аудофледы на мгновение перескочили с Гарри на Келеборна, затем она приветствовала его со всей властностью, на какую была способна в своем горе: - Двимор из того леса издавна был сказкой, которой пугали медведей, если бы не Эрдстапа, который представил тебя, я бы не поверила, что такие прекрасные, как ты и твой народ, могут быть теми же самыми призраками. - И много потерь принесло это отчуждение обоим нашим народам, - сказал Келеборн, вежливо поклонившись ей. Гарри показалось, что кто-то из эльфов его роты пробормотал что-то в ответ на его уважение, но это мог быть просто ветер, потому что эльфы, которые не хотят, чтобы их слышали люди, действительно могут быть тихими. Если Аудофледа и слышала бормотание, то не подала виду. Вместо этого она улыбнулась Келеборну, потом Гарри, и хотя улыбка не могла коснуться его глаз, Гарри знал, что она искренняя. - Тогда пойдем, - сказала она. - Зал не будет так полон селедреама, как в прошлый раз, но он будет теплым, здесь будут кормить и рассказывать истории. - Есть много историй, и к сожалению среди них мало радостных.