The Shadow of Angmar

      Войдя в палатку, Гарри обнаружил, что военный совет уже начался. Король Халет и его спутники почти не задумывались о долгой и трудной поездке, и вместо этого часто неуправляемые Гномские вожди вернулись к старым спорам.       - И все же я считаю, что мы должны двигаться к горе Гундабад со всей возможной поспешностью, - твердо заявил Наин. Говоря это, он указал на потрепанную и испачканную карту, разложенную на столе.       - Таков был наш план с самого начала, и не без оснований.       - Захват родины нашего народа был бы мощным сигналом, - сказал Фундин. Некоторые из сидевших за столом согласились с ним, но некоторые выглядели менее убежденными.       - Это будет полезно для поддержания боевого духа, и, возможно, наши силы даже увеличатся, как только разнесется весть о победе.       - Сигнал, да, но не более того, - сказал Нари, вступаясь за тех, кто до сих пор хранил молчание.       - В Гундабаде мало богатств, которые можно найти в его шахтах, но кто знает, как далеко и как глубоко зарылись эти проклятые орки. У нас мало надежды сделать его безопасным, если мы действительно возьмем его, и, по правде говоря, нет никакой причины пытаться. Лучше мы отправимся в Инлех-Дум, серебряные рудники там все еще богаты, а долина когда-то кормила половину Северных Гор.       - Долина в Инлех-Думе широкая и плоская, - сказал Халет, и его произношение гномьего наименования прозвучало грубо. Он, как и большинство людей, не мог ни говорить, ни понимать языка, и те немногие имена, которые он знал на Хуздуле, звучали грубо и непрактично. Он был утомлен долгой дорогой, но, несмотря на это, голос его оставался сильным.       - Наша кавалерия гораздо лучше подходит для сражения на подобной местности, чем голые скалы горы Гундабад.       - В Гундабаде живет больше орков, чем где бы то ни было, кроме Казад-Дума. Мы не можем оставить такие силы за спиной, когда идем на юг, - сказал Фундин, бросив на своего короля короткий взгляд.       - И не только это, но если оставить его нетронутым, то Серые Горы останутся почти незащищенными. Если бы они не двинулись на юг, чтобы встретить нас в битве, то могли бы вместо этого совершить набег на восток, вплоть до Железных Холмов, - сказал Наин.       Он был сыном Грора, Владыки Железных Холмов, и, конечно же, никогда не допустит, чтобы его собственный народ оказался в центре внимания частых набегов Гундабадских отрядов.       - Гундабад уже много лет совершает набеги на эти земли, - сказал Нари, отмахиваясь от беспокойства.       - Они продержатся, и мы сможем забрать наши богатства, пока они заняты.       Со времени потопления Белерианда и потери Ногрода и Белегоста в прошлые века многие из Широкозадов и Огнебородых жили среди Длиннобородых в Туманных Горах. Во многих местах три клана смешались без раздоров, но было несколько холдов, которые были провинцией только Огнебородых или Широкозадов. Присутствующие не упустили из виду, что Инлекх-Дум, который Нари так отчаянно пытался отвоевать, когда-то был домом только для Огнебородых. В дни, предшествовавшие их падению, только сам Казад-дум принимал у себя большую часть их клана, ибо часто говорили, что это был истинный дом всех гномов.       - Если бы я не знал тебя лучше, то мог бы подумать, что ты трус, - сказал Наин, стукнув кулаком по столу так сильно, что свечи, поставленные на него, замерцали и закачались.       - А зачем еще ты предлагаешь оставить моих людей беззащитными перед нападением только для того, чтобы набить себе карманы?       Это оскорбление было не очень хорошо воспринято Нари и его ближайшими родственниками.       - Трус!- воскликнул Нари, тоже стукнув кулаком по столу. Он встал во весь рост, почти на три дюйма выше Наина, и пристально посмотрел ему в глаза.       - Я мог бы ударить тебя за это, если бы твоя дурацкая голова не была настолько тупой, что могла бы расколоть мой топор.       Гарри повысил голос, прерывая спор, прежде чем он успел перерасти в нечто большее.       - Инлех-Дум силен, но он не так хорошо защищен, когда окружен вражеской территорией. Да, когда-то его поля были богаты, но они не помогут нам, если для их защиты понадобится вся наша армия. Она не может продержаться в одиночку, когда армия должна двигаться дальше.       - Кроме того, наверняка пройдут недели, прежде чем шахты снова откроются, и в лучшем случае месяцы, прежде чем поля дадут урожай, - сказал Элладан.       Гарри был благодарен за поддержку, но существовал шанс, что одобрение эльфа только повредит его аргументации.       - Махсун имеет на это право, - сказал Траин. Его слова немедленно заставили замолчать любого, кто мог бы оспорить слова Элладана, даже если он не признавал их прямо, смысл не был потерян для присутствующих.       Пока эльфы помогают его народу, Трайн не потерпит никакого оскорбления в их адрес.       - Туманные Горы кишат мерзкими орками, и наш единственный шанс это обрушиться на них, как волна, и очистить горы с севера на юг, удерживая их.       - Война может затянуться, - сказал Нари.       - Это война, которая ведётся уже на протяжении многих поколений, - возразил Гарри.       На этот раз за его заявлением последовал гул согласия со всех сторон стола.       - Что такое еще несколько месяцев или лет, если мы покончим с ними навсегда?       - Навсегда, говорит он! - Воскликнул Нари.       - Это действительно будет не скоро, даже если совместное войско гномов, людей и эльфов нападут на них, они скоро уползут обратно в непроглядные тени и неохраняемые глубины. Иногда кажется, что их порождает сама сырость под землей.       - Они могут ползти сколько угодно, - сказал Гарри, - но если старые форты удастся снова укрепить, пройдет много лет, прежде чем они станут чем-то большим, чем мимолетная помеха.       Орки издавна были обычным явлением в Туманных Горах, но только после падения Казад-Дума они смогли по-настоящему увеличить свою численность. Гундабад долгое время был их убежищем, но огромные размеры и безопасность Казад-Дума позволяли им беспрепятственно размножаться. За эти годы они потеряли почти все свои владения, оказавшись в ловушке между Гундабадом на севере и Казад-Думом на юге.       - В любом случае не имеет значения, будет ли война, которую мы ведем сегодня, последней, - сказал Фундин.       - Важно то, что это война, которую мы не можем позволить себе не вести. Наши люди были изгнаны из своих домов. Конечно, это медленное поражение, но тем не менее это поражение. Если мы не будем сопротивляться, то у нашего народа не будет будущего.       - Мы уже давно наблюдаем, как горные перевалы становятся все более и более опасными, - сказал Элрохир.       - Все те, кто живет в тени Туманных Гор, почувствовали растущую силу орков, которые теперь живут там. Если их не остановить, то все народы, будь они к западу от гор или к востоку, окажутся под их властью или под властью их Темного Властелина.       - Значит, ты хочешь использовать честную кровь гномов, чтобы отбиться от них? - Спросил Нари.       - Маловато что-то твоих сородичей стоит рядом с тобой, Эльф. Не нужно быть Ханаром Дальновидным, чтобы понять, насколько ценна кровь гномов, если сравнивать ее с кровью твоего собственного народа.       - Чтобы ты не забыл, Нари, - сказал Трайн, решив еще раз озвучить свой голос, - эта война была нашим выбором, и только нашим. Те немногие эльфы, что пришли сюда, не ожидали увидеть союзников, как и король Халет со своими спутниками. Я предупреждаю тебя, чтобы вы все это запомнили.       - Загру тикил ра хелед зуйотур джалакруф, - сказал Нари стоявшему рядом гному, едва потрудившись понизить голос.       Это была еще одна старая поговорка: "меч из стали и стекла все равно разобьется", и она вызвала смешки у нескольких других гномов, сидевших за столом, но вскоре они были утихомирены стальным взглядом Трайна.       Нари откинулся назад, подальше от стола, удовлетворенный тем, что сказал свое слово.       - Гундабад должен быть нашей первой целью, - сказал Трайн с решительным видом.       - Мы должны сильно ударить их там, где они считают себя сильнее всего. Тогда остальная часть войны будет не более чем зачисткой этой погани, потому что если они не могут пережить эту бурю в Гундабаде, то где они могут это сделать? За исключением, пожалуй, самого Казад-Дума.       Все собравшиеся за столом кивнули, даже Нари, хотя Халет выглядел обеспокоенным.       - Я все еще боюсь, что мои люди могут погибнуть на каменистой земле вокруг Гундабада, - сказал он.       Он собрал свой народ для того, чтобы получить шанс на славу и справедливость для павших, и уж конечно не позволит им остаться в стороне в грядущих битвах.       - Среди лошадей нашего воинства только мой собственный Гранкрит может скакать по такой пересеченной местности. Любая другая лошадь наверняка останется хромой, если они попытаются это сделать.       - Недалеко от горы есть Макаллурс-бузру, - сказал Элладан. То, как он назвал это место по-гномьи, привлекло любопытные взгляды всех собравшихся бородочей. Это было действительно странно для любого, кроме самых ученых хранителей знаний среди эльфов, говорить слова на Хуздуле, настолько странными были звуки на их языках, но он был одним из детей Элронда. Произношение было не совсем безошибочным, поскольку даже у Элронда за все эти годы не было особого желания пользоваться этим языком, но сама попытка была достойна внимания.       - Равнина там широкая и плоская, пригодная для лошадей.       - Это нам мало поможет, - сказал Нари.       Впервые с тех пор, как прибыли сыновья Элронда, он смотрел на них без открытой враждебности.       - Даже орки не встретили бы нас там в бою. Они были бы слишком уязвимы и слишком далеко от горы, чтобы иметь возможность отступить. Вы всегда можете рассчитывать на трусость орков.       Со всех сторон за столом послышалось недовольное ворчание, так как многие из присутствующих согласились с правдивостью его слов.       - Да, они трусы, но они также склонны к излишней самоуверенности, - заметил Гарри. Он не был великим полководцем, ибо свободные народы Средиземья не так легко вступали в войну, но он знал цену силам Халета, даже если гномы не желали этого видеть. Он не мог допустить, чтобы они были потрачены впустую без веской причины.       - А что, если нам удастся заманить их в ловушку, чтобы они встретили нас на равнине? Мы могли бы предложить им какой-нибудь приз, перед которым они не смогли бы устоять.       - И что можно использовать в качестве приманки, на которую они клюнут? - спросил Фундин, и его кустистые брови нахмурились, когда он обдумал эту идею.       - Золото, - тут же ответил Гарри.       - Или серебро. Что-нибудь блестящее, что могло бы привлечь их внимание.       - Где же мы найдем такой огромный клад? - спросил Нари.       Гарри покачал головой.       - На самом деле нам он не нужен, - сказал он.       - Нужно только, чтобы все выглядело так, будто он есть. Своими способностями я могу изменять обычные камни, придавая им вид золота или каких-то других богатств. Это было бы не настоящее золото, и оно не продержалось бы очень долго, но достаточно, чтобы они рискнули.       - Возможно, это сработает, но только если фальшивое золото будет почти идеальным, - задумчиво произнес Трайн.       Он погладил бороду и невидящим взглядом уставился на стоящую перед ним свечу.       - У них зоркие глаза, даже в темноте. Мы должны были бы держать их достаточно далеко, чтобы они не могли видеть обман. Если бы твой обман закончился до того, как их армия вышла нам навстречу, стало бы ясно, что мы задумали.       - Может быть, у них и острые глаза, - сказал Элладан, - но я ручаюсь, что наши еще острее. Любой, кто попытается приблизиться, вскоре окажется убитым нашими стрелами. - Даже Нари не стал бы с этим спорить.       Зрение эльфов заставляло стыдиться даже ястребов, а точность их луков была хорошо известна.       - И каков же тогда твой план? - спросил Нари, выражая растущий интерес всех собравшихся за столом.       - Конечно, его нужно будет сильно преобразовать, - сказал Гарри, оглядывая стол, чтобы встретиться взглядом со всеми собравшимися, - но в сущности план таков. Мы оставляем небольшой отряд, находящийся в непосредственной близости от Гундабада и нагруженный богатствами и другими трофеями. Конечно же, орки не смогут устоять перед такой возможностью грабежа и хлынут с горы в полном составе. Никто из них не хотел бы упустить такую возможность. Затем, как только они выйдут в открытое поле, мы атакуем их своими конными силами и обращаем в бегство.       - План требует большого количества поправок и уточнений, - задумчиво произнес Трайн, - но я вижу смысл. Если мы сумеем заставить их сражаться с нами на равнине, то вряд ли они смогут противостоять столь многочисленным конным силам.       - Если мы пошлем часть наших сил вслед за орками, как только они нападут, мы сможем поймать их и при отступлении, - сказал Нари.       Мысль о такой победе зажгла огонь в его глазах.       - Такой план сложен, в нем много ньюансов, - сказал Фундин.       Как всегда, он был голосом разума на их совете. Некоторые говорили, что Фундин никогда не выбирал как заплести себе бороду, не обдумав предварительно все возможные варианты.       - В хаосе сражений редко удается реализовать столь сложную стратегию. Взаимодействие между нашими силами было бы медленным и часто прерываемым.       - Это было бы правдой для большинства, - сказал Гарри, - но не для нас. Я мог бы легко использовать своё магическое ремесло, чтобы гарантировать, что сообщения быстро передаются между командирами, не опасаясь нарушения. Самым простым способом было бы использовать фейерверки разных цветов, чтобы отметить различные фазы битвы, но есть и другие. Моя магия даже не понадобится для этого. Я уверен, что у Нари есть по крайней мере один человек в его компании, знающий это ремесло.       - Даже больше, чем один, - сказал Нари.       Было ясно, что эта идея начинает нравиться ему все больше и больше.       - Если проблема координации стольких частей может быть решена, тогда, возможно, план будет осуществим, - сказал Фундин, хотя он все еще казался сомневающимся.       - Однако мне было бы легче, если бы мы не оставляли часть наших сил в пределах досягаемости нападения орков. Они наверняка решат напасть ночью.       - Если план сработает, это будет великая победа, - сказал Нари.       - Эти мерзкие орки не знают, в какую сторону повернуть. Как только ловушка захлопнется, у них будет мало шансов установить настоящую оборону. Они будут полностью потеряны из-за страха и паники.       - Даже тогда Фундин прав. Орки нападут на нас только при темноте, - сказал Наин, выбрав именно этот момент, чтобы возобновить разговор.       - Равнины здесь широкие и открытые. Правда, они идеально подходят для лошадей, но сможем ли мы использовать их в темноте? Люди не обладают чётким зрением при темноте, как гномы.       - Люди не могут, - сказал Халет. У гномов было мало знаний об использовании лошадей на войне. Их выносливые пони были только вьючными животными. Из всех присутствующих, пожалуй, только сыновья Элронда могли бы претендовать на большее знание коневодства, чем Король Халет.       - Но кони могут. Если Луна будет на небе, это было бы лучше всего, но даже в пасмурную ночь мы могли бы доверять лошадям, чтобы они нашли свой путь.       - Я, пожалуй, мог бы сделать несколько вечно горящих факелов для ваших людей, - сказал Гарри. Он не задумывался над этой проблемой, и поэтому высказал первую мысль, которая пришла ему в голову.       - Их можно даже зажечь одним словом, чтобы они оставались скрытыми, пока не будет раскрыта ловушка.       - Такие факелы были бы просто чудесным поспорьем, - сказал Халет, благодарно и почтительно кивнув Гарри, - но они наверняка напугали бы лошадей. Их зрение намного лучше, чем у любого человека, но это также означает, что яркий свет в темноте может ослепить их. По правде говоря, меня беспокоит даже фейерверк. Я думаю, что слышал о них, и если они такие яркие и громкие, как рассказывают в сказках, то лошади наверняка не очень хорошо к ним относятся.       - В таком случае, возможно, будет лучше разделиться на две части, - сказал Наин, решив вернуться к более ранней части обсуждения.       - Орки в Гундабаде, несомненно, достаточно многочисленны, чтобы они не смогли устоять против нападения силы менее чем в шесть тысяч. Для приманки им не понадобятся богатства. Их ненависти к нам будет более чем достаточно, чтобы они бросились прямо в нашу ловушку. Имея только две силы, нам не нужно было бы слишком беспокоиться о связи. - Он указал на гребень, который, как было отмечено на карте, проходил вдоль большей части западной стороны равнины.       - Плечо Дарина было бы более чем достаточным прикрытием для кавалерии, и если бы мы смогли немного оттянуть их на Восток, Король Халет смог бы достать их сзади, и они бы ничего не заметили. По крайней мере, до тех пор, пока их не настигнет смерть.       - Только если у них нет разведчиков, - сказал Фундин, в очередной раз подчеркнув невысказанное предположение Наина.       - Если они найдут лошадей в лесу на обочине дороги, то у них будут большие неприятности.       Элладан наклонился вперед.       - Тогда наша задача сделать так, чтобы разведчики видели только то, что нам нужно. Единственное, что нас тогда беспокоило, - это как бы они не учуяли запах лошадей. Мы должны двигаться только тогда, когда ветер дует с юга. Если мы сделаем это, они не смогут узнать о ловушке, которая вот-вот захлопнется. Если по какой-то случайности они все же доберутся до обочины, мои люди смогут прикрыть отступление кавалерии.       - Мы также могли видеть все, что происходит в битве внизу, - сказал Элрохир, добавив свой собственный голос, чтобы поддержать брата.       - Тогда не возникнет никаких трудностей с координацией.       - Это может сработать, - сказал Нари, глядя на братьев с неохотным уважением.       - Я сам никогда не видел Гундабада, но если это поле таково, как показывают карты, то, конечно, это будет победа, достойная песен и вечной славы!

***

о-о       Войско был в движении. Восемь тысяч гномов, объединенные силы всех их домов, медленно продвигались вниз к Долине Андуина. Оттуда они двинутся на Запад, пока не достигнут гор.       Потом начнется подъем.       Каждый из домов гномов был легко узнаваем для того, кто их знал. Камненоги и Черноруки, хотя и немногочисленные среди воинства, были самыми громкими. Они пели во время марша, и во главе их маленькой колонны шел их командир Дверин Каменная Рука в сопровождении двух молодых гномов, каждый из которых нес с собой Карникс. Огромные рога проревели гномий вызов по всей долине, гордо возвещая о приходе величайшего воинства гномов за века.       За ними шел самый многочисленный клан Длиннобородые. Ведомые Трайном верхом на крепком пони, они маршировали без тех фанфар. Они тоже не шли молча. Под гулким ритмом их размеренных шагов слышался печальный гул, который зритель не столько слышал, сколько ощущал глубоко внутри себя. Это был голос народа, который все еще оплакивал все то, что они потеряли. Их сопровождал грохот военных барабанов, который говорил совсем о другом: Долгожданная месть была близка.       В тылу колонны была гораздо менее организованная толпа Широкозадов и Огнебородых под непосредственным руководством рыжебородого Нари. Среди них были смешаны все тысячи телег, повозок и вьючных животных, которые были необходимы для поддержания такой силы.       Однако на марше были не только гномы.       На каждом фланге колонны ехали люди Риддермарка, и среди них на сверкающих белых конях ехали несколько эльфов из Ривенделла и Лотлориена. В самом начале колонны, неподалеку от свиты Трайна, Гарри ехал верхом на бледной Паломинской кобыле. Она была подарком короля Халета и жеребенком его собственного Гранкрита.       - Феликсис, - решил назвать ее Гарри. Это было далекое воспоминание о другом месте и времени, но по мере того, как время шло, а он все больше и больше чувствовал, что этот мир ускользает от него, он все крепче цеплялся за эти последние пылинки. Бледно-золотистый оттенок ее гривы напомнил ему об этом зелье. Возможно, это имя принесет им удачу.       Рядом с ним ехали Элладан и Элрохир. Девен ехала впереди колонны вместе с Халдиром и несколькими его людьми, их острые глаза внимательно следили за тем, чтобы не пропустить какие-нибудь темные фигуры.       Никто из воинства не сомневался, что орки Туманных Гор не узнают о великом воинстве. Вполне вероятно, что их шпионы были на границе, и они захотят следить за передвижениями союзного войска так близко, как только смогут. Но острые глаза и неизменная бдительность эльфов, несомненно, сделают эту задачу невыполнимой. Если повезет, их войско доберется до Гундабада так, что его обитатели ничего не узнают о союзниках, которых сумели собрать гномы.       Несмотря на свои многочисленные путешествия, Гарри никогда не видел Гундабад собственными глазами. Это было легендарное место пробуждения Дарина Первого, Бессмертного, первого короля длиннобородых и основателя Казад-Дума. В те дни, когда он еще не пал от рук орков, его почитали все гномы, и не только те, что жили среди Длиннобородых. Он всегда хотел увидеть это место, но оно уже давно представляло слишком большую опасность для одинокого путешественника.       Впрочем, и Элладан, и Элрохир видели. Как до, так и после его падения.       Сыновья Элронда были намного старше Гарри и видели мир в разное время. В отличие от своего отца, они унаследовали страсть к путешествиям от своего деда. Там, где Эарендил был призван к морю, они были призваны к суше, и между ними они, возможно, прошли каждый дюйм Севера и почти так же далеко в мире за его пределами. Только медленное нарастание прилива тьмы остановило их скитания в последние дни.       - Что за сила обитает в этой долине? - Спросил Элладан, когда они проходили под последними ветвями леса, который рос по всей нижней части долины.       - Мне тоже любопытно, - кивнул Элрохир, - и многие из наших родичей тоже. Я слышал, как некоторые из командиров Халдира говорили, что они хотели бы вернуться сюда, как только война закончится.       - Они скорее вернутся сюда, чем в Лотлориен? - Спросил Гарри.       Лотлориен был местом такой красоты и невероятного великолепия, что он с трудом находил слова, которые могли бы воздать ему должное. Сила Леди Галадриэль поддерживала здешние леса и придавала им величие, которого больше не было ни в одном другом месте Средиземья. Даже Ривенделл, несмотря на свою вечную красоту, не имел ничего общего с величием Лотлориена. Келеборн как-то сказал Гарри, что это всего лишь воспоминание о чем-то гораздо большем, но если так, то Гарри не знал, что бы это могло быть.       - Возможно, - сказал Элрохир, оглядываясь на лес, - но должен признаться, что в этом месте есть нечто такое, чего я больше нигде не встречал. Не такой величественный, как Лориен, но в нем есть дикая красота, и нет той тьмы, которая часто посещает старые леса мира.       От великих старых лесов, которые когда-то покрывали большую часть Средиземья, мало что осталось. Лихолесье, некогда Великое Зеленолесье, был самым большим лесом из них, но он уже давно пал под тенью, которую отбросил на него Некромант из Дол-Гулдура.       Следующим по значению был Фангорн, Родина древних энтов. Говорили, что они могут говорить с деревьями и командовать ими. И горе всякому, кто пытался рубить лес именно в Фангорне, ибо, как говорили, деревья защищали себя сами. Гарри всегда старался держаться на расстоянии от них. Люди, жившие в окрестных землях под предводительством множества вождей и мелких главарей, действительно были конфликтными. Они часто воевали между собой, а если нет, то совершали набеги на земли Риддермарка на Севере или Гондора на юге и востоке.       Единственный другой остаток старых лесов можно было найти на границе Шира, в странном месте, где жили низкорослые и приземистые люди, называвшие себя хоббитами. Все еще называемый старым лесом теми, кто жил в его тени, он давным-давно стал враждебен любому, кто носил под его ветвями холодное оружие. Несмотря на это, пожалуй, именно этот лес больше всего напоминал тот древний.       - Это был Румил, и еще несколько человек из тех, кто помнит те дни, когда Владыка и Владычица Золотого Леса еще жили там, когда он назывался Лоринанд, - сказал Элрохир.       - Он сказал, что это напоминает ему те леса до того, как проснулось Проклятье Дарина, когда Амрот все еще правил там, а Нимродель все еще обитала под тенью горы. - Элладан был тих, обдумывая слова брата.       Наконец он заговорил: - Пожалуй, я могу это понять, - признался он.       - Я почти не видел этих лесов до того, как там поселились Мэллорны и наша бабушка, и здесь есть что-то от той дикой природы, которая была здесь когда-то, но я думаю, что здесь есть что-то еще.       - Какие же чары ты наложил на эту землю, что она стала такой зеленой? - Спросил Элрохир.       - Потому что такое ощущение могло быть вызвано только силой, находящейся под контролем Белого Совета.       В последние годы Гарри часто слышал о Белом Совете. Он не был чем-то новым, потому что давным-давно, в темные годы правления Саурона, когда он еще не был окончательно побежден последним Альянсом, существовал Белый Совет, но о нем почти все забыли, пока Леди Галадриэль не созвала величайших из мудрецов на тот исторический совет. Гарри и самого пригласили, но обнаружил, что испытывает благоговейный трепет перед компанией, в которой оказался.       За годы, прошедшие с той первой встречи, они встречались ещё несколько раз, и Гарри редко бывал на них. Вместо этого он навещал Сарумана в его крепости в Изенгарде после каждой встречи, чтобы узнать все, что может быть для него важно. Когда такие великие умы собирались вместе, он мало что мог сделать, но всегда старался прислушиваться к их советам.       И это было одной из главных причин, по которой он присоединился к гномам в их войне.       Белый Совет уже давно наблюдал, ждал и беспокоился о том, что тьма растет как в Туманных Горах, так и в развалинах Дол-Гулдура. Слишком долго они наблюдали и ждали, решил Гарри.       В то время как Митрандир и Саруман спорили о достоинствах их возможного вмешательства, Гарри решил действовать.       Он был уверен, что Саруман прочитает ему целую лекцию , когда они встретятся в следующий раз, но это будет стоить того, если горы снова станут безопасными, не говоря уже о долгожданной мести, которую хотят совершить гномы.       - Никаких заклинаний, - честно ответил Гарри.       - По правде говоря, я приходил сюда лишь раз или два после убийства Скаты. Редко у меня бывает веская причина, чтобы путешествовать так далеко на север.       - Тогда это действительно странно, - сказал Элрохир.       - Действительно, очень жаль, что ни я, ни мой брат не были так внимательны, как, возможно, должны были бы быть, когда наш отец учил нас более глубоким тайнам мира. Здесь есть что-то еще, даже более важное, и все же я не могу этого увидеть. Как только эта война закончится, я очень хотел бы посмотреть, сможем ли мы заставить Эрестора отправиться сюда вместе с нами.       - Хотя я и предпочел бы, чтобы наш отец отправился сюда, но сейчас он покидает Имладрис только в случае крайней нужды, - сказал Элладан, кивая и глядя куда-то вдаль.       - Возможно, Лорда Келеборна удастся убедить еще раз выйти из-под листьев Маллорна и вновь посетить это место. Эрестор более образован, чем кто-либо другой в Ривенделле, кроме нашего отца и лорда Глорфиндейла, но он не причислен к мудрецам.       - Боюсь, что до всего этого еще очень далеко, - сказал Гарри.       Он хорошо знал, что братья, если их предоставить самим себе, могут говорить на одну и ту же тему в течение долгих часов.       - Я боюсь, что это будет наименьшей из наших забот, как только начнется эта война.       Звонкий смех Элрохира разнесся по всей долине, но вскоре затерялся в шуме марширующих армий.       - И все же ты не причисляешь себя к числу мудрецов, - сказал он с ослепительной улыбкой.       - Возможно, ты мог бы научить Митрандира одной или двум вещам. Может быть, тогда он будет меньше беспокоиться о вещах, которые могут никогда не сбыться.       - Его беспокойство намного больше моего, - сказал Гарри, покачав головой.       - Когда думаешь о будущем всего мира, не стоит ничего упускать из виду, каким бы невероятным оно ни казалось, когда ты в безопасности и уюте. Лучше размышлять о немыслимом, когда у тебя есть комфортное расстояние, и иметь готовый ответ на него, если оно когда-нибудь произойдет, чем отбрасывать его как невозможное и быть слепым к нему, когда несчастье заставляет его сбыться.       - И все же именно ты сейчас маршируешь рядом с союзной армией такого рода, какого мы еще не видели, - сказал Элладан.       - Пока мы говорим, я уверен, что Митрандир коротает свое время среди Перианнатов. Часто наша мать оплакивает его любовь к их табаку, она говорит, что всегда знает, когда он приезжает в наш дом, потому что запах его приходит на день или два раньше, чем он сам.       Гарри не смог сдержать смеха, вырвавшийся из него. Он достаточно хорошо знал Келебриан, чтобы понять, что она никогда не скажет такого о старом волшебнике.       - Это совсем на нее не похоже. Возможно, ты перепутал свою мать с Саруманом, - игриво сказал он.       - Я, пожалуй, могу понять, откуда возникла такая путаница, потому что их одежды цветом схожи, но борода у него гораздо длиннее.       - Эй! - воскликнул Элладан, и глаза его заискрились весельем.       - Напомни мне, чтобы я не перебрасывался с тобой колкостями, Гарри. Твое пребывание среди гномов и людей сделало тебя неотесанным!       - Я не согласен, - сказал Гарри, и его лицо расплылось в широкой улыбке.       - Я думаю, что именно присутствие тебя и твоего брата привело меня к такому невоспитанному поступку. А теперь расскажи мне об Имладрисе в мое отсутствие, я уверен, что там есть много такого, чего я не слышал, - сказал Гарри.       Это будет долгая поездка, и ему почти нечего будет делать, кроме как болтать, пока они будут медленно продвигаться на Запад. Однако компания с легкостью заставит время пролететь незаметно.