Школьные будни

Когда учитель уже было вот-вот должен дотронуться до моих губ своими, раздался стук в дверь. Мы тут же отскочили друг от друга, нервно дыша. Арсений Сергеевич быстро встал и, отряхнувшись, крикнул краткое "Войдите!" А я всё так же сидел в этой луже. «М-да... надо бы уже встать, но что-то мне ле-е-ень,» - сказал мой внутренний голос. - «То есть я разговаривал сам с собой?!» - воскликнул я про себя. Я бы так ещё долго сидел и размышлял, если бы не скрип двери, - странно, я думал, он уже ушёл, а он только заходит, кстати, кто это?! Я всё пристально смотрел на него: мужчина лет 25-30, худощавый, с большим носом, зализанной челкой и чуть выше меня, наверное, карие глаза. Увидев его, Арсений Сергеевич расслабился. - Фух... - как бы подтверждая своё слово, брюнет вытер пот со лба, которого не было, показывая, как он его напугал. - Па-а-аш... вел Алексеевич, зачем же так пугать? - слово "так" Арсений Сергеевич выделил. - Пфф, это я-то ещё напугал? Ты лучше мне скажи, почему у тебя посреди класса лужа, а в ней сидит, - учитель замялся, явно не зная, как меня зовут, хотя это и так очевидно - я же ведь первый день в школе. Я решил ему помочь: - Антон, - сказал я. - Почему у тебя посреди класса лужа, а в ней сидит Антон? - спросил учитель. - Упал, - равнодушно ответил голубоглазый, перебирая кучу бумаги, что накопилась за лето, даже странно, ведь в школе никого нет, а бумаги появляются. - Понятно. Кстати, я что зашёл-то, у Софии же день рождения, а она всё спрашивал про дядю Арса и «Когда же он придёт». Арсений Сергеевич сидел и вдруг резко ударил себя по лбу. - Точно! - воскликнул он, - Сегодня же седьмое января? - мы переглянулись с Павлом Алексеевичем и утвердительно кивнули, причём одновременно. - Ну, утром было седьмое, - решил вставить свои пять копеек кареглазый. Я же сидел преспокойно в своей лужице, чуть играясь с водой, штаны уже все насквозь промокли. М-да... И как мне домой идти? Ещё и отчим отыграется на мне за то, что с утра не помыл посуду.

***

Мы с Пашкой разговаривали на счёт дня рождения Софии, он меня звал, ну как он, точнее София. Да, эта прекрасная маленькая девочка с белокурыми волосами, карими глазами, как у папы и красивым личиком, как у мамы, эта позитивная, весёлая, добродушная девочка с огромным сердцем, которая никогда не сидит на месте, всё время что-то исследуя и находя неприятности в виде поломанных вещей. Каждый раз, когда я к ним приходил, она меня встречала с распростертыми объятиями, и следом, конечно же, бежал Роберт. Всегда, когда я к ним приходил, они мне показывали что-нибудь новое, угощали всеми возможными сладостями, а я, в свою очередь, приносил эти сладости. Когда я ухожу, они меня провожают, а я, даже будучи в полусонном состоянии, крепко-крепко их обнимаю, целую в щёчки, пожимаю руку главе семье и почти невесомо целую жену Паши в щечку и ухожу, желая спокойной ночи. - Арс, ты меня слушаешь? - пощёлкал у меня перед лицом друг - Да-да, кончено. - сделал я непринужденное лицо. - Так вот, жду тебя двенадцатого числа в 16:00, куда приехать - я позже скажу, и ты эту свою принцессу подними с пола, а то ведь простынет. - вставая со стула, сказал Добровольский и покинул кабинет. Я же в шоке повернул голову в сторону, где должен сидеть Антон, и он, до сих пор там сидит. Мда. - Антош, а тебе не холодно? - помягче спросил я. - Холодно, - угрюмо ответил он. - А что ты тогда сидишь? - я встал со стола и подошёл к нему. - Не знаю. - повёл плечом он. - Ой, чудо же ты! - с улыбкой сказал я, поднимая его с холодного и мокрого пола. - Слушай, может, ты мазохист? - для интереса спросил я. - Да вроде бы нет, а что? - по его голосу я понял, что он расстроен или же полусонный. - Да так, ничего, ради интереса спросил. - подошёл к шкафу, чтобы достать от туда своё пальто и шарф. - Ну ладно, я тогда пойду, до свидания, Арсений Сергеевич! - уже хотел он открыть дверь, как я на него налетел, мягко, но ощутимо давая ему подзатыльник. - Эй, вы чего дерётесь? - в шоке спросил он. - Нет, ну ты точно мазохист. На улице уже практически ночь, да и к тому же зима, минус 20, а ты хочешь идти, Бог знает куда, в мокрых штанах. - ещё раз давая ему подзатыльник. - Ай! Больно же! Ну, а что вы тогда предлагаете? - потирая ушибленное место, спросил ученик. - Ну, я могу тебя подвезти, - обыденно сказал я. Тот же, в свою очередь, вытаращил на меня свои большие зеленые глаза, как будто я ему только что сказал что-то нереальное. - Да вы шутите... - всё же решил он. - Нет, ну что за народ пошёл, ты ему правду, а он тебе, мол, шутка. Да не шучу я, действительно поехали, да и темно уже, мало ли что могут с тобой сделать. - сказал я и ухмыльнулся. - Арсений Сергеевич, может быть я хотя бы на такси? - с надеждой в голосе спросил юноша. - Шастун, даже не пытайся, я тебя отвезу и точка, да и вообще почему ты не хочешь со мной ехать? - вопросительно подняв правую бровь, спросил я. - Ну вы же вроде учитель, типо Бог, а мы ученики - простые смертные. - не скрывая усмешку сказал Тоша, низко отпустив голову. Вдруг тишину разрезал мой громкий смех - Антоша, ты что серьёзно? Или вас там кто-то запугивает, чтобы вы говорили так? Кто вам такое сказал? - спросил я, вытирая слезу от смеха. От моего смеха ученик чуть съёжился, я сразу заметил это. «Что-то я перегнул палку. Да, не хорошо получилось» - сказал я про себя. Я подошёл к нему и осторожно положил свою руку на его плечо, видимо, он задумался, что чуть ли не подпрыгнул от этого действия.