––
«И тебе, и им всегда здесь рады, Юбин». Дами покинула дом, направляясь в гараж, чтобы проверить свой автомобиль. Пусть с момента последнего использования прошло без малого два месяца, состояние было отличным. Однако в целом её никак не отпускал один вопрос: как эта женщина могла так легко простить её после того, что произошло? Простить всех их. – Ангел во плоти, – бормочет под нос девушка, в ожидании укладывая ладони на руль. А спустя пару минут на пассажирское место садится Хандон, и атмосфера с её присутствием накаляется. – Знаю, что уже говорил, но вы можете остаться на ночь, если хоти- – Я не могу втягивать тебя в неприятности, дядя О, – она переводит взгляд ему за спину, на стоящих у парадной двери маленького мальчика и женщину, и легко улыбается. – Не после того, как ты обрёл тех, кого должен оберегать. Выражение лица Джихо меняется, но, вздохнув, он лишь поднимается и посылает ответную улыбку. – Выживи, маленькая панда. Помахав на прощание, Дами закрывает окно и отъезжает от дома. В салоне снова повисает некомфортное напряжение, и единственное, что связывает их сейчас, — тишина.––
– Что мы тут делаем? – первое, что сказала девушка спустя долгие минуты поездки. И сколько Ли рада, что она, наконец, заговорила, столько её ранит этот ровный безэмоциональный тон. Выйдя из машины, она направляется к небольшому мотелю, а следом — оглядывающаяся по сторонам Хандон. – Этой ночью никто не вмешается в наш разговор.–––––
«Сегодняшняя ночь будет последней. Буду ждать». Слабый свет настольной лампы у кровати освещал экран телефона. С пустотой в глазах прочитав сообщение, Джию разочарованно сжимает челюсти: от образов, приходящих в голову, отвращение к себе усиливается. Так глупо и грязно, но она не знала, что ещё делать, ведь хотелось просто покончить с этим. Уже не имело значения, кто именно убил её родителей. Ким лишь желала найти того, кто за всем стоит, дать то, что им нужно и заставить их оставить в покое её и сестёр, даже если придётся умолять об этом. Сейчас Джию важны только сёстры. Пусть ненависть к убийце родителей, велика, она не намерена идти по такому пути. Не намерена мстить.–
– Минджи, верно? – Ч-что? К-кто ты? – рыжеволосая девушка отступает на пару шагов, не отводя взгляда от человека в толстовке, что, поместив в багажник машины трупы мужчин, непринуждённо упёр руки в бока. – Будет не весело, если ты узнаешь меня. Думала, смогу не показываться пока, но, видимо, пошло не по плану, – человек спокойно пожимает плечами и внезапно приближается к ней. Джию снова отступает, падая на землю и отползая, пока вдруг не упирается спиной в стену. Льющий с неба ливень насквозь промачивает одежду, вызывая дрожь по всему телу. Человек медленно опускается перед ней на колени. Джию смотрит прямо в глаза, скрытые маской и будто слышит настоящий голос, пробивающийся через чейнджер, когда человек протягивает руку, заставляя крепко зажмуриться от страха. Правда, чувствует лишь лёгкое прикосновение в лицу и убранные за ухо пряди волос. – Минджи... – человек перекатывает имя на языке, словно сладкую конфету, и Ким поднимает голову, каким-то образом ощущая улыбку за маской, – дождись меня, ладно? Она озадаченно наблюдает, как неизвестный встаёт с колен и уходит, однако успевает заметить шрамы на запястье, прежде чем рукав толстовки опускается. Через пару мгновений машина пропадает из поля зрения, оставляя Джию в переулке. Только тогда она понимает, что на шее что-то висит. Ожерелье.–
– Чёрт, – судорожно вздохнув, она запускает пальцы в волосы. От воспоминаний глаза начинает жечь, а чувство беспомощности в собственной ситуации пускает корни в разум. – Где ты?.. Схватившись за ожерелье, Джию придвигает колени к груди и утыкается в них лицом, позволяя слезам сбежать по щекам. И, конечно, не замечая пустого взгляда, прожигающего спину.––
«Минджи...» Юхён пялится вслед уезжающей машине, в багажник которой пробралась и ехала от самого особняка, после чего выпрыгнула и прокатилась по земле. Без ведома водителя. Это имя почему-то звучало знакомо, даже несколько недель назад, в Париже, когда она впервые встретила черноволосую в лифте. Когда случайно услышала, как Юнхо назвал её так. Ким не знает почему, но чувствует, что за именем кроется нечто большее. Как и в образах незнакомки и девушки с рыжими волосами. И ожерелье... То, которое она чуть не украла в Париже, однако решила вернуть и обвить вокруг запястья старшей. Неизвестно зачем... Тогда она тоже удивилась. Просто показалось, что Джию отличалась от остальных богачей, которых она повидала. А после инцидента с похищением мнение изменилось, и Юхён начала думать, что она такая же: богатая и эгоистичная. Люди, которых она ненавидит больше всего. А что ещё более странно, она не могла убить эту девушку. Пусть и хотела, пусть и выпадал шанс, Юхён всегда останавливалась на полпути и всегда из-за того, что на глаза попадалось ожерелье, идеально висящее на её шее. Ни тогда, ни сейчас она не понимала причины. Пока что. – Окей, Ким Юхён, забудь об этом, – напоминает себе серебряноволосая, когда в груди постепенно разливается странное чувство, и вытягивает из кармана бумажку с адресом, которую этим вечером в «Kim's Company» дал мужчина, показавшийся ей знакомым. Но всё же чем сильнее она пыталась отогнать прочь мысли о Джию, тем чётче лицо той проскальзывало в сознании вместе со жгучей злостью от воспоминаний об увиденном на её шее засосе. Юхён прикрывает глаза, успокаиваясь, и хватка на бумажке ослабляется. – Давай сперва узнаем, что это за место, – она разворачивается, направляясь по указанному адресу. Туда, где вернётся её память. В студию. Её собственную студию.–––––
– Значит, взрыв... подстроил тот, кто хочет убить меня? Дами утвердительно кивает сидящей на кровати блондинке, в то время как сама стоит, оперевшись на стену. Почему-то пугает любая возможная реакция старшей на только что рассказанную историю. Рассказанную, но не законченную. – А та коробка и фотографии... от них? Предупреждение, посланное тебе через меня? Тяжело вздохнув, она снова кивает. Хандон одаривает её нечитаемым взором и опускает голову. – Ты должна была покончить со мной, но не сделала этого. Они узнали и предупредили тебя, дав три дня на убийство меня и моих сестёр, но ты не стала... – дрогнувший голос старшей резанул по сердцу Ли, вызывая желание обнять её. Но она не могла. Потому что знала свою роль и не имела на это права. К тому же секундой позже Хандон яснее даёт это понять. – Ты убила моих родителей, – она крепче сжимает простынь, наверное, чтобы взять под контроль эмоции. Как и Дами, закрывшая на мгновение глаза, пока не увидела кристаллики слёз, катящиеся по щекам блондинки. – Зачем?.. Голос ломается, а вместе с ним ломается и Дами. Не в силах смотреть на разбитую Хандон, она отворачивается, глядя куда угодно, но не на неё. – Выполняла заказ клиента. Это моя работа. – У тебя была работа получше, так почему?! Они сказали, что виновата медсестра, так почему ты говоришь мне это?! Юбин опять подавляет желание броситься и успокоить кричащую девушку, стискивая зубы. Нельзя. – Это я ввела яд твоим родителям, поскольку грузовик не убил вас, – она сглатывает, обнажая горькую правду, даже не скрывая, хоть и может. И эта правда встаёт у Хандон поперёк горла, дав под дых так, что весь воздух вылетает из лёгких. – П-подожди... Та авария произошла из-за т-тебя? – шок приносит за собой осознание: девушка перед ней действительно однажды хотела лишить жизни не только родителей, но и её саму. – Ты лжёшь, да? Хандон печально усмехается, где-то глубоко в душе не веря в услышанное, не веря, что она хотела так поступить, хоть и признала, что дважды пыталась: авария и инъекция. – К-как так- – Я подмешала яд в напиток водителя грузовика, – когда старшая поднимает голову, Ли словно прячет взгляд, и это ранит её. – Но всё же... п-почему? Я была в одной палате с родителями, но почему т-только их? – солёный привкус остаётся на дрожащих губах. – Почему ты не убила и меня, если- – Меня почти поймали тогда. Сердце Хандон замирает. Дыхание перехватывает, всё внутри полыхает огнём, но она смеётся. Сдавленно и нервно. – Ясно. Тебе просто не хватило времени, п-поэтому я... – блондинка прикусывает щёку, переполняясь ненавистью к девушке, что убила её родителей, чуть не убила её и также охотиться на её сестёр. Однако над гневом царило иное чувство, которое сдерживало от порыва ударить, отплатить по заслугам за то, что она сотворила. Именно оно заставляло держаться. – Почему?.. – она путается пальцами в волосах; воспоминания о каждой секунде, проведённой с Дами, сейчас впиваются в сердце похуже ножа. – Травма... всё это... Слёзы капают на бедро: Хандон не могла больше смотреть ей в глаза. – Ты единственная, кого я должна винить. Ты виновата, но... – плевать на пленённое дрожью тело, ведь справляться с эмоциями и болью уже невозможно. Пусть она продолжала спрашивать младшую, в действительности вопросы направлены самой себе. Почему она не могла ненавидеть её? Почему не могла злиться? Почему это должна быть она? – Почему это должна быть ты, Дами-я? Почему ты?.. – Почему ты?! – она закричала от собственной слабости, от случившегося в прошлом и между ними. Когда Ли была рядом, Хандон чувствовала себя в безопасности, а сейчас начала сомневаться. И всё-таки ответ всплыл перед носом, стоило чужим рукам обнять её, обволакивая теплом, которое могла дать лишь эта девушка. Она ждала этих крепких объятий. – Я ненавижу тебя. Я в самом деле ненавижу тебя, Ли Юбин! – схватив за рубашку, Хандон пару раз изо всех сил ударяет её в грудь, пока не утыкается лицом в шею, плача. Дами притягивает её к себе, позволяя вдыхать успокаивающий запах, быть в своём безопасном месте и забыть о ненависти. На смену приходит лёгкость и тепло, благодаря которым она в очередной раз влюбляется в светловолосую ещё больше.––
– Теперь ты в порядке? Дон молчит и прижимается ближе. После долгих часов рыданий на плече Дами накатывала усталость. И она даже не помнит, как оказалась на её коленях, обвивая ногами, в то время как последняя приняла её вес и обнимала за талию, умостив подбородок на плечо и терпеливо дожидаясь, когда она прекратит плакать. – Хандон, – Юбин зовёт её настоящим именем, ведь все секреты раскрылись, освобождая от тяжкого бремени. Вот только пропасть между ними никуда не делась, даже если старшая сейчас так близко, – понимаю, это тяжело, но, прошу, позволь мне остаться с тобой, пока я не покончу со всем этим. А потом я исчезну и- – Как ты смеешь... – горячее дыхание и движение губ на коже посылают разряд по её позвоночнику. – После всего произошедшего ты бросишь меня? Как ты смеешь? Ли теряется, сбитая с толку подобной реакцией. Разумнее предположить, что, услышав правду, Хандон разозлиться или попытается прикончить, а не станет цепляться за неё. И, хотя светловолосая знала, что из-за травмы у девушки вряд ли получится убить, поражало то, с какой силой та до сих пор обнимала её, наплевав на обмотанные бинтами раны. – Тогда... что я должна- – Будь со мной. Излечи меня. Ты сделала меня такой, значит, возьми ответственность, ясно? – звучит как приказ. Юбин счастлива: старшей медленно, но верно становится лучше. Кроме того, она принимает её. Это невероятно, но Хандон всё ещё здесь и говорит остаться. Не зная, как реагировать, она лишь обнимает крепче, пряча улыбку в изгибе её шеи. Она нашла своего ангела, свою спасительницу. – Я люблю тебя, – Ли чувствует, как блондинка улыбается и льнёт ближе, шепча в ответ те же слова. Это похоже на сон, но она благодарна, что всё реально. И когда, наконец, понимает это, то отстраняется от растерянно нахмурившейся Хандон. Сейчас есть кое-что поважнее. – Нам нужно спешить: твои сёстры в опасности. Девушка приподнимает бровь, пока также не вспоминает о мужчине, что дал Юбин три дня на завершение работы. Начиная с сегодня, поскольку на часах уже два утра. – Постой... Юхён и Шиён-онни такие же, как ты? Отсчёт пошёл.–––––
«Прекрати заниматься бесполезной ерундой, Ким Юхён!» Серебряноволосая вошла в студию, разглядывая десятки фотографий природы, висящих на стенах. Странно, что дверь не была заперта, однако стоило ей переступить порог, в памяти лентой пролетели моменты из детства, зарождая неописуемую ненависть. Особенно образ громко кричащего мужчины, бросающего на землю небольшой фотоаппарат, на который изо дня в день маленькая Юхён самостоятельно копила деньги. Со слезами на глазах она могла лишь смотреть на разбитую вдребезги вещь. «Но папа-» «Довольно! Пойдём-ка со мной!» В сознании она видит, как мужчина хватает её тонкие ручки, тащит в тёмный подвал и запирает там на всю ночь, игнорируя крики и плач. Юхён стучалась и умоляла выпустить, звала на помощь горничных и свою мать, но, как и в любой другой день, никто не спасал её. Никто.–
– Слышал, твоя дочь умеет играть на пианино. – Эм, да. Но ей всё равно нужно больше практиковаться. – Что ж, как насчёт послушать её игру? – Конечно! Юхён, иди сюда, милая. Можешь сыграть для господина Сона? – голос полон слащавости, которая пугает девочку, когда бы он так не обращался. Даже до того, как прикоснуться к клавиатуре, её руки задрожали. – Похоже, она нервничает... Так трясётся. – Ну, она обычно не играет для людей, но справиться. Правда, Юхён-а? – она ощущает на себе взгляд гостя и сглатывает, уловив холодный приказной тон отца. Едва кивнув, Юхён начинает игру, стараясь не обращать внимания на глухие удары в груди и пожирающий заживо страх. Одна надежда: не ошибиться. Однако реальность не совпадает с желаемым. Она нажала не ту клавишу. – Ты отлично справилась. Не переживай и занимайся больше, – господин Сон мягко улыбается, присев перед девочкой, и гладит по волосам, на что та, понурив голову, быстро кивает. Когда мужчина садиться в машину, Юхён, сильно прикусив губу, наблюдает, как он уезжает, совершенно не подозревая, что теперь она снова попадает в ад, который называет домом. И, как только огромные двойные двери захлопываются, она остаётся один на один с дьяволом, что зовётся её отцом. – Папа, выпусти меня! Обещаю, я больше не буду так делать! Папа! Мама, выпусти меня! – Юхён плакала и беспомощно стучала в дверь, моля родителей позволить выйти, хотя и знала, что этого никогда не случиться. Её мать такая же. Они оба друг друга стоят. – Кто-нибудь, – девочка всхлипывает, оседая на пол и обнимая себя. Спину раздирает жгучей болью, а кровь окрашивает белое платье — вот как чувствовались удары ремнём, нанесённые отцом, – помогите...–
Ким рефлекторно дотрагивается до спины, слегка проводя пальцами. Теперь ясно, откуда взялись эти шрамы. Из детства, от её отца. Слабо усмехнувшись, девушка смотрит на другие шрамы, уже на запястье. И воспоминания также дают ответы на вопросы.–
– Вам лучше следить за ней. – Конечно. Большое спасибо, доктор. Юхён через дверную щель своей спальни подглядывала за беседующими с доктором родителями, тут же закрываясь, когда тот уходит, снова превращая дом в её персональный ад. – Не поранься, усекла?! Не заставляй меня тратить деньги на глупые нужды, – доносится с другой стороны, после того, как отец на очередную ночь запер её в подвале. Но на сей раз девочка настолько подавлена, что начинает искать в помещении что-то, способное стереть с лица слёзы, и со странной улыбкой подносит к запястью найденный острый предмет, полоснув по коже. Когда алая струйка стекает вниз и падает на землю, она удовлетворяется и режет ещё и ещё. Следующей ночью всё повторяется со вторым запястьем.––
– Не делайте этого, мама, папа! – она кричит во все лёгкие, пытаясь выбраться из смирительной рубашки, пока родители связывают её на стуле. Дыхание никак не стабилизируется, вызывая желание навредить себе, чтобы мыслить здраво, однако в развернувшейся ситуации ничего не провернуть. И тогда Юхён решает кусать губы до такой степени, что они кровоточат. Тело понемногу расслабляется, стоит струйке крови скатиться по подбородку, пачкая белую ткань рубашки. Почувствовав металлический привкус во рту, она улыбается. Каким-то образом боль помогает не терять рассудок и улучшает самочувствие. Жаль, не надолго.––
– Ты сама напросилась, Юхён, – безразлично заявляет мужчина, глядя на дочь, что ранила себя в столь юном возрасте. Теперь же она лишь вертелась на стуле, жаждая причинить себе боль, но не могла, поскольку на ней постоянно была смирительная рубашка и непонятная штука, не позволяющая кусать губы. – И зачем мы о ней заботимся? – Не хочу, чтобы девять месяцев её формирования во мне прошли зря. Однажды мы используем её. – Вот почему я женился на тебе, – в уши врезается смех. Юхён пялится пустым взглядом на дверь с растущим отвращением к невменяемым родителям, слишком долго издевающимся над ней. Но вскоре наступает ночь, которая разрывает цепи ада.––
– Опусти пистолет, Юбин, – когда снаружи стихают крики и звуки выстрелов, в подвале словно из ниоткуда появляется незнакомая девочка и касается руки второй. – Как тебя зовут? – Ким Юхён. – Сколько тебе лет? – Двенадцать. – Почему ты здесь? – Родители думают, что я сумасшедшая, – она без промедления отвечает на каждый вопрос незнакомки, играющей с ножом в ладони. – Ясненько... Кстати, Юбин, вы с ней одногодки. – И? – коротко откликается другая. Пожав плечами, девочка с ножом перерезает верёвки вместе с рубашкой, давая возможность за долгое время нормально подвигать руками. – Ты свободна! – она усмехается, и Ким вдруг замечает капли крови на её лице. – Что с моими родителями? – К несчастью, мне пришлось убить их, – безмятежность тона несколько ошеломляет, но Юхён не придаёт значения, с довольной улыбкой запрокидывая голову к потолку и закрывая глаза. – Наконец-то, – нет никакой грусти, лишь счастье и блаженство от понимания, что эти люди больше не дышат. – Тогда тебе стоит нас отблагодарить, – она сталкивается взглядом с незнакомкой, чувствуя прохладное лезвие, плавно скользящее по щеке, пока та внезапно широко не ухмыляется. – Пойдём с нами. Вот как всё началось. Время, изменившее её, приведя к жизни, которую она осмелилась назвать раем. До очередной ночи, оказавшей своё влияние, без ведома понемногу выводя из тёмного круга. Ночь, когда Юхён встретила её, рыжеволосую девушку, которую обязана была убить. И если бы до их встречи кое-что не произошло, то, вполне вероятно... Так бы всё и закончилось.––
– Окей, а теперь объясните: почему мы должны заключать с ними сделку? – Ким вытаскивает изо рта чупа-чупс, раздражённо обращаясь к двум своим спутницам. Одна из них, с чёрными короткими волосами, сидела напротив, другая прислонилась к стойке с чашечкой кофе. – Мне просто стало скучно. К тому же я уверена, что в ней что-то есть... – Та невысокая девчонка? Она кивает, смакуя напиток, и смотрит на черноволосую, молчащую с самого ухода людей, заключивших в ними договор. – Убей её, если доставит проблемы. – Так и сделаю, не беспокойся. Нужно лишь придумать, как покончить с ней чистейшим образом. – Вау, с чего бы? Просто введи ей яд, как и тем Хан. – Это не так легко, Юхён. Накинуть верёвки на шеи и подвесить под потолок, как ты сделала с Кимами, — совсем другое. Перебившая их разговор Юхён хмыкает. – У нас разные методы. И всё-таки это смешно, не находите? Тот мужчина поручил убить дочерей Кимов, но ни одна из нас почему-то ещё не ринулась ничего исполнять. Потом к нам пришла эта девчушка, и вместо того, чтобы завершить работу, мы играем в кошки-мышки? – она поворачивается к девушке с тёмно-синими волосами, безучастно уставившейся в чашку. Но было в её глазах нечто неоднозначное, необъяснимое. – Сказала же, я заскучала, – отрезает она и отпивает кофе. Ким приподнимает бровь и косится на коротковолосую, что в схожем смятении. Потому что среди них троих она единственная, кого сложно раскусить. Практически нереально понять ход её мыслей. По крайней мере, для них. – Чудненько. Но что насчёт нашего клиента? Он, знаешь ли, ждёт любых хороших новостей с того момента, как ты сказала ему чутка сбавить обороты, используя 'общественный хаос после убийства Кимов' в качестве предлога. – И это правда, нельзя обвинять общественность. Мы убили их в один день, и, будь я на месте людей, точно почувствовала бы что-то неладное. – Да, но что мы могли поделать? Он слишком нетерпеливый, – засунув сладость в рот, Юхён с недовольством к клиенту, кем бы он ни был, скрещивает руки на груди. Девушка, сидящая напротив, медленно качает головой. – Хотела бы я знать, кто он. Тогда прикончила бы, как только со всем разберёмся. Он кажется эгоистичным богачом. – У тебя действительно пунктик на богатых людей, а? – вяло бросает та, вероятно, устав из-за большого количества пациентов в больнице. Однако Юхён это не особо волнует. – Эгоистичные. Богачи. Пожалуйста, запомни, Юбин: эгоистичные и богатые. – Ладно-ладно, – Юбин будто пропускает слова мимо ушей, раздражая сильнее, но она только отмахивается и снова оборачивается к девушке, ставящей пустую чашку на стойку. – Скажи... почему не известно, кто наш клиент? Мы, вообще-то, убивали для них. – Потому что они не знают нас. Всё честно. Юхён глуповато моргает и откидывается назад, устраивая голову на спинке стула и размышляя. – Меня всегда смущало, как мы работаем. В смысле, мы такие честные для убийц или как там нас называют: держим обещания нашему клиенту, даже той девчушке. Хотя забавно, что мы не пообещали ему покончить с дочерьми Кимов, – по губам скользит усмешка, когда она осознаёт, что никто из них и словом не обмолвился о завершении текущего задания. Может, именно поэтому они с такой лёгкостью согласились на предложение девушки. Сделка, что на время сотрёт их воспоминания.––
– Ты закончила? – Ещё нет, – Юхён смеётся, видя, как младшая перерезает парню глотку и подхватывает пистолет, стреляя в другого. – Мы убили их родителей, а теперь защищаем их. Звучит нелепо, не думаешь? – Сделка сама по себе смехотворна, но ты знаешь, какой она становится, когда скучает. Плюс ко всему, мы не любим чужаков, которые пытаются наравне с нами устранить наши цели, – Юбин в мгновение ока добивает подоспевших противников. Ким следует её примеру и накидывает на шею подбежавшего парня тонкую острую нить. Тот дёргается, но делает только хуже: она душит до тех пор, пока кровь не заливает кожу, а затем в долю секунды сносит ему голову ногой. – Должна признать, ты тоже безумна. – Кто бы говорил, – вновь этот вселяющий ужас смех. Черноволосая вздыхает, наблюдая за катящейся по земле частью тела, и сворачивает шею очередному оппоненту. – Как видишь, способы у нас различаются. Ли отшвыривает в сторону мёртвого парня, улыбаясь под маской. А вскоре они замечают неторопливо приближающуюся фигуру, приказывающую побыстрее садиться в автобус. Обе улавливают холод её голоса, но решают не вмешиваться, хоть и не могут игнорировать то, какой тихой внезапно стала девушка. Это странно, но сейчас лучше не лезть с расспросами, ведь такое её состояние — красный уровень опасности, и ни она, ни Юбин не настолько слетели с катушек, чтобы жертвовать здоровьем ради любопытства. Впрочем, они, кажется, находят смутную подсказку о причине резкой смены её настроения, когда оглядываются: среди всех убитых телохранителей один остался в живых.––
– Поэтому ты позволила ей заключить с нами сделку? – спрашивает Ким, стоит им вернуться в кафе после спасения той девчонки из лап похитителей, окрещенных чужаками. – Да. – Откуда ты знаешь, что она... другая? – Я убила её отца у неё на глазах, помнишь? – бесстрастно поясняет она и, сняв пиджак, заваривает кофе. Девушки переглядываются друг с другом. – Тебя воистину трудно понять, – подойдя к столу, Юхён кладёт на поверхность рюкзак и достаёт свой ноутбук. Юбин также снимает куртку и движется к стойке, из-за которой в следующую секунду выходит их спутница. – Твоя программа готова? – Почти. – Ясно, – она потягивает горячий напиток. Юхён распаковывает чупа-чупс, мигом отправляя в рот, и скользит пальцами по клавиатуре. Ли тем часом придвигает одну чашку с кофе к ней, отпивая из своей, и присаживается напротив, кивком отвечая на широкую благодарную улыбку. – Никто ведь не знает, что они настоящие Ким? – Боже, Юбин, мы избавились от тех, кто предпринял попытку подобраться к этим девушкам лишь за то, что они их сфотографировали. Не волнуйся, наши жертвы будут в безопасности даже после конца договора. Я проникла в городскую систему CCTV [прим. переводчика: видеонаблюдение] и кое-что переделала, поэтому они там не засветятся. И знаешь что? Этот Чанмин тоже великолепно потрудился: подкорректировал их биографию в обществе. Умный парень, – она опускает чупа-чупс в кофе, делает глоток и вытаскивает обратно, ставя чашку на стол. – Надеюсь, Джэджун не догадается... – А если и догадается, то объяснишь ему. Ты его приёмная дочь, как-никак, – Юхён тихо рассмеялась, поддразнив младшую, лениво закатывающую глаза. На какое-то время тишина заполняет помещение. Ким занята программой, а остальные просто наблюдают. – Есть! – довольная собой, она нажимает последнюю кнопку. Телефоны девушек вибрируют, отображая на экранах карту с маленьким красным кружочком, очевидно, показывающим их нынешнее расположение. Однако был ещё один, только синий. – Это — текущее место пребывания ваших целей. Так будет проще выследить их, а, когда произойдёт что-нибудь подозрительное, программа отправит вам уведомление и продолжит показывать их позиции, даже если телефон разрядится. Правда, это не сработает, если он сломается. Юбин отвлекается от экрана первой, поражённо глядя на неё. – Ты дашь эту программу той девочке? – Неа, не эту, но работает похоже. Разница в том, что программа, которую я ей дам, отследит только этих девушек. – Вот почему ты сказала не беспокоиться? Даже после начала сделки, когда мы больше не сможем за ними присматривать, они смогут присматривать друг за другом таким образом? – Бинго! Как и ожидалось от Доктора Ли! – Юхён хлопает в ладоши, словно поощряя за догадливость. Черноволосая качает головой на её чудаковатое поведение, и обе смотрят на самую старшую в их трио. – Что ж, я не сожалею от твоём спасении, Юхён, ты очень полезна. Прекрасная работа, – она направляется к стойке, оставляя подруг позади. Ким зависает на секунду, но потом лицо её украшает яркая улыбка: её только что похвалили. Непривычно, но вид намного сильнее шокированной Юбин отгоняет эти мысли. В конце концов не одна она удивлена.––
– Ожерелье? – Ох, да! Оно такое крутое! – она поднимает руку, показывая запястье Ли, прибывшей в кафе после докторской рутины. Та сводит брови на переносице, приметив на нём повязку, но молчит и садиться напротив. – Разве ты не должна носить его на шее? Ожерелье ведь. – Знаю, просто захотела надеть как браслет. Тут входная дверь помещения распахивается, являя идущих к ним людей. Юхён усмехается, чуть позже переключившись на девушку с тёмно-синими волосами, что выходит из своей комнаты, спокойно вытирая платком испачканные кровью ладони. – Заскучала? Взгляд старшей плавно перемещается от ожерелья на её запястье к появившимся гостям. – Не совсем. Они чуть не сфотографировали её, поэтому пришлось преподать урок. Кроме того, разве тебе не следует носить это на шее? – Вы с Юбин отреагировали одинаково, – светло улыбается Ким, не придавая значения тому, как пронзительно смотрят на неё тёмные глаза. На самом деле, она купила это украшение совершенно случайно. И почему-то... Оно сдерживает от жажды причинить себе вред. Вот для чего она носит его как браслет. – Мы должны написать собственную выдуманную историю, перед тем как нам сотрут память. Смешно, не правда ли? – Я лишь изменю кое-что в своём прошлом вместо выдумок. Потом будет легче пробудить воспоминания. – Ладненько, реальная история с некоторыми поправочками от Доктора Ли, – весело комментирует Юхён. Младшая поджимает губы и утыкается в заполненный от руки лист бумаги. – Кстати, они отправляют тебя первой? – Ага. – Здорово! Значит, через две недели я буду в Париже! Не знаю почему, но я так взволнована. – Сказала та, у которой отец-алкоголик, умерший пару лет назад, и мать, которую она никогда не видела. Какая трагичная история. – Читаю между строк сарказм, Доктор Ли? – дуется Ким, смерив её взглядом, прежде чем обращается к третьей девушке, с наслаждением попивающей кофе. – Ты не собираешься ничего придумывать? – Нет, мне как-то всё равно. Просто напишу, что я из Японии, а дальше пусть сами решают. – Из Японии? – Взбрело в голову, – и снова в её глазах отражается что-то, чего Юхён никак не удаётся понять.––
– Смотри, куда прёшь! Что ты наделал?! – М-мне жаль, – пожилая леди со страхом уставилась на рослого парня, когда её внук нечаянно столкнулся с одним из группы, запачкав его белый костюм. Юхён хмуро наблюдала издалека, как здоровяк, наверняка телохранитель человека в белом, грубо скидывает на землю еду готового заплакать ребёнка. Эта сцена переносит её в детство, вызывая бурю эмоций внутри. Осторожно наведя камеру на компанию и поочередно запечатлев лица каждого, она расплывается в загадочной улыбке. Которая мгновенно испаряется при виде знакомой девушки, вставшей между парнями и ребёнком с его бабушкой. Рыжие волосы... – Что за-.. – вдохнув сквозь зубы, когда девушка проследовала за нарушителями спокойствия, Юхён осматривается, ища телохранителя, что обязан находиться с ней. И, раздражённо застонав, потому что его, к удивлению, не было и в помине, она буквально влетает в свою машину и едет той же дорогой, которой ушли парни. Правда, когда находит, не может не ухмыльнуться: рыжеволосая уже вступила с ними в схватку, стреляя по ногам из пистолета и вырубая прикладом по затылку. – Уу, неплохо. Юнхо и Чанмин явно готовятся к худшему, – бормочет Ким, для лучшего обзора устраивая подбородок на сложенных на руле ладонях. Повезло, что в ночной тьме они не заметили её присутствия, поскольку машина слишком велика, чтобы спрятаться в этом узеньком переулке с одним единственным тусклым фонарём. Она предусмотрительно потушила фары и смотрела, пока вдруг не услышала дробные удары по крыше. Дождь. – Чёрт побери, – спокойствие машет ручкой, когда несколько парней окружают рыжеволосую. Пистолет с пустой обоймой валяется где-то под ногами. – Т-ты кто такая? – но Юхён безмолвно подходит вплотную, вмазав незнакомцу по челюсти, и зажимает его голову, резко, до хруста, крутанув вбок.––
– Забери её отсюда, – говорит она в динамик, запихивая безжизненные тела в багажник и на задние сиденья. Благо места оказалось достаточно. Как только человек на том конце связи отвечает, Юхён отключается и засовывает телефон в карман. Итак, всего пару минут назад она, надев маску, без лишних мыслей взяла и выскочила из машины, чтобы спасти эту девушку. – Минджи, верно? – Ч-что? К-кто ты? – Будет не весело, если ты узнаешь меня. Думала, смогу не показываться пока, но, видимо, пошло не по плану, – и ведь точно: сделка ещё не вступила в действие, а она уже явила себя перед собственной целью. Ким двинулась в её сторону, но, даже увидев, что она стала в ужасе отползать, не остановилась, аккуратно опустившись на колени и зачем-то протянув к ней руку. – Минджи... – она задумчиво убирает с лица крепко зажмурившейся девушки пряди волос, кончиками пальцев ощущая холод кожи. И тогда... сердце коконом оплетает непонятное инородное чувство, неожиданно заставляющее улыбнуться, – дождись меня, ладно? Она хочет, чтобы Минджи ждала её, оставалась в живых, пока всё не вернётся в нужное русло. Потому что никому, кроме неё, не дозволено забирать рыжеволосую. Только Юхён имеет право ей заняться.––
– Где ты была? – Выполняла вторую свою работу: была героиней, – она заходит в кафе, промокшая до нитки, и хватает пару салфеток со стойки. – А ожерелье где? – Отдала Минджи. Стоящая неподалёку Юбин приоткрывает рот, глядя на девушку с чашкой кофе, прожигающую подругу ледяным взором. – Ты встретила её? – Случайно. Те ребята создали проблему, а она ввязалась. – Те ребята? Поведя плечами, она извлекает из выдвижного ящика чистое полотенце. – Ну, не он их подослал. И, знаешь, ей нравится вмешиваться в дела людей. – Вот как, – старшая подносит чашку к губам. Юбин кивает, пока что-то не щёлкает в мозгу, формируя интригующий вопрос. – И... зачем ты отдала ей ожерелье? Ким перестаёт сушить волосы, раздумывая, но в итоге вновь пожимает плечами, лучезарно улыбаясь. – Полагаю, я просто пометила то, что принадлежит мне, – она считала эти слова бессмысленными и не заботилась о сказанном. До того момента, как не настанет её черёд забыть.––
– Ты перекрасилась? – Да! Выглядит не очень? Подумала, будет неплохо. Юбин тоже перекрасилась перед уходом, м? – Верно. Этим вечером в кафе лишь они вдвоём: Дами уже отправлена в Китай с фальшивыми воспоминаниями о получении образования. А началась драма, когда её выбросили в море. Они знали, кто её спасёт, ведь всё подстроено. Ли внедрили указание с точным временем и местом, где она должна встретить свою цель и несмотря ни на что привлечь внимание. Их первая миссия — быть замеченными. А затем, вспомнив прошлое, они могут выбрать, что пожелают: Убить... или защитить. Таков уговор. – Не трудновато ли будет, если выберем убить? Сперва придётся повидаться с ней и дать ответ. Разве девушкам не выпадет шанс сбежать? – Юхён поудобнее устраивается на стуле в ожидании комментария подруги, пьющей кофе. – Неважно, мы, так или иначе, поймаем их. – Что ж, ты права, – с её смешком напряжённая некомфортная обстановка не улетучивается, а выражение старшей остаётся таким же безразличным. Тогда Юхён повторяет обещание, данное ими тремя в ночь до отбытия Дами. Revenge or chance? (Мстить или простить?) Kill or protect? (Убить иль защитить?) It's up to you. (Тебе решать). I'll let you decide your path this time. (Тебе позволю в этот раз я путь избрать). Let's try to have a purpose to live. (Давай попробуем смысл в жизни обрести). – Let's try to have a thing to fight... (Давай попробуем найти причину для борьбы...) Она... вспомнила, что произошло в её прошлом на самом деле. И теперь, стоя в освещённой одной красной лампой фотолаборатории, Ким не в силах была отвести глаз от развешанных на тонкой нити снимков, которые сразу же узнаёт. Но что-то определённо не так, поскольку в последний раз, когда она покидала студию... Не было никаких фотографий. И у изображённой на них девушки не рыжие волосы. Чёрные. А Юхён никогда не фотографировала её с чёрными волосами. Есть лишь один человек, который это сделал. «Йо, Юхён. Если слышишь это, значит, уже прогулялась по своей студии». Тот, кого она не признала в «Kim's Сompany». «Честно, понятия не имею, как ты не узнала меня, если я всю неделю так часто появлялся у тебя перед носом. Хотя... мне плевать». Развернувшись, она быстро направляется к комнате около фотолаборатории, что должна быть спальней, и выламывает дверь. Темноту рассеивает белый свет включенного компьютера. «Вероятно, ты потеряла память, поэтому я стёр те её фото и дал тебе свежие. Нравится? Знаю, что нравится... Ну-с, хватит тратить моё время, нужно кое-что тебе сказать: недавно Джэджун похитил и пытал Дами. Она даже заработала подарочек от босса». Юхён напрягается от мягкого смеха, полностью узнав устрашающую манеру общения. Так разговаривал... Её приёмный отец. «Однако перейдём к главному. Хочешь или нет, сделай это, Ким Юхён», – его голос становится твёрже, перехватывая дыхание. Новость о подруге отчётливо поясняет, кто за всем стоит. Взрыв и исчезновение Дами и Хандон — их рук дело. «Он дал тебе три дня. Убей девушек и приведи к нему тех двоих. И... тебе известно, что случится, если ослушаешься, да?» Она хмурится, когда компьютер глючит, демонстрируя на экране карту с двумя красными кружочками. От осознания, чем всё кончится в случае неповиновения, колени подкашивает слабостью. Они начнут действовать. «Мы ждём тебя, Юхён». Они заполучили программу.–––––
– Она со мной. – Хорошо, я передам Чанмину и Юнхо- – Эти ребята-.. То есть те, кто это устроил, наши люди... Они всерьёз принимают меры, – Юбин массирует переносицу, уставившись на проголодавшуюся блондинку, что тихо трапезничает за столиком. К счастью, в бардачке машины осталось немного денег и номер человека, которому она позвонила с телефона в мотеле. – Я говорила, будет тяжелее, чем обычное- – Нет, я имела в виду, – она мрачно выдыхает, отчего-то затрудняясь объяснить, хотя понимает необходимость, – они знают не только обо мне. У меня есть три дня, чтобы убить их и вернуть двоих ему. – Ему? Ты о... – О моём боссе, – сквозь густую тишину Ли кажется, что человек, наконец, почувствовал её беспокойство. – Оставайся с Хандон. Как рассветёт, мы обсудим это с остальными. Кстати, они ещё не вспомнили? – Думаю, нет, – за прошедшие несколько недель она замечала странности в поведении двух девушек, но не была стопроцентно уверена, вернувшаяся ли это память или своеобразные перепады настроения. – Что ж, у нас есть время. Отдохни. – Ладно. – Берегите себя. Дами кладёт трубку на место и присаживается рядом со старшей. – Кому ты звонила? – Хандон моргает, когда та приобнимает её вместо ответа. – Давай просто вернёмся, я устала, – негромко шепчет Дами ей в волосы, и приятный аромат шампуня волшебным образом уносит подальше от проблем. Нежные ладони обхватывают её щёки, вынуждая отстраниться. – Ещё какой-то секрет, который ты скрываешь от меня? – Юбин готова поклясться, что в глазах напротив виднеется проблеск разочарования. Вздохнув, она подносит ладони к губам, мягко целуя внутреннюю сторону. – Ты узнаешь, но не удивляйся.–––––
Проинформировав других о прекращении поисков, она утомлённо привалилась к изголовью кровати, успокоенная новостью о безопасности девушек. "Было близко, а?" – Можешь заткнуться? Я устала, – злобно выплёвывает она смеющемуся голосу. Голос и смех, которые слышны только ей. – Я не позволю тебе снова взять контроль.–––––
Лёжа на кровати, Шиён всматривалась в умиротворённое лицо темноволосой, ласково гладя по голове. Лишь мысли о том, что она до сих пор испытывает чувства к тому парню, оставляли горький осадок в груди. Беззвучно выдохнув, она опускает руку. Да, это злит и расстраивает, но она понятия не имеет, как должна поступить. Всё так запутанно... Память вернулась, включая особенные, когда-то затерянные воспоминания, которые Шиён хранила в душе. Радость это или проклятие, она не знала: боль ощущалась почти физическая, стоило окунуться в произошедшее задолго до настоящего времени. Произошедшее между ними. Это... ранит Ли чуть меньше, чем досадный факт: Не одна она в этой комнате лишилась воспоминаний. – Что же мне делать, Бора? To be continued...