Second Time Around

«Нужно во всем разобраться. Нельзя позволять ей обманывать себя. В конце концов, я тоже человек! Состоятельный человек. Не позволю ей так себя унижать!» - думал Мерлин, шелестя бумагами, связанными с арендой помещения под выставку. Он просто пытался себя успокоить, прекрасно понимая, что все равно позволит Моргане унижать себя, несмотря на то, что будет чувствовать себя половым ковриком, об который вытирают ноги, лежащим на пороге в ожидании гостей. Впрочем, он всегда и был этим самым ковриком. Всю его жизнь им кто-то пользовался, кто-то плевал в душу, которую он раскрывал. Чего только шуточки Артура стоят… «Хватит! Я самый сильный маг на Земле! Неужели я не смогу разобраться с женщиной?» - горячился волшебник. Он очень редко вспоминал о безграничности своих сил, живя, как обычный человек. Точнее как обычный человек с состоянием в несколько миллиардов. Юноша раздраженно кинул чашку с недопитым кофе в белоснежную (как, в принципе и все, что было на кухне) стену. Кофе печальной кляксой растекся по стене, будто укоряя Мерлина за столь опрометчивый поступок. Чертыхнувшись, волшебник присел на корточки и стал осторожно собирать осколки чашки. Вспомнив слова ведущей весьма популярного шоу «Готовим со знаменитостями», Мерлин усмехнулся. Сейчас она бы вряд ли восхищенно воскликнула, что «умерла бы на этой кухне, настолько она хороша!» (шокировать телеведущую мог не только кофе на стене, но и невообразимый бардак, царивший сейчас на кухонном столе). Юноша тогда пожал плечами, мысленно хваля себя за то, что доверил выбор мебели и посуды своей экономке. Она подобрала всё из соображений комфорта - красота стояла для неё на втором месте (и наверно поэтому в доме Мерлина, как по мановению волшебной палочки, появилась кухня, которая является объектом вожделения каждой домохозяйки). Бросив осколки в раковину, волшебник прошептал заклинание, и кофе исчез со стены, как с рисунка юного художника с помощью ластика исчезают неаккуратные черточки карандашом. Недолго думая, все еще горя желанием «разобраться с женщиной», столь искусно обманывавшей его и вероятно пробравшейся в его дом (а это, извините, уже переходит все границы!) , Мерлин схватил мобильный и, изредка поглядывая на салфетку, не пострадавшую во время ночного происшествия, торопливо набрал номер Мэг. Долгое время юноша слушал унылые гудки, считая секунды, тянувшиеся, как нуга в любимом шоколаде волшебника. - Алло, - голос ответившей показался волшебнику знакомым, но это была не Моргана… - Добрый день, мне нужно поговорить с Мэг. – холодно произнес Мерлин, гадая, откуда ему знаком голос говорившей с ним девушки. - К сожалению, сейчас она не может ответить. Она занята, - пояснила незнакомка. – Вы не могли бы представиться? - Конечно. Джонатан Хоувелл. А Вы? - Кристина Эванс. Сестра Мэг. Ах, вот она кто! Моргауза! Ну конечно, она и здесь не оставила «любимую сестренку» без своего покровительства! - Сводная? – не сдержавшись, спросил юноша, прекрасно понимая, что задавать такие вопросы незнакомым людям по меньшей мере неприлично. - Родная. – удивленно ответила Моргауза. – К чему такие вопросы? - Вы не подскажите, когда Мэг освободится? – проигнорировав вопрос Моргаузы, выпалил волшебник. - Не раньше чем через полчаса. - Передайте ей, пожалуйста, что я звонил. До свидания. – закончил разговор Мерлин, чувствуя, что ему порядком наскучило изображать крайнюю тупость, изображать, что он ни о чем не догадывается. Сестрички снова сговорились захватить мир, и Моргана просто обманывает его. Она все помнит. Нет, она не только все помнит, но и хочет убить его в его собственной постели! - Придушу ведь… - злобно прошептал Мерлин. Но уже через несколько мгновений он засомневался в своих словах: память о боли, которую испытывал волшебник, утратив любимую, все еще жила в его сердце. - Ну хорошо, не придушу, - произнес юноша. – Поймаю, свяжу и… И… Мерлин покачал головой, отгоняя подкинутые услужливой фантазией картины того, что именно сделает он с девушкой, когда поймает её и свяжет. - Просто объясню, что так поступать нельзя. Да, так и сделаю, - волшебник решил поступить с могущественной ведьмой, как с маленькой девочкой, стащившей конфетку в яркой обертке с витрины кондитерской, соблазняющей прохожих сладкими запахами и буйствами разноцветной глазури, покрывающей всевозможные пирожные и торты, способные поразить воображение даже опытного сладкоежки. Едва выждав полчаса, меряя комнату слоновьими шагами, Мерлин нетерпеливо снова набрал номер девушки. На этот раз ему повезло, и ответила именно Моргана, правда, немного запыхавшаяся, но это не имело никакого значения. - Алло. - Мисс Эванс? – довольно официально спросил Мерлин, не желая вспоминать, что еще при первой их встрече он уже называл девушку по имени. – Это Джонатан Хоувелл. - Да, мистер Хоувелл, я Вас слушаю, - ответила Мэг, старательно скрывая обиду (она не могла понять, почему фотограф ведет себя совсем по-другому: в его голосе не звучало больше то дружелюбие, которое пронизывало их первую встречу, холодный равнодушный тон поразил девушку), но она все же проскальзывала ненавязчивыми нотками в голосе журналистки. - Я хотел бы встретиться с Вами и обсудить подробности предложения, которое я сделал Вам вчера, - не прекращая разговора, юноша сосредоточился и с легкостью проник в мысли Морганы. Мысленные образы, смутные воспоминания, обрывки несказанных фраз беспощадным вихрем ворвались в сознание волшебника, но он отмел все, что не имело отношения к сиюминутному разговору, как ненужный мусор, подлежащий немедленной утилизации, и остановился на сладком восторге, охватившем девушку. «Предложение… - думала она, едва ли не дрожа от счастья. – Он все-таки не передумал!». - Да, конечно. Когда? – спросила она, тяжело вздохнув. - Сегодня вторник... Вечер субботы Вас устроит? – холодно спросил юноша. Странно, но Моргана ничего не помнила о своем прошлом, не собиралась захватить мир, она даже не подозревала, что живет с одной из жриц Старой Религии под одной крышей! Девушка подумала, что уже пообещала Эндрю отменить все дела на субботний вечер, но… Мерлин не без удовольствия продолжил, прекрасно сознавая, что портит свидание Мэг: - Я бы предложил Вам встретиться раньше, но, к сожалению, из-за выставки у меня остается очень мало свободного времени… - Я понимаю. - Я перезвоню Вам позже, чтобы уточнить место и время, хорошо? - Хорошо. Прощаясь так же официально, как и начинал разговор, юноша заметил нечто, представляющее дл него интерес. Воспоминания о далеком прошлом в Камелоте, частично сохранились в памяти Морганы. Они были смутными, размытыми, но все же были! Улыбнувшись, Мерлин одним щелчком пальцев усилил их, едва ли не принуждая девушку вспомнить то, что происходило с ней когда-то давно… *** После разговора с Джонатаном девушка чувствовала себя совершенно разбитой. Ревность, охватившая её, не поддавалась ни единому объяснению. Напрасно Мэг пыталась убедить себя, что знает этого человека всего один день: ей казалось, что она знакома с ним уже много лет. «Конечно, ты знаешь этого человека. Знаешь, благодаря вездесущей рекламе», - думала девушка, оставляя на фиолетовом клочке бумаги маленькие рисуночки, пестревшие неаккуратными черточками: единорогов, бегущих куда-то на тоненьких ножках, драконов, выдыхающих пламя, едва ли не превосходящее их по размеру, воронов, летящих на огромных, угрожающе-черных крыльях. Рассеянно думая о том, что придется придумать что-то оригинальное, чтобы объяснить Эндрю свой отказ от субботнего ужина, Мэг перестала обращать внимание на то, что она рисует. С удивлением журналистка заметила, как из плавных линий и резких штрихов получается портрет человека. Немного вытянутое бледное и худое лицо, губы, которые едва тронула улыбка(на миг девушка представила себе, как эти губы целуют её, шепчут признания в любви и страстном желании, щекоча теплым дыханием нежную кожу), широко распахнутые глаза, смотрящие на мир взглядом, в котором сохранилась любовь к жизни и проскальзывали искорки радости, нелепой, почти детской радости всему, что окружает человека. Свет падал сквозь кружевные занавески, бросая яркие лучики на портрет, деля его еще более живым, запах чернил растекался по комнате, смешиваясь с тишиной, плывущей по дому: Тина еще утром умчалась на работу, в спешке скрывая пудрой темные круги под глазами, появляющиеся у неё от недосыпа, и рисуя точно такие же темные круги над глазами. Мэг так удивилась тому, что у неё необычайно хорошо получается рисунок человека, что вспомнила слова сестры о том, что у неё «куриные пальчики», и мысленно посмеялась им. «Нарисую сейчас Кристину в старости с огромными отвисшими щеками и глубокими морщинами и повешу на дверь её комнаты», - с тихим смешком подумала девушка, прекрасно сознавая, как сильно эта идея отдает ребяческими шутками. От увлекательного занятия Мэг оторвал громки й писк мобильного, будто возмущенно вопящего: «Ну сколько можно?». Она только-только приступила к волосам, непослушные прядки которых упрямо желали быть нарисованными прямо сейчас и ни секундой позже. - Алло, - неохотно ответила девушка, вынужденная отвлечься от рисунка. - Привет, страусенок. Я так скучал, - нежно произнес мужской голос. - Привет, Эндрю. Я тоже. Как работа? – вежливо поинтересовалась девушка, пропуская «страусенка» мимо ушей. - Отлично! Нет, замечательно! Представляешь, меня скоро переведут! – воскликнул Эндрю. - Правда? – с фальшивым интересом спросила Мэг. - Да. Скоро попрощаюсь с местными новостями. Будем ездить по всему миру и делать репортажи о других странах! «Мне послышалось, или он сказал «Будем»?» - раздраженно подумала журналистка. - Ты же всегда мечтала объездить весь мир, нам предоставляется просто потрясающая возможность! «Потрясающая возможность» совсем не обрадовала девушку, и она только гадала, с каких это пор её бойфренд принимает за неё решения. - А когда тебя переводят? - Скорее всего через месяц, - пыл Эндрю немного поугас, но он мгновенно прервал еще не успевшее возникнуть молчание громкой тирадой, обрисовывая все новые и новые плюсы его повышения. Мэг молча кивала, не думая о том, что сейчас парень не видит её. Приложив неимоверные усилия, она смогла перебить Эндрю и объявила о том, что не сможет поужинать с ним в субботу. - Ничего страшного. – беспечно ответил бойфренд. – Я тоже буду занят субботним вечером. Прости, страусенок, я совсем забыл тебе сказать об этом. Мистер Эддисон попросил меня поработать еще немного. Кстати, мистер Эддисон пообещал... Уже не пытаясь перебить Эндрю, девушка пробормотала спешные слова прощания и отключила телефон, решив, что звонков на сегодня хватит. С наслаждением втянув все еще не выветрившийся запах чернил Мэг вспомнила о своем рисунке. Бросив рассеянный взгляд на портрет, девушка приложила ладошку к губам. С бумаги на неё насмешливо смотрело лицо Джонатана Хоувелла… Стоя над метавшейся во сне Мэг, Она творила заклинания, призванные стереть из памяти Морганы все, что было связано с ненавистным Ей Мерлином. Но заклинания отскакивали от девушки, как мячики, которые бросает клоун, пытаясь развеселись ревущих в юбку матери детишек. Чертов Мерлин защитил сознание Мэг от любого воздействия магии, имея при этом безграничную власть над девушкой. Тихий писк мобильного заставил Её выбежать из комнаты спящей девушки. Дрожащими пальцами Она нажала на кнопку «Ответить» . - Возникла небольшая проблема… - без предисловий начала Она. - Меня это не волнует. Устрани её. – равнодушно ответил голос. - С превеликим удовольствием убила бы его, если бы могла. – усмехнулась Она. – Я уверена в себе, но не настолько, чтобы ожидать от себя невозможного. - Кто он? - Мерлин. Самый… - Не самый. – прервал Её голос. Она чуть было не подумала насмешливо, что Голос не хочет признавать, что в этом мире есть кто-то сильнее него. В яркой вспышке света перед Ней возникла деревянная фигурка скалящего зубы в кривой ухмылке демона, распростершего перед собой длинные костлявые руки с огромными и острыми, как лезвие хорошо заточенного клинка, когтями. - Поставь её у кровати этой своей небольшой проблемы, и не досаждай мне больше. – отрезал Голос. Короткие гудки показались Ей пением райских птиц. Она аккуратно коснулась демона. Фигурка даже не шелохнулась. Осторожно сжав костлявое тельце демона в руке Она кровожадно улыбнулась. - Тебе недолго осталось, Мерлин…