The war

— Восьмая, ты разочаровала меня! — передразнивает отца девочка, находясь у себя в комнате. — Ты посмешище! Неудачница! Такое могущество у такой слабачки! Она устало падает на мягкую кровать заваленную подушками, смотря перед собой. На белом потолке было большое количество наклеек в виде звезд, которые ярко светятся в темноте. О, она их так обожала. Они клеили их вместе с Клаусом год назад, успев в пух и прах разругаться на счет того, как они должны располагаться. Кто же знал, что мальчик, видящий мертвых, может увлекаться космосом. Пожалуй, они и служили ей ночником и спасали от непроглядной тьмы, когда наступала ночь. В последнее время она не любила оставаться одной в темноте. — Я думаю, ты не слабачка, — в комнату тихо зашла Седьмая, прикрывая за собой дверь. — Я была в своей комнате, а твоя дверь была открыта и я… — Все в порядке, — девчушка хлопает рядом с собой по кровати приглашая ее к себе. — Ты давно не заходила. — Ты уставала, я не хотела мешать, — Ваня неуверенно ложится рядом, кладя под себя подушку. — Тренировки выматывают. — Вы называете это тренировками? Эйлиш, он топит тебя! Девочка молчит, тяжело вздыхая. — Я завидую тебе, Ваня. Никаких суперспособностей — никаких тренировок, — Эйлиш поворачивается лицом к Седьмой. — Нет ничего плохого в том, чтобы быть обычной, а? Уйма свободного времени, которое принадлежит только тебе, я бы хотела этого. — Ты не знаешь, какого это — быть в семье таких как вы. — Ты права, вероятно, очень одиноко. Клаус то и дело мелькал по всей комнате, не находя себе места, он грыз ноготь на большом пальце, дожидаясь, пока придет Диего. Эйлиш сидела и следила за резковатыми движениями лучшего друга, он вел себя как на иголках, в прямом и переносном значении. — Опоздал, — Второй залетает в комнату, плотно закрывая за собой дверь. Все дети в семье Харгривзов были в сборе, находясь в комнате Пятого. После того как он исчез почти шесть лет назад, они пользовались ей для общих сборов, обсуждая важные темы. — Мы не можем всю жизнь прожить в этом проклятом доме и плясать под дудку этого козла! — Следи за языком, Диего. Он все-таки наш отец, — Лютер был серьезен. Он не понимал, что их не устраивает и ждал, когда уже закончится это бессмысленное совещание. — Диего прав. Нам нужно бежать отсюда и научиться жить самостоятельно, — Эллисон виновато глянула в сторону Лютера. — Либо так, либо навсегда остаться здесь и ждать смерти где-нибудь на очередной вылазке. — Я вот лично еще пожить хочу, в отличие от Бэна у нас есть шанс, — Клаус дергает плечами. — Без обид, Бэн. Шестой закатывает глаза. Как жаль, что его выражение лица может увидеть только Четвертый. За истечением шести лет, он значительно подрос. — Давайте так. Кто за? — спрашивает Второй, одновременно с этим поднимая свою руку. Следом за ним поднимают руки и все остальные. Все, кроме Лютера. — Да что с вами?! — Здоровяк вскакивает. — Вы с ума посходили все? Он дал нам все это и вы хотите оплатить ему тем, что уйдете? Повисла тишина, все собирались со своими мыслями, стараясь не смотреть на Лютера и не испытать еще большей вины не только перед отцом, но и перед братом. — Тогда решено. Собираем вещи. Все синхронно встали, будто не было такого тяжелого для них решения. Все быстро разбрелись по своим комнатам, хлопая дверьми и шурша сумками.