Я рядом

Яркие лучи только что проснувшегося солнца светили в глаза Иккингу, он пытался сопротивляться, отворачиваться и закрывать глаза, но пробуждение всё же настигло его. Открыв глаза он не обнаружил рядом своей возлюбленной – это было предсказуемо, Астрид всегда уходит от спящего парня до рассвета. Всё же она не замужем и лишние разговоры за спиной ни к чему. Иккинг неосознанно улыбнулся, взглянув на пустое место, вспоминая события прошедшей ночи. Ему даже казалось, что всё это просто сон. Конечно, это не сон, а волшебная реальность в которую попал парень. С другой стороны ему казалось, что Астрид сделала это специально, чтобы в памяти не отпечатались и другие, менее приятные события прошедшей ночи. Думать об этом ему не хотелось и он лениво потёр заспанные глаза и отправился одеваться. Утро нового дня на Олухе было очень тёплым для ранней весны и с крыш уже капал таявший снег. Маленькие викинги топали по лужам и сбивали намёрзшие за зиму сосульки. Плевака, как обычно недовольно ворчал торопливо идя по скользкой тропе, а дети путались под ногами. Он довольно быстро оказался на крыльце дома вождя и без стука открыл дверь. Иккинг спускался со второго этажа держа в руке какую-то книгу или письмо. - О, конечно, Плевака. Можешь войти, - молодой парень усмехнулся и развёл руками глядя на него. Мужчина подошёл к столу и налил стакан воды из кувшина в кружку. - Тебе нужно поговорить с Зигридом, сегодня вечером мы провожаем Мари в последний путь, в другой мир… - Плевака уселся на стул, таращился в пол и выдохнув, продолжил. – Он знает, что ты сделал… И ты должен поддержать его. В разуме Иккинга расплывчато всплывали события кровавой ночи, хотя его глаза ещё болели и не давали забыть о том, что произошло накануне. Он медленно взглянул на свою руку, которой занёс нож правосудия и встряхнул головой, надеясь, что мысли улетят прочь. Плевака поднял на него уставший отеческий взгляд. - Ты всё правильно сделал… Стоик, он гордился бы тобой. Кто выносит приговор, тот его и исполняет. Всё верно. – поспешил успокоить его он и громко прокашлялся, Иккинг впал в ступор на несколько секунд и просто смотрел на него. – Сраная весна, ненавижу весну… Я всегда начинаю кашлять в эту ужасную погода. - Плевака, о чём ты говоришь? – Иккинг улыбнулся и бросил взгляд в сторону окна, за окном светило яркое солнце. - Наконец-то в эти края пришло тепло… Кажется, достаточно рано в этом году, да? - Дааа, рановато. – подтвердил мужчина. – Весна не повод радоваться парень, ты же не побежишь на луг ловить бабочек…. Это значит только одно, все водные пути снова открыты. Поверь мне, твои враги не заставят себя долго ждать. - Но кто в здравом уме будет нападать на драконьих наездников? – вождь изменился в лице перевёл, теперь уже серьёзный, взгляд на Плеваку. - Кажется, у тебя было уже достаточно врагов, чтобы додуматься, что такие люди есть. Если я не ошибаюсь? Пора уже понять, Иккинг, ты не всемогущий! Ты должен быть осторожен и предусмотрителен, ты больше не предоставлен самому себе. - Плевака был в своём репертуаре, говорил Иккингу то, о чём тот итак прекрасно знал. Парень слушал, ведь если он выскажет Иккингу всё, что думает, то ему на душе будет легче, поэтому парень был невозмутим. - Да, да, да. – согласился вождь покивав головой, он присел на стул напротив Плеваки и уложил на стол какую-то книгу и свиток, который держал в руках. Он развернул свиток перед стариком и ткнул пальцем на чертёж. – Плевака, сможешь сделать такой? - Хм… Интересный чертёж… Как это? Огоооо. Я не понимаю…Хммм… И откуда только в твоей голове столько мозгов? – Плевака вертел лист в разные стороны и восхищался чертежом в слух. – Сделаю, приступлю прямо сейчас. - Мне не к спеху. – парень встал и дружески похлопал его по плечу. – Что бы я без тебя делал, Плевака. Спасибо тебе. - Хах, - тот усмехнулся и слегка улыбнулся, от неожиданных благодарностей. - Где сейчас Зигрид? – уточнил парень. - Он не выходил из дома Готти, она не выпускает его, а его брат переживает за него. – пояснил мужчина и снова загрустил. - Плевака, но что я ему скажу? – Иккинга самого терзали душевные боли, всё же он винил себя в том, что не сумел спасти Мари, а потому показываться на глаза Зигриду было не очень удачной идеей. – Ты ведь старше, мудрее… Может ты сам поговоришь с ним от моего имени? - Старше, мудрее… Хватит трусить мальчик, ты – вождь, не я и никто либо ещё. Не смей забывать это. – он тоже встал и подойдя к Иккингу, положил руки на его плечи и серьёзно посмотрел в глаза. – Легко быть вождём только сидя дома. Иккинг накинул меховую накидку, ещё раз взглянул на Плеваку и вышел на крыльцо вдохнув теплый свежий воздух. Теплый ветер слегка трепал его каштановые волосы и он медленно осматривал деревню находясь в смятении. «Клянусь, когда-нибудь здесь будет мир и покой» подумал он и направился прямиком в дом целительницы Готти. Готти добродушно улыбнулась встретив его и впустила в дом. Весь путь до хижины старушки Иккинг обдумывал, что скажет, подбирал слова, но в голову ничего не лезло, кроме как, глупое «Мне жаль… Держись». Готти указала в сторону балкона, парень кивнул и вышел на балкон. Балкон выходил на сторону океана, сегодня он был безмятежен и спокоен, небо ясное и чистое. Стоял штиль. Зигрид сидел на стуле, смотрел в сторону океана и не шевелился. Он был чересчур спокоен, Иккинг сразу смекнул, что он находится под действием каких-нибудь настоек Готти. - Завораживает. – тихо произнёс парень глядя в ту же сторону, что и викинг. В его глазах отражался океан и безмятежность. Он перевёл взгляд на Зигрида, который, в свою очередь, повернулся к Иккингу отреагировав на него. - Пришёл выразить соболезнования? – довольно спокойно, но всё же явно огрызаясь промолвил Зигрид. - Мои соболезнования тебе не нужны. – спокойно отвечал Иккинг. – Как и моя помощь. Иккинг вернул безмятежный взгляд в сторону океана и уставился в даль, он молчал несколько секунд и тихо продолжил: - Ни мне, никому либо ещё, не понять, что творится в твоей голове. Но я не так давно потерял отца, поэтому имею представление о том, что такое боль. Для каждого своя. У меня одна, у тебя другая. Я нашёл в себе силы пережить и ты тоже переживёшь, ты же викинг. Готти открыла мне глаза на довольно простую истину, мёртвых не воскресишь. - Почему… Почему ты не дал мне, самому убить их? – на лице викинга отразилась явная, неприкрытая злость. - И это бы тоже не облегчило твои страдания… - Иккинг повернулся к нему. – Это не твоя война. - Это… моя… жена. – процедил сквозь зубы Зигрид. – Я должен был отомстить за неё. - А что такое месть? – Иккинг сделал шаг вперёд. – Убийство этих мразей – это лишь справедливое правосудие. Месть – это выдумка, блеф. Ничего не вернёт Мари, но сделает из тебя убийцу. Это обман, который не облегчит ни дня твою боль, самовнушение и только. - И как мне дальше жить? – откровенно спросил Зигрид, который последние часы думал только о том, как покончит с собой где-нибудь в сарае. - Обыкновенно. Заставлять себя вставать по утрам, завтракать и ужинать, разговаривать и смеяться, заниматься делами, чтобы хоть как-то отвлечься. А вечерами смотреть на закат и надеяться, что всё это лишь твой страшный сон. А с рассветом, просыпаясь, разочаровываться и опять, по-новой. - Я не смогу… - он опустил лицо в ладони и пальцами потёр глаза. - Если ты не сможешь, то кто сможет? – вождь положил руку на его плечо. – Пока ты жив, всё излечимо, даже самые страшные раны.