Дневник

С каждым днём Мигель всё больше тонул в записях в дневнике. Было даже немного страшно — а что будет, когда страницы закончатся? Приведут ли слова к логическому завершению истории автора или нет?.. На каком моменте жизни он оборвал записи?.. Что заставило его это сделать?.. Я познакомил *перечёркнуто* со своей семьёй! Она всем очень понравилась, и я так счастлив! Наши родители поладили, и я думаю, что скоро я сделаю ей предложение, хотя для таких мыслей ещё рановато, наверное… Из предыдущих записей Мигель уже знал, что неизвестная девушка после многочисленных попыток познакомиться ответила согласием. У автора с ней уже было несколько успешных свиданий, и дело явно шло к свадьбе. Кто была эта девушка? Бабуля Коко? Такая мысль ещё не приходила Мигелю в голову. А правда, что, если это дневник её бывшего парня или мужа? Может, она вычеркнула своё имя из дневника? Но что случилось? Мигель почесал затылок. Хотя такой вариант был вполне возможным, почему-то образ страстной независимой незнакомки никак не вязался с родной милой прабабушкой. И вообще, тогда это было странно. Зачем она вычеркнула себя из дневника, но хранила его? Да и не знал Мигель ничего о её муже, от которого она родила детей. Следующая запись уже не содержала ничего о девушке, в которую автор был безумно влюблён. Зато в ней было много вещей, в которых Мигель так и не разобрался. Я придумал, как обойти закон времени! — радостно сообщал автор. — Что, если я не буду ничего менять во времени, куда попаду? Тогда не будет никаких альтернативных линий времени, и я смогу стать тем, кем хочу? Эйнштейн бы мной гордился! Да и Мигель тоже. *зачёркнуто*, кажется, обиделась. Похоже, я слишком мало времени провожу с ней. Да, мне стоит побольше уделять внимания моей будущей невесте, чем физике… но она не понимает! — автор, казалось, был беспомощным перед самим собой. — Я люблю её, но моё предназначение состоит не в этом… Я с тобою скоро чокнусь от этих проверок на прочность То ты на всё согласна, то мне ты не подвластна Но всё же так прекрасна… Мигель неосознанно пропел последние строчки. Он любил эту песню, безумно, и был рад, что автор не забывал и о музыке. Ему казалось странным то, что в одной и той же записи содержалось сразу всё, но этот водоворот затягивал, и Мигелю казалось, что он сходит с ума вместе с автором. Мигель будто проживал всё это вместе с этим человеком. Он тоже теперь был без ума от рассуждений о Эйнштейне и его теории, хотя ничего в этом не понимал. Он пел все свои любимые песни вместе с автором, а ещё… влюблённость. Разумеется, нельзя было влюбиться в незнакомца, особенно даже не зная его имени, но автор же полюбил ту девушку, кем бы она ни была!.. Мигель не назвал бы это влюблённостью. Скорее, обожанием, восхищением. Как раньше он восхищался де ла Крусом, теперь он восхищался этим человеком. А ещё Мигель был уверен, что если бы они встретились, он бы понравился ему ещё больше. Между ними было слишком много общего, чтобы такого не произошло. Сегодня отец заставил меня молиться в два раза дольше обычного. Заслужил, значит. Слишком много времени уделяю всякой ереси! Я не знаю, кто я теперь перед Ним… Наверное, это и называется «сойти с ума». Мигель закусил губу. Он понимал, слишком хорошо понимал. Мы с *зачёркнуто* помирились. Я извинился, она понимает. Кажется. Больше никогда не возьмусь за физику, пока болезнь не пройдёт. Мигель не знал, о какой болезни идёт речь, но догадывался, что не о физической. Автор называл своё увлечение физикой болезнью? Скорее всего. Кажется, он снова в апатии. Его состояния менялись не так уж и часто, но зато резко. А ещё автор прыгал с темы на тему, и тогда менялся даже почерк. Мигель давно научился определять состояние и настроение автора по одному только нажиму пера. А ещё у автора, кажется, появились проблемы с Эрнесто, кем бы он ни был. Эрнесто всё чаще говорит, что я делаю недостаточно для достижения моей мечты. Я пишу песни, играю на гитаре, что я ещё должен сделать? Эрнесто просит поехать с ним, но я не могу. Не могу бросить семью, *перечёркнуто* и все свои мечты о физике. Эрнесто заявил сегодня, что я слабый. Так и есть, наверное, раз не могу уехать, чтобы выступать для всего мира. Как там — весь мир — моя семья? Для Эрнесто, но не для меня. Мой дом здесь? Или… где? Мигель опустил голову. Чувствовалось, что автор не знает, куда себя приткнуть в этом мире. Больше не знает, по крайней мере. Было видно, что он хочет поехать с Эрнесто, но хочет и остаться с любимой девушкой, и заниматься физикой, и сочинять музыку… и одновременно кается перед богом. Мигель восхищался этим человеком. Несмотря на давление со всех сторон, он успевал всё. Хотелось только одного — увидеть его и наконец сказать, какой он замечательный.

***

Мигель зачитывался записями и дальше. Он был влюблён в автора, он точно знал, что он замечательный, такой талантливый, потому что только настоящие таланты могут делать столько и сразу. Дальше события развивались не совсем в ту сторону, как думал Мигель. Нет, автор не забросил физику и музыку, но он и не уделял им такого внимания, как раньше. Всё больше записей было посвящено незнакомке, что было странно, потому что её имя всё ещё было зачёркнуто везде, где оно присутствовало. Девушка оказалась тоже музыканткой, но гораздо более серьёзной. Автор часто писал об этом и о том, что она хотела бы, чтобы он занялся устройством семьи. Это натолкнуло Мигеля на мысль, что ему около двадцати-двадцати пяти лет на момент этих записей. Через какое-то время тексты знакомых Мигелю песен и чертежи вернулись, и он мысленно выдохнул. Эта девушка либо изменила своё мнение, либо не смогла убить в нём талант. Что, несомненно, радовало Мигеля. Но внезапно случилось то, чего парень так боялся. Он, сидя, как обычно, вечером за дневником, перевернул последнюю страницу. Она была вся исписана, причём почерк говорил о том, что автор был весь на нервах. Мигель закусил губу и окунулся в чтение. Завтра важный день. Я не писал об этом здесь, потому что боялся. Я женюсь на *зачёркнуто*! Завтра церемония. Я стану семьянином! Но как это всё будет? Во сколько? Всё так странно… Запретит ли она мне заниматься физикой и музыкой? О Боже, помоги мне!.. Я был так уверен в себе, когда делал ей предложение, но… не сейчас. Свадьба — это серьёзный шаг, и мне кажется, что я не готов. Но я люблю её! Или мне только так кажется?.. А что, если… Я понимаю, что это глупости, и я смогу заниматься всем, чем захочу, но не могу не волноваться. А ещё мне кажется, что мой опыт, вроде, удаётся! О Боже, как же я погряз в ереси! Что мне делать?! На этом дневник заканчивался. Мигель, шокированный, захлопнул его в первый раз за многие дни. Что это всё значит? Женится ли автор на той девушке? Что будет дальше? Ответов не было. Мигель вздохнул, прижал закрытый дневник к себе и поднял глаза. Перед ним на кровати сидел молодой черноволосый юноша лет двадцати.