Поймать удачу за хвост

      Чанель лениво потянулся, поворачиваясь на бок и утыкаясь носом во что-то мягкое и теплое. Дышать сразу стало неудобно, заставляя все же открыть глаза, чтобы понять, что так мешается. Прямо перед лицом лежал комок рыжего меха, едва слышно урча, свернувшись на его подушке. -Обязательно на мою подушку… - проворчал Чанель, пытаясь спихнуть кота, который закрывал обзор на соседнюю половину кровати.       Кот от прикосновений развернулся, желая получить ласку и замурчал лишь сильнее, наполняя комнату своей вибрацией. Сгонять животное сразу же расхотелось и пусть кот все так же был худой до невозможности, но ванна, которую ему устроил Бэкхен, сделала чужую шерсть чистой и пушистой.       Решение оставить в покое Кексика пришло весьма спонтанно, у Чанеля никогда раньше не было животных и просыпаться с рыжей мордой на своей подушке было непривычно, но все же скорее приятно, чем наоборот.       Бэкхен все еще спал, уткнувшись носом в простынь, съехав головой с подушки, и он все так же во сне скидывал с себя одеяло, сверкая с самого утра голым телом. Чанель лениво проскользил взглядом по мышцам спины и подтянутым ягодицам, ухмыляясь. Это утро было первым, когда тритон не разбудил его, давая наконец время понаблюдать за чужим сном. В этот момент он чувствовал себя абсолютно счастливым, солнце проникало своими лучами в спальню, а его личное солнце все еще спало, спокойно посапывая и едва подрагивая ресницами во сне.       Желание поцеловать спящего парня было слишком сильным, чтобы противиться, поэтому Чанель потянулся, подбираясь ближе, едва прикасаясь поцелуем к голому плечу парня. Бэкхен недовольно повел плечом в ответ на раздражитель, будто пытаясь избавиться от надоедливой мухи, что щекотала кожу.       Сегодня они поменялись местами и Чанеля это слишком забавляло, заставляя делать вещи, совершенно не свойственные ему. Он впервые нежился в постели, наслаждаясь тем, что рядом с ним находится человек, с которым он провел ночь. Прикосновение ладонью к чужой спине заставило появиться мурашкам на прохладной коже, удивляя тем самым Пака, который проскользил по ней рукой, спускаясь к пояснице.       Бэкхен еле слышно проворчал что-то неразборчиво, улыбаясь сквозь потревоженный сон, полностью разворачиваясь на живот, непроизвольно желая получить чужую ласку. Сейчас он был похож на кота, лежащего на соседней подушке, который от прикосновений Чанеля громче мурчал, тогда как Бэкхен улыбался, расправляясь под теплой ладонью. - Погладь еще… - сонно пробормотал тритон, не открывая глаз, надеясь на продолжение утренней ласки, что заставила его проснуться.       Приятные теплые поглаживания вернулись, позволяя расслабленно вытянуться и вновь провалиться в дрему, наслаждаясь прикосновениями и чужими эмоциями, текущими по узам. Чанель был счастлив сейчас, рядом с ним, после произошедшего вчера - это то, что чувствовал Бэкхен, считывая чужие эмоции, пытаясь не погружаться в них глубоко, чтобы не потерять ту самую границу реальности происходящего. - Как себя чувствуешь? - чуть хриплый из-за сна голос заставил все же приоткрыть глаза и развернуться лицом к мужчине, который тут же решительно накинул на его голое тело одеяло, надеясь не соблазниться. - Мне жарко, - проворчал Бэкхен, думая избавиться вновь от навязанной постельной принадлежности, а затем оставил все попытки, потому что его к себе притянули сильные руки, заключая в объятия. - Так еще жарче… - Я могу не обнимать, - фыркнул Чанель на подобное, чувствуя как после его слов в него вцепились чужие пальчики. - Вот еще! Потерплю! - пробурчал Бэкхен, приоткрывая глаза, - о! Кексик!       Тритон, заметив кота, подскочил на кровати, чуть морщась от чувства дискомфорта, что не укрылось от взгляда Чанеля. Несмотря на подобное, Бэк довольно шустро потянулся через мужчину, повисая на чужом боку, протягивая руки к коту, который тут же отозвался на ласку мурчанием. - Сильно болит? - все же решил уточнить Пак, переворачиваясь на спину, чтобы парень получил лучший доступ к коту, растянувшись поперек него.       Бэкхен пожал плечами, он был слишком увлечен Кексиком, наглаживая его, кот от удовольствия расползся по подушке. Чанель наблюдая за подобным, старался не думать, сколько шерсти будет на его постельной принадлежности после столь активного валяния. Тяжело вздохнув от подобных мыслей, что нет-нет, но все же проскальзывали в голове, Пак откинулся на чужую подушку, прикрывая глаза.       Мурчание довольного Кексика, едва слышное бормотание Бэкхена, который говорил коту различные милости, лучи солнца, проникающие в комнату вместе с щебетом птиц - все это настолько нравилось Чанелю, что мысли о том, что возможно совсем скоро это все исчезнет из его жизни, просто пугали. Он даже не заметил за своими переживаниями, что Бэкхен перестал гладить кота и просто смотрел на него, пытаясь понять, что так тревожит мужчину и почему он расстроен.       Бэкхен подобрался к Чанелю, легко целуя чужие губы, заставляя отвлечься от тревожных мыслей и обратить на него внимание. Голубые глаза смотрели тревожно даже несмотря на то, что тритон улыбался. - Все хорошо, - пробормотал Чанель, приглаживая лохматые после сна яркие волосы. Он совершенно не хотел посвящать Бэкхена в свои переживания, зная что у того нет выбора, он не сможет поехать с ним, даже если захочет. - Поиграешь мне сегодня? - решил поинтересоваться Бэкхен, желая избавиться от чужого чувства вины, что сквозь узы тормошило его всего, оставляя чувство горечи.       Получив от Чанеля положительный ответ, Бэк просиял, порывисто обнимая мужчину. Если бы не чужие эмоции, то сегодняшнее утро было бы совершенно точно особенным. - Ты хотел научиться играть на нем, разве нет? - Чанель непонимающе смотрел на Бэкхена, который как обычно устроился рядышком с ним на банкетке в ожидании индивидуального концерта. Лишь для него.       - Боюсь к нему притрагиваться, чувствую неправильность, - попытался объяснить свои чувства тритон. - Мне кажется, что я просто хочу слушать как ты это делаешь! - Я смогу научить тебя, если ты переживаешь за то, что у тебя не получится.       Бэкхен на подобное предложение довольно странно улыбнулся, отводя свой взгляд. Ему совсем не хотелось признаваться в том, что его совершенно точно не нужно учить игре на пианино, потому что он уже умеет. И дело вовсе не в том, что он переживает, что у него не получится. Бэкхен запросто повторит нужное произведение, просто скопировав на память чужие движения, но это будет совсем не то, если Чанель перестанет играть для него.       Пак хмыкнул, не дождавшись ответа, начиная сольный концерт для своего единственного слушателя, не замечая как под звуками пианино постепенно менялся Бэкхен. Звучащая мелодия полонеза подталкивала к безумству, и намерение признаться появилось настолько внезапно, что тритон замер, глядя на ряд черно-белых клавиш по которым так легко порхали чужие пальцы. - Чанель, я… - слова просто застряли внутри, заглушенные звуками пианино, не желая чтобы их произносили вслух, отчего тритон прикусил губу в нерешительности.       Пак скользил пальцами по клавишам, отчего дом был наполнен звуками полонеза Огинского*. От этой музыки сквозило тревогой и скорым расставанием, будто прощальный танец, едва наполненный торжественными нотами среди общей минорной тональности. Бэкхен как зачарованный смотрел на чужой профиль, Чанель был слишком поглощен игрой, не замечая тревожности своего единственного слушателя.       Обещание, данное здесь же несколько месяцев назад, прозвучало столь ясно в голове, что заставило Бэкхена испуганно очнуться от своего внезапного порыва попросить мужчину остаться и никуда не уезжать. Он дал слово, что не попросит, а слово тритона… он не сможет его нарушить, даже захотев. Бэк не мог просить, даже если этот полонез и вправду станет их прощальным танцем. Это должно быть лишь решение Чанеля, он больше не вправе влиять на его судьбу, уже единожды вмешавшись в нее.       Бэкхен встряхнул головой, торопливо протягивая свою руку, прикасаясь к предплечью Чанеля, отчего тот резко прервал полонез, так и не доиграв мелодию до конца, удивленно посмотрев на тритона, требуя объяснений. - Можно что-то счастливое? - Бэкхен выглядел каким-то потерянным, заставляя Чанеля с тревогой вглядываться в парня, который выглядел слишком непривычным в своем настроении. - Только не надо Mariage D'amour, - опережая движение мужчины попросил тритон. Сейчас он боялся, что просто разревется, если услышит звуки именно этого соло для фортепиано, в этот момент оно было бы слишком для него. - Что-то, чего я не слышал раньше.       Пальцы задумчиво замерли над клавишами, будто раздумывая, какая мелодия в понимании для Бэкхена сможет дать ему чувство счастья. Решение пришло внезапно, даря что-то новое для тритона, то, что ни разу не проигрывалось до этого. Мелодия была спокойной, но дарящей чувство счастья если не в данный момент, то в самом ближайшем будущем, обещая прекрасный день, наполненный светлыми улыбками, приятными встречами и солнечной погодой, а может и грибным дождем с радугой. Раньше Чанель часто проигрывал данную мелодию, потому что она давала то самое чувство приближения счастья, шепча на ухо: это твой день, твой и ничей больше! **       Бэкхен привычно едва прислонился к чужому плечу, стараясь своей позой не сковывать движение рук по клавишам пианино, напитываясь новым звучанием, едва улыбаясь, решая, что все это не так и важно, если именно сейчас Чанель рядом с ним и ни с кем больше. *Полонез Огинского или Прощание с Родиной, полонез ля минор; **Yiruma - It's Your Day