Охотник и жертва

      Меня разбудил негромкий стук двери. Я ощупала постель рядом с собой. Догадка подтвердилась: Акаши бессовестно сбежал. В полудрёме я приоткрыла глаза и буркнула что-то вроде «предатель» в адрес вышедшего из ванной парня. Он лишь усмехнулся и, приблизившись, поправил съехавшее одеяло. Акаши склонился, чтобы оставить лёгкий поцелуй в висок.       — Я готов каждое утро просыпаться с тобой в одной постели, Мегуми.       Голос Сейджуро звучал почти нежно, отчего я улыбнулась. Он добавил, что мне вставать не обязательно, так как было ещё очень рано. Не смея ослушаться абсолютного приказа поспать ещё немного, я позволила себе вновь закрыть глаза.       Позже, окончательно пробуждаясь ото сна, я в полной мере осознала, что Акаши действительно наглейшим образом покинул меня. Однако недовольства я не испытывала, так как факт оставался фактом, и просыпаться мне довелось в спальне своего благоверного. Да и те его слова перед уходом… Я искренне надеялась, что это был не сон.       За дверью послышалась какая-то возня. Я с интересом прислушалась к шуму, но не могла понять, что там происходило. Вскоре раздался стук, и бодрый голос горничной оповестил, что завтрак подан. На автомате я поблагодарила девушку, но тут же треснула себя по губам, осознавая, что своим ответом выдала нашу с Сейджуро более тесную связь. Правда, это было глупо. Если уж Акаши отдал приказ принести завтрак в комнату, которую сам он покинул, всё и так становилось очевидным.       Аккуратно сложенная одежда для верховой езды красноречиво указывала, где следовало искать Акаши. Завершив утренние водные процедуры, я быстренько прикончила свой, несомненно, достойный лучших ресторанов столицы завтрак. Из особняка пришлось практически удирать. Увы, я слишком хорошо знала своего капитана, чтобы быть уверенной, что он собирался приставить ко мне сопровождение. Терпеливо дожидаясь, пока стоявшие на пути горничные на что-то отвлекутся, я с навыками истинного ниндзя пробралась к уже известному мне выходу на лужайку и поспешила скрыться в роще. Среди деревьев я была надёжно укрыта от посторонних глаз, поэтому позволила себе расслабиться. Неспешно прогуливаясь в сторону конюшни, я пришла к поразительному выводу: в доме Акаши было так легко потерять счёт времени. Не покидало чувство, что здесь даже сама жизнь протекает медленнее.       Путешествие заняло немало времени, но усталости от этого ни капли не возникало. Я думала лишь о том, что до одури хотела самостоятельно прокатиться на лошади. Но я была почти полностью уверена, что Сейджуро отклонит данную просьбу. Это, конечно, угнетало, но, в целом, жаловаться не приходилось. ***       Как и предполагалось, в деннике Юкимару не было. Сомнений, что Акаши сейчас вовсю гоняет верхом, вообще не возникало. Я дошла к воротам, ведущим в поле и остановилась, выглядывая наглого беглеца, но ни красной, ни белой гривы видно не было.       Поплотнее укутавшись в тёплую серую толстовку на молнии, я улыбнулась: одежда оказалась пропитана запахом Сейджуро. Ощущения сродни его объятиям. И это был лучший способ согреться прохладным утром.       Ждать порядком наскучило. Так как спешить было некуда, я вернулась в денник, чтобы ближе познакомиться со всеми обитателями конюшни. Хотелось бы вновь испытать удачу с чёрной врединой, но её, как и Юкимару, на месте не оказалось.       Я не разбиралась в лошадях, но даже такому непросвещённому человеку с первого взгляда становилось понятно, что все представители непарнокопытных под этой крышей породистые и хорошо натренированные. Идеально вычищенные, явно спортивные, учитывая внушительные мышцы, обтянутые кожей с жёстким расчёсанным кроющим волосом. Из всех восьми присутствующих лошадей ко мне почти все отнеслись равнодушно. Только один рыженький красавец с недлинным чёрным хвостом повёл себя весьма доброжелательно. Сначала я сомневалась, учитывая предыдущий опыт знакомства с его соседкой, но всё же решила попробовать подружиться. Мы испытали взаимную симпатию.       — Ты быстро осваиваешься, — приветливый женский голос отвлёк меня от поглаживаний, — видела, как ты шла сюда. Одна…       Я пожала плечами:       — А зачем тревожить кого-то, если дорогу я и так знаю?       Каору улыбнулась, но ничего не ответила на это. Только сейчас я обратила внимание, что она вела ту самую взбалмошную красотку, с которой мне не удалось найти общий язык. Поравнявшись со мной, лошадь, на удивление, вела себя абсолютно спокойно. Каору заметила мой настороженный взгляд и поспешила заверить, что Куро в присутствии хозяйки будет вести себя тише воды, ниже травы.       — Тоже Куро, значит? — в груди вдруг защемило, ведь я тосковала по подаренному Накаямой грызуну.       — Тоже? — переспросила Каору.       Издав смешок, я сообщила, что лошадь с моим питомцем тёзки. Только моя Куро слегка уступала в размерах. Женщина слегка удивилась, когда узнала, что речь шла о крысе.       — Как любопытно… — Каору задумчиво взглянула на моего нового друга и, склонив голову набок, спросила: — Не хочешь прокатиться, Мегуми?       — Хочу, но…       Я замялась, но всё-таки сообщила, что Сейджуро не позволял мне кататься одной, так как посчитал слишком пугливой. Каору рассмеялась вновь. Честно говоря, она пока была единственной в этом доме, кто ни разу не смотрел на меня с презрением, но тот факт, что она постоянно потешалась надо мной, начинал действовать на нервы.       — Ох, деточка, не принимай близко к сердцу, — женщина смахнула воображаемые слёзы. — Неужели ты думаешь, что Сейджуро только лишь из соображений безопасности решил лично покатать тебя?       Вообще, если так задуматься, она была права. Не возникало сомнений, что все лошади здесь хорошо выдрессированы, и хотя бы одна вполне сгодилась бы новичку. Акаши лукавил, когда заявил, что самостоятельно ехать я не способна. Мы обменялись с собеседницей заговорщическими взглядами, и я приняла её предложение прокатиться.       Каору лично подготовила для меня выбранного коня. После подробного инструктажа на тему безопасности и правил поведения с лошадью она помогла мне взгромоздиться на спину Соры. Она отметила, что я неплохо держу баланс в седле, и катать меня с нянькой бок-о-бок, как это делал племянник было вовсе не обязательно. Так как в детстве я какое-то время обучалась верховой езде, наставления Каору освежили память. Сейчас я чувствовала себя вполне уверенно в седле.       Катались мы по просторному загону чуть поодаль друг от друга. Общались на различные темы. Конечно же Каору интересовало, как её племянник нашёл меня, но в подробности я решила не вдаваться. Лишь сообщила, что в этом году перевелась в его класс и мы как-то сошлись. Разумеется, эта женщина слишком хорошо знала наследника своей семьи, чтобы догадаться о наличии гораздо более интересной истории, но с вопросами на эту тему больше не лезла.       Пока мы с тётей Сейджуро остановились в дальнем углу загона, отвлекаясь на прекрасный пейзаж, к нам подоспел и сам Акаши. Он выглядел чуть запыхавшимся, но от того не менее раздражённым.       — Каору, что здесь происходит?       Женщина притворно удивилась и развела руками:       — Мы с Мегуми прогуливаемся верхом на лошадях. Неужели не заметно?       Акаши начинал закипать, но старательно сдерживался. Мне оставалось лишь гадать, что было бы, если бы перед ним оказалась не родная тётя, а человек из числа простых смертных.       — Это я вижу, — в его голосе звучала сталь вперемешку с гневом. — Мегуми не умеет обращаться с лошадьми. Зачем было усаживать её именно на Сору? Как опрометчиво с твоей стороны.       — Эй, — меня захлестнула волна возмущения, — вообще-то мы с ним отлично поладили.       Моё замечание осталось без внимания. Почувствовав себя в очередной раз предметом декора, я резко отвернулась от Сейджуро и подалась корпусом вперёд, отчего мой рыжий друг взбрыкнул, чем изрядно напугал меня. Обошлось без полётов, но было близко. Я поймала себя на мысли, что Акаши предупреждал об опасности резких движений. Стало даже стыдно, что мне хватило глупости наступить на те же грабли. Мой виноватый взгляд обратился к негодующему капитану.       — Вот об этом я и говорил, — Сейджуро уже не скрывал желания надавать нам обеим по шее. — Сажать её на Сору всё равно, что вручить обезьяне гранату.       — Да ты просто мастер сорить комплиментами, — ядовито заметила я. — Спасибо на добром слове.       — Слезай с лошади, — холодно скомандовал капитан, но я проигнорировала его, предложив в этот момент спутнице продолжить прогулку.       Акаши одарил меня повергающим в ужас взглядом, но я лишь презрительно фыркнула. Если бы он не выразился настолько резко и обидно, мне и в голову не пришло бы противиться. Но после того, как он посмел назвать меня обезьяной, гордость не готова была спустить этот момент на тормозах. Я решила, что не стану слушаться его, предпочитая компанию человека, который, по крайней мере, меня не оскорбляет.       Акаши готов был взорваться от подобной наглости, но лишь процедил сквозь зубы:        — Отлично. Каору, если она упадёт и свернёт себе шею, я спрошу лично с тебя.       Тётя насмешливо смотрела в спину удаляющемуся племяннику. Я же в этот момент мысленно писала завещание. Невесело улыбнувшись, я попросила Каору об одолжении:       — Когда моё бездыханное тело обнаружат в каком-нибудь лесу, пожалуйста, передайте моим родным, что я любила их.       Мы, конечно, принялись хихикать, но, казалось, обе понимали, что мне прилетит по полной программе. Да и ей, возможно, тоже. ***       Долго кататься не получилось, так как Сейджуро нужно было возвращаться в Токио ради матча.       — Вы с Каору отлично поладили, — сухо заметил Акаши, когда мы заняли места в машине. — Удивлён, что ты не захотела остаться здесь до вечера.       Я закатила глаза: кроме Сейджуро никто и ничто не могло заставить меня задержаться в этом доме хотя бы на минуту дольше. Мой благоверный всё ещё злился, и я решила как-то смягчить его настрой.       Решено было взять его под локоть и положить голову на плечо, бросая лукавый взгляд из-под лба:       — Ты такой милый, когда сердишься.       То же самое ему говорила «пьяненькая Мегуми», и я вдруг подумала, что это поможет переключить Акаши с желания убивать, на снисходительное отношение к неадекватной девчонке. Хотя бы на время. Мне и так не светила перспектива жить долго и счастливо, так что попытаться стоило. В целом, результат вышел более чем удовлетворительным.       — Даже не надейся, я не забуду обо всём, что ты вытворяла за последний месяц, — Акаши уже не выглядел таким разгневанным, но в глазах плясали недобрые огоньки. — По возвращении в Киото, мне придётся заняться твоим воспитанием.       Я закусила губу, предвкушая его «воспитательные меры». Увы, от моего затуманенного взгляда укрылась тень насмешки хитрозадого капитана баскетбольной команды. Если бы я только знала, чем мне обернутся пресловутые выходки, то вела бы себя сдержаннее, да и язык точно прикусила бы вовремя. ***       Как и было обещано, я вернулась за две недели до начала второго триместра. Акаши решил дать мне фору и пока не предпринимал попыток воспитать нахалку. Тренировки в лагере к тому моменту уже завершились, и мы довольно много времени проводили вместе. По крайней мере, по меркам предыдущих четырёх месяцев так точно.       Перед Зимним кубком капитан неистово терроризировал команду, поэтому даже после лагеря парни были вынуждены забыть об отдыхе и регулярно занимались в школьном зале. Конечно, это касалось только основы и лучших игроков из второго состава. Периодически я наведывалась к ним, но по большей части мы с Сейджуро виделись до или после тренировок, то есть через день от тридцати минут до двух часов в среднем. Помимо тренировок, моего гения нагрузили курсами и репетиторами по всевозможной ерунде, так что его расписание оказалось забито поминутно. Однако весь последний день перед учёбой мы провели вместе. С утра до ночи мы крутили фильмы с Одри Хепберн, которая так нравилась Сейджуро. Я даже приготовила клубничный десерт, потому что мой парень оказался безумным фанатом этой ягоды. А когда уже стемнело, Акаши поразил меня игрой на рояле.       К концу дня стрелы купидона, пронзающие моё сердце, по количеству не уступали иголкам на спине дикобраза. В кои-то веки мы были на сто процентов парой. Идеальный день, идеальный вечер… А потом наступили суровые будни. Как оказалось, Акаши маньяк-тиран никуда не пропал. Он просто позволил мне полностью расслабиться перед нанесением решающего удара. ***       Тренировки баскетбольного клуба возобновились через три дня после начала занятий. В этот день Акаши вызвал меня в кабинет тренера для согласования моих обязанностей в новом триместре. Сначала мне поручили опеку над Небуйей, как раньше. Так как мне удалось показать хороший результат с первогодками перед Межшкольными, эту задачу тоже решили продлить. Я, конечно же, была просто вне себя от счастья. Однако по взгляду Акаши становилось ясно, что это далеко не предел.       К моему ужасу, Небуйе предстоял выпуск из школы, а значит и экзамены. Чтобы его успеваемость не падала, я обязана была заниматься с ним почти половиной школьных предметов. Никого, казалось, не волновало, что я всего лишь второгодка и не знакома со школьной программой для выпускников.       — Не прибедняйся, Мегуми, — Акаши смерил меня недовольным взглядом. Его уже порядком бесили попытки отмазаться от возложенных обязанностей. — У тебя отличная память, учитывая сколько музыкальных произведений ты знаешь наизусть. Я лишь даю тебе возможность развить этот навык и по совместительству сам получаю от этого пользу.       Вообще, я никогда не расценивала свою любовь к музыке как следствие способности к быстрому запоминанию. Но слова капитана заставляли задуматься на этот счёт.       — И всё равно, — я ткнула пальцем в грудь тирана, — это издевательский режим! У меня голова лопнет от такого количества информации.       — Не лопнет. Такого ещё ни с кем не случалось. — Акаши бросил на меня лукавый взгляд. — К тому же, я видел твоё личное дело и оценки за прошлый год… Могу представить, сколько ты вызубрила, чтобы поступить в Ракузан при такой низкой успеваемости.       Я не нашлась с ответом. Капитан всем видом показывал, что сопротивляться бесполезно. Мы играли в гляделки, пока я окончательно не сдалась. Оставалось надеяться, что мне удастся дожить хотя бы до Зимнего кубка.       — И ещё кое-что…       Капитан убрал мою руку от себя. Я вновь взглянула на него и попятилась к двери: Акаши даже не пытался скрыть угрозу. В последнее время я вообще не видела его таким, поэтому от непривычки первым порывом было бежать. Но я быстро одёрнула себя, возвращаясь к реальности, и лишь пятилась медленно, будто желая оказаться пойманной. Акаши заметил это, и на его губах заиграла надменная ухмылка.       — Мегуми, ты сильно провинилась. С самого начала Межшкольных… Даже до их начала от тебя одни проблемы. Придётся наказать тебя по всей строгости.       Я состроила невинную мордашку:       — Что-то не припомню ничего такого…       От Акаши исходила аура настоящего маньяка, который вышел на охоту. От его голоса тряслись поджилки. Я отступала, пока не оказалась прижатой к двери. Сейджуро не касался меня, но наклонился так близко, что я готова была упасть без чувств под его напором.       — Тебе напомнить? — его дыхание щекотало шею. — Ты избегала меня — это непозволительно. Как ты сказала? Жалкий? О, я помню этот день, Мегуми.       Я взяла на себя смелость напомнить, что за последний грешок он с меня уже брал плату, но Акаши лишь усмехнулся и сообщил, что она кажется ему недостаточной. Я закусила губу, ощущая, как скрутило внизу живота. Этот чёрт говорил так вкрадчиво, что мне едва ли хватало сил не броситься на него прямо в кабинете тренера, и плевать я хотела на то, что в зале торчала толпа баскетболистов. Пока я боролась со страстными порывами, красноволосый демон и не думал сбавлять обороты.       — А как ты вырядилась на фестиваль? Слишком вульгарно, Мегуми. — Рука Акаши опустилась вниз. Он сжал школьную юбку, приподнимая её и оголяя бедро. — Ещё и мой запрет нарушила.       Моё дыхание сбивалось, а кровь закипала. Акаши продолжал сводить меня с ума:       — Твоё похабное поведение в моём доме… Мне стоило немалых усилий сдержать себя. Ты понимаешь это?       Я сглотнула ком в горле. Перед глазами стояли воспоминания о том вечере и моё слишком пошлое «Акаши-сама»…       — Сейджуро…       Его рука моментально закрыла мне рот. Парень полным ярости голосом продолжил перечислять мои грешки:       — Но самую большую ошибку ты совершила ослушавшись приказа. Смеешь перечить мне, Мегуми?       Время остановилось. Было немного страшно, но по большей части я просто хотела его. Хотела бы сказать, об этом, но парень не давал. Я только и смогла что кивнула в знак согласия, когда Акаши спросил, стоит ли наказать меня за всё вышеперечисленное.       — Так тому и быть.       Так же резко, как он наступал, Сейджуро отпустил меня. Я растерянно смотрела ему в спину, когда он, прихватив с крючка пальто, закинул на плечо сумку. В его взгляде больше не было ни угрозы, ни возбуждающего превосходства… Он насмехался?       — Мегуми, с сегодняшнего дня и до того момента, как я решу, что урок усвоен, ты будешь приходить на тренировку первой и уходить последней.       От моего туповатого взгляда он, казалось, только повеселел. Я пребывала в такой растерянности, что даже не сопротивлялась, когда капитан отодвинул меня от двери и покинул кабинет. Напоследок он вручил мне листок.       — Твоё наказание, Мегуми, — коротко пояснил Акаши и закрыл за собой дверь.       Мой взгляд упал на печатный текст. Это был перечень обязанностей.       Я начала читать вслух, так как мозг отказывался воспринимать написанное без озвучивания:       — Инвентаризация, уборка, накладные… Что? Какого хрена? Акаши!!!       Едва до меня дошло, что придумал этот засранец, я пулей вылетела следом.       — Ты серьёзно? — я была красная от гнева и потихоньку отступающего возбуждения.       Акаши уже спускался по ступенькам, но остановился и бросил на меня взгляд через плечо:       — Не ты ли сама согласилась с необходимостью наказания?       Он однозначно издевался. Хоть голос его и оставался спокойным, но в глазах плясали огоньки. Я видела это. Я ненавидела его за это.       — Ты рассчитывала на что-то другое, Мегуми? — Акаши хитро прищурился. — Неужели секс для тебя — наказание? Досадно.       Листок в моей руке медленно, но уверенно превратился в тугой комок. Что есть мочи я запустила его в голову наглого засранца. Снаряд был с лёгкостью отбит и не достиг цели.       — Ни в коем случае, Сей-чан! — Я улыбнулась так сладко, как только умела. Оставалось лишь надеяться, что мой голос был в достаточной мере пропитан ядом: — Лишь удивилась, что в списке нет пункта «мытьё унитазов зубной щёткой».       Акаши оживился:       — Могу добавить, если нужно.       — Знаешь, я не против, — закинув свою сумку через плечо, я гордо прошла вперёд и, на секунду остановившись возле Акаши, улыбнулась ещё лучезарнее, — если это нужно будет делать твоей зубной щёткой.       Конечно, мой комментарий слегка омрачил победу капитана, но он всё равно ликовал. Так меня ещё никто и никогда не обламывал. Даже он.       «Превзошёл сам себя… — Я на секунду представила, как топор из пожарного щитка летит в голову моего ненаглядного. — Гад». ***       После того случая в кабинете мы с Акаши почти не общались. Мы лишь здоровались и говорили сугубо о делах клуба. Иногда он, конечно, сухо интересовался, как у меня дела, но, по большей части, при этом даже не смотрел в мою сторону. В какой-то момент я просто перестала обращать на него внимание. Мне хватало свалившихся на голову обязанностей, учёбы и собственных курсов. Каждое утро я отправлялась на пробежку, после которой иногда меня встречал Акаши для совместного похода в школу. Я была на него обижена, а он напрочь отказывался признавать, что переборщил с провокацией.       Но как бы там ни было, я скучала по своему маньяку. Особенно по прохождении двух недель игры в недомолчанку, на душе заскребли кошки. Я решила, что хочу помириться: может и не стоило принимать его действия настолько близко к сердцу. В конце концов, это же Акаши, который по-нормальному с людьми общаться не умел.       Терпеливо дождавшись окончания последнего урока, я проследовала за капитаном в спортивный зал и остановила его на полпути, чтобы поговорить:       — Сейджуро… Такое ощущение, что ты меня избегаешь.       — Тебе мало внимания? — Акаши вопросительно приподнял бровь. — А я считал, что оно для тебя в тягость.       Я впала в ступор. Его слова никак не вязались с действительностью: я никогда такого не говорила. С чего он мог такое взять? Однако прежде, чем ко мне вернулся дар речи, Сейджуро поравнялся с другими баскетболистами, исключая возможность продолжения темы. ***       Как выяснилось, не одну меня наказали. Котаро всё-таки получил за то утро в рёкане, когда вторгся в мою комнату и разбудил Сейджуро. Так что полы мы драили на пару.       — Вы с Акаши поругались, что ли? — уточнил Хаяма, покончив с размещением на сушилках выстиранных полотенец.       — Не то что бы… — Я задумалась, можно ли назвать его выходку и мою обиду на него ссорой. — Знаешь, иногда он ведёт себя как кретин. Так и придушила бы. Веришь?       Хаяма нервно засмеялся, но отвечать не стал. Я знала, что из окружающих он и остальные генералы одни из немногих существ на планете, которые способны вынести общение с нашим капитаном. Но несмотря на это, любить его манеру поведения никто не нанимался.       Как это часто случалось в последнее время, Акаши отправился на встречу с репетитором, и заботу о доставке меня домой возложил на плечи Котаро. В принципе, это было удобно, так как Сейджуро приходилось долго ждать меня из-за им же придуманного наказания, а с Хаямой у нас расписание, можно сказать, совпадало. Поэтому мы быстренько покончили с оставшейся стиркой и отправились собирать мячи после тренировки. Работа с Котаро была слаженной: он стоял возле огромного контейнера для мячей, а я ходила по залу и все бросала в его сторону. Чтобы никому не было обидно, мы обменивались ролями на каждой тренировке. В этот день наступила моя очередь «ходячего».       Медленно, но уверенно, я подбирала мячи один за другим и отправляла их Котаро. Когда дело было сделано, я присела рядом с Хаямой, который задумчиво крутил в руках последний полученный мяч.       — Тебе нравится баскетбол, Мегуми-чан? — внезапно поинтересовался Котаро, следя за тем, как мячик перекатывается из одной руки в другую.       — Не знаю, — я пожала плечами. — Наверное, да. Это прикольно. Интереснее, чем я раньше считала.       — Почему не попросишь Акаши научить тебя играть?       Я нервно засмеялась, представляя, как терпение капитана лопается, и вместо мяча в корзину летит моя голова. Пришлось сообщить товарищу по несчастью, что о подобном боюсь просить Акаши сугубо из желания сохранить собственную шкуру.       — Хочешь, я тебя научу?       Хаяма чуть откинулся назад. Его хитрый косой взгляд показался подозрительным, будто он бросал мне вызов. И я решила, что можно попробовать. Собственно, это же не смертельно.       — Не уверена, что хотя бы раз попаду в кольцо. — Я улыбнулась принимая из рук баскетболиста мяч. — Так что не вздумай ржать надо мной. Понял?       Блондин засмеялся и пообещал, что так не поступит. Он показал, как правильно двигать кистями для удачного броска. И хоть не с первого раза, но у меня начало получаться. Вести мяч оказалось куда сложнее, но в целом мне понравилось. Конечно, любой десятилетний пацан играл лучше, чем я, но во мне появился новый интерес к баскетболу.       По дороге к дому Хаяма рассказал об основных правилах игры. После его продолжительной лекции, я пришла к выводу, что это реально сложный вид спорта, причём не только физически. Если вдуматься: нужно постоянно следить за временем, принимать моментально решения, куда дать пас, контролировать передвижения оппонентов и так далее. То есть нужно было либо от природы обладать хорошими инстинктами, либо располагать острым умом, чтобы сочетать работу мышц с деятельностью головного мозга. Акаши однозначно был из последних. А вот Хаяма, как я рассудила, опирался на инстинкты.       — До завтра, Мегуми-чан!       Хаяма доброжелательно похлопал меня по плечу и, расплываясь в довольной улыбке, поспешил продолжить путь.       Этот парень окончательно перестал вызывать у меня раздражение. В целом, я пришла к выводу, мы вполне могли стать друзьями. После напряжённых отношений с Акаши лёгкость и позитивный настрой Хаямы позволяли расслабиться.       Напевая под нос заедающий радио-хит, я проверила почтовый ящик. Чем ближе я подходила к входной двери, тем отчётливее становилась фигура человека на ступеньках. Акаши сидел, опираясь спиной о столбик от навеса. Он не смотрел на меня.       — И давно ты так задерживаешься после тренировок?       — С тех пор, как ты заставил меня это делать… Что за вопрос?       По голосу парня было сложно понять, что он имел в виду, да и я слишком устала, чтобы разгадывать этот ребус.       Сейджуро смерил меня негодующим взглядом, как мне показалось в полумраке, и сообщил, что говорил о другом. Акаши явно ждал ответа, но я так и не поняла его.       — Что ты здесь делаешь? — я попыталась как-то заполнить гнетущую тишину вопросом, но Акаши просто встал и пошёл прочь. Я ненадолго впала в ступор, после чего окликнула его: — Мало того, что уходишь без объяснений. Но неужели ты даже не поцелуешь меня на прощание?       Сейджуро не обернулся ко мне, лишь холодно бросил:       — Обратись за этим к Котаро. Вы отлично поладили.       Я опешила. Это была ревность? Не желая терять ни секунды, я бросила сумку на пороге и нагнала своего ненормального капитана.       — Ты с головой не в ладах? — Я чуть запыхалась, так как он ходил достаточно быстро. — С чего вдруг я должна обращаться к кому-то?       Акаши выглядел уставшим, что из-за слабого освещения моего двора было сложно заметить сразу. Я вдруг испугалась, что он болен.       — У тебя температура не поднялась там случайно? — Моя рука коснулась его лба. — Ведёшь себя очень странно.       К моему удивлению, у него действительно был жар. Прежде чем я успела расспросить его об этом, Акаши нервно убрал мои руки и поспешил скрыться в ожидающем его автомобиле.       «И что это было?»       Телефон моего пришибленного парня оказался отключен. Пришлось устроить мозговой штурм. Половину ночи я ломала голову над тем, что же творилось с Акаши. Версия, что мой капитан сошёл с ума, отпадала сразу, так как он априори не был психически здоров. Заболел? Странно, но у него действительно была повышенная температура. И тот факт, что он пришёл ко мне настолько поздно… Будто чего-то хотел, но вместо того, чтобы получить желаемое, устроил сцену ревности. И вот последний пункт вообще в голове не укладывался. Акаши не ревнует. Он уже давно обозначил меня своей. Хоть изначально срок на размышления мне был дан до конца года, но само по себе вышло, что я подписала смертный приговор намного раньше. Смысла в ревности никакого. Тут крылось нечто большее… Или просто менее очевидное.       После этого случая наши отношения перешли в такой же режим, как перед Межшкольными: он нагрузил меня делами и всячески избегал оставаться наедине. В этот раз я заняла позицию наблюдателя. День за днём я видела всё отчётливее, что Сейджуро измотан. И это не было преувеличением: Акаши буквально валился с ног. Вскоре я выяснила причину.       На одной из тренировок, куда мне пришлось топать в числе первых, ребята из основы вместе с тренером и менеджером разбирали прошлогодние матчи. Моё присутствие никому не мешало, так что я забилась в уголок, проверяя домашнее задание Эйкичи. Собственно, с этим делом долго возиться не пришлось: центровой хорошо постарался. А вот на разбор полётов я решила остаться. Почему бы и нет, если никто не прогонял?       Первым разбирался матч с Шутоку на Зимнем кубке. Собственно, тренер показывал рост способностей и делал прогнозы на остаток сезона с помощью свежей записи товарищеского матча этих ребят с какой-то достаточно сильной командой. Наконец-то я узнала причину враждебного настроя Мидоримы. Если бы я играла в баскетбол и мой оппонент позволял себе подобное поведение, то моя реакция была бы не лучше. Теперь я видела, насколько у Акаши рвало крышу год назад. Как минимум после момента, когда он забросил мяч в собственное кольцо, я поняла, что многое о нём не знала.       Против Сейрин игра оказалась не лучше. Акаши и там отличился по полной программе. Я только диву давалась, что после этого обе команды соперников не сожгли его в праведном костре инквизиции. Хотя победа всё равно должна была быть наша. Кагами сыграл на инстинктах, забивая победные очки. Похожее мне довелось наблюдать в игре Акаши против Кисе. Но там всё было несколько иначе: наш капитан действовал продуманно. Интеллект куда привлекательнее инстинктов. Сейрин повезло. Но незаслуженной победу я назвать не могла.       Во время просмотра Акаши был зол. Молчалив и очень-очень зол. Для него было делом принципа забрать у Сейрин титул чемпиона.       С анализом видео было покончено раньше ожидаемого времени. Чтобы не тратить время даром, парни размялись и сыграли пару десятиминуток с изменениями составов. Нагрузка была минимальной в сравнении с обычными тренировками команды Ракузан, но Акаши был изнурён. Тогда-то мне всё стало ясно.       — Нам нужно поговорить, и возражения не принимаются. — Преградив путь капитану, я скрестила руки на груди: — Прекрати. Ты не хуже меня знаешь, что из этого выйдет.       Акаши смерил меня холодным взглядом, без церемоний оттолкнул от двери:       — Не становись у меня на пути, иначе я раздавлю и тебя.       Ответ его был грубоват. Сомнений, что он не отступится у меня не возникло. Оставался один единственный выход из ситуации. Пусть мне потом влетит от Акаши, но он сам напросился. ***       Покидая кабинет тренера, я чувствовала себя предателем. Конечно, Широгане полностью со мной согласился, и мы пришли к выводу, что Акаши пора умерить пыл. Но единственный способ помочь ему был весьма неприятным.       Терзаясь чувством вины, я поплелась на скамейку к Хаяме. Парень завязывал шнурки на кроссовках и готовился задать жару в матче против второгодок. Мимо проходил Акаши, который, к слову, даже не посмотрел в нашу сторону. Я знала, что он держал путь к тренеру.       — Ну вот и всё, — спустя какое-то время вздохнула я, подтягивая к себе стоящую на полу сумку. — Прощай, Хаяма!       Котаро уставился на меня непонимающим взглядом, но я лишь кивнула в сторону взбешённого Акаши, который только что узнал о своём отстранении от тренировок.       — Выходи, — капитан остановился напротив нас и, со вселяющим ужас видом, указал пальцем на дверь, — быстро.       Я повиновалась беспрекословно. Приняв решение рассказать Широгане, что капитан доводит свой организм до истощения дополнительными тренировками, я знала, какую реакцию это вызовет у моего благоверного.       — Ты хоть думаешь, что делаешь?       Как только мы скрылись за углом зала, Акаши с силой развернул меня и прижал к усыпанной мелкими камнями стене. Это было больно, но терпимо. На меньшее я и не рассчитывала.       — Что насчёт тебя самого? — я с вызовом ответила на его возмущение. — Как думаешь, сколько ещё сможешь продержаться в таком режиме? Ты сам знаешь, что выдохся. Зачем продолжать?       — Если бы меня интересовало твоё мнение, я бы дал об этом знать. — Акаши схватил меня за грудки и встряхнул: — Из-за тебя меня отстранили от тренировок. До начала отборочных остался месяц. Я должен быть с командой.       Я презрительно фыркнула и в попытке освободиться схватилась руками за его запястья. Тщетно. Чтобы справиться со мной, много сил ему не требовалось.       — Думаешь, что сможешь одолеть Сейрин, если будешь тренироваться на пределе возможностей? У меня для тебя плохая новость, Сейджуро: ты просто доведёшь себя до истощения, и Ракузан на площадку отправится без капитана. Ты этого добиваешься?       Акаши молчал. Он знал, что я права. Сам понимал, что играет с огнём, но очень хотел стать лучше. Я не могла винить его за это, но боялась, что он навредит себе. А быть может, на подсознательном уровне, он этого и хотел, потому что боялся проиграть снова. Если не принимать участие в матче, то никому в голову не придёт сказать, что ты был недостаточно хорош. Сейджуро сильно подкосило прошлогоднее поражение, но я не подозревала насколько.       Эту догадку я не стала озвучивать. Было достаточно просто прийти к такому выводу и сделать всё возможное, чтобы помочь Акаши преодолеть возникшее препятствие. Даже если он был против.       Мои руки расслабились, прекращая все попытки высвободиться. Акаши продолжал испепелять меня взглядом, а мне оставалось надеяться, что он вскоре поймёт причину этого маленького предательства.       — Ты зациклился на результате. Так быть не должно. — Я говорила серьёзно, без тени насмешки или возмущения. Я старалась держаться с ним на равных, несмотря на положение зажатой в угол. Он должен был услышать меня. — Если хочешь сдвинуться с мёртвой точки, научись получать удовольствие от процесса. Я знаю, о чём говорю. Вспомни хотя бы о своём же друге Кисе. Он страдал тем же, чем ты сейчас, и заработал травму. Хочешь повторить его участь?       Акаши отпустил меня, но отнюдь не потому, что согласился с аргументом. Он просто был взбешён достаточно, чтобы сдерживать агрессивные порывы в мой адрес оказалось слишком трудной задачей. По крайней мере, в его глазах читалось именно это.       Я устало вздохнула. Спорить с упрямым капитаном было бесполезно. Пока он не успокоится и не обдумает всё хорошенько, достучаться мне не удастся. Конечно, оставлять его в таком состоянии было опасно, но так как причиной всему была именно я, решение ретироваться казалось единственным правильным.       Будучи полностью проигнорированной, я обошла Акаши и направилась в зал для выполнения своей повседневной работы. Капитан стоял неподвижно. Мне бы хотелось его утешить, но сейчас обнять его — всё равно, что лечь под движущийся танк.       Напоследок я всё же оглянулась на обиженку:       — Давай так, если через три дня отдыха ты всё ещё будешь считать мой поступок неправильным, то я до конца дней своих буду обращаться к тебе исключительно согласно статусу. — Акаши бросил в мою сторону косой взгляд, на который я только улыбнулась: — А если наоборот… Хм. В принципе, можешь даже не признавать этого вслух. Только как-нибудь дай знать, что у тебя всё в порядке.       Как я и предполагала уже с первых дней отдыха Сейджуро стало лучше. Он, конечно, ходил хмурый и постоянно зависал в кабинете для наказаний, играя в шоги сам с собой. Существование Хошино Мегуми им отрицалось полностью: он даже не здоровался. Мне же пока хватало терпения к любимому человеку, поэтому удавалось смотреть на возмутительное поведение парня сквозь пальцы. Однако на третий день, который пришёлся как раз на пятницу, Акаши по-прежнему меня игнорировал. Я насторожилась, но всё же была уверена, что его обязательно отпустит. ***       Утром выходного дня я, как обычно, готовилась выйти на пробежку, когда в дверь позвонили.       — Доброе утро! Хошино-сан?       Я на автомате утвердительно кивнула приветливо улыбающемуся молодому человеку. На нём красовался чёрный фартук поверх белой рубашки и классических брюк. Он попросил меня расписаться в бланке и передал небольшой букет. Поблагодарив курьера, я принялась оглядывать диковинку. Судя по всему, это был знак от Акаши, что злость отступила, и он готов к примирению. Но что-то меня смущало. Скорее всего, выбор цветов. Это был небольшой аккуратный букетик из нежно-розовых лютиков.       «Неспроста лютики… Это же Акаши».       Я поставила знак примирения в вазу и принялась гипнотизировать его. Какая-то мысль щекотала черепную коробку изнутри, но мне не удавалось за неё схватиться. На автопилоте я поднялась в бабулину комнату. Среди обветшалых стареньких энциклопедий нашлась одна интересующая меня — «Язык цветов». Разместившись на кровати, я принялась листать страницы, пока не открыла нужную.       «Вот оно что… — я мечтательно заулыбалась. — Чувства свои скрывает. Странное, но всё же признание».       Отправляясь на пробежку этим утром, я была по уши влюблена и до жути счастлива. Собственно на пробежке, когда я планировала поразминаться возле школы, меня ожидал второй подарок судьбы: свеженький как огурчик Акаши уже размялся, ожидая меня. Хотелось расплыться в лукавой ухмылке и начать подтрунивать над ним, но я быстро одёрнула себя. Подобные желания чреваты многочисленными переломами.       — Не ожидала тебя встретить в такую рань возле школы… — Я не стала спрашивать, что он тут делал, потому что и так знала. — И охота тебе было тащиться из дома чёрт знает куда?       — Я не так далеко живу, как ты думаешь.       Вдруг вспомнилось, как я больше двух часов ехала в его загородный дом, чтобы извиниться. На щеках появился румянец. Мне всё ещё было стыдно за тот случай. Акаши, будто прочитав мои мысли, ухмыльнулся, но ничего не сказал по этому поводу. Он лишь сунул руку в мирно покоящуюся на скамейке спортивную сумку и достал оттуда баскетбольный мяч.       — Ну давай посмотрим, чему там тебя учил Котаро.       Энтузиазма во мне поубавилось. Одно дело с Хаямой периодически поигрывать. Он вроде как благосклонность проявлял, не жаловался, что мои навыки ниже плинтуса. С Акаши было боязно пробовать. Не хватало ещё, чтобы он меня засмеял. Но всё же его предложение казалось любопытным. В итоге он надо мной даже не подшучивал.       Конечно, с Котаро нам было весело, а Сейджуро вёл себя как наставник. Вынуждена признать, что с ним мне было приятнее иметь дело, но сложнее. В отличие от взаимодействия с форвардом, на любые прикосновения капитана моё тело реагировало несколько иначе. Поэтому сосредоточиться на самом обучении оказалось делом не из лёгких. Урок длился ещё около часа или чуть дольше, после этого я пригласила Сейджуро к себе.       Пока я задержалась в прихожей, снимая обувь, Акаши преспокойно отправился на кухню. Ворча под нос, что этот демон ведёт себя как дома, я заглянула в дверной проём. Сейджуро хмурым взглядом изучал стоявший посреди стола букет лютиков. Он взглянул на меня лишь раз, после чего достал цветы из вазы и бросил в мусорное ведро.       — Зачем? — я вылупилась на него, открывая и закрывая рот словно рыбка.       Акаши окружала враждебная аура. Шестерёнки крутились, мозг усердно пыхтел… Вывод напрашивался один: цветы отправил не он.       Я была расстроена, удивлена и напугана одновременно. Не задавая вопросов, Сейджуро прихватил сумку и покинул помещение. Я было испугалась, что он собрался уйти, но ошиблась: вместо выхода, он отправился на второй этаж. Подойдя ближе к ведру, я бросила печальный взгляд на очаровательные цветы. Кто мог их подарить? Ведь я ни с кем из соседей не общалась, а в школе дружила только со старостой, которая была девушкой, да с тремя оболтусами из основного состава баскетбольной команды.       «Неужели Хаяма?»       В мыслях эхом прокатывалось прочитанное ранее в энциклопедии значение лютиков — «Я скрываю свои чувства».       В теории всё сходилось: наши отношения стали теплее, мы много времени проводили вместе после тренировок. Весь последний месяц после отбываемого наказания именно он сопровождал меня домой. И именно от него исходила инициатива научить меня играть в баскетбол.       «Акаши убьёт Хаяму! Порежет на мелкие кусочки! — Мои полные неподдельного ужаса глаза смотрели в пустоту перед собой. — Что же теперь делать?»       Перепрыгивая через ступеньку, я быстро добралась на второй этаж. Акаши уже давно скрылся за дверью моей комнаты.       — Ты за Котаро так боишься? — капитан склонил голову набок, изучая написанные на моём лице эмоции. В его глазах мелькнула угроза, и я подняла вверх ладонь, призывая успокоиться. Сработало наоборот: — Мне стоит обсудить этот вопрос с ним. Он чересчур увлёкся поставленной задачей. Как далеко он успел зайти?       Неприятная сцена скорой кончины товарища встала перед глазами, и я почти с мольбой взглянула на капитана-маньяка. Стало очевидно, что этот засранец попросту насмехался. Я раздражённо застонала, понимая, что он издевается надо мной в привычной манере. Но это вовсе не значило, что Хаяме ничего больше не грозит. Скорее даже наоборот.       — Вижу, ты почти полностью восстановил силы, — я притворно облегчённо выдохнула и улыбнулась. — Глумишься, как всегда…       Акаши ничего не ответил. Он подошёл ближе, почти вплотную. Холодный собственнический взгляд скользнул по моим губам. Длинные пальцы капитана поддели бегунок на куртке, плавно расстёгивая молнию. Я успела утонуть в его глазах, пока пыталась вспомнить, когда последний раз он хотя бы целовал меня.       «Слишком давно, однозначно, — я забила на подсчёты, когда его губы накрыли мои. — Стоит наверстать упущенное».