Охотник и жертва

      Появление брата было очень некстати. Конечно, после капитального облома днём ранее, когда всё предвкушение от нашей долгожданной встречи разбилось об острые скалы реальности, в душе поселилась страшная тоска по близкому человеку. Я скучала по нему. Несмотря на теплоту в отношениях с бабулей и отцом, именно Юичи принимал меня такой, какой я была. Он опекал, воспитывал, и всё же не предпринимал попыток исправить меня. Это подкупало. По уровню доверия он раньше стоял на первом месте. Сейчас его потеснил Акаши, но лишь ввиду того, что за время отсутствия Юичи произошло слишком много всего, о чём он не был осведомлён.       — Ми-чан, он тебя обидел? — вмешался Мибучи, заметив, что я пустила слезу. Его рука сжала плечо, чтобы привести меня в чувство. Баскетболист настороженно обратился к неизвестному: — Ты кто вообще такой?       — Брат, — коротко пояснил Юичи. — А сам-то кем будешь? Акаши?       От удивления я подавилась вертевшимся на языке вопросом о том, когда Юи успел вернуться. Понимание пришло почти сразу: наверняка отец уже поведал, что у меня появился парень. Какой стоило ожидать реакции на него? Акаши властный, наглый, эгоистичный… Авторитет один-единственный — он сам.       «Да уж, Юичи будет в восторге…»       Вдруг стало интересно, если поставить у стеночки Сейджуро и Рио, а брату дать ружьё с одним патроном, в кого бы он выстрелил? Скорее всего, именно гениальный мозг первого кандидата разлетелся бы от пули. Всё-таки моему бывшему он давно жаждал голыми руками пожать горло, и менять способ убийства не собирался.       — Мибучи Рео, — чуть смягчившись ответил баскетболист и поклонился брату. — Прошу прощения за вызывающий тон. Нечасто можно увидеть Ми-чан плачущей.       — Порядок, — Юичи кивнул ему и тут же перевёл взгляд на меня. — Ну показывай мне этого Акаши. Нам есть о чём поболтать, не так ли?       Я сглотнула ком в горле. Никаких тёплых объятий и сотни вопросов о том, как ему жилось в горах или чёрт знает где ещё. Никакой радости воссоединения… Меня ждала казнь. Повинуясь, я свесила голову и поплелась к тренировочному залу баскетбольного клуба, где как раз вовсю шла подготовка к товарищескому матчу.       — Придётся подождать, у него игра, — пристыжено сообщила я. — Перед Зимним кубком парни разве что по воскресеньям не играют, — прозвучало как оправдание.       Юичи не ответил. Я надеялась, что ему хватит благоразумия не вваливаться со скандалом в зал и пытаться вытрясти из капитана дурь на глазах у всех.       Мибучи шёл поодаль, периодически поглядывая на нас. Много ума не требовалось, чтобы заметить откровенно враждебный настрой брата по отношению к Акаши. Мибучи, совершенно очевидно, была любопытна причина. Вряд ли для такого уровня гнева достаточно одного лишь факта наших отношений. И это правда. Мне не нужно было спрашивать, чтобы знать наверняка, что Юичи уже побывал в бабушкином доме, где царило запустение. Обнаружив пустой шкаф, он как минимум удивился. О дальнейших действиях я могла только гадать. Звонил ли он родителям? Если так, то меня с уроков вывели бы под конвоем…       От упражнения по составлению логических цепей меня отвлёк голос брата:       — Как давно крысёныш Рио вернулся? А, сестрёнка?       Юичи, завидев впереди пункт назначения со снующими туда-сюда баскетболистами и зрителями, жестом велел нашему спутнику продолжить путь в одиночку. Рео напрягся, ведь приказы капитана нарушать опасно. Только вот, что он мог противопоставить моему брату? Парень обречённо покачал головой, понимая, что наказания ему никак не избежать.       — Как ты узнал? — спросила я, когда Мибучи скрылся за дверями спортзала.       — Учитывая, что в приёмной директора меня послали почти прямым текстом…       И до меня дошло. Он наверняка хотел сделать то, что ранее умудрился провернуть мой бывший. За день ни секретарь, ни директор никак не могли забыть внешность моего «брата», и, должно быть, насторожились, когда объявился ещё один, и под тем же именем. Юичи, конечно, познавал дзэн и всё тому подобное, попутно обучаясь контролю над эмоциями, но несмотря на многолетние практики, сейчас ему с трудом удавалось сдерживать гнев за скрещёнными на груди руками и сжатыми челюстями. Где-то промелькнула мысль, что на пару с Акаши они порвут Рио в клочья. И мне их удержать никак не удастся.       «Для целостности картины можно добавить ещё и Хаяму…»       Придурок Кондо даже не подозревал, что из нападающего превратился в мишень для самых опасных людей в Киото.       — Юи, поверь, я к его появлению непричастна, — голос предательски дрогнул, стоило погрузиться в воспоминания о минувшем дне. — Я не знала, что это он. Не имела ни малейшего понятия.       Мне было стыдно смотреть на брата, поэтому я отвернулась. Сам же Юичи ненадолго замолчал.       — Знаешь, у меня накопилось очень много вопросов. — Брат выписал мне увесистый подзатыльник. Хватаясь за голову и бросая обиженный взгляд на него, я отступила. — Но перед тем, как задать их, я хочу познакомиться с одним из ключевых персонажей этой весёленькой истории. Вперёд! — сурово скомандовал он и подтолкнул меня ко входу в зал.       Радовало, что он хотя бы не пнул под зад — так эффектно перед своим парнем я ещё не появлялась. Продолжая строить обиженную моську, я повела брата на трибуны. Акаши моментально обратил внимание в нашу сторону. Красноречивым жестом отсечения головы ладонью я сообщила ему, что всё очень плохо. Капитан отнёсся к этому безразлично. Точнее, со стороны казалось именно так.       Прозвучал сигнал и парни разыграли мяч. Нашими противниками была команда из префектуры, которая по прогнозам, несомненно, должна была попасть на зимний турнир.       — Кто из них твой Акаши?       — Четвёртый номер, — кивнула я в сторону нужного игрока, но действие казалось бессмысленным, так как парни на месте не стояли и невероятно быстро носились по площадке, — капитан команды.       Юичи хмыкнул, скривившись, будто не ожидал, что мне удалось захомутать парня, который занимает подобный пост.       — Резвый, — прозвучала сухая оценка навыков Акаши. Братец осуждающе посмотрел на меня и добавил: — А учитывая, что дома ты больше не живёшь — даже слишком.       Краснея как помидор, я отвернулась:       — Не без причины. После матча мы тебе всё объясним.       — Объясните? — Юичи закатил глаза. — Жду с нетерпением.       На протяжении всего матча два человека с площадки то и дело поглядывали в нашу сторону. Хаяма насторожено воспринял неизвестную личность, но старался сосредоточиться на игре, принимая безразличие капитана за подтверждение моей безопасности. Вторым подглядывающим оказался Мибучи, который с удивлением обнаружил, что форвард как-то слишком заинтересован в моём спутнике. Гораздо больше, чем капитан. Последний, к слову, полностью игнорировал присутствие Юичи. Благо, он неоднократно видел фото моей семьи, и узнать брата ему не составило труда. Хотя бы тут обошлось без проблем.       Лишь по окончании матча, когда команды выразили друг другу благодарность, наш капитан раздал несколько указаний и отправился к нам на трибуны.       — Помоги Шоте отнести документы на подпись, — холодно скомандовал Акаши, даже не удостоив меня взглядом. — После этого проведёшь пробный экзамен для Эйкичи.       Я часто заморгала, не понимая, зачем он решил выпроводить меня в преддверии серьёзного разговора с представителем моей семьи:       — У нас сегодня нет занятий, — настойчиво напомнила я.       — Уже есть.       — Кто сказал?       Капитан всё-таки наградил меня своим испепеляющим взглядом:       — Я сказал, — его приказной тон как удар под дых. Я лишь открывала рот, не в силах вновь выразить протест. Ему пришлась не по душе моя медлительность: — Мегуми, ты забыла о своих обязанностях? Смею заверить, пункта «перечить капитану» в их списке нет. Отправляйся к Шоте, а затем — к Эйкичи. И не вынуждай меня повторять снова.       — Прекрасно! — процедила я сквозь зубы, и обида вперемешку со злостью одержали верх над замешательством. Прежде, чем уйти я обратилась к брату, которого зрелище явно позабавило: — Он весь твой. Развлекайся.       Внизу меня окликнул озадаченный Хаяма. Рявкнув «не сейчас», я, меча искры из глаз, отправилась за Хигучи. Сложно передать степень обозлённости на Акаши в тот момент. Я даже понадеялась, что Юичи отработает пару ударов на его аристократической достойной быть высеченной из камня прекрасной физиономии. И остальные части тела тоже, пожалуй, следовало отбить… Вместе с желанием вот так отделываться от меня. Вообще-то это был мой брат, моя жизнь и мои проблемы. Акаши бесцеремонно выставил меня за дверь собственного существования. Манипулятор. Эгоист. Засранец. ***       — Ты чё, Хошино? — Небуйя с подозрением косился в мою сторону, когда мы искали свободную от дежурных аудиторию для проведения тестов.       Отвечать не было желания. Я была в бешенстве и не могла перестать думать, что же такого решил наговорить Акаши моему брату, что мне всё-таки прилетел словесный пинок под зад? Хотелось придушить его за это. Хотя, быть может, так он наказал меня за закрытую дверь спальни? Вполне в духе Акаши. Только во время первой встречи с моим братом проворачивать подобное не стоило. О чём он только думал?       «Юичи с него скальп снимет…»       — Долго ещё? — раздражённо спросила я, не прекращая топать ногой от нетерпения. Небуйя будто назло ковырялся в заданиях уже полтора часа. Я не выдержала и взмолилась: — Ну напряглись! Ты же можешь, я знаю…       Эйкичи сцепив зубы, продолжал пялиться в листок: — Достали оба. Этой подавай быстрее, тому — медленнее. У меня вообще планы на сегодня были!       — Что?       — Что? — тупо переспросил центровой.       Баскетболист практически позеленел, что удивительно при его смуглой коже. Весьма красноречивая реакция. До меня дошло: Акаши приказал Небуйе тянуть резину как можно дольше. И он это успешно делал, пока не проболтался. Узнав об этом, я намеревалась забить на отданный приказ. Сколько интересного мог бы услышать о себе наш капитан, окажись он вдруг рядом. Я плевалась оскорблениями и шипела проклятия. Немногие ученики, которые по тем или иным причинам оставались в школе, встречая меня в коридорах, чуть ли не в ужасе пятились и вжимались в стены. Мне было плевать. Я собиралась оторвать гениальную голову своего возлюбленного и повесить её дома над камином. Не имело значения, что у меня нет камина.       — Где этот гад? — голос звучал слишком спокойно, чтобы сочетаться с, уверена, пылающим в глазах адским пламенем.       Застигнутый врасплох Хаяма потерял дар речи. Я повторила вопрос дословно, добавляя в интонацию чуть больше эмоциональной окраски.       — Ушёл, — форвард недоумённо моргал, не понимая, что привело меня в бешенство. — То есть, они оба ушли. Примерно полчаса назад.       Несмотря на весь запал, я растерялась:       — Как оба? Куда?       Котаро красноречиво пожал плечами, демонстрируя, что в курс дела его не ввели, но тут же переменился в лице. Блондин расслабленно сунул одну руку в карман брюк. Он постоял так недолго, а потом вскинул свободную руку, тыча мне указательным пальцем в лицо. Движение было настолько резким, что я невольно отшатнулась.       — Жду объяснений, — сурово напомнил он. — Что за хрень происходит?       «Хороший вопрос. Сама хотела бы знать».       Однако сейчас мне было не до объяснений, поэтому я вознамерилась попросту уйти. Хаяму это категорически не устраивало. Он бесцеремонно закинул меня на плечо и, полностью игнорируя яростный протест, понёс в кабинет тренера. После этого я даже не сомневалась, что Акаши ушёл далеко и надолго. Несмотря на их открытый враждебный настрой, такого физического контакта в присутствии капитана форвард себе не позволил бы. Единственным свидетелем в опустевшем зале оказался любопытный и слишком многое подозревающий Рео, но он вряд ли решил бы настучать на товарища.       В кабинете тренера Котаро приглушенно выругался, получив от меня коленом в ребро. По всей видимости, он решил, что я не захочу говорить по собственной воле, поэтому в следующий момент он заботливо усадил меня поверх металлического шкафчика. Слезть с такой высоты было задачей не из лёгких. Я фыркала, кривилась и всё же вынуждена была смириться с тем, что разговора не избежать.       — Ми-чан, пока не расскажешь всю правду, я тебя не опущу.       Что оставалось делать? Открыться перед Сейджуро было крайне тяжело, но наши отношения предполагали предельную откровенность. А вот с Хаямой… Да, тут, наверное, дело обстояло сложнее. Он бы вряд ли отвернулся от меня после раскрытия правды, и всё же обнажать старые шрамы я не хотела.       Я обречённо вздохнула:       — Он очень плохой человек… — начала я издалека, но по взгляду Котаро становилось ясно, что о характере нападающего он и без пояснений догадался. Я обречённо свесила голову: — Год назад мы встречались…       Нервный смешок баскетболиста помешал мне договорить:       — Хошино, ты не шутишь? — Хаяма ошарашенно вылупился глаза. Спустя секунд пятнадцать парня одолела смесь обиды с раздражением: — Слушай, я понимаю, что о вкусах не спорят… Но, по крайней мере, теперь понятно, почему у Акаши шансов больше, чем у любого адекватного парня.       — Пожалуйста, не надо так, — голос поник, и я пристыжено отвела взгляд. Я понимала, что именно обижало Котаро, но мне было так неприятно, что капитана из-за сложного характера и присущей ему отчуждённости понижали до уровня одноклеточного Кондо: — Ты понятия не имеешь, какой Сейджуро на самом деле. Кто бы и что бы не говорил — даже он сам — а я видела своими глазами его настоящего. Он благородный и заботливый. И не монстр, как ты считаешь. И не псих. И вообще, идите к чёрту со своими обвинениями! Это мой выбор. Кого хочу — того люблю. Мне не нужно ни твоё одобрение, ни чьё-либо ещё. Понятно?       Уровень стыда опустился ниже плинтуса, а вот возмущение вдруг зашкалило. Хаяма не находился с ответом. Да и не было ему куда вклинить свои комментарии в нескончаемый поток словесного поноса.       Останавливаться в планах не было, и я продолжала:       — Ты даже представить не можешь, через что я прошла в своё время. Акаши знает поимённо всех тараканов в моей голове и каждого скелета в шкафу. Я доверяю ему больше, чем себе самой, — я принялась ёрзать, пытаясь хоть как-то спуститься на пол. Пыхтя и сбиваясь, но всё же претензии я продолжала предъявлять: — Ты мне дорог, Котаро, даже очень. И не хочу тебя обижать. Но если ты намерен и дальше влезать в вопросы, которые тебя никак не касаются, нашей дружбе придёт конец.       Я злобно выдохнула и всплеснула руками, понимая, что без посторонней помощи останусь сидеть на шкафу до конца дней своих. Хаяма на выручку не спешил. Он выглядел немного потерянным, но, даже после всего сказанного, ничуть не обиженным. Туповатое выражение лица форварда вынуждало теряться в догадках. Он либо ни черта не понял. Либо всё-таки понял, но просто не знал, как вести себя дальше.       — Тот урод, которого ты видел… Не хочу и не буду вдаваться в подробности, но он оказался тем ещё подонком. Благодаря его стараниям я попала в больницу, — я всё же вернулась к основной теме разговора. — После этого он пропал с радаров. — Голова вдруг налилась свинцом под грузом воспоминаний. — Этот человек не мог просто так объявиться в Киото… Тем более, после всего, что произошло год назад, ему хватило бы ума держаться от меня подальше.       Котаро задумался на какое-то время, после чего вздохнул и подошёл к моему «пьедесталу»:       — Ми-чан, — негромко позвал парень, когда мои ноги коснулись пола. Форвард наклонился так близко, что наши губы почти соприкоснулись: — Я бы мог тебя поцеловать прямо сейчас… Чёрт, как же я ненавижу Акаши.       Хаяма выдохнул и чмокнул меня в лоб. Его привычная озорная ребяческая улыбка почти полностью смыла неприятный осадок от неудобного разговора. Он крепко обнял меня. Это не было пошло, и даже по настроению я не могла сказать, что он переступал черту. Нет, это были дружеские объятия, на которые я не могла не ответить. — Спасибо, что обернулся. Ты даже не представляешь…       Договорить мне не дал Хаяма, так как его вдруг одолела жажда превратить меня в лепёшку своими сильными ручищами:       — Не думай об этом. Тот парень не жилец. Сама должна понимать.       — Уже вижу заголовки «Киото Шимбун», где на первой полосе будет красоваться статья, содержание которой достойно сюжета Стивена Кинга…       Хаяма вновь хохотнул и отпустил меня. Странный разговор и не менее странный его итог. Но стало как-то легче. ***       Пока мы убирали бутылки и полотенца со скамеек в зале, к нам с нянькой в лице Котаро присоединился третий неожиданный товарищ:       — Сейджуро?       Было сложно скрыть удивление, потому что как бы я не ждала, а вместе с ним не появился брат. На долю секунды мне показалось, что Акаши уже отправил его тело на дно реки, но я тут же отмахнулась от подобных мыслей. Каким бы крутым и сильным не оказался мой парень, а братец далеко не слабак, и без боя не сдался бы.       — Нам пора, — холодно скомандовал капитан, одаривая своего форварда негодующим взглядом.       Хаяма хоть и принял поражение окончательно и решил отступить, но просто по привычке не мог упустить шанс посоперничать с Акаши хотя бы взглядом.       — Ох, не начинай, Котаро, — я ткнула блондина под рёбра, отчего тот подскочил и взвыл. — До завтра!       Я изо всех сил старалась продемонстрировать лёгкость и веселье, но улыбка на лице больше походила на нервную гримасу. Хаяма не купился, но вмешиваться не стал.       — Где Юичи? — Я дёрнула Акаши за локоть, вынуждая остановиться, когда мы шли по аллейке к припаркованному автомобилю. — Что между вами произошло?       — Диалог, Мегуми, — Сейджуро улыбнулся одними лишь уголками губ, — между нами произошёл диалог.       Парень жестом велел продолжить путь, и лишь оказавшись в машине, он дополнил ответ:       — Ты возвращаешься домой. Юичи теперь будет жить в Киото и присмотрит за тобой, пока я занят другими делами.       — Что ты ему рассказал?       Акаши и бровью не повёл, оставаясь полностью беспристрастным:       — Всё.       Я переспросила, и получила небольшое снисходительное объяснение. Оказалось, Сейджуро поведал моему братцу абсолютно всю правду без утайки: о нашем с Акаши вынужденном сожительстве; о «тайном поклоннике»; о причинах, по которым мы были вынуждены скрывать факт преследования ото всех… К каким бы доводам не прибегнул мой гений — в меньшее, чем гипноз я поверить не могла — а Юичи принял нашу сторону. Но уточнил сроки: до конца учебного года мы должны были решить проблему и найти виновного. Хотя, как я догадалась, сроки были поставлены лишь для устрашения, потому что вряд ли кто-то из них был уверен, что в новой школе, где не окажется Акаши и моих телохранителей из баскетбольного клуба, я буду в безопасности.       Упаковывая свои вещи, я ощутила высшей степени отчаяние. Акаши это заметил.       — Ты же не хотела жить со мной под одной крышей… — Парень уселся рядом со мной на пол и усмехнулся, отбирая кофту, которую я складывала, по меньшей мере, минут пять. — Тебе так понравилось здесь?       — Не здесь, — я запустила пальцы в алые волосы и взъерошила их, создавая настоящий хаос, — а с тобой. Мне будет этого недоставать…       Акаши довольно сдержанно принимал массирующие движения пальцев, но я по глазам видела, что ему эти ощущения очень нравятся. В итоге он просто снова сдался, уложив голову ко мне на колени. Захватывающее дух зрелище: подобревший дикий зверь.       — В будущем, мы повторим этот опыт. — Сейджуро приоткрыл один глаз, и лукавая улыбка заиграла на его губах. — Ты ведь собираешься поступать в Токио?       И я была не против. Оставалось надеяться, что он не планировал заставить меня жить в том ужасном доме, в котором я однажды побывала. Главным соблазном в разделении крыши над головами было именно уединение. Если мы будем предоставлены друг другу — я бы согласилась на что угодно. ***       Юичи с нескрываемым раздражением следил за парнем, который помогал мне занести в дом вещи. Что бы ни сказал ему Акаши, а из всего брат одобрил лишь нашу позицию в отношении преследования и вариантов решения этой проблемы. Мой парень ему не нравился. Это было ожидаемо: Юичи терпеть не мог заносчивых ребят вроде Акаши. А последний так-то был королём среди самоуверенных задниц. Я и сама не до конца привыкла к этому. И если Юи до сих пор не предпринял попытку лишить жизни гения старшей Ракузан, то это было сродни чуду.       — А где все мои чаи и травы? — я растерянно таращилась в кухонный шкафчик, на полках которого были аккуратно расставлены пустые баночки и коробочки.       Акаши и бровью не повёл, выдерживая тяжёлый взгляд брата:       — Выброшены, — коротко ответил он, скрещивая руки на груди. — В твоём доме побывал посторонний, и было бы глупо не предположить, что любые пищевые продукты могут оказаться испорченными.       — Сейджуро, это паранойя.       — Это здравый смысл, Мегуми.       Я закатила глаза. Хотелось сбежать от этих двоих под предлогом похода в магазин, но я не могла по двум причинам: опасный преследователь и домашний арест. В последнем вообще не было никакого смысла — я и так из дома ни ногой, но Юичи посчитал необходимым поставить меня в жёсткие условия, чтобы хоть как-то наказать.       — Я схожу за продуктами, — Юичи встал из-за стола, первым прерывая зрительный контакт с неугодным ему баскетболистом. Прежде, чем покинуть кухню, он вновь бросил угрожающий взгляд на Акаши: — Коснёшься Мегуми хоть пальцем, и я тебя в бараний рог скручу.       Сейджуро выглядел абсолютно безмятежным:       — Не думаю, что твои угрозы уместны, — парировал он. — Мы этот вопрос выяснили: обидеть твою сестру в мои планы не входит. Не понимать с первого раза — это ваша семейная черта?       Мои глаза полезли на лоб. Акаши, конечно, тот ещё кретин, но чтобы вот такое себе позволять… Это что вообще было? Парни выглядели так, будто не хватало лишь одного слова, чтобы они предприняли попытку разорвать другу друг глотки. Юи бесился, а Сейджуро этим наслаждался. Я же пребывала в ужасе от происходящего.       — Я не о том, — брат говорил с презрением, — малолетний извращенец.       — Какие-то проблемы? — Акаши нагло ухмыльнулся. — Возраст согласия в Японии тринадцать лет. О каком извращении речь?       Я подавилась водой, которую пила, превращаясь в фонтан:       — Придурки!       В край офигевший капитан ликовал. Он умудрился одной репликой довести до белого каления сразу двоих Хошино. Только ему не стоило так радоваться. Вместе с братом мы и непобедимого Акаши кое-как да одолели бы. Возможно…       Юичи поспешил покинуть дом пока желание разбить голову моему возлюбленному не взяло верх. О каком там самоконтроле и многолетних тренировках я говорила? Братец скрежетал зубами и норовил полезть в драку, будто он такой же шестнадцатилетний мальчишка как и Сейджуро.       В отсутствии старшего брата я то и дело сверлила гневным взглядом на удивление расслабленного Акаши. Разговаривать с ним не было ни малейшего желания. Да и чуть позже, разбирая пакеты с продуктами, в адрес Юичи я только фыркала, когда он командовал, что и куда раскладывать.       — Я тут полгода одна жила, уж разберусь как-нибудь!       Откровенно насмешливое выражение лица брата отчётливо сообщало, что самостоятельной меня никто не считал. После очередного бесполезного комментария по типу «Вот этот белый песочек пересыпь в коробку с надписью «сахар», поняла?» я не выдержала и запустила в голову брата мокрую намыленную губку из раковины.       — Юи, ещё одно слово, и в тебя полетят ножи, — пригрозила я, демонстративно выдвигая ящик со столовыми приборами. Акаши, всё это время безразлично попивающий свой чай, лукаво улыбнулся, за что оказался награждён предупреждающим взглядом: — Лучше молчи. Или тоже получишь.       — Не убедила.       Я вновь закатила глаза. Если эти двое вдруг подружатся, то моя психика накроется медным тазом.       Взгляд Юичи упал на ножницы в открытом ящике. Он задумчиво взъерошил отросшие волосы и без лишних слов достал их, молча предлагая обкарнать его, как раньше. Со вздохом я убрала кухонные ножницы на место и принесла из ванной более подходящие для стрижки. Сейджуро вновь занял позицию молчаливого наблюдателя.       Брат, внезапно повернулся лицом ко мне, благодаря чему чуть не лишился уха:       — Не понимаю, какого хрена Рио объявился, — задумчиво протянул он. Я с нажимом вернула его голову в исходное положение, на что тот лишь хохотнул: — Нет, ну правда. Нехрен ему делать в Киото. Просто так на огонёк заглянул? Вряд ли. Разве что он грёбаный сталкер. Но я лично в это верю с трудом.       Акаши вертел в руках опустевшую чашку, пока ему окончательно не надоело изучать её:       — Я тоже думал об этом, — Юичи напрягся, вновь попадая под прицел холодного взгляда капитана. Акаши продолжал: — Я уверен, что он здесь по вине преследователя Мегуми. Это очевидно. Меня волнует другой вопрос: как? Наши мнения сходятся, и я склонен считать Рио жалким насекомым, но мотивов мстить Мегуми у него нет. Так как же преследователю удалось призвать его к помощи в подобном деле?       И Акаши был прав. После того, как меня вновь стали отпускать в школу, Кондо приходил, чтобы поговорить. Насколько я знала, он хотел замять ситуацию. От стыда, или же он просто боялся проблем — значения не имело. Факт оставался фактом: ситуацию с отравлением спустили на тормозах, и Рио незачем было меня запугивать. Тем более, спустя столько времени.       С обновлением причёски брата было покончено. Прописав напоследок несильный подзатыльник Юи, я собралась было избавиться от следов преступления, но бросила взгляд на Акаши, который, к слову, тоже недурно зарос.       — Хочешь? Конечно, если не боишься остаться лысым… — я демонстративно клацнула ножницами, отчего парень слабо улыбнулся. Кивнув в знак согласия, Сейджуро поспешил отдаться в руки новоиспечённого стилиста. — Как коротко стричь?       — Без разницы.       Пока я перебирала алые пряди, Акаши щурился, растягивая тонкие губы в довольной полуулыбке. Хорошо хоть не зубоскалил, потому что у Юичи и без того вот-вот должен был повалить пар из ушей.       — Есть адекватные теории? — раздражённо спросил Юи, возвращаясь к основной теме беседы. — У меня по нулям.       Сейджуро презрительно хмыкнул, будто и не ожидал от него демонстрации интеллекта:       — Не исключено.       Капитан не спешил вдаваться в подробности, и хранил молчание пока я не оповестила его, что в мире стало на двух лохматых йети меньше. Зарываясь пальцами в уже более-менее опрятную шевелюру, Акаши обратил взгляд на меня:        — Если предположить, что преследователь не связан напрямую с твоим прошлым, как ещё он мог узнать о существовании Рио? Подумай, кому и когда ты об этом могла проговорится? Быть может, ты рассказывала Хотару?       — Нет, об этом я не распространялась, — я категорически покачала головой. — Кроме моих друзей, тебя и Юичи никто не в курсе. Ну и теперь эту историю поверхностно знает Котаро.       Акаши вздохнул, потирая переносицу:       — Думай ещё.       Взгляд капитана сосредоточился на точке в центре кухонного стола. Мелькнула мысль, что ему не помешало бы в такой момент напряжённый засесть за партией в шоги, чтобы легче переваривать поток мыслей. Увы, у бабули были только шахматы. Прежде чем я успела задуматься о том, не стоит ли предложить парню сыграть, как он выдохнул и напрягся всем телом. Я в недоумении наблюдала, как он сжал челюсти в безмолвной ярости.       — Мегуми, что в этом доме связано с Рио? — Акаши избегал смотреть на меня, но от его голоса мурашки шли по коже. — Если кто-то бывал в этом доме и до того, как мы узнали о факте вторжения… Что он мог найти? Фото? Письма?       Я внутренне похолодела, когда фантазия услужливо нарисовала прячущегося за стенами гостиной маньяка, пока я в это время музицировала.       От Юичи так и вовсе исходила гнетущая атмосфера:       — Я отцу выскажусь… Как ему только в голову пришло отправлять тебя сюда одну?       Акаши пробормотал, что того же мнения на этот счёт. Я лишь развела руками, напоминая, что «заботу» обо мне переложили на плечи соседки. Прозвучавшее с недоверием «ну да, как же» красноречиво указывало на уверенность Юи в безрассудстве родителей.       — Нет у меня ни фото, ни писем. Говорю же, тут без вариантов.       Акаши смерил меня негодующим взглядом:       — Когда я спрашивал, где мог слышать твою игру на фортепиано, ты тоже утверждала, что нигде и никак. Думай, Мегуми, думай. Ты явно что-то упускаешь.       Мозг постепенно закипал от напряжения. Я устала думать. К тому же, у меня действительно не было ничего: распечатанные фото были давно выброшены, цифровые — удалены, писем Рио не писал, открыток на рождество не присылал. Никаких вариантов. У меня от него кроме печальных воспоминаний ничего не осталось.       — Вот чёрт… — пробормотала я, взглянув на дверной проём. — Только не это.       Я пулей вылетела из кухни, направляясь к чулану. Одну за другой я доставала коробки из-под вещей, которые разобрала в начале учебного года.       «Воспоминания… Ну конечно! Как я могла забыть об этом?»       Я, не переставая, сокрушалась над собственной забывчивостью. Что бы там ни говорил Акаши, а память у меня была дырявая.       — Его нет… — поражённо пробормотала я, покончив с осмотром последней коробки. Мой растерянный взгляд скользил по двум недоумевающие лицам брата и парня: — Дневник украли.       Акаши первым нарушил напряжённое молчание:       — И что там было записано?       Понурив голову, я уставилась в пустое картонное дно:       — Слишком многое… — В памяти всплыл вечер одного из первых дней в Ракузан, когда я перечитывала всю ночь записи о прошлом. — Там целый кладезь компромата: Рио, Хикари… Да всё подряд. В конце концов, это же дневник.       Брат нахмурился пуще прежнего и, чтобы не наговорить лишнего, отправился в прихожую — он собирался прогуляться, как всегда делал, если гнев брал верх над трезвым рассудком. Прежде, чем покинуть дом, он через плечо бросил Акаши, чтобы тот не сводил с меня глаз. По моему скромному мнению, не было нужды просить об этом, так как пристальный взгляд капитана и без того был прикован ко мне. Могу поклясться, что затылок чуть ли не дымил, когда его глаза прожигали в нём дыру. Первая его попытка заговорить отклика не получила, а я так и продолжала с каменным лицом складывать разнообразное бесполезное барахло обратно в коробки. Акаши ещё немного подождал, после чего просто начал помогать мне убирать всё на прежние места. Картонная Пизанская башня была вновь возведена в кладовой, и я с неспокойной душой закрыла дверцу.       — Я в заднице…       Акаши хмыкнул, убирая руки в карманы. Он отвёл взгляд в сторону и задумался. Тики часов раздавались всё громче и от этого голова готова была взорваться.       — Мы.       — Что? — переспросила я, отвлекаясь от раздражающего нервы звука.       Акаши усмехнулся и заключил меня в объятия:       — Мы в заднице, Мегуми.       Почему-то замечание капитана показалось мне забавным. Негатив отступил и я, не удержавшись, засмеялась. Зайтись в истерическом хохоте помешали чужие губы.       Оторваться друг от друга оказалось непросто. Чем длительнее был поцелуй, тем горячее становился воздух вокруг. Однако прежде, чем нас переклинило на более откровенные действия, на пороге дома возник брат.        — Я вам не помешал? — холодно поинтересовался он.       — Ещё как, — насмешливо ответил Акаши.       Полностью игнорируя нешуточные шансы спровоцировать над собой физическую расправу, мой капитан с демонстративной жадностью прижал меня к себе, целуя на прощание.       Испытывая садистское наслаждение, Акаши отстранился:       — Пожалуй, мне пора, — он коротко взглянул на Юи, получая очередной повод погладить своё эго. Похоже, больше, чем надо мной, ему понравилось издеваться над моим братом. — Ещё увидимся.       — Не задирай нос, сопляк, — злобно процедил Юи, но всё-таки отступил в сторону, позволяя Сейджуро беспрепятственно уйти.       Я ошарашенно пялилась на братца, который не сводил глаз с входной двери даже после того, как капитан баскетбольной команды закрыл её с обратной стороны.       — Напыщенный ублюдок, — процедил он сквозь зубы, уделяя наконец-то внимание младшей сестре. Взмах мощной руки Юичи вынудил зажмуриться в ожидании очередного поучительного подзатыльника. Вместо удара он лишь потрепал меня по волосам, создавая гнездо на голове: — Если бы этот парень не сказал мне, что любит тебя, я бы его давно прикончил.       — Что он тебе сказал?       Юичи лишь негромко засмеялся и удалился, сообщив, что мне ещё предстоит готовить ужин, а задушевные беседы могут и подождать.