Охотник и жертва

      Когда я проснулась, на город давно опустился вечер. Часы показывали без пятнадцати восемь. Понежившись ещё пару минут, я выползла из-под одеяла. Головная боль отступила, а давление, судя по всему, пришло в норму. Похоже, достаточно было элементарно выспаться.       Я потянулась — грациозно как кошка, но только наоборот — и поплелась, спотыкаясь, к зеркалу. Отражение ничуть не порадовало: на голове красовалось беспорядочно свитое гнездо, под глазами залегли тёмные круги. Лицо было серое, измученное. Я походила на призрака.       — Жу-уть…       Спасти меня мог только душ. Течение времени замедлилось. Я сама не заметила, как проторчала в ванной до девяти. И жесть как оголодала к тому моменту. А ведь ужин ещё нужно было приготовить. Переодевшись в свежую одежду, я поплелась на кухню. Только вот вспомнила по пути, что обещала перезвонить отцу. Так и зависла у зеркала, пока телефон щекотал нервы длинными гудками.       — Не Сазаки Нодзоми, конечно, но и не Кровавая Мэри, — с удовлетворением подметила я. — Это однозначно прогресс!       Пока отец с ответом не спешил, я продолжала крутиться перед зеркалом, проверяя визуальные проявления безостановочного поглощения мороженого. Лишние килограммы набирались от одной только мысли о сладком.       — Грудь бы так росла, как задница!       Я опечаленно вздохнула и криво улыбнулась своему отражению. Печальная правда жизни: я из числа тех, кому парни на самом деле смотрят в глаза, потому что больше им смотреть некуда. Я отпустила футболку, переставая воображать, как бы смотрелся размер посолиднее, и отправилась с родной неполной «двоечкой» заедать горе.       Не сказать, что меня не устраивала внешность. Фигура-то в порядке: не худощавая, но стройная, пусть ради этого и приходилось попотеть на пробежках. Учитывая мою любовь к фисташковому, к этому было легко привыкнуть. Хоть какая-то полезная привычка. Помимо прочего, генетика решила отыграться на мне по полной, припомнив сколько-то там «пра-» бабкину слабость к иностранцам: из всех последующих поколений «чистых» по части внешности японцев, зелёные глаза достались именно мне. Ну просто джекпот! А ведь каких-то лет десять назад меня бы за такое загнобили. Однако в современной Японии метисы стали чем-то обыденным, не вызывающим агрессии, и мне действительно не на что было жаловаться. В остальном же, если не брать во внимание цвет глаз, я почти ничем не отличалась от девушек моего возраста: невысокая, бледная, темноволосая. Не королева красоты, но и пакет на голове носить не обязательно.       Отец так и не отозвался: поначалу абонент не отвечал, потом стал сбрасывать, а после третьей-четвёртой попытки дозвониться он мистическим образом оказался вне зоны доступа. Возможно, деловая встреча. Или что-то около того.       Хошино Ясухиро по жизни в делах. Без шуток. Он занят всегда. Не работает только когда спит. И то не факт! Иной раз этот его нездоровый трудоголизм доходил до абсурда. К примеру, на втором году начальной школы он забыл забрать меня после занятий. То есть я прождала его до семи вечера. Повезло ещё, что зима в тот год выдалась тёплой, иначе я бы окоченела. Конечно же он не делал этого намеренно. Крах компании, вагон проблем, финансовое положение на грани банкротства — уже тогда я понимала, что у нас в семье всё не так просто. И я почти не сердилась. Почти. Было только обидно провожать взглядом затылки одноклассников и просить охранника напомнить родителям о моём существовании.       Из-за занятости родителей нас с братом на все каникулы отправляли к бабушке в Киото. Наверное, именно по вине этих не похожих друг на друга людей, мой характер в каком-то смысле раскололся. Хотелось и до посинения играть вальсы, и с мальчишками во дворах хулиганить. Комбо! Огромным минусом для родителей было то, что мои коленки, можно сказать, не заживали никогда, а остальные части тела пестрили синяками всех возможных оттенков. Воспитать из меня «леди» отчаялась даже решительно настроенная мать. О, она приложила максимум усилий, и какие-то из уроков этикета успешно сохранились в моей пустой голове, но успехом это не назвать. Поэтому мы и не ладили. Маму категорически не устраивали мальчишеские манеры, благодаря которым мои шансы на светлое будущее стремились к нулю (исключительно в её понимании, мне-то самой ничего не мешало). И всё же мамуля продолжала пичкать меня вагоном бесполезно-необходимых знаний — на случай, если вдруг кто-то согласится на мне жениться. Ну, чтобы замаскировать невоспитанность. Ненадолго. Хотя бы до первой брачной ночи.       Тяжёлый вздох сорвался с губ. Я отложила телефон, однако моргнуть не успела, как пришло новое сообщение. Оно было от Хагивары Рейко — моей лучшей подруги.       — Йо? Рей, да ты неандерталец даже больше, чем я…       Скупое приветствие вызывало тёплое, уютное чувство в груди. Честное слово, на фоне всего, что произошло со мной за последний месяц, этого «йо» оказалось достаточно, чтобы на глаза навернулись слёзы. Как же сильно я соскучилась по дому.       Я умылась холодной водой, чтобы прогнать внезапно накатившее сопливое настроение, и набрала номер Хагивары. Долго ждать не пришлось: после первого же гудка на звонок ответили. На том конце провода послышалась возня. Я всё не могла понять, мне ответила подруга, или задница, которую она умостила на свой видавший виды гаджет.       — Придурок, отвали! — взвизгнули мне в ухо. Кажется, это действительно была Хагивара. — Она мне позвонила, а не тебе. В жопу иди, понял?!       В этом вся Рейко. И имя посланного в жопу я тоже знала, потому что в нашей скромной тусовке парень был всего один — Фукуи Таро, он же бабник и, как уже было озвучено, придурок.       — Детишкам пора менять подгузники и укладываться спать, — сладко пропел второй и тоже вполне узнаваемый голос, — а я пока поболтаю с Мегуми.       Раздался звук бьющегося стекла. После отчаянного воя «Это была бабушкина ваза!» и локация стала известна — ребята зависали дома у Рейко. Значит, оба её родителя ушли в ночную смену. В противном случае к Рей столько народу ни за какие коврижки не пустили бы. Было похоже, что битва за телефон ожесточилась, потому что разбилось что-то ещё, а сотовый с грохотом свалился на пол. У меня аж мозги встряхнуло.       — Кто-нибудь? Эй?       — Как прошёл твой первый день? — спустя какое-то время мягко спросила Чоу. Не удивительно так-то, что в войне за телефон победила именно она. Чтобы отобрать что-либо, ей и напрягаться не надо — руку подняла и всё, никому не достать. Ох уж эти высокие люди и их читерские штучки.       — Вполне неплохо, — зачем-то соврала я и тут же зарядила себе по лбу. Нашла, блин, кого дурить.       Мало кто знал, но учтивая и сдержанная Ито Чоу была до ужаса любопытной девушкой. Я тяжело вздохнула и приготовилась к предстоящему допросу с пристрастием. На меньшее, чем пытка раскалёнными щипцами, рассчитывать не стоило.       — Ну-ну, не стоит мне лгать, — мягко предупредила подруга, в задницу которой был встроен детектор лжи.       Я усмехнулась и завалилась на диван в гостиной. Спать не хотелось, но я всё равно прикрыла глаза. Так комфортнее. И можно, например, представить, что я не торчу голодная как волк в пустом доме, а зависаю с компанией шумных придурков в спальне Хагивары Рейко.       — Давай выкладывай.       И с чего стоило начать? С того, что единственным на весь дом инструментом, на котором можно сыграть, оказались мои расшатанные нервы? Ни одного доступного пианино на горизонте. В школьный клуб классической музыки я ни ногой, это не для меня. Ещё можно было рассказать об экзаменах для сверхлюдей. Пока зубрила материал на подготовительных — не раз задумывалась шагнуть под поезд. Ракузан — это самый настоящий ад. И черти в нём водились ещё какие! Один только Акаши чего стоил. А ведь на нём мир клином не сошёлся. Кто сказал, что остальные мои одноклассники хоть чуточку адекватнее? Всё-таки разведывательная миссия первого учебного дня с треском провалилась, и я по-прежнему ни черта не узнала о школе, в которую поступила.       — А тебе не показалось? — спросила Рейко после коротенького рассказа о психованном Акаши и скачках его настроения. — Как-то по-киношному жутко. Не может же он реально психом быть…       — У богатых свои причуды, детка, — вздохнула Чоу, которой по статусу положено знать обо всех таких «причудах». — У тебя просто дар искать приключения на свою задницу.       — Находить, — поправила я, возмущённо взмахивая рукой в воздухе. — Не скажу, что когда-либо хотела этих приключений. И что за упрёки?! Кто-то вообще помнит, что такое дружба? Там вроде бы смысл в поддержке, уважении. Любовь, забота и все дела. Или я что-то путаю?       — Наивное дитя, — Чоу опечаленно вздохнула. — Ничему тебя жизнь не учит.       — Злые. Уйду от вас. — Уже ушла, вообще-то. Хоть и не по собственной воле. — Мне вас не хватает, — выпалила вдруг я и тут же прикусила язык.       Слова прозвучали так жалостливо, что сердца ребят не выдержали. Особенно плохо обстояли дела с Хагиварой, которая от переизбытка чувств стала бормотать проклятия в мой адрес. Сентиментальной быть она не умела, и подобные штучки её пугали. Тем более если случалось, что её «пробирало».       Воображение живо подсунуло картину того, как надутого индюка в лице Хагивары Рейко к своей плоской груди прижимает «мамочка» Чоу. Мне бы и самой это не помешало. Но увы и ах.       — Как, говоришь, зовут того психа? — спросила вдруг Чоу.       К чему вопрос? Она что-то знала? О нём, о его родителях? Очень даже может быть. Всё-таки Ито Чоу училась на журфаке и быть в курсе всего — её профессиональная обязанность.       — Акаши, — осторожно уточнила я. — Слышала о нём?       — О нём не слышали только глупышки вроде тебя и Рейко, — вздохнула Чоу. — Акаши Масаоми очень известный человек. Это его отец.       — Политик что ли?       — Круче! Он — магнат.       Я аж присвистнула. Магнат? Значит, и политик, и бизнесмен, и вообще царь и бог. В зависимости от количества нулей на банковских счетах, такие ребята могли обзавестись почти безграничной властью. Правящий класс. Выше них только император.       Вспомнилось вдруг, как одноклассник-псих отвёл в сторону взгляд, когда я упомянула проблемы с родителями. Тяжело, наверное, не наплодить тараканов при таком высоком положении семьи. Даже неадекватная реакция на неуклюжую попытку привлечь внимание прикосновением имела смысл. Быть может, так Акаши Сейджуро расставлял границы личного пространства. Вряд ли оно у него было где-либо кроме школы. Мне это было знакомо благодаря Ито Чоу, которая несколько лет назад хлопнула дверью отчего дома, по самое не могу пресытившись правилами, принципами и рамками. Основная проблема «наследников» в том, что они принадлежат имени — никак не самим себе.       — Не хочу тебя пугать, но… — Ито не договорила. Такое случалось редко. Она будто сомневалась в собственных словах и суждениях. Это настораживало. — Держись на почтительном расстоянии, Мегуми. Честь журналиста не позволяет мне бездоказательно сыпать обвинениями в его адрес, но этот Акаши опасного поля ягодка.       — Только не говори, что он кого-то убил. — А ведь я только успокоилась насчёт него.       — Дорогая, у тебя бурная фантазия.       И всё же она не сказала «нет» — это напрягало. Чоу выдержала паузу и заверила, что в раскрытых и нераскрытых убийствах мой одноклассник не подозревался. Обнадёжила, конечно, вот только я отчётливо слышала в тоне её голоса раздражающее «но». В чём именно заключалось это самое «но», честная журналистка обещала рассказать при личной встрече, которая была назначена на выходные. Одного только упоминания о долгожданном визите в Никко оказалось достаточно, чтобы Акаши — чёртов псих — Сейджуро благополучно ретировался из моих мыслей.