***
Первая половина дня прошла как по маслу: никаких подстав от соперницы, никаких подколов со стороны её прихвостней. — Затишье перед бурей, — глубокомысленно изрекла староста, с неохотой ковыряясь палочками в своём бэнто. — Похоже на то, — пробормотала я. Занятой по жизни Акаши, как это частенько бывало, свалил за горизонт, оставляя меня на попечение старосты. Мы завалились на крышу, чтобы пообедать в тишине и покое. Пока Хотару кривилась, выбирая из риса грибы, я кое-как изложила свои соображения на тему Накаямы. И я призналась ей в том, что получила несколько малоприятных подарков. — И ты не рассказала об этом Акаши? — удивилась Сакамото. — Но почему? Вы же вместе и всё такое… Разве он не может её приструнить? — Он-то может, наверное, но проблемы нужно решать самостоятельно. Да и что такого может сделать Накаяма? Она сама драться не полезет, а если кого пошлёт за моей головой — обломается, потому что бегаю я быстро. Тараканами, слизняками и прочей мерзостью меня не запугать. Ей до меня не добраться. Разве что… Я покосилась на мирно жующего большеглазого оленёнка Бэмби в лице Сакамото Хотару и тут же поняла, что теми методами, которые не работали со мной, Накаяма вполне могла затравить её. Чёрт, держаться бы ей подальше от эпицентра событий. Оставалось надеяться, что основной удар я приму на себя, и моей единственной в этом гадюшнике подруге достанется не так сильно. — А знаешь, — я уже обдумывала этот вариант про запас, но ситуация вырисовывалась такая, что без рисков обойтись не получалось, — у меня есть одна идея, но будет нужна твоя помощь. — Что за идея? Я вздохнула и развела руками: — Шантаж. Это всё, что нам осталось. — Не поняла, — честно призналась Хотару. — Шантаж? У тебя есть чем… — В том и проблема, что нет, — перебила я, — но я знаю где достать. И для этого мне очень пригодится староста. — Что-то мне не по себе… Мне, вообще-то, тоже, но на войне все средства хороши. Компромат — наше спасение, а обращаться за помощью к Акаши — последнее дело. Хотя и этот вариант я рассматривала, но, как говорится, на крайний случай. План был довольно примитивен: Сакамото должна была отвлечь учителя, чтобы я успела покопаться в личных делах учеников. По собственному опыту я знала, что в одну несчастную папку, как в летопись, заносят все мелкие и не очень пригрешения. И пусть карма у Накаямы почище моей будет, до белой и пушистой ей как ни крути далеко. — Но… Мегуми, что мне делать? — Хотару затормозила у двери в учительскую и обхватила себя руками. — Я не умею врать и… Мне страшно! А если тебя поймают? — А тебе и не надо врать, — сказала я, ласково поглаживая старосту по плечу. — Спроси об экзамене, о своих оценках. Тебя ведь беспокоит эта тема? — Хотару кивнула. — Ну вот и обсуди. Веди себя естественно, а на меня не обращай внимания. — Х-хорошо, я п-постараюсь. Как и ожидалось в конце учебного дня, преподаватели разбрелись по факультативам и клубам, которые курировали. И только наш классрук продолжал торчать за своим столом — Хотару сказала, что он отказался вести кружки и по большей части занимался организаторской деятельностью. — Сакамото? — удивился он и тут же сник, заметив за спиной у старосты меня, — И Хошино, — пробасил он угрюмо. — Что натворила? Сакамото непонимающе уставилась на меня и тут же вскинула руки в примирительном жесте: — Нет-нет, она не… Мегуми-чан со мной за компанию. Если честно, я к вам по поводу тем, которые будут на экзамене. Не уверена, что поняла правильно, но вот тот параграф, который мы проходили вчера… Я пожала плечами, встречаясь взглядом с учителем, которому явно было не до нас, и с наигранным любопытством принялась изучать информационные стенды. Сакамото всё тараторила, от волнения не давая учителю вставить хотя бы слово, а я тем временем со стопроцентной уверенностью определила, в каком из шкафчиков хранился интересующий меня материал. В конце концов, на нём была соответствующая табличка. Я убедилась, что учитель в мою сторону не смотрит, и выдвинула ящик помеченный как «2-1». Периодически поглядывая на испуганно лепечущую старосту, я принялась перебирать папки. Все как одна были тоненькие, вмещали от трёх до пяти листов, и только моей, судя по внушительным объёмам, можно было кого-нибудь убить. Я презрительно фыркнула и продолжила поиски. Дело Накаямы оказалось почти в самом конце. Я достала его и сунула под бок: пояс школьной юбки надёжно удерживал папку, а под пиджаком её было не разглядеть. Ощущая себя в шкуре Джеймса Бонда, я бесшумно закрыла ящик и показала бледной как сама смерть подруге большой палец. Медленной поступью я двинулась обратно к учительскому столу. Накамура о моём существовании вспомнил только тогда, когда я вновь оказалась у него перед глазами. Он оглянулся назад, будто чуял неладное, и вновь посмотрел на меня. — В отличие от Хошино, тебе беспокоиться не о чем, — заявил он. — Я уверен, что ты сдашь на отлично, Сакамото. А теперь ступайте, девочки, я сейчас очень занят. Я бы с удовольствием подсказала, куда он мог засунуть свои намёки, но миссия завершилась успешно и нам пора было уносить ноги. Тем более что Хотару была близка к потере сознания. — Я обманула учителя, — заплетающимся языком пробормотала староста, которую я почти что волокла на себе. — Теперь я попаду в ад. Святая наивность! Эта девчонка просто нечто. Я из чистого уважения к ней подавила рвущийся из груди смех. — Всё будет хорошо, — заверила я. — А если кто-нибудь узнает? Я собралась было ответить, что бояться нечего, но глаза оленёнка расширились в ужасе и я сама шарахнулась в сторону, истинно веруя, что за моей спиной возник как минимум Джейсон Вурхиз с мачете. И я очень пожалела, что это оказался не он. — Узнает о чём? — ледяным тоном спросил Акаши, провоцируя Сакамото жалобно всхлипнуть. — Она меня заставила! Честное слово, я не хотела этого делать! Не веря собственным ушам, а я ударила по лбу ладонью и осталась в этой позе, пока моя трусливая компаньонка не скрылась из виду. — Что вы натворили, Мегуми? — спросил Акаши, когда мы остались наедине. Соврать всё равно не получится. Я обиженно надула губки и молча распахнула пиджак — точь-в-точь как это делают ряженные в шляпу и длинное пальто эксгибиционисты. Акаши бесцеремонно вытащил у меня из-за пояса папку и хмуро уточнил: — Ты украла личное дело Аридзу? Зачем? — Ищу слабые места, — пояснила я и развела руками, — увы, но разбить ей лицо ты не разрешил. Выкручиваюсь как могу. — Ты же понимаешь, что за это тебя могут исключить? О нет, чёрт возьми! Я-то думала, мне за это медаль дадут. — Исключат, если узнают. Ты же не собираешься меня сдать? Судя по взгляду, он предпочёл бы меня убить. Если бы не пролитые пот и слёзы, а также перенесённый старостой микроинсульт, я бы даже испугалась. — Полагаю, ты рассчитывала найти в этой папке компромат на Аридзу? — уточнил Акаши насмешливо. По моей красноречивой гримасе он понял, что так оно и было. — Она племянница директора, Мегуми, и мне бы не пришлось подчищать за тобой, если бы ты научилась озвучивать свои планы. Всё как я и говорила: придумывать стратегии — не моя стихия. Но Акаши не обязательно было так резко высказываться. — Не нужна мне твоя помощь, — огрызнулась я, отбирая обратно папку. — Со своими проблемами я разберусь сама. Спасибо за заботу. Я вернула папку в «тайник» под пиджаком и зло уставилась на Акаши. Он выглядел как бешеный пёс, который сдерживал желание перегрызть глотку хомяку. Смелости во мне заметно поубавилось. Не так давно он признался, что может кого-нибудь убить, если только захочет. — Дерзай, — бросил он раздражённо. — Но учти, я палец о палец не ударю, если тебя поймают. — Уж как-нибудь справлюсь. К тому же у меня полно времени: об этих бумажках до конца года никто не вспомнит. Акаши недобро усмехнулся: — В следующую среду эту папку достанут из шкафа, чтобы вписать пару лестных строк о внушительном вкладе Аридзу в подготовку первокурсниц к соревнованиям по художественной гимнастике. Успехов, Мегуми. И сообщи, если тебе всё-таки понадобится моя помощь.Глава 14
30 сентября 2013 г. в 03:00
Воскресенье я провела дома наедине с роялем и мыслями об Акаши. Он нравился мне, а я ему. Всё предельно ясно. И больше не возникало сомнений, что с головой у него непорядок. Да как у всех, впрочем, где в наше время здоровых людей встретишь? Решать проблемы следовало по мере их поступления, а с Акаши этих самых проблем у меня не было. Вот если бы он пересёк черту — другое дело.
Что случалось приблизительно никогда, в школу я собиралась в приподнятом настроении, а потому недовольная физиономия Акаши не возымела должного эффекта.
— Пять минут, — отмахнулась я, пружиня по ступенькам, — это даже опозданием не назовёшь. И кстати, доброе утро, Сейджуро.
Я лучезарно улыбнулась и не сбавляя скорость промчалась мимо своего слегка удивлённо парня. Он даже не сразу пошёл следом — подвис.
— Ты обратилась ко мне по имени, — заметил он. — С чего вдруг?
— А ты против?
— Отнюдь. Но я не ожидал.
Ещё бы я называла по фамилии парня, которому рассказала о Хикари. После такого мы должны как минимум начать жить вместе. Плюс ко всему так я чувствовала себя увереннее, потому что та же Накаяма фамильярничала с ним без зазрения совести. Как и сам Акаши, вообще-то, но тут я в пролёте: вряд ли он согласился бы изменить манеру общения ради моей скромной персоны. Оставалось сцепить зубы и терпеть это тошнотворное «Аридзу» из его уст. Фу.
Конфликт с этой стервой вышел на новый уровень. Раньше меня куда больше задевало её скотское отношение к бедняжке Сакамото, а вот выпады в мой адрес воспринимались как бытовуха — мне не в первой, — однако теперь всё изменилось. Накаяма посягала на Акаши, а он… Ну да, теперь-то он на самом деле стал моим.
Всю дорогу до школы я размышляла о предстоящей войне. Однозначно у Накаямы больше ресурсов, но на моей стороне Акаши и, я надеялась, Хотару тоже. А ещё как минимум треть учеников школы не в восторге от белобрысой стервы, просто раньше никто не решался выступать против неё открыто. На место новой королевы я не метила, но столкнуть корону с головы Накаямы не отказалась бы. Загвоздка в том, что привычные мне методы не работали. Точнее работали, но ими пользоваться было нельзя — Акаши не жаловал драки. Оно и не удивительно так-то, учитывая статус и занимаемые им руководящие должности. Тут надо было думать, хитрить, а я в этом, признаться, не сильна.