Охотник и жертва

      Да, хреново было влюбиться в кого-то вроде Акаши, но ещё хуже — сказать ему об этом в лицо. Ещё и когда он так близко, и мы наедине друг с другом посреди пыльной и недоступной для чужаков вселенной школьного чердака.       — Ну и, так и будешь молчать? — нервно усмехнулась я.       — Хочешь, чтобы я принял твои чувства?       — Если честно, я хочу сесть в машину времени и вернуться в прошлое, чтобы рассказать родителям о пользе контрацепции.       Под тяжёлым взглядом Акаши хотелось провалиться сквозь землю. Никогда бы не подумала, что признание в любви может его разозлить. Он ведь злился, да? Или что это было? Я с трудом выдерживала зрительный контакт и не позволяла себе начать рассыпаться в извинениях. В конце концов, я ни в чём не виновата. Это всего лишь мои чувства, которыми я, к слову, не управляла.       — Когда-то очень давно братец обрил налысо бабушкиного пуделя. Так вот у тебя такой взгляд, как был тогда у нашей бабули, — я криво улыбнулась. — Всё настолько плохо?       — Мы поговорим об этом позже.       — Лучше никогда.       — Я серьёзно, Мегуми, — сказал Акаши, подбирая брошенные бумаги, — сейчас на это нет времени. Тебе нужно думать об экзамене. .      Здорово придумал. Просто гений по части отмазок. Сказал бы хотя бы «спасибо», или что там вообще говорят, когда слышат признания? Я в этом ничего не понимала. Блин, да я никогда и не влюблялась, что говорить о неловких ситуациях вроде этой. Лучше бы та дверца, которую я сорвала со шкафчика, прибила меня.       Когда мы покинули комнату, Акаши запер дверь и спрятал ключ во внутренний карман пиджака. Я молчаливой тенью последовала за ним по пустым коридорам.       — Уверен, что мне разрешат? — уточнила я, когда впереди замаячила табличка аудитории «2-1».       Вместо того чтобы дать мне минуту перевести дыхание, Акаши распахнул дверь и взглядом велел заткнуться.       — У вас неприятности, юная леди, — заметил учитель, лишь краем глаза поглядывая в мою сторону. — Экзамен начался больше часа назад, — он демонстративно взглянул на наручные часы и вновь сцепил пальцы в замок, — и боюсь, я не могу допустить вас.       — Прошу принять во внимание, что Мегуми опоздала по моей вине. Она выполняла важное поручение. — Акаши вырулил из-за моей сгорбленной спины и встал рядом. Он, конечно, поклонился, как бы принося извинения, но по глазам было видно, что учителя он ни во что не ставит. — Вам следует призвать к ответственности меня.       Накамура заиграл желваками. Он явно был разозлён, что не удивительно даже. Наглость Акаши не знала предела, и если бы не тот факт, что он заступался за меня, я встала бы на сторону учителя.       — Вы забываетесь! — повысил голос Накамура. — Единственная обязанность Хошино — прийти вовремя на экзамен и вместе со всеми сдать его. Или не сдать, учитывая её успеваемость.       — С недавних пор список обязанностей Мегуми значительно вырос. — В подтверждение своих слов Акаши положил перед Накамурой бумаги, которые ранее заставил меня подписать. — Слишком самонадеянно было отправлять её по поручению, однако дело не терпело отлагательств. Подробности вы можете запросить у Широгане Эйджи.       При упоминании этого имени у Накамуры дёрнулся глаз. Уж не знаю, что эти двое не поделили, но я почти не сомневалась, что наш классрук с бó‎льшим удовольствием перекусит червями, нежели по собственной воле заговорит с Широгане. Я бы посмеялась с покрасневшей от гнева физиономии учителя, но было не до того. И каким это мистическим образом тренер баскетбольной команды стал моей крышей? Мелкими шажками я подкралась к Акаши и выглянула у него из-за плеча.       «Заявление на вступление в Баскетбольный клуб частной старшей школы Ракузан. Заявитель: Хошино Мегуми».       Накамура посмотрел на меня исподлобья и перелистнул страницу, не позволяя мне прочесть что-либо ещё.       Я ткнула Акаши под рёбра и выразительно покрутила пальцем у виска:       — С ума сошёл? — шёпотом спросила я, убедившись, что Накамура с головой ушёл в бумаги. — Я играть не умею!       Судя по выражению скепсиса, Акаши только что мысленно вручил мне медаль за тупость. Но я на самом деле ничего не понимала. И надеялась, что мне всё-таки не придётся позориться на площадке. Да и какой баскетбол с моим ростом? Я видела парней и девушек баскетболистов — мне рядом с ними делать нечего.       — Ясно, — процедил сквозь зубы Накамура и как-то уж слишком резко взмахнул рукой, возвращая бумаги. Я натянула виноватую улыбку и встретила его полный негодования взгляд. — Посмотрим, что ты напишешь за сорок минут. У тебя время до звонка, Хошино. Ждать я не буду.       — Сосредоточься на тестах, — прошипел Акаши и всучил мне в руки стопку экзаменационных листов. — Только попробуй провалиться.       Вот это заявленьице! Гению раз плюнуть решить под две сотни вопросов за полчаса, но у меня-то котелок чуть помедленнее варит. Не провалиться? Это ведь надо дать по меньшей мере семьдесят процентов правильных ответов. Задача не из лёгких.       Я заняла своё место в аудитории и принялась со скоростью света решать дурацкие тесты. Что-то я знала наверняка, о чём-то догадывалась… В некоторые вопросы я даже не вчитывалась, выбирая ответ по наитию — авось прокатит. Отпущенные сорок минут пролетели незаметно. Я как раз добивала последний блок, когда Накамура буквально вырвал из моих рук листы с заданиями. Оставленная при этом синяя линия, пересекающая весь лист, его ничуть не смутила.       — Великолепно, — хмыкнул он и вернулся за свой стол, куда по одному подходили и сдавали работы остальные ученики.       Новый рекорд! Не припомню, чтобы кто-то из учителей всерьёз точил на меня зуб, а Накамура вот возненавидел. И оно, наверное, того стоило, лишь бы в итоге оказалось, что экзамен я всё-таки сдала.       Я так вымоталась за весь день, что даже не сразу заметила подползшую к моей парте ехидную гадюку.       — Копаешь под меня? — с хитрой ухмылкой спросила Накаяма, усаживаясь передо мной. — Коварно, Мегуми. Я почти горжусь.       От довольной рожи соперницы меня жутко воротило, но я держалась. Прежде чем упасть в объятия ближайшего унитаза и излить ему душу, следовало кое-что прояснить.       — Ты пришла, чтобы признаться, куда дела мои вещи? — Я старалась не уступать по количеству яда в голосе. Накаяма отрицательно покачала головой, улыбаясь при этом ещё шире. — Чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я каталась по полу в истерическом припадке от твоих подлянок уровня младших классов? Аридзу, твой куриным мозг способен на большее?       По аудитории прокатился звонкий смех Накаямы, что привлекло внимание зевак. Усилием воли контролируя желание свернуть ей шею, я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Накаяма вдруг прервала своё дешёвое представление с наигранным весельем и вновь нацепила маску сдержанной и уверенной в себе суки.       — Тебе крышка, моя маленькая серая мышь. Только представь, как обрадуется директор, когда узнает, что ты стащила моё личное дело? — Накаяма подалась вперёд и улыбнулась уголками губ. — Ты вылетишь отсюда со свистом. И в этот раз тебе никто не поможет.       Холодок ударил в спину. Накаяма лукавила. Сама она знала наверняка, а вот я только догадывалась, но Акаши по силам замять почти всё. Однако это не имело значения, ведь как только родителям доложат обо всех моих приключениях, пусть даже об исключении речь не пойдёт, — меня приговорят к полуторачасовому перелёту в северном направлении.       — Чего ты хочешь? — спросила я только для того, чтобы не стало очевидно, что мне страшно.       — Верни мне то, что взяла без спросу, — будничным тоном заявила стерва.       — Брось, Аридзу, я не поведусь на шантаж. — Точно не после того, как умудрилась признаться этому психу в чувствах. — Акаши живой человек и только ему принимать решение, с кем быть. Как видишь, ты в пролёте. Смирись. И не думаешь же ты, что тебе сойдут с рук все пакости?       — До настоящего момента сходили, — парировала Накаяма. Она театрально вздохнула и швырнула мне связку ключей. — Держи вот, пригодятся. И знаешь, не обольщайся. Акаши не твоего поля ягода. Ты для него всего лишь диковинная зверушка. Экзот. Надоест с тобой играть — выбросит.       — Так же как он выбросил тебя? — с издёвкой спросила я. — Спасибо за заботу, подруга, но я как-нибудь сама разберусь.       — Да ты либо смелая, либо тупая, — процедила сквозь стиснутые зубы Накаяма. Её явно задело. — Повезло тебе, что я такая добрая. Так уж и быть, я дам немного времени подумать. — Она встала со стула и зашагала прочь. — До завтра, подруга.       Не школа, а съёмочная площадка Санта-Барбары. Я застонала от досады и взяла оставленные Накаямой ключи. Спасибо, вообще-то, так мне хотя бы не придётся ночевать на улице. С чего вдруг такая щедрость? Ничто не мешало первым делом доложить дядюшке директору, что какая-то там Хошино таскает конфиденциальную информацию об учениках. Неужели Накаяма и вправду боялась, что Акаши голову открутит? Стоит отдать должное, она его получше моего знала. Но надолго ли сохранится мой иммунитет после категоричного отказа «вернуть» ей его? Я сильно в этом сомневалась.       Разочарованная и убитая я плелась по коридорам. Домой идти совершенно не хотелось. Я бы позвонила кому-нибудь из друзей, но у меня спёрли мобильник — это как минимум. А как максимум — никто не знал об Акаши. Я продолжала лгать, что держусь от него подальше, потому что не знала, как признаться в обратном. А как иначе? Он не позволил выбирать, когда так бесцеремонно вторгся в мой склеенный из осколков унылый мирок. И сопротивляться становилось тем сложнее, чем глубже пускало корни тошнотворно сладкое чувство в груди.       — И как только меня угораздило втрескаться?       — Задаюсь тем же вопросом.       Я привычно вздрогнула от неожиданности, но оборачиваться не стала:       — Сколько раз я должна попросить, чтобы ты наконец-то перестал подкрадываться?       Я избегала смотреть на Акаши. День выдался не самый удачный, и для полного счастья мне не хватало разве что услышать от парня-психа, в какое именно место мне следует засунуть свои чувства.       — О чём вы говорили с Аридзу? — напряжённо спросил он.       — Обменялись любезностями, только и всего. — Я притормозила у окна и уселась на широкий белый подоконник. — Помнишь ту папку, которую я умыкнула? — Акаши кивнул. Вдвойне стыдно признаваться, но выбора у меня не было. — Я хотела попросить, чтобы ты вернул её…       — Мегуми, что я слышу? Это здравый смысл? Должен признать, я потрясён.       Вот же придурок. Хотела, называется, за помощью обратиться. Чёрта с два теперь признаюсь. Сама разберусь. А если нет — уеду из Киото туда, где этот хмырь самодовольный меня не достанет. Да как так-то, что бабочки в животе мирно уживались с ярой ненавистью к одному и тому же человеку?       Я спрыгнула с подоконника и ткнула Акаши пальцем грудь:       — Спасибо за помощь, — сказала я, не скрывая раздражения, — но иди-ка ты к чёрту, понял?       Акаши поймал меня за руку, не позволяя уйти, и толкнул обратно к подоконнику.       — Осторожнее, Мегуми, я не потерплю хамства.       — А я не потерплю насмешек. Ты считаешь уместным издеваться? При том что я вроде как пытаюсь признать ошибку и попросить тебя о помощи? Каков джентльмен!       Мой голос не дрогнул, но было стрёмно. Я ещё не привыкла к таким резким скачкам его настроения. Это безопасно вообще? Что-то подсказывало, что я ходила по лезвию ножа.       Акаши демонстративно разжал пальцы, выпуская мою руку, и не отводя глаза сказал:       — Нас ждут.       — Кто? Где?       Я растерялась, когда он развернулся и пошёл прочь. С минуту я как дура стояла и смотрела ему в спину, а после сжала от злости кулаки и поплелась следом. Ну вот как тут не поддаться соблазну запустить в него цветочным горшком? Хотя тараканам в его гениальной башке это вряд ли навредит.       Не имело смысла спрашивать, куда мы шли — эту дорогу я хорошо запомнила. Одного визита в тренировочный зал баскетбольного клуба мне хватило с головой, если честно, и возвращаться я как-то не горела желанием. Но моего мнения не спрашивали, а посему спасибо уже на том, что наедине с этим психом мы не останемся. То есть я надеялась, что это так.       Мне не нравился ни подход Акаши к решению моих проблем, ни тот факт, что по итогу он оказался не в курсе полного их списка. Как так вышло, что из вариантов мне оставалось ползать на коленях либо перед Акаши, чтобы он уладил вопрос, либо перед Накаямой — чтобы она смилостивилась? И что из этого хуже? С ними обоими связываться себе дороже, а я и так маятником раскачивалась на грани истерики. К чёрту. Утро вечера, как говорится! Думать о подобных вещах, когда рядом шагает бомба замедленного действия, такое себе удовольствие. Всё равно сосредоточиться невозможно, и я ничего не потеряю, если позволю себе выбросить из головы всю эту Санта-Барбару.       Из проблем насущных и неотвратимых, судя по всему, актуальным оставался грёбаный баскетбол. Если играть я не умела, о чём Акаши был осведомлён с самого начала, чем ещё мне заниматься в клубе? Полы драить? Учитывая опыт троицы придурков с заплывами в школьном бассейне, эту теорию не стоило сбрасывать со счетов.       Скрепя сердце я перешагнула порог спортзала и тут же пожалела о том, что не сбежала, запустив цветочный горшок в голову капитана баскетбольной команды.       — Акаши привёл свою ненормальную подружку! — радостно воскликнул Хаяма.       Небуя раздражённо фыркнул:       — Ты когда-нибудь заткнёшься уже? Голова из-за тебя раскалывается.       — Твоя реакция на Мегуми-чан заставляет задуматься, — насмешливо заметил Мибучи, улыбаясь слащаво и гаденько, — так оживляешься, когда видишь её… Не влюбился ли ты часом, Котаро?       — Нет! — белобрысый вскинул перед собой руки в знак протеста. — Что ты такое говоришь, Лео-нии? Она же с Акаши! И она странная…       — Какое счастье видеть всех вас в добром здравии, — вздохнула я, наблюдая за тем, как Хаяма отчаянно сверлит указательным пальцем висок.       Комментарии по поводу моей так называемой неадекватности порядком приелись — не было ни смешно, ни обидно, — но Хаяма, казалось, этого не понимал. Если бы не загадочная улыбка Мибучи, который видел больше, чем мне хотелось показывать, я бы с удовольствием высказала Хаяме за тупые шуточки. Что ни ляпнет — дурость да и только.       — Сегодня будешь смотреть. — Сейджуро кивнул в сторону скамьи, где сидели несколько игроков. — Позже я объясню, в чём заключаются твои новые обязанности. Если выпадет возможность, встретишься с тренером.       То есть вот как. Мне бы искать оружие против Накаямы, а приходилось торчать в спортзале в компании потных мальчишек и сотен разбросанных по площадке мячей. Шик. Блеск. Мне крышка…       С тех пор, как Акаши ушёл в раздевалку, я его больше не видела. Исходя из того факта, что трио придурков тоже видно не было, их тренировка заключалась не в перебрасывании друг другу мячика. Наверное, основной состав предпочитал разминаться на тренажёрах. Прежде чем в голову полезли вопиюще реалистичные картины потеющего на силовых Акаши, я поспешила переключиться на менее привлекательное зрелище.       Как и было велено, я наблюдала за тренировкой. Да так внимательно, что в глазах рябило. Очень скоро скрип кроссовок стал безумно раздражать, а каждый удар мяча о паркет вызывал волну головной боли. Мой мыслительный аппарат готов был взорваться с минуты на минуту. Одним богам известно, почему этого до сих пор не произошло. Я терпела до последнего, а точнее — ровно до того момента, как звук судейского свистка почти довёл меня до слёз. Посылая капитану-психопату пламенный привет со своей высокой колокольни, я подняла ставшую к тому моменту квадратной задницу и поплелась на выход.       Одного-единственного дуновения ветерка оказалось достаточно, чтобы мне полегчало. Я упала на первую попавшуюся скамейку и позволила себе расслабиться. Никакой духоты и шума, никто не мельтешил перед глазами — чистой воды кайф. В тишине и покое и под аккомпанемент хора сверчков я наконец-то осознала, насколько этот день выдался паршивым.       — Что ты здесь делаешь?       Акаши вполне привычно появился внезапно и неизвестно откуда. Если бы я не устала как собака, то наверняка разразилась бы тирадой на тему намеренного доведения беспечной и беззащитной меня до инфаркта. Батарейки сели окончательно — оставалось только грохнуться в обморок.       — Отдыхаю, — безразлично ответила я. — Утомляет, знаешь ли, бегать полуголой по школе и устраивать своей единственной извилине спринт по экзаменационному билету.       Акаши хмыкнул и уселся рядом. И двух часов не прошло с того момента, как он шипел угрозы и пилил мою черепушку убийственным взглядом, однако остаться наедине тревожно не было. Опять же виной всему севшие батарейки.       Как было в день нашего неудачного свидания, Акаши выглядел помятым. Он раскинул руки в стороны и прикрыл глаза, откидывая голову назад. Черты лица смягчились, тело расслабилось — после душной тренировки он на свежем воздухе кайфовал не меньше моего. Я улыбнулась своим мыслям. Не отдавая отчёт действиям, я поддалась порыву и запустила пальцы во взлохмаченную алую шевелюру. Когда осознание происходящего пришло, я с удивлением обнаружила, что ни ломать руки, ни слать меня к чёрту Акаши не спешил. Он как будто забыл о роли чокнутого ворчуна и превратился в почти простого парня.       Дикий зверь вдруг одомашнился? Балансировать на краю этой пропасти непросто, но отчего-то развернуться и уйти я не могла и не хотела.       — Добрый, значит, — пробормотала себе под нос, отнимая руку. Этот максимально сумасшедший день было решительно нечем испортить. Я закинула ноги на скамейку и, прежде чем рассудок всколыхнула волна ужаса, уложила голову на колени Акаши. — Кости ломит столько сидеть, — я пожала плечами, ловя холодный взгляд. — Тебе жалко что ли?       — Смело.       Ну нет, ни о какой смелости речи не шло, однако переубеждать Акаши я не спешила. Пусть и дальше так думает.       — Пользуясь случаем, предлагаю обсудить один важный вопрос, — сказал он. Я безразлично взмахнула рукой, мол, валяй. — Твои слова… Мегуми, должен признать, ты меня сильно удивила.       — А… Ты об этом.       Я бы встала, чтобы убежать сверкая пятками, но Акаши выразительно приподнял брови и положил мне на лоб ладонь. Вот уж поистине ощутила себя в шкуре жертвы чокнутого маньяка.       — Да что такого? Сказала и сказала! Не преступление же, — возмутилась я. — Подумаешь, влюб… блюб… блю… Ой, да иди ты!       Права была мама, когда читала нотации за неумение промолчать. Сколько раз я влипала из-за привычки трепать языком, не думая о последствиях? Не сосчитать! Где заказать и как установить фильтр речи? Мне без этой штуковины долго не протянуть.       Как бы мне не было неловко в этот момент, но стоило признать, что Акаши выглядел просто заинтересованным. Он не осуждал, не сердился… Похоже, он попросту не мог понять, как кому-то в голову пришло втрескаться в его психованное величество. Я бы приоткрыла завесу таинственности, если бы только сама знала. Это просто случилось. Где-то между одним из многочисленных моих инфарктов и моментов, когда этот ненормальный проявлял свою раздражённо-агрессивную заботу.       — Почему? — спросил он, всё так же не отрывая взгляда. — Должна же быть причина, почему у тебя появились чувства ко мне. Я хочу знать её.       — Мы похожи, — выпалила я то, что вертелось в мыслях ещё с первого дня в Ракузан, но было отвергнуто ввиду наивности подобного предположения. И всё же это было очевидно. Стоило только перестать сопротивляться и наконец-то признать. — Мне кажется, я тебя понимаю. Я знаю, чего тебе не хватает, потому что мне тоже…       Любви, понимания, поддержки. Несмотря на всю свою статусность и толпы людей, которые его окружают, Акаши одинок. Это видно по глазам.       — Думаешь, что знаешь меня?       — Точно нет. Ты как будто сам себя не знаешь. Куда уж мне?       Как же бредово это прозвучало. Я нервно засмеялась, пряча пристыженный взгляд, и вновь попыталась подняться. На этот раз Акаши мне позволил.       — Не пытайся оправдать меня, Мегуми. Я говорю и делаю то что хочу. Без подтекста. И я не ищу сострадания или жалости, так что оставь это при себе.       — Знаешь, я в этом новичок, — я улыбнулась грустно. — Ты ведь только что отверг меня, да?       — Лишь указал на ошибки. Ты вольна принимать это как угодно, — безразлично бросил Акаши. Он на какое-то время задумался, прежде чем покинуть нашу скамейку, и вынес вердикт: — Я не признаю подобные чувства — они для слабых. И я не могу в полной мере ответить тебе взаимностью, — честно признался он, — однако я тебя не отвергаю.       Акаши Сейджуро и как сломать голову и без того тупому человеку. Возможно, он имел в виду, что-то вроде «Мегуми, ты мне нравишься, но более серьёзных чувств я не испытываю», но получилось больше похоже на снисходительное дозволение продолжать его любить. Хотя придраться не к чему: по крайней мере, он был предельно честен. Пусть даже за эту честность хотелось съездить по его отмороженной физиономии кирпичом.       Чувства для слабаков, значит, да? И в тот день в раздевалке задницу мою он облапал совсем без чувств? Перечил сам себе. Ну и кого из нас он пытался обмануть? Он словно вызов бросал, мол, давай, Мегуми, рискни растопить этот лёд. Кажется, я даже была не против это сделать, ну или хотя бы попытаться.       К нашему возвращению спортивный зал почти опустел. Я предположила и оказалась права, что остались только основные игроки, то есть те, на кого делался упор в официальных матчах.       — Всё-таки Сей-чан решил держать тебя при себе, — подметил Мибучи, когда я доковыляла до ящика с запасами воды. Рядом тусовалась небольшая компания измученных тренировкой парней, однако на нас никто не обращал внимания. — Забавно.       Не было ни сил, ни желания закусываться с кем-либо, но промолчать я не могла:       — Я не собачонка, чтобы держать меня при себе.       — Ох, Ми-чан, не сердись. Я лишь хотел сказать, что это большая редкость.       — Это? Что это? — вспыхнула я. — Ты нормально разговаривать не умеешь?       Мибучи загадочно улыбнулся и поспешил вернуться на площадку.       — Знай, я болею за тебя, Ми-чан, — бросил он не глядя. — Удачи.       Я покрутила пальцем у виска, но этого, к моему огромному сожалению, Мибучи Рео не увидел. Странный он, как раз под стать Акаши. Не удивительно, что они так близки.       Усталость брала своё. Я широко зевнула, прикрываясь рукавом олимпийки, и поплывшим взглядом окинула оставшихся десятерых парней. С тремя придурками с Акаши во главе мы были знакомы лично, менеджера клуба я не раз встречала, а вот остальных шестерых игроков видела впервые.       Из раздевалки вырулила группа ребят, для которых тренировка завершилась. Никто из них уходить не спешил. Парни взяли пару бутылок воды и забились на последние ряды трибун. Они негромко галдели, ожидая начала матча, а я всё не могла избавиться от назойливого желания счесать с затылка их любопытные взгляды.       Со свистком не только матч начался, но и мою сонливость как рукой сняло. Если до этого баскетбол не вызывал интереса, сейчас всё изменилось. Во-первых, игроки основы на две головы выше моих одноклассников, которые кроме как на физре нигде с мячом дела не имели, а во-вторых — я впервые увидела, на что способен Акаши. Я не успевала следить за мячом, если он оказывался в руках капитана. Ловкий, быстрый. Он был чертовски хорош. Несмотря на отсутствие каких-либо знаний о баскетболе, смотреть мне понравилось. И даже троица придурков заслуженно носила свой титул королей или генералов — они разносили площадку в пух и прах. Страшно представить, что эти ребята вытворяли в официальных матчах, если на их тренировках потел даже зритель.       За почти час игры парни так ни разу и не сменили составы команд. Только во второй половине обменялись сторонами площадки, но не более. Акаши без конца раздавал указания и делал замечания товарищам, а я всё пялилась на него с детским восторгом и умудрялась игнорировать светящуюся ехидством рожу Мибучи Рео.       Уровень тестостерона зашкаливал. Можно было с ума сойти. Я бы не отказалась от холодного душа. Царящая в зале атмосфера противостояния так и подначивала взорваться овациями вместе с заевшими на галёрке зрителями. Порой я им завидовала, потому что не могла позволить себе выставлять эмоции напоказ.       После финального свистка капитан-психопат коротко переговорил с менеджером и дал команде добро расходиться. Пока эта сволочь в промокшей насквозь футболке жадно глотала воду из бутылки, а я думала, что не выдержу и умру от кровоизлияния в мозг, потому что не могла перестать воспроизводить в памяти то короткое, но безумно откровенное «свидание» в раздевалке.       Стараясь отвлечься, я протянула Акаши чистое полотенце и неуверенно улыбнулась:       — Оказывается, баскетбол бывает интересным. — Особенно для извращенки старшеклассницы с пунктиком на психически нестабильных парней. — Хорошая игра.       — Ха! Это ещё что! — Небуя рухнул рядом со мной. Раздражало немного, но благодаря ему мои не самые скромные мыслишки моментально вышибло из головы. — Мне пяти порций рамена хватило, чтобы запасных разнести! А вот на соревнованиях будет жарко.       Никто и не сомневался. Об этом лучше не думать. И вообще, пять порций? Если он на самом деле способен поглотить столько еды, его маме можно только посочувствовать. Не успела я прийти в себя от осознания, что кто-то в этом мире способен жрать больше чем Хагивара Рейко, как смуглая горилла звучно отрыгнула прямо над моим ухом.       — Издеваешься что ли?! — Праведному гневу не было предела. — Не мог хотя бы отвернуться?       Небуя самодовольно ухмыльнулся и похлопал себя по животу:       — Я же нечаянно.       — Да у тебя на роже написано, что это было нарочно!       Звериный оскал на лице гориллы только подтверждал мою правоту. Рыча сквозь стиснутые зубы проклятия в его адрес, я схватилась за бутылку с водой, но не успела даже предположить, скольких зубов лишусь, если в отместку оболью Небую, как Акаши осадил нас обоих.       — Довольно, — холодно отчеканил он. Смуглая горилла тут же перестала скалиться и посерьёзнела. — Вам придётся найти общий язык, потому что я не собираюсь каждый раз вмешиваться и улаживать конфликт.       — Прекрасно! — воскликнула я и всплеснула руками. — Значит, мы будем игнорировать существование друг друга. Это тебя устроит?       — Боюсь, это невозможно. У меня планы на вас обоих.       — Какие такие планы?       От перспективы провести в компании друг друга Небую перекосило не меньше моего. Вот уж поистине худшие кандидаты на роль друзей. Да и какие ещё планы? Я в баскетболе абсолютный профан. Других точек соприкосновения с гориллой быть не могло. Что-то подсказывало, что ответ мне не понравится.       Уж не знаю, показалось ли, но в глазах капитана плясали черти. Словно он заранее смаковал победу и тотальное уничтожение моей нервной системы.       — Эйкичи, — позвал Акаши, не отрывая взгляда от меня, — со следующей недели Мегуми станет твоим репетитором по литературе.