Охотник и жертва

      Едва мы с Сейджуро покинули спортзал, я ни на секунду не затыкалась, продолжая возмущаться:       — Ничего хорошего из этого не выйдет. Чему я могу научить этого бабуина? Да и как ты себе это представляешь? Мы друг друга поубиваем.       — Уверена?       — Гарантирую.       Отстойный день, один из худших за последний год. Я состроила угрюмую мину и ускорила шаг. Хотелось поскорее добраться домой и хлопнуть дверью перед самодовольной физиономией Акаши. Он трепал мне нервы хлеще, чем это делала Накаяма. Придушила бы гада!       Лёгким покалываем в ладонях отозвалось фантомное тепло живого тела. Я почти ощутила как пальцы сомкнулись на горле Акаши.       — Отчего это ты такая довольная? — спросил герой моих фантазий.       — Прости-прости, — я широко улыбнулась, — всего лишь представила, как свет жизни меркнет в твоих глазах.       — Очаровательно.       Мои слова ничуть его не задели. Наигранное веселье тотчас сошло на нет. Над моей головой всеми цветами радуги переливалась неоновая вывеска с присвоенным званием «лузер». Казалось, это видели все без исключения и неприкрыто насмехались.       — Скучаешь по друзьям? — спросил вдруг Акаши. Первым делом я подумала, что это очередная попытка довести меня до ручки, но ошиблась. — А если я скажу, что членство в клубе позволит видеться с ними?       — В каком смысле?       — Спортивное направление клуба подразумевает участие в соревнованиях. Например, в Токио запланировано много турнирных матчей. — Акаши усмехнулся, замечая растущий уровень интереса к его словам. — Если покажешь хороший результат, тренер не будет возражать, если ты присоединишься к команде во время поездок.       Токио… Токио — это четыре часа на поезде от родного дома. Токио — это студентка журфака Ито Чоу, которая наверняка сумеет выделить пять минут своего драгоценного времени на встречу с горемычной подругой. Если повезёт и поездка выпадет на выходные, есть все шансы зависнуть с Хагиварой. Токио — это рай для меня.       Даже если в договоре, который я подписала, один из абзацев гласил, что придётся продать душу дьяволу за привилегии, соблазн был слишком велик.       — Хорошо, но это мотивирует только меня. Нет никаких гарантий, что Небуя станет слушаться.       — Об этом не беспокойся, — отрезал сурово капитан. — Он будет пай-мальчиком, если не хочет все соревнования просидеть за подготовкой к пересдаче. Выбора у него нет.       — Окей, но он третьекурсник, — не унималась я, выуживая очередной подводный камень. — Я и в наши учебники дальше середины не заглядывала, понимаешь? Чему мне его учить?       — Значит, придётся работать усерднее, — парировал Акаши абсолютно невозмутимо. — Тебе всё равно больше нечем заняться. Так что потрать время с пользой, Мегуми, начни учиться.       — За двоих, да?       — Тебе не повредит.       Я так и подавилась возмущением. Хотя он был прав: в этом чужом городе мне оставалось только посвятить себя зубрёжке. Не особо привлекательное занятие, но деваться некуда.       — Ладно, — я пожала плечами, — пусть так. Я сделаю это. Или хотя бы попытаюсь. — Акаши кивнул, принимая ответ. Он как будто не сомневался в результате переговоров. Ну и пусть, только бы перестал светиться самодовольством. — Чего это ты такой довольный? Так рад прибавить мне головной боли?       — Я доволен тем, что ты будешь на виду всё время, и мне не придётся беспокоиться о твоих выпадах в адрес Аридзу.       — Во-первых, я к этой гадине никогда не лезла первой, — горячо возразила я, — а во-вторых, бесит, когда ты называешь её по имени.       Я демонстративно отвернулась от Акаши, продолжая бубнить оскорбления в адрес белобрысой стервы. Дело даже не в её пакостях, а именно в том, что раньше она была девушкой Акаши, и одним богам известно, как далеко они успели зайти.       Я живо представила себе и смятые простыни из алого шёлка и сорванные с белой блузки пуговицы, что рассыпались по полу. Акаши жадный, дикий — сомнений никаких, что в порыве страсти церемониться с одеждой он не станет.       — Извращенец, — фыркнула я, не выдерживая атаку собственного воображения, — и бабник.       Не так-то легко застать Акаши врасплох, однако мне это удалось. Я бы себе поаплодировала, но радоваться было нечему. И угораздило же ляпнуть такое… Замешательство быстро сошло на нет, и могу поклясться, в глазах дьявола теперь горела жажда крови. Какое счастье, что вокруг было полно людей.       — Ты ревнуешь, — фыркнул Акаши и продолжил путь, — как это глупо.       Я так опешила, что упустила отличный момент для побега. Ревную? Да было бы кого! Тоже мне пуп земли нашёлся.       Раздражающе довольный собой Акаши скорости не сбавлял. и пока я ртом хватала воздух, не в силах выдавить из себя хотя бы одно из вертящихся на языке проклятий, он прилично так отдалился. Пришлось догонять.       — Ревную? Курам на смех! — в сердцах воскликнула я. — Просто мне неприятно, что ты зовёшь по имени моего врага.       — Об этом я и говорил. Ты ищешь подтекст, которого нет. Дурная привычка. — Акаши остановился перед моим домом. Он поймал меня за запястье и притянул к себе. — А ведь для меня её имя ничего не значит.       С каким голодом он смотрел… Словно душу вскрывал острым скальпелем и любовался образовавшимся кровавым месивом. Акаши поднял мою руку выше и чуть заметно улыбнулся. Кишки стянуло в тугой узел, когда горячие губы коснулись тонкой кожи запястья. Одним небесам известно, как мне хватило сил не потерять сознание.       — С-Сейджуро? — впервые мне было так неловко звать его по имени. Пусть сам поцелуй не был откровенным, ситуация в целом вышла чересчур интимной.       Я потеряла счёт времени и контроль над телом. Если бы не брошенное в насмешку «дыши», я бы и об этом не вспомнила. Акаши продолжал гипнотизировать взглядом, а у меня в пол опустилось сердце и лёгкие раздавило под прессом.       — Играть становится интереснее.       — О ч-чём ты?       В ответ Акаши наклонился, чтобы поцеловать меня на прощание — теперь уже в губы.       — Увидимся завтра, Мегуми. Не опаздывай.       Чем ломать голову над загадкой по имени Акаши Сейджуро, проще не думать о нём совсем. Иначе я рисковала лишиться рассудка. Он никуда не денется, а вот у меня все шансы. Куда? На Хоккайдо, конечно же, если до утра личное дело Накаямы не окажется в моих руках.       Я бы с удовольствием рухнула лицом в подушку, но увы и ах. Тычась носом в чашку с кофе, я вдохнула поглубже отрезвляющий аромат, и приготовилась к самому настоящему мозговому штурму. Истина в том, что решение любой проблемы всегда лежит на поверхности. Нужно только очистить разум и открыть чакры. Как бы не было смешно, а приём оказался рабочим: спустя минут пять медитации над горячим кофе мой мозг посетила гениальная мысль.       Домашний арест — проклятие и спасение в одном флаконе. Конечно же никто не отправил бы меня в другой город без контроля. А как контролировать любого подростка?       Чтобы активировать услугу «присмотр за ребёнком» достаточно было зайти на сайт телефонной компании под доступами отца. Улыбаясь подобно Чеширскому коту, я со второй попытки взломала пароль от учётки на NTT docomo и на всякий случай перечитала инструкцию. Ещё через минуту я с огромным удовольствием отхлебнула из чашки остывший кофе и расслабленно откинулась в кресле. Судя по флажку на карте, мои вещи территорию школы не покидали.       Сакамото упоминала, что у некоторых клубов ещё с самого основания Ракузан сохранились традиции, связанные с тестами на храбрость. Администрация пошла навстречу, о чём знали немногие, и в заброшенном крыле было решено не устанавливать сигнализацию. То есть мне было нужно перелезть через забор и прочесать трёхэтажное строение сверху донизу. Затратно по времени и силам, но жаловаться не на что.       Спешить было некуда. Во-первых, нужно было дождаться, когда соседка-надзирательница ляжет спать, а во-вторых, некоторые учителя имели привычку засиживаться допоздна и в порядке вещей было встретить кого-нибудь в школе после восьми и даже девяти вечера. Поэтому я не отказала себе в удовольствии плотно поужинать, а также немного подготовиться к предстоящему экзамену. Когда допотопные бабушкины часы пробили десять, я как раз упаковывала в рюкзак фонарь и запасные батарейки. Жаль, стремянку припрятать некуда, потому что без неё придётся туго.       Пришлось обогнуть почти полшколы, чтобы найти более-менее подходящее место. Карабкаясь по стволу сакуры, что росла у восточной стены, я молилась о том, чтобы с обратной стороны забора меня не ждал охранник. Повезло. И даже слезла я почти без приключений. Укол веткой в зад не считается.       Старое крыло выглядело мрачновато — явно завышенная оценка, но о страхе я старалась не думать. Призраки? Монстры? Нет, нет и ещё раз нет. Перспектива переехать к тётушке Мэй нагоняла куда больше жути, чем всякая паранормальщина.       Фонарик пришлось пустить в ход сразу, потому что внутри здания было темно хоть глаз выколи. Шорохи и скрипы игнорировать было нелегко, но я максимально сконцентрировалась на обыске. В царящей кругом тишине крохотные лапки крыс издавали топот лошадиных копыт, что поначалу раздражало, но вскоре я привыкла и перестала обращать на это внимание.       Судя по занавескам из паутины, на второй этаж забирались редко. Накаяма вряд ли ожидала, что мне удастся раскусить её план, и я почти не сомневалась, что так далеко она заходить не стала, но проверить этаж лишним не было.       Время перевалило за час ночи, а на втором этаже не обнаружилось ни намёка на присутствие моего барахла. Падать духом я не спешила: телефон совершенно точно находился в здании, а это значило, что и всё остальное тоже. Незачем Накаяме заморачиваться и отделять одно от другого. Разве что она догадалась о поиске по GPS, что маловероятно. Всё же она не настолько умна.       На третий этаж идти я не стала — бессмысленно. Туда не забирались уже очень долгое время.       — Давай думай, Мегуми, — сказала я сама себе, плюхаясь на покрытую толстым слоем пыли скамью, — куда эта курица могла засунуть…       Взгляд скользнул вверх по стене и задержался на чёрном пятне. Я подсветила фонариком и обнаружила, что это никакое не пятно вовсе, а решётка вентиляции. Весьма обнадёживающая находка. Должна признать, это даже круче, чем прокатиться на американских горках. Я вывалялась в грязи как поросёнок, собрала целый букет заноз ладонями и порвала штаны, но оно того стоило.       — Не на ту напала, — прокряхтела я, вытаскивая из шахты своё драгоценное барахлишко. Даже папку с документами Накаяма не стала забирать. — Шах и мат, стерва!       К школьному забору я мчалась вприпрыжку. Спешка и пониженный уровень внимания сыграли злую шутку: перебираясь через стену я так отвлеклась на злорадные мысли, что оступилась и рухнула спиной на выпирающие из-под тротуарной плитки корни. Ещё и ладони ободрала в попытке удержаться за ветки. По крайней мере, можно было не бояться, что кто-то меня заметил, потому что каждый свидетель этого фееричного полёта, вероятно, скончался на месте от смеха. Это было жалкое зрелище.       Как хорошо, что в такую глухую ночь на улице не было ни души. Видок у меня был такой себе.

***

      Хуже утра понедельника может быть только утро среды. После ночной прогулки и падения с забора я ощущала себя в шкуре собаки, которую сбил грузовик. Покидать горячо любимую кровать не было ни сил ни желания, но лимит прогулов я давно исчерпала. Да и был стимул пойти в школу: я не могла пропустить чудное мгновение, когда до Накаямы дойдёт, что её уделали.       — Доброе утро, Сейджуро, — елейно протянула я. Акаши коротко взглянул на часы, отмечая по видимому, что в этот раз обошлось без опозданий.       — Нечасто ты бываешь в хорошем расположении духа утром, — подметил он. — Позволь полюбопытствовать, в чём причина?       — Скажем, есть повод, — Я демонстративно погладила пальцами кулон на шее и улыбнулась.       — Как?       — Джи пи эс, — заявила я и гордо задрала подбородок. — Можно без аплодисментов, сама знаю, что гений.       — Умно, — подтвердил Акаши. — А хромаешь ты почему? И что с твоими руками? — раздражённо спросил он и для наглядности поднял мою ладонь на уровень глаз. — На крысу не похоже. Что на этот раз?       Опять этот родительский укор. Знал бы Акаши, как сильно это бесит. И почему я заранее не подумала, как объяснить наличие новых увечий на теле? Теперь-то поздно выкручиваться — детектор лжи с маньячным взглядом с меня три шкуры спустит за ложь!       — Готовилась к экзамену по физике, — попробовала отшутиться я, — гравитация там, сила трения… — Акаши шутку не заценил, а только помрачнел как туча. — Да навернулась я! С забора! — Я очертила в воздухе прямоугольник для наглядности. — С твоей бывшей скучать не приходится, знаешь ли. Она упрятала мои вещи в заброшенном корпусе, вот я и…       — Впредь предупреждай меня о ночных вылазках, — не дослушав приказал Акаши. — Если тебя угораздит вляпаться в историю, Мегуми, у меня должно быть время, чтобы найти выход.       Вот же ворчун. Я пробормотала под нос, что он противный старикашка, но всё равно потянулась к его ладони. Акаши раздражённо качнул головой и со всей неприсущей ему осторожностью ответил на прикосновение. Наши пальцы переплелись, а на моих губах заиграла дурацкая улыбка. Чёрт, как же это всё-таки глупо — продолжать влюбляться.       Всю дорогу я ловила на себе заинтересованный взгляд. Акаши словно пытался прочесть меня, просчитать ходы. Наивный. Как будто я отдавала отчёт своим действиям. Импульсивные поступки невозможно предугадать. Неужели ему никто не сказал об этом?       Сонные улочки спального района заполонили ученики Ракузан. В большинстве своём ребята выглядели помятыми и злыми. Сказывалась хмурая погода? Или всё дело в предстоящем экзамене? В отличие от меня, они наверняка проторчали до утра за учебниками.        Я вдруг задумалась, как коротает вечера Акаши. Шоги? Книги? А может, он смотрит телевизор? Последнее представить было сложнее всего. Сама мысль о бездельничающем капитане была абсурдной. А что если это всё предрассудки? Вот бы понаблюдать за ним. Быть может, у него и тапочки с зайцами есть и пижама в цветочек!       Только на одно мгновение я позволила себе представить сурового Акаши в кигуруми. Белые заячьи ушки были бы ему к лицу. Я покосилась на хмурую тучу в форме Ракузан и не сумела сдержать смех. Акаши заиграл желваками, очевидно, догадываясь, что в моих больных фантазиях ему отведена главная роль, и ускорил шаг.       — Я даже знать не хочу, — холодно прокомментировал он, отчего стало только смешнее.       Мы редко попадали в центр внимания, по большей части из-за моей неспособности реагировать на будильник, но в этот раз не повезло от слова совсем. У школьных ворот собралось много народу. Акаши удавалось игнорировать повышенный уровень внимания к своей персоне, а вот мне было не по себе. Не так-то легко привыкнуть.       В толпе пускающих слюни фанаток красовалась и Накаяма. Она демонстративно отвернулась от нас и продолжила что-то рассказывать своим подружкам-змеям. В этот момент мою светлую головушку посетила гениальная идея. Мало просто вернуть себе вещи, стерва заслужила настоящее наказание.       — Есть дело на миллион! — заявила я и потащила недоумевающего Акаши в пустую аудиторию.       — Что за дело? — капитан состроил суровую мину и скрестил руки на груди.       — Ничего криминального, — ответила я, доставая из кармана пиджака мобильник. — Обещаю, больно не будет.       На последнее Акаши лишь презрительно фыркнул. Да уж, вряд ли мне по силам причинить ему физический вред. Это из разряда фантастики.       — Что ты задумала?       — Маленькую месть. — Я невозмутимо уставилась в экран. — Ты только не сопротивляйся.       К сожалению, я не учла, что Акаши Сейджуро не из тех, кто станет слушаться. Пока я того не ожидала, он молча выхватил у меня из рук телефон. Попытки вернуть вещицу были успешно отбиты. В какой-то момент Акаши раздражённо цокнул языком и не церемонясь заломил обе мои раненные руки за спину. Скрутил, как говорится, одной левой, и лишил надежды на освобождение.       — До чего же ты противный! — обиженно заявила я. — Даже фотку сделать нельзя.       Совместное фото мне было нужно не столько для удовлетворения романтических потребностей, сколько для мести Накаяме. И Акаши понимал это. Раздражение в его глазах сменилось одобрением и, как мне показалось, азартом.       Акаши перестал удерживать мои запястья. Он переместил руку на талию и прижал меня к себе так резко и неожиданно, что из лёгких разом выбило воздух. Захваченная в плен поражённых гетерохромией глаз, я не нашла в себе сил на сопротивление. Акаши усмехнулся и настойчиво поцеловал. Его грубые манеры перестали провоцировать страх и теперь только призывали орды бабочек, которые в очередной раз устраивали революцию в животе. Совершенно позабыв о первоначальном плане, я отдалась нахлынувшим чувствам. Это был голод, страсть и дикий азарт. К чёрту Накаяму, к чёрту весь мир, когда этот псих лезет мне в душу голыми руками.       Акаши сам отстранил меня, давая понять, что нам пора на урок. Большего разочарования я в жизни не испытывала.       — Надеюсь, эта тебя устроит, — сказал он. Я растерянно взглянула на экран телефона, где красовалась наша совместная фотография. — Если хочешь, после занятий можно сделать больше кадров.       — Да н-нет, — ответила я, заливаясь краской, — классная фотка. Подойдёт.       Неожиданно и до безумия волнующе. Я старательно подавляла улыбку, искоса поглядывая на Акаши. Он делал вид, будто ничего не произошло. Ну и пусть. Зато у меня была фотка, которая в пух и прах уничтожит Накаяму.       Я откопала в телефонной книге забитый с прошлого вечера номер и набрала короткое сообщение: «Плохо спрятала, дорогая. Поздравляю с поражением. С любовью, твоя Мегуми».       Отправленная следом фотография нашего с Сейджуро поцелуя и подпись «1:1» послужила прекрасным доказательством того, что мне на самом деле удалось сравнять счёт.       Когда белобрысая бестия с заметным опозданием ворвалась в класс, я с трудом удержалась от желания показать ей средний палец. Ненависть в её глазах для меня слаще мёда. Я и раньше не была святой, но это… Акаши, дьявол, и меня обращал в монстра.       С начала учебного года моё восприятие мира претерпело серьёзные изменения. Я уже не была так уверена, что хочу вернуться в свою скорлупу. Мир вокруг куда интереснее, и яркие краски школьной жизни куда привлекательнее тёмных уголков, где я привыкла прятаться. Какая-то часть моего сознания продолжала сопротивляться и молила бежать как можно дальше от всего этого — я боялась обжечься, — однако соблазн остаться был слишком велик.

***

      Неделя экзаменов пролетела почти незаметно. Накаяма опустила руки и наконец-то отвалила от меня. Даже в адрес старосты летело всё меньше издёвок. Акаши стал вести себя более сдержано: он как будто избегал физического контакта и свёл к минимуму наше общение. Чаще всего мы просто обсуждали список литературы, которую мне предстояло проштудировать от корки до корки, чтобы учить Небую. Большую часть произведений я уже читала, за что удостоилась похвалы.       На подготовку к репетиторству мне выделили всего неделю. Копаться в оценках неандертальца Небуи и разрабатывать план подготовки к тестам оказалось делом трудоёмким и утомительным, так как всё приходилось согласовывать с Акаши. К сожалению, я справилась слишком хорошо, а потому в довесок меня нагрузили ещё и заботой об успеваемости остальных членов клуба.       В кабинете Широгане всегда царила тишина. Пока парни потели в спортзале, я вела раскопки в бумажной лавине, которая по воле капитана сошла на мою бедовую голову. Иной раз мозг не выдерживал, и я умудрялась вырубиться на рабочем месте. За это каждый раз приходилось платить сполна: чёртов маньяк Акаши подкрадывался со спины и бессовестно кусал меня за шею. Когда он провернул это впервые, я так и подскочила от неожиданности. Удивительно, что не прошибла головой потолок.

* * *

      Большой ошибкой было забыть о Накаяме. Пока я наслаждалась ролью девушки капитана баскетбольной команды, белобрысая стерва собиралась с духом, чтобы перейти на новый уровень пакостей. Я должна была догадаться, что так просто она не отстанет.       Ничто не предвещало беды. Занятия протекали без эксцессов, одноклассники почти не косили в мою сторону, Накаяма так и вовсе пропадала из виду и появлялась только на уроках.       После истории с похищенными вещами Сакамото наотрез отказалась оставлять меня одну, так что все перемены мы проводили вместе и даже в туалет меня выводили под конвоем. После физкультуры староста привычно осталась ждать, пока я переоденусь.       — Вы и спите вместе? — прыснула ядом Накаяма, прежде чем выйти.       — Дар речи вернулся? — отозвалась лениво я. — А я уж думала ты насовсем заткнулась.       — Ты своё ещё получишь, мышь.       Я не удержалась от соблазна и всё-таки ответила Накаяме неприличным жестом. Жаль только она отвернулась и не увидела этого.       Сакамото собиралась расчесать влажные после душа волосы, однако удручённо вздохнула и уронила руку. Она сделала глубокий вдох и на выдохе сказала:       — Я не верю, что она смирилась. А ты?       — Без понятия, — честно призналась я и потянулась за кроссовками. — В последнее время она и правда ведёт себя тише воды ниже травы.       — Я знакома с Накаямой Аридзу дольше твоего, так что могу с уверенностью сказать, что она ещё даст о себе знать, — со всей серьёзностью заявила Сакамото. — Мегуми, обещай, что будешь осторожна. Такие как она…       — Знаю-знаю, — я подняла руки над головой, — такие как она вгрызаются в глотку и не отпускают, пока жертва не испустит дух. Хотару, я сама осторожность. Ей до меня не добраться.       Лицо старосты выражало скепсис. Я закатила глаза и продолжила растягивать шнурки. Острая боль пронзила тело, стоило мне сунуть ногу к кроссовок. Из глаз брызнули слёзы, а мой отчаянный вой не слышали разве что глухие.       Сакамото в испуге отскочила и чуть не свалилась на пол, перецепившись о скамью. Я всхлипнула и посмотрела на свою ногу: белый кроссовок стремительно окрашивался в красный цвет. Сакамото пулей выскочила из раздевалки. Мне оставалось надеяться, что она не вида крови испугалась, а побежала звать на помощь.       Минуты тянулись невыносимо долго. Казалось, я целую вечность билась в агонии, прежде чем староста привела учителей и медсестру. Меня наскоро осмотрели и уложили на носилки. На полу осталась небольшая красная лужа.       — Вся подошва в лезвиях! — сокрушалась медсестра. Она держала меня за руку, пока мы шли по коридору. Не отпускала даже на ступеньках. — Кто мог такое сотворить?!       Риторический вопрос. Ответ был так очевиден. Даже Накано понимала, что без Накаямы Аридзу здесь не обошлось. И как только я встану на ноги, эта дрянь пожалеет, что когда-то родилась на свет.