Я ждал тебя… Часы ползли уныло, Как старые, докучные враги… Всю ночь меня будил твой голос милый И чьи-то слышались шаги… Я ждал тебя… Прозрачен, свеж и светел, Осенний день повеял над землей… В немой тоске я день прекрасный встретил Одною жгучею слезой… Пойми хоть раз, что в этой жизни шумной, Чтоб быть с тобой,- я каждый миг ловлю, Что я люблю, люблю тебя безумно… Как жизнь, как счастье люблю! Алексей Апухтин.
В Париже была очень странная погода на протяжении двух недель. То рано утром вовсю светило солнце, радуя прохожих своим теплом, то в следующую секунду небо покрывалось темными тучами, будто в один момент прилетали черные птицы, закрывая своими крыльями всю прелесть погоды, после чего тут же начинался дождь, время от времени превращаясь в ливень. Прохожие ходили с нескрываемым раздражением и недоумением несколько дней, но поняв, что погодная стихия разбушевалась, стали брать с собой зонты, готовясь в любой момент распахнуть свои зонтики, скрываясь от холодных капель разноцветными картинками. Сегодня был такой день, когда на улицу совсем выходить не хотелось, ведь за окном бушевал ветер, раскачивая верхушки деревьев, срывая с них зеленые листья, унося далеко, куда многие даже не задумываются, но почему-то этот вопрос появился в голове Нино, когда он смотрел, что твориться за стеклом, по которому беспрерывно стучат капли дождя. Погода не радует, но прогнозы твердят, что так будет еще несколько дней, и так каждый день. Ляиф задумчиво перевел взгляд на свою девушку, которая сосредоточенным лицом собирала свою сумку, складывая туда какие-то документы, проверяя, не забыла ли чего. Парню всегда нравится наблюдать за шатенкой, ведь характер у девушки еще тот, но от этого она нравилась ему все больше. Улыбнувшись своим мыслям, брюнет снова посмотрел на погоду. Тяжело вздохнув, Нино поправил свои наушники на шее, после чего обратился к Сезер: — Ты уверена, что это правильное решение? Девушка ничего не ответила, только кивнула, даже не подняв головы. Сегодня они едут в больницу к Маринетт. Аля не навещала подругу пару дней, а уже ужасно соскучилась и переживает по этому поводу, ведь как там ее девочка — неизвестно. Точнее известно, ведь она созванивалась с мистером Анри, но это ей не дало ничего ровным счетом, ведь лучше убедиться самой, да и взглянуть на брюнетку, которая по словам врача выглядит уже куда лучше. Это поднимало настроение, но не сильно, поэтому сегодня, когда все дела были улажены, шатенка собирала сумку, чтобы поскорее оказаться в больнице. А также ей очень хотелось посмотреть на психолога, о котором упомянул тот же врач. Приставить специалиста к ее девочке! Вздор. По крайней мере Алия надеялась, что он не нужен, ведь Маринетт внешне выглядит нормально, так для чего же ей этот психолог? За несколько дней появилось много вопросов, на которые у шатенки не было ответов, да и людей, которые смогли бы все объяснить. Тяжело вздохнув, девушка поднялась на ноги и закинула сумку на плечо, после чего перевела взгляд на задумчивого парня. Доехать до больницы не промокнув, не получилось, ведь покидая квартиру, пара забыла свои зонты, а когда они оказались на улице, возвращаться за ними не стали, да и такси стояло в нескольких шагах от ребят. А вот когда они подъезжали к больнице, Алия и Нино поняли, что все-таки нужно было вернуться хотя бы за одним зонтом, ведь такси ближе подъехать не смогло, и ребятам пришлось бегом преодолевать расстояние от ворот к двери. Вбежав в помещение немного промокшими, ребята тяжело дышали после бега. Рабочие косо посматривали на вошедших, девушка в халате тяжело вздохнула, а стоявший недалеко от правого холла парень усмехнулся, смотря на шатенку, которая поправляла очки. Заинтересованный взгляд блондина напряг Нино, но он списал все на то, что видит парня впервые, а значит и он может видеть их впервые. Посмотрев на Алию, брюнет улыбнулся, после чего они пошли в сторону палат. Маринетти сидела на кровати как и во все их приходы, что немного озадачило их обоих, ведь пара ожидала увидеть девушку в другом положении, нежели в сидячем. Сезер сразу заключила подругу в объятья, парень же отделался приветствиями. Дюпен-Чен выглядела лучше, чем до этого. Сегодня она была не такая бледная, как в прошлый их приход, что не могло не радовать. Глаза не выражали грусть, но оттенок усталости от всего мира остался. Столько событий тяжело переварить, и это понимали все. Алия начала рассказывать своей девочке последние новости за пару дней, которые произошли в жизни шатенки, время от времени кидая взгляды на Нино, который оставался стоять около тумбочки, оперевшись спиной на стену. Он знал, что шатенке будет тяжело начать разговор, который был обговорен с бабушкой Маринетт. Оба в тот момент понимали, что это неправильно и надо обсуждать все с самой Дюпен-Чен, но миссис Джине нужно было уезжать, а для этого нужно было закончить собирать все документы. Сезер тем временем перешла к обсуждению погоды, но Маринетт перебила ее жестом руки, призывая к тишине. Резкое молчание вырвало Нино из своих мыслей. Он перевёл взгляд своих карих глаз на девушек, удивлённо вскинув бровь, видя как подруга быстро печатает что-то в планшете, после чего отдаёт его Алии. Та начинает быстро читать, а в следующее мгновение поднимает взгляд, улыбаясь кидается снова обнимать подругу, что-то щебеча на ухо. Брюнетка улыбается и крепче прижимает к себе шатенку. Ляиф улыбается уголком губ, после чего отлипает от стены и ждёт, когда на него посмотрит его девушка. Алия понимает, что тянуть не стоит и нехотя отодвигается, после чего поворачивается к брюнету. Тот кивает и неспешно выходит, и перед тем как дверь закрывается, он услышал голос шатенки: — Маринетт, нам нужно поговорить. Осмотревшись, парень решил пройтись до конца коридора, чтобы не мешать бегающим медсестрам. Он знал, что Сезер нужно поговорить с брюнеткой наедине, поэтому все давно было обговорено и решено. Но он и представить себе не мог, что после всего случившегося Маринетт останется в Париже. Он знал, о чем будут говорить девушки. На протяжении двух дней Нино и Алия помогали Джине собирать документы и перепроверять их, чтобы все было в порядке. Бабушка Маринетт, убежденная Алией, что все будет в порядке, оформила все бумаги и передала их Сезер, чтобы та рассказала все брюнетке и для формальности всего подписала пару листков. Все это означало то, что Дюпен-Чен остается в Париже на столько, сколько нужно, а также ей переходит пекарня, с которой она может делать что угодно. И это все ложится на её плечи, да после того, что произошло! У Нино это никак не укладывалось в голове. Он пытался понять, но выходило плохо. Шатенка заявила Ляифу, что будет помогать своей девочке в пекарне, если заведение снова будет работать. Это немного объяснило ситуацию, и сам брюнет будет не против помочь. Развернувшись, кареглазый внимательно посмотрел на передвигающихся людей. Некоторые кидали на него взгляды, пару человек откровенно смотрели, а остальные продолжали заниматься своими делами. Решив, что пора возвращаться обратно, Нино пошагал к палате. Ненадолго задумавшись, парень почувствовал, что в кого-то врезался. Подняв взгляд, Ляиф увидел парня, которого заметил ещё в холле. Блондин удивленно взирал на незнакомца. — Простите. — Ничего страшного. Они замолчали и перевели свои очи на дверь, рядом с которой они стояли. Брюнет нахмурился, переваривая появившуюся мысль. Врача Дюпен-Чен он видел, а вот блондин точно идёт сюда. — А вы психолог? — Да, Адриан Агрест, а вы…? — Друг Маринетт, — кареглазый протягивает руку, продолжая разглядывать стоящего в полуметре парня, — Нино Ляиф. Блондин улыбается уголком губ, после чего легонько пожал руку кареглазому. Когда рукопожатие было сделано, парни снова посмотрели на дверь и, решив, что стоять около палаты неловко, отошли в сторону к противоположной стене. Нино посматривал на наручные часы, задумавшись над тем, что стрелки идут слишком медленно. Молчание между ними затягивалось, и брюнет понимал это. Ляиф, тяжело вздохнув, взглянул на психолога, который, прислонившись к стене, читал какие-то документы и казалось, что ему вся ситуация была естественна. — А как душевное состояние Маринетт? — решил нарушить тишину Нино, посмотрев на блондина снизу вверх. — Сложно что-то сказать, — уклончиво ответил Адриан, захлопывая папку, — Там ещё долго? Или там нет никого? Две пары глаз посмотрели на дверь палаты, где сидели две девушки и беседовали. Ляиф усмехнулся и поведал Агресту маленькую историю того, что там сидит его девушка и лучше им не мешать, пока Алия сама не выйдет от подруги. Психолог выслушал и принял это как должное, решив, что после разговора с близким человеком его пациентка будет более сговорчивой.***
Дни летели быстро, отчего Дюпен-Чен оглянуться не успела, как пролетела неделя после визита Алии с Нино. Тогда разговор выдался нелёгкий, пришлось полчаса слушать шатенку, а потом ещё минут пятнадцать по телефону выслушивать наставление бабушки. В конечном счете девушка чувствовала себя выжатой, как лимон. Да и радость, что всё-таки смогла выразить всю благодарность Сезер за то, что она делает для нее, вымотала Маринетт эмоционально, отчего она хотела побыть одна, но через пять минут после ухода друзей к ней заглянул Адриан Агрест. Все желание беседовать ушло тогда же, когда и подруга. В тот день она так и не поддержала диалог с психологом. Но ночью Дюпен-Чен думала обо всем, что произошло за такой короткий срок, понимая, что так дальше нельзя, и приняла решение в следующий приход Агреста-младшего поговорить. Но не так, как психолог с пациенткой. Ведь ему надо, чтобы она что-нибудь рассказывала. А что именно — не важно. Главное беседовать, а дальше как пойдёт. Свой план Маринетт выполнила на следующий день, когда к ней после обеда пришёл Адриан. Конечно он был удивлён некоторое время, когда на него посыпались разные вопросы от пациентки, но пытался ответить на них, в глубине сознания все ещё прибывая в шоке. После такого сеанса блондин весь вечер просидел в своём кабинете, размышляя над тем, что же произошло за одну ночь. Так продолжалось на протяжении нескольких дней. Дюпен-Чен задавала на разные темы вопросы психологу, тот после второго шока отвечал охотно, время от времени переадресовывая вопросы брюнетки ей же. Маринетт отвечала не очень энергично, ей стало намного интересней слушать различные истории из жизни зеленоглазого, ведь в его жизни было больше событий, как думала голубоглазая. Пока один раз она не задала вопрос про моду, и что на эту тему думает сам парень. И тогда перемена в лице психолога немного удивила её. Лучезарная улыбка быстро пропала с его лица, а в глазах читалось недовольство поворота событий. Тогда Адриан встал с кровати и подошёл к окну, долго смотрел на погоду за стеклом, погрузившись в свои мысли, забыв о том, что он находится в палате, а не в кабинете. Девушка не стала мешать психологу — тихо сидела на кровати, посматривая на планшет. После такой заминки прошло ещё пару дней. В Париже выглянуло солнышко, радуя жителей своей теплотой. И пациенты не были исключением, многие выходили на улицу, огороженной от посторонних, сидели на лавочках, а те, кто оставался в помещении, грелись лучиками через оконные стекла. Брюнетка тоже выходила на улицу, подставляя лицо солнцу, закрывая глаза и наслаждаясь прекрасной погодой. Но к обеду она возвращалась в палату, чтобы послушать истории из жизни Адриана Агреста. Конечно, Маринетт невольно ловила себя на мысли, что с блондином было весело и спокойно, поэтому девушка себя одергивала каждый раз, когда так думала, ведь она просто пациентка и её скоро выпишут, а потом они и не встретятся. Если, конечно, она снова не попадёт в эту больницу, что маловероятно. Неприятности ей не нужны, а попадать в такие ситуации, которая произошла, она не хочет, поэтому будет осторожней. Солнце радовало парижан недолго, вскоре вернулся дождь. Капли привычно стучали по стёклам, ветер завывал на улице, а прохожие открывали свои зонтики, укрываясь от холодной воды. Маринетт сидела в своей палате и выводила в приложении эскиз платья, когда к ней в палату тихонько постучали. Подняв голову, девушка улыбнулась, увидев, что пришёл Агрест-младший. Он привычно держал в руках папку. Улыбка не покидала его лицо, а зеленые глаза выражали только тепло. Войдя в комнату, парень привычно сел на край кровати, и взгляд его уцепился за рисунок в планшете. — Что это? — спросил он, указывая рукой на экран техники. Дюпен-Чен поспешно вышла, увидев во взгляде зеленых глаз непонимание, заходя в заметки, чтобы ответить. «Эскиз. Что-то не так?» — Ты дизайнер? «Я люблю шить одежду. И хочу стать дизайнером.» Блондин нахмурился, отчего у него на лбу появились морщинки. Руки сжали папку, а губы плотно прижаты. Такое поведение немного напугало брюнетку, а молчание, которое затянулось, напрягало. — Ты хочешь посвятить свою жизнь этому? — голос его стал чуть грубее, а зеленые очи смотрели внимательно на лицо пациентки. Почему-то ему резко перехотелось узнать ответ на свой вопрос. «Да, хочу. А что-то не так?» Парень фыркнул, после чего перевёл взгляд на окно. Перспектива того, что сидевшая в полуметре от него девушка хочет посвятить жизнь пошивке одежды, его совсем не радовала. Хотя ему должно быть все равно, но жгучая обида рвалась наружу, ведь он совсем не хочет такой судьбы для этой девушки. За то время, пока он рассказывал о своей жизни, Адриан понял, что рядом с Маринетт Дюпен-Чен хорошо, хоть она и не делится с ним своими переживаниями, но он продолжает ходить к ней в палату, а ведь мог давно оставить это занятие и отдать ее либо Хлое, либо выписать заключение, ведь пациентка отказывается от чьей-либо помощи. Но она с первого дня их лечения зацепила его чем-то, а потом медицинская этика. Кто же знал, что они сдвинуться дальше, и вместо девушки о своей жизни будет рассказывать он? Зеленые глаза натыкаются на решительный взгляд голубых очей, и это блондина начало раздражать. — Зачем? Есть много других специальностей. Почему именно дизайнер одежды? — он понимал, что так вести себя не надо, но перед глазами всплывал отец, отчего руки сами сжимались в кулаки. Маринетт нахмурилась, запутавшись в мыслях. Что он хочет от неё? К чему нравоучения? Почему психолог снова лезет в её жизнь? Обида и злость подкрались незаметно, а ведь она думала, что это пройденный этап, вот только не учла, что перед ней сидит специалист психологии, а не её друг. Встряхнув волосами, голубоглазая отвернулась от блондина, посмотрев на погоду за стеклом. Несколько капелек попало на подоконник, ведь окно чуть-чуть приоткрыто. Тишина наступила также неожиданно, как и обида внутри девушки и парня. Каждый был в своих мыслях, и если у одной это была обида на то, что в её душу снова лезут, то у другого — от воспоминаний прошлого. Неожиданно тишину прервал какой-то звук, исходящий с улицы. Брюнетка дернулась, будто от удара, а Адриан моргнул. Переглянувшись, молодые люди подскочили с кровати и подошли к окну, так как за это время звук повторился. На улице, недалеко от дерева, мяукал маленький котёнок, весь промокший. Агрест, заметив его чуть позже, перевел взгляд на стоящую рядом девушку, увидев в её глазах жалость к животному, он оставил папку и вышел из палаты, оставив недоумевающую Маринетт одну. Не понимая, что произошло, она снова смотрит на котенка, который продолжает мокнуть. Увидев фигуру парня рядом с животным, девушка улыбается. Но когда они не появляются через пять минут в её палате, Дюпен-Чен, схватив зачем-то полотенце, покидает комнату и направляется в кабинет блондина. За пять дней их общения, голубоглазая была в его кабинете два раза, но после ей хотелось вернуться к себе в палату. Добралась она быстро и, не стуча, открыла дверь. Агрест-младший сидел на стуле и вытирал маленький комочек шерсти, пока с его волос капала вода, а халат был весь мокрый, но он будто этого не замечал, а ведь вышел он без зонта, продолжая заниматься животным. Такая картина умиляла девушку, но поняв, что стоять как вкопанная не очень прилично, подошла ближе и, повинуясь секундному порыву, аккуратно накинула на голову парня полотенце. Адриан, не ожидавший такого от пациентки, поднял на неё удивлённый взгляд, но в голубых глазах отражалось только забота. И тут только до него дошло, что он, в общем, попал под дождь, а капли скатываются на кресло и пол. Вскочив, чуть не скинув котёнка, парень забегал по помещению. Маринетт засмеялась беззвучным смехом, наблюдая за манипуляциями психолога. Вся эта ситуация выглядела смешно, и то, что она происходит именно в компании блондина, ей нравилась больше. Отсмеявшись, брюнетка остановила парня и, забрав животное из рук Агреста, села на диванчик, продолжая заниматься тем, чем занимался зеленоглазый до её прихода, давая Адриану время переодеться. Котёнок молчал, пока его обтирали, а когда полотенце было убрано в сторону, пушистое чёрное чудо с белой грудкой мяукнуло. Адриан, к тому моменту уже переодевшийся из рубашки в свитер за ширмой, сел рядом с девушкой. Маринетт улыбалась, разглядывая котёнка, его желтые глазки смотрели на них. Все это происходило в тишине, никто из них двоих не хотел нарушить эту идиллию, но кроме кота, а это именно кот, продолжавшего мяукать. — Его надо покормить, — нарушил молчание Адриан, тяжело вздохнув, поднимаясь с дивана, — Я сейчас. Дюпен-Чен осталась одна с котом на коленках. Брюнетка улыбнулась и погладила пушистое чудо, отчего он замурлыкал, начиная ласкаться о ладошку девушки. Покормив животное, Адриан и Маринетт начали думать, что делать с котом, пока само животное свернулось в комочек на диванчике и заснуло. На вариант, кто оставит его у себя, Агрест-младший взял на себя такую ответственность, вызвав у голубоглазой очередную улыбку. Следом последовало то, как назвать котёнка. Сидели они долго, перебирали имена, Маринетт исписала целый листок, пока сам блондин делился мнением вслух. Решить так и не удалось, и ребята некоторое время сидели молча. Обоим было спокойно в компании друг друга. Но всему хорошему приходит конец, и когда только Агрест хотел предложить вспомнившееся имя, в кабинет без стука вошла стройная блондинка, волосы которой были собраны в высокий хвост. Хлоя застыла на пороге, окидывая взглядом своего парня и сидящую с другого стола брюнетку. Губы растянулись в усмешке, ведь Буржуа узнала пациентку Анри Робера, который приставил её к Агресту-младшему. — Ты закончил? Мы можем идти? — Да, Хлоя. Дай мне пару минут, — проговорил Адриан, подавляя в себе тяжёлый вздох, — До свидания, Маринетт. Парень встал с кресла и подошёл к спящему котенку. Дюпен-Чен взглянула последний раз на пушистое чудо и покинула кабинет психолога под пристальным взглядом блондинки. Хлоя, после ухода брюнетки, прошла вглубь помещения и взглянула на кота. Глаза её расширились, а руки скрестились на груди. Она не любила животных, и Адриану тоже не разрешила один раз взять к ним животного. Ведь за ним нужен уход: кормить, убирать, покупать разные вещи. Ей вот до этого нет дела, а сейчас, даже не обговорив ничего, её парень сидит на диване рядом с пушистым зверем. — А со мной обговорить не надо? Где он жить будет? — Хлоя, — начинает Адриан, и тяжёлый вздох все же вырывается из его грудной клетки, а глаза устало смотрят на девушку, — Нет, не надо, потому что жить он будет у меня. — Что?! — выкрикнула Буржуа, и сделала шаг вперёд, — В смысле? Психолог потер переносицу, прикрыв глаза. Он устал от всего, ему хочется побыть одному, но бывает это редко. Недавно Адриан принял решение, что нужно уделять время своей девушки, от которой он отдалился. Пытался провести с ней больше времени, чтобы блондинка не чувствовала себя одиноко, но это было до того дня, пока его не удивила перемена в своей пациентке. Он снова начал задерживаться на работе, отчего у них с Хлоей были маленькие ссоры, ведь у блондинки больше свободного времени. — Сегодня я еду к себе домой, Хлоя. Не обижайся, но я давно хотел кота, и теперь он будет жить у меня. Психолог захлопала ресницами, рот её чуть-чуть приоткрылся, а руки сжали края блузки. Она видела, что Адриан поменялся после того, как снова вернулся. Ей это не нравилось. Он задерживался на работе, хоть это и было, но реже, не хотел идти на контакт с отцом, и, что самое главное для блондинки, меньше проводил с ней время. Она, как девушка зависимая от отца, жила в отдельной квартире, а когда Хлоя начала встречаться с Агрестом, и тот предложил съехаться через год, Буржуа отказалась, сказав, что она будет рада, если жить они будут в её квартире. В общем, они и жили в её обители, но время от времени Адриан возвращался к себе. И это иногда пугало её, ведь блондинка совсем не хотела терять его. И вот сейчас она поняла, что перегнула палку, но брать к себе кота она не будет. — Не обижайся, — проговорила ласково голубоглазая, сделав ещё один шаг к парню, — Хочешь кота, пускай будет. После этих слов девушка посмотрела в зелёные глаза Агреста. Тот поднялся с дивана и улыбнулся уголком губ. Приняв это как добрый знак, Хлоя обняла его, а после подняла голову и поцеловала Адриана в губы, радуясь тому, что все хорошо.