Не терзай себя

Весь путь с кухни до дивана Лизу сопровождала адская боль, кое-как дойдя до назначенного местоположения она, словно неустоичивая башня, рухнула на диван издав при этом довольно громкий стон, в котором слышались боль и удовольствие одновременно. Впереди предстояло самое трудное испытание — пережить первую ночь. Устроившись по удобней она пыталась свыкнуться с ноющей болью. — Даня, — шепотом сказала она, боль была настолько сильной, что те пол часа которые тянулись очень долго, казались для девушки адскими муками, — Да-а-аня, — чуть громче сказала она, в соседней комнате послышался шорох, терять уже нечего, она его разбудила. — Данила Владимирович! — уже чуть прикрикнула Лиза, и в комнате Кашина раздался тихий мат, а после и шаги в сторону девушки. — Что случилось? — спокойно ответил он, хотя из-за пробуждения на его лице читалась некая напряженность. — У меня нога болит, — начала конючить та. — Меньше шариться где попало будешь, — в его голосе слышалась нотка напряжения. Сев рядом с девушкой он бережно начал расстёгивать бандаж. — Врач тебе говорил что? Правильно, ногой больше шевелить, ты этого конечно же не делаешь, придется мне тебя помучить, — Уже более спокойно сказал он, выделяя при этом слово «мне», от его заявления Лиза чуть привстала и вопросительно глянула на парня. — Ляг и расслабься, — чуть надавив на плечи Кашин её вернул в исходное положение. Потянув на себя больную ногу, парень услышал недовольное шипение, чуть согнув ногу в колене, он сначала услышал писк, а после ощутил как Лизка пнула его по ноге. — Елизавета, если не успокоишься я тебя привяжу к кровати. Девушка закинула ногу за спину Данила и получилось так, что парень сидел у неё между ног. Немного расслабившись девушка смирилась с болью в ноге и фактом того, что может быть приязанна. Даня опять согнул ногу и опять уловил мимолётный писк, но по сравнению с предыдущим тот был куда тише. Погрузившись в мысли он сам перестал замечать какие-либо звуки со стороны пациентки и уже сомневался в том, что Лиза жива. Ситуация хоть и печальная, но выглядела по своему смешно: задумчивый Данил сидит между ног и смотрит в одну точку при том сгиная и разгиная без остановки ногу своей новой пациентки, которая лежит на диване и закрывает рот рукой, что бы не издавать звуков. Отойдя от залипаний Даня посмотрел на красную от боли девушки и еле сдержал смех, на что получил другой ногой по спине. — Вы, Данила Владимирович, конченый садист, этим все сказано! — раскинув руки в стороны возгласила она. — Отставить депрессию, — ещё не отойдя от смеха ответил он. — Я не садист, я распиздяй, — Редкостный, — добавила она. Стоило только повернуть ей голову в сторону парня, как она узрела довольно милую картину — мирно спящий Даня. Ничего лучше ей и в голову не смогло взбрести, как разбудить его. Чуть пиная ногой она произносила его имя и каждый раз меняя произношение, то растягивая слоги, словно оперная певица, то и вовсе произнося чуть ли не шёпотом. — Лиза, спи уже! — рыкнул в полусне он и кинул ей на лицо подушку, после чего невзначай обнял продолжая при этом сопеть. Квартира погрузилась в тишину, ну, а Лиза стала размышлять, что же она скажет родителям о своих ночных похождениях, да и о поврежденной ноге тоже, похоже завтра она огребётся не хилых люлей от отца. «Может Даню попросить объясниться?», пронеслась у неё идея в голове. Решив оставить это на следующий день, она так же быстро как и её сосед по дивану провалилась в сон.