Сюрприз с Дороги

Тринадцать лет назад я был относительно молодым следователем. И очень хотел быть хорошим следователем. И хорошим человеком. А это очень непросто совмещаемые "стулья". Особенно с хорошим человеком сложно - о совести и справедливости легко рассуждать, когда тебе семь лет и первый раз сказку Гайдара прочел. "Плывут пароходы - привет Мальчишу!" А потом и буржуины вдруг полезные члены общества, и с Красной Армией как-то не слава богу... А еще у меня тогда второй сын родился с гипертонусом и инфантильным шейно-грудным сколиозом. Теща заболела... Хорошим отцом и мужем, и хорошим зятем быть я тоже очень хотел. Сейчас все чаще думаю, что зятем наверное даже больше, чем отцом и мужем... А это, как ни странно, особенно трудно, когда от тебя ничего не хотят и не требуют... В общем, из-за этого я очень старался не ссориться с влиятельными людьми и не подставляться под неприятности на работе... А это, как вы можете догадаться, весьма сложно монтируется с хорошим следователем и хорошим человеком. Но я старался. Очень. Дело то, тринадцать лет тому назад, было простым. Что на первый взгляд, что на стопятый. Восемь подростков, самым младшим - по тринадцать, самому старшему - едва восемнадцать исполнилось, и у него наличествовала диагностированная умственная отсталость в легкой степени, отмечали день рождения - четырнадцатилетие - одного из компании. Отмечали употреблением слабоалкогольных газированных напитков, однако в изрядном объеме. Как стемнело, а было начало октября, темнело уже рано, пацанов потянуло на подвиги. Вышли они на бульвар Октября, на перекресток с Железнодорожной. Да, Яна Викторовна, я и тогда уже у вас в городе работал. И там начали приставать к прохожим. Возвращавшаяся из Москвы, с курсов предвузовской подготовки одиннадцатиклассница чем-то им особенно, не то приглянулась, не то не понравилась. Девушку насильно увлекли на лавочку, частично скрытую сильно разросшимся кустарником. Она отчаянно сопротивлялась и кричала более часа. За это время с нее содрали одежду, пытались насильно напоить бывшим у них алкогольным коктейлем, однако так и не смогли совершить с ней полноценного полового акта. На стоны и просьбы о помощи отреагировала идущая уже со следующей московской электрички женщина, двадцати трех лет, находящаяся на позднем сроке беременности. Несмотря на свое положение она сочла своим долгом вмешаться. И ей действительно, вероятно на эффекте внезапности, удалось заставить подростков выпустить свою жертву. Но затем подростки напали уже на нее. И кто-то из них нанес беременной женщине несколько проникающих ножевых ранений в живот. После чего они испугались последствий содеянного и разбежались. В это время первая потерпевшая добежала до отделения УФэМээС, по адресу бульвар Октября, десять, и подобранным с земли камнем разбила окно. Имитируя попытку скрыться с места происшествия, она привела преследующих ее сотрудников вневедомственной охраны, прибывших на факт срабатывания сигнализации, к месту преступления. На тот момент вторая потерпевшая была жива и находилась в сознании. Вызванная сотрудниками машина скорой медицинской помощи прибыла через семь минут. К сожалению врачи смогли спасти только ребенка, а мать скончалась чуть более чем через шестьдесят часов. Трагедии можно было бы избежать, но ни одна из потерпевших не знала городского номера дежурной части, служба сто двенадцать тогда еще только рассматривалась в проекте, а короткие номера мобильных операторов работали со сбоями и были ориентированы на столицу, из-за чего практически не использовались гражданами при региональных обращениях. По горячим следам, по показаниям обеих женщин в результате оперативных мероприятий были задержаны два участника нападения: восемнадцати и шестнадцати лет, а так же установлены личности остальных. К сожалению не было найдено орудие преступления - нож, и не удалось установить точное лицо, нанесшее ножевые удары. Так как подростки в момент совершения преступления находились в сильном алкогольном опьянении и эмоциональном возбуждении, и на допросах демонстрировали признаки алкогольной амнезии и алкогольного палимпсеста. Однако, несмотря на подтвержденный сниженный интеллектуальный коэффициент у единственного совершеннолетнего участника преступной группы, экспертиза установила его вменяемость в момент совершения преступлений, а значит он был признан основным виновным за совокупные действия вовлеченных им в преступление несовершеннолетних. Тем не менее так же были осуждены, как его соучастники, к реальным срокам в колонии для несовершеннолетних еще двое подростков пятнадцати и шестнадцати лет. Двое четырнадцатилетних получили условные сроки. Тех же троих, которым четырнадцати не исполнилось, даже не допрашивали. Во-первых, очень старалась адвокат. Она сумела даже родителей первой потерпевшей убедить принять извинения и компенсацию морального вреда и не настаивать на жестком приговоре "оступившимся детям". И каюсь, меня она тоже проняла. В основном сочувствием к родителям и учителям этих малолетних придурков, и я действительно не слишком активно прорабатывал взрослых сопричастных к этой истории. Во-вторых, биологический отец одного из тринадцатилеток тогда был депутатом в Мосгордуме и имел очень широкие связи и в мэрии города, и в правительстве области. Сейчас он, кстати, вырос до работы в одной из федеральных правительственных комиссий. Впрочем, я тоже уже не просто следователь. Так что когда родственники попрятали своих малолетних охламонов, отправив кого на отдых, кого на лечение, кого к родне, я их просто не стал искать... А теперь о том, почему я собственно и пришел к вам, Яна Викторовна. И почему заговорил об исповеди. Дело в том, что фамилии этих трех, недопрошенных мной и забытых при расследовании несовершеннолетних: Дауров Тимур, Логанов Александр и Зайцев Олег. Вас преследовал и угрожал вам ножом Зайцев Олег. Это его биологический отец тринадцать лет назад настоятельно просил меня не впутывать в грязное дело его фамилию. Да, тогда фамилия Олега еще была "Новицкий", и я "не заметил", что мальчик с матерью и ее третьим мужем спешно улетели на полгода на дорогой курорт, после чего ребенок сменил фамилию. Однако отец сына не бросил и уже нанял на это дело адвоката. Ту же самую женщину, что успешно разжалобила всех в прошлый раз. Она уже подала первое прошение, дабы до суда обвиняемые находились под домашним арестом. Ведь бедственное материальное положение не позволит им скрыться от следствия, а конкретно у Олега сожительница (не сомневаюсь совсем скоро будет "жена") ждет третьего ребенка. Тимур - сирота, попал в детдом в возрасте шести лет, в десять, после очередного побега, его усыновил дед по отцу, однако реально он жил у подруги своей матери. В прошлом году она умерла в хосписе. Александра Логанова воспитывала бабушка, в наследство от матери наркоманки, родившей его в шестнадцать лет, он получил букет хронических заболеваний. Он - инвалид третьей группы. Безработный. Женат на девятнадцатилетней безработной, имеет ребенка двух лет. Как видите, эти несчастные молодые люди, хоть и достигли возраста полной уголовной ответственности, по-прежнему весьма и весьма достойны жалости. Небезосновательно подозреваю, что в устах адвоката их истории будут звучать еще надрывнее и трагичней, вызывать слезы и бурные рыдания. И теперь о том, почему собственно я здесь. Но сначала мне опять придется вернуться к тому делу тринадцатилетней давности. Дело в том, что вторую потерпевшую звали Дарья Александровна Огурцова, всего год как она стала супругой выпускника духовной семинарии Ильи Огурцова, как я понял, вы хорошо знакомы с ним и дочерью Дарьи - Надеждой. И я был рад, когда отец Илия вспомнил обо мне в связи с вашим вчерашним звонком ему, хотя и несколько раздосадован, оказавшись только четвертым в его списке. Даже понимая, что решение начать с дежурной части было верным и мудрым, моей гордыне трудно смириться, что кто-то считает более надежным позвонить сержанту пэпээс, дабы тот проконтролировал оперативность реакции колег, чем сотруднику прокуратуры, не хвастаясь, не малого ранга! Но так или иначе, а я взял это дело под свой личный негласный надзор. И имея изначально чуть больше информации о вас, чем коллеги, смог определить и вычислить вас чуть раньше чем они. Но я полагаю, что дня через три-четыре, но повестка о вызове вас в качестве свидетеля по этому делу к следователю появится на свет. И вот здесь начинается собственно то самое дело, с которым я пришел к вам сегодня. Ах, простите. Уже вчера. Дело в том, Яна Викторовна, что я имею привычку немного изучать персонал тех заведений, которые посещают мои сыновья. И знаю о вас, хоть и по косвенным свидетельствам, однако вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы о вашей личности. Вы хороший человек, Яна. Добрый, мягкий, отзывчивый. Вы всегда готовы войти в положение другого человека. И помочь ему. Проявить сочувствие и жалость, даже жертвенность. Но у вас есть один очень крупный недостаток, вы всегда жалеете тех, кто о жалости и помощи просит, а не тех, кто в ней нуждается. А в этом деле, вы, так уж вышло, вполне можете стать ключевым свидетелем, как обвинения, так и защиты. Участие обвиняемых в нападении на вас доказано моментом их задержания, свидетельскими показаниями. Но если адвокату обвиняемых удастся убедить вас пожалеть обвиняемых и усомниться в адекватности собственных реакций на их действия, начать признавать, что угрожали вам неопасно, и тому подобное, то у нее будет шанс развалить в суде позиции прокуратуры и по другим обвинениям. А я, раз уж так сложился рок и фатум, раз я получил еще один шанс, хочу наказать этих людей по всей возможной строгости. Вы знаете, что отец Илья тоже отвечает на телефонные звонки, не глядя, кто ему звонит? Так вот, он мне сказал, что поначалу принял ваш голос, сообщающий о нападении, за голос Дарьи Александровны. Поэтому я бы хотел, чтобы вы либо сотрудничали со следствием четко понимая на чьей стороне вы должны быть, либо... баш на баш - в прошлый раз на доске не было части фигур, пусть и в этот не будет. Если вы понимаете, что не выдержите психологического давления, а оно будет, и будет очень сильным, я уверен, то вам лучше уехать. Уже не завтра-послезавтра, сегодня-завтра. Вам и вашему другу. Вам, только если вы не захотите помочь нам, мне, все же восстановить справедливость и наказать негодяев, а вашему другу - в любом случае. Нам более чем достаточно двух мужчин, осуществивших задержание преступников. Третий будет мешающим нам излишеством и зацепкой для адвоката, позволяющей замутить воду несущественными аспектами. Вы меня поняли, Яна Викторовна? Обещайте как следует обдумать мои слова. И помните - сейчас у вас еще есть время, чтобы сбежать от проблем. Уехать от прошлого вместе с женихом после пережитого стресса - это понятно. И это будет та трусость, которая будет лучше, чем ввязаться в бой, а потом бросить оружие. Спасибо за чай и ужин. Теперь мне кажется я чуть лучше понимаю, почему вы такая, какая есть, - Сергей Александрович доскоблил ложечкой вторую вазочку варенья, встал, пересадив с колен на подоконник все же решившего изучить человека Елисея, и направился к выходу. Он молча надел поданное Ником пальто и туфли. И еще раз попросил хорошо подумать, когда Яна закрывала за ним дверь, говоря дежурное "до свиданья": "Я буду рад, если до него, но вы хорошо, очень хорошо подумайте и оцените собственную стойкость". Яна заглянула к Ромке, тот уже спал, обнимая Леду.