Сюрприз с Дороги

Кажется Яна поняла, почему мама с папой иногда говорят друг другу: "Прекрати молчать на меня на весь дом!". Потому что после ухода прокуратурского советника (от его должности Яне сразу вспоминался Советник из старого фильма "Снежная королева", хотя внешне они были совсем не похожи) Ник крайне выразительно молчал на нее. Яна ощущала себя вымотанной и обиженной, особенно словами про хорошего человека, слишком мягкого и ведомого, помогающего не тем кому надо, а тем кто просит. Вообще-то сколько Яна себя помнила, родители всегда ей говорили: если тебе нужна помощь, попроси, и мы поможем в меру сил, и не лезь в чужое дело, если тебя не просят помогать, даже если тебе кажется, что ты знаешь, как сделать лучше, помощь можно предложить, но нельзя навязывать. И вот теперь ее в этом обвиняют, словно она всю свою взрослую жизнь жила неправильно! Так еще и этот приходимец тоже, сначала с самого порога умудрился с советником цапнуться, так и потом... Он только смотрел на него и молчал, но Яне казалось, будто между ними молнии порой сверкают, хотя Сергей Александрович к Нику вроде как только дружеское расположение выказывал, но тот ощетинился, точно Елисей при виде вбежавшей в квартиру той-терьерихи со второго этажа или лысого кота, однажды встреченного у ветеринара. И до сих пор кажется, будто он взбешенным дикобразом по всей комнате иголки своего недовольства расшаперил. Хотя внешне выглядит как всегда - спокойным. Так бы и закричала на него: "Прекрати на меня молчать!" Но только полной истеричкой выглядеть после визита этого советника не хватало. Яна расстроено забралась в постель и завернулась в одело уползая к стенке и освобождая Нику место для сна. Возвращать в комнату матрац они не стали - это было б уже глупо. - Знаешь, Сергей Александрович вчера был прав. Ник закончил свою зарядку и свежевыбритый вернулся в комнату к Яне, которая лениво додремывала нежась под одеялом и наблюдая за ним вполглаза. Он умудрялся двигаться удивительно тихо и быстро, еще походя и небрежно навести порядок - увидел забытую вчера на батарее тряпку, которой протирали пыль на возвращенной мебели, прихватил с собой и наверняка ведь выполоскал и повесил на край тазика, стоящего под ванной, как у мамы заведено. У Яны бы она валялась, пока не понадобилась. И стул с одеждой от него точно сам к стенке отскочил и там дисциплинированно вытянулся, подобрав все, что с него свешивалось. Как Ник это все делает, она не смогла понять, даже когда с ним работала - у него обои сами ровно повисали, а затем четко встык липли к стене чуть ли не по одному движению, грязь устремлялась к тряпке, а клей и краска растекались ровно на те места, которые в этом нуждались и казалось даже капнуть без команды опасались. Яна подобралась к нему, устроившемуся очередной книжкой из родительской библиотеки в кресле, и присела на подлокотник. - Я не должна была уступать тебя Вере и позволять маме с Ромкой на тебе ездить... Как-то шкурно получается, что мы от тебя все всё время чего-то хотели, требовали, заставляли сделать для нас. А твои интересы... ну как-то так... походу, сами собой разруливались. Иван и то о тебе больше думал, получается. Прости. - Яна? - Ник глянул на низ открытого разворота и закрыл книжку, аккуратно положил на край стола. - Вы очень сильно мне помогли, я признателен и благодарен. Безопасный кров и пища - это очень важная помощь для чужого и неустроенного в мире человека. Вы бесценны в сборе информации, и это именно вы нашли Проводника - Светика. А кроме того, обдумывая разговор с данным представителем вашей официальной власти, вам стоит сосредоточится совсем не на моей персоне. В отношении меня его намерения очевидны и полностью меня устраивают. Он желает, чтобы я исчез из пространства его зоны ответственности и не мешал ему вести дела по его правилам и принципам, и опасается, как бы я не доставил ему проблем, я хочу вернуться в свой собственный мир, в свое время и на свое место. Ник замолк, так и не сказав ей того, о чем со вчерашнего дня так навязчиво и настойчиво упрямо молчит. Это раздражало, но сегодня Яна решила, не позволит себе даже мысленно срываться на Нике. Поэтому она ласково чмокнула его в висок и отправилась на кухню. Оладьи получились что надо! Пышные, дырчатые, не слишком сладкие, не слишком жирные. А еще довольно ровные и красиво подрумяненные. И к ним отлично подошла последняя баночка облепихового варенья, найденная при разборе кухни - обычно оно съедалось первым, так как и Ромка, и Яна, и папа его любили, причем в большей степени за янтарную красоту, растекающуюся по блинчикам или бутербродам. Ромка ушел на работу, папа с мамой - на долгую утреннюю прогулку с Ледой. Сытые коты расплющились на солнечном подоконнике. Яна с умилением наблюдала как Ник завтракает - сама она до сыта напробовалась в процессе готовки и ликвидации брака, не прошедшего эстетический отбор. - Яна, если вы просто озвучите свою просьбу, не пытаясь дополнительно выказать расположение - будет проще, - вновь, как всегда! все испортил этот адмирал с большой дороги! Он каким-то образом умудрялся жить в ее голове. Но не в этот раз! Сейчас у Яны был свой козырь. - Почему ты дуешься на Сергея Александровича? Я же вижу, что он тебе не понравился и до сих пор злишься. Ник задумчиво постучал пальцами по столешнице, посмотрел на свою руку и убрал ее на колено. Помолчал. - Яна, мы договорились о взаимопомощи и сотрудничестве. Как мне кажется, я не давал вам повода усомниться в том, что готов содействовать вам в меру моих сил и возможностей. "Это решительно невозможно! Ну как можно быть настолько..." - мысль застряла и нужный эпитет никак не желал подбираться. "Неудобным", которое изначально хотелось соединить с "человеком", в отношении Ника было бы верхом несправедливости. Потому что, как раз именно его присутствие в жизни, в быту, в работе, в общении, во всём - делало это самое "всё" много удобнее для партнера, для всех окружающих. А "настолько собой", - это какое-то в край нелепое обвинение. - Ник, - проиграв все внутренние войны, и целиком, и в отдельных боях за минувший вечер, ночь и утро, Яна ощущала внутри себя просторную пустоту, прозрачную, как чистая вода пещерном озере и звонкую, как серебряный колокольчик. И она не собиралась вновь взбаламучивать это все, даже из-за того, что кто-то не хочет с ней разговаривать. Тем более, что она действительно от него хотела сейчас многого, очень многого. И очень важного. - Я просто не хочу сейчас играть в загадки. Ты со вчерашнего вечера злишься. Скажи на что. Если я могу что-то исправить, я постараюсь. Честно. Если нет, хотя бы перестану ломать голову какая муха тебя укусила. Про мух рассказывать не надо! Это выражение такое! С последними фразами Яна угадала - Ник улыбнулся. Похоже собирался перевести разговор на отсутствующих, а потому невиноватых насекомых. - Я не должен влиять на ваши решения по вопросам важным для вашего будущего и ваших взаимоотношений с представителями власти. Это ваш мир и ваша жизнь. И не имею права в нее вмешиваться, - очень серьезно, но все же не глядя на Яну, ответил он после затянувшегося молчания. - Ты уже сюда вмешался, - усмехнулась Яна. - Весь целиком и полностью. Так что прекращай уже вытягивать из котов их хвосты и прочие органы. Я все равно не отстану! - Хорошо, - Ник посмотрел на Яну, - мне не понравилось, что старший советник юстиции господин Бородный пытался вами манипулировать, безосновательно сужая для вас поле возможных решений до удобной для него вилки. Это недостойно. "А ты мной манипулировать, значит не пытался, и вообще одно сплошное достоинство", - Яна вслух не сказала, но мысль все равно мелькнула. Только следом за ней так же только в голове прозвучал как всегда спокойно-откровенный голос признающегося Ника: "не больше чем необходимо и только когда неизбежно". Наверное стоило обидеться или разозлиться, но стало почему-то еще спокойней.