***
Оказавшись на улице, я понял, что принял верное решение. Забыв о телефоне, что лежал у меня в кармане, я направился в сторону парка. Прошел мимо нескольких соседей, сидевших на корточках в своих палисадниках и раздраженно ухаживающих за безупречными цветочными грядками и подстриженными кустами. Затем резко свернул влево на слегка заросшую дорожку, вдоль которой с двух сторон росли деревья, образовывая зеленый тоннель. Я так часто ходил по этой тропинке, что точно знал, когда поднимать ноги, чтобы не наступить в жгучую крапиву. Наконец вынырнул на потрясающий дневной свет. И добрался до своего любимого места. Для остальных это место ничем не примечательным — обычная поляна, на которой собачники выгуливают своих животных, а подростки любят выпить бутылку пива и пообжиматься. Но мне здесь нравилось по нескольким причинам. Во-первых — прекрасный вид. Это место находилось на возвышенности, поэтому отсюда все казалось крошечным, как будто игрушечный городок. Еще мне нравилось, что об этом месте мало кто знал. В Нокфелле было достаточно парков, приведенных в порядок на милостынь местных жителей. Но здесь, обычно никого не было. Это было мое собственное место, где я мог посидеть, поразмышлять и попытаться разобраться в проблеме, которая в тот момент занимала мои мысли. Все-таки я разблокировал телефон и позвонил Крис. Раздались гудки, я услышал её голос: — «Я с тобой не разговариваю.» Я всматривался в пейзаж подо мной. И решил, что могу справиться с этим… здесь, наверху. — «Да ладно, Крис, мне жаль — «Черт возьми, так и должно быть! Меня никогда прежде так не унижали.» — «Я же сказал, что мне жаль. И это правда.» Задумалась, она немного помолчала. — «Да, думаю, ты просто позавидовал, что мы с Ларри так хорошо поладили.» — наконец сказала она. я сглотнул: — «Возможно. Наверное, поэтому.» Я пытался говорить без сарказма, и мне это плохо удалось. Она ухватилась за мое признание: — «Так ты признаешься, что он тебе понравился?» «О господи! И зачем только я позвонил!» — «Такого я не говорил. Вымысле, да, он неплохо выглядит и всё такое. Но мне не удалось узнать его получше.» — «Не думаю, что ты в его вкусе, а вдруг те слухи не правда?» Рука, держащая телефон, затряслась. — «Почему это?» — «Ой, да забей» Я переложил телефон к другому уху: — «Хорошо… Крис, мне правда очень жаль, прости, что сказал про гонорею. Надеюсь, мы снова друзья?» — с надеждой спросил я. — «Да. И не поступай так больше, хорошо?» «Какое облегчение!» — «Вообще-то…» — продолжила Крис — «Мне не нравится этот Ларри. Мне он показался самовлюблённым.» Я чуть не рассмеялся. Честно говоря, таких людей как Крис, мне не понять. Ей уже никто не верил. Но ее самоуверенности можно было только позавидовать. — «Согласен. Самовлюблённые. Во сколько завтра ты пойдешь в колледж?»***
Мы проговорили еще несколько минут, вернувшись к привычным темам, а потом я повесил трубку. Разобравшись с Крис, я переключился на Ларри. В моей памяти сразу же всплыло воспоминание: сжатые челюсти и сосредоточенный взгляд, когда он посмотрел в мои глаза. Я решительно оттолкнул его в сторону, намереваясь позже разобраться в этих эмоциях разложить их по полочкам. Я предполагал, что когда-нибудь это произойдёт. Ведь должен быть хотя бы один парень-гей, который, не достигнув девятнадцати лет был хорош собой. Но меня беспокоила сила моего влечения. Я только повстречал его, а уже не мог выкинуть из головы. У меня есть только один выход: перестать думать о нем. У меня сейчас нет моральных сил, чтобы справиться с этим. Моя голова и так слишком занята — пытается предотвратить обморок. Я не готов к любви. Пока рано. Приняв это решение, я почувствовал себя лучше. Затем понаблюдал, как самолет садиться, поэтому я не спеша поплёлся по поляне, напоследок наслаждаясь пейзажем. А потом, убедившись, что никто не смотрит, вприпрыжку побежал в сторону дома.