Электронные флюиды

Анита одарила меня отвратительной улыбкой.  — «Всё верно. Вы с ним идеально подходите друг другу.»

***

 — «Идеально подходим?»  — «Всё верно.»  — «Я и Ларри?»  — «Именно так.» Чудовищность сказанного ею не укладывалась у меня в голове. И мне захотелось узнать побольше.  — «Почему мы опасны?»  — «Это довольно серьезная наука. Кое-что мы до сих пор изучаем.»  — «Уверен, что смогу в этом разобраться.» Доктор Бомонт ещё сильнее склонилась над столом.  — «Я тебя уже предупреждала. Ты пожалеешь, что узнал об этом.» Я вспомнил ужасную комнату, в которой спал.  — «Не думаю, что сказанное сделает ситуацию ещё хуже.» Анита улыбнулась:  — «Хорошо.» Она начала ходить из угла в угол.  — «Я уже рассказала тебе о сильном воздействии любви на людей. На пары, которые живут вместе из-за гормонов.» Я кивнул.  — «Когда мы изучали обычные пары и сравнивали с парами родственных душ, то обнаружили значительное различие. Ты знаешь, что происходит с телом человека, когда он влюбляется?» Я покачал головой и саркастично произнёс:  — «Нечто прекрасное?»  — «Очень остроумно. На самом деле любовь — это научный процесс. Когда ты влюбляешься, в твое тело словно попадает химическая боеголовка. И ты никак не можешь контролировать это. Дофамин — гормон счастья — наполняет тело и, как я сказала ранее, погружает тебя в кайф, какой бывает при приеме наркотиков. Так же вырабатываются норадреналин, — она загнула палец, — и более известный нам адреналин. Под воздействием этих гормонов потеют ладони и учащается сердцебиение. Затем в эту смесь врывается серотонин — гормон удовольствия. Именно его стоит винить в безумных поступках снедаемых любовью людей.»  — «Похоже на какой-то коктейль.»  — «Ты даже не представляешь какой!» Анита открыла рот, чтобы продолжить разговор, но остановилась. Достала стул и села, глядя прямо мне в глаза:  — «Ты знаешь сколько электромагнитного излучения вырабатывает человек?» Я пожал плечами:  — «Много?» Она улыбнулась:  — «Не совсем по-научному, но ты прав. Больше, чем предполагают люди. На самом деле электричество питает сердце и гоняет кровь по телу. Люди и не знают, что у нас есть свои собственные генераторы прямо здесь. — Она положила руку на сердце. — Помимо этого, в наших кровяных клетках присутствует гемоглобин. Он содержит железо и обладает мощной магнитной силой. Именно благодаря ей мы можем сделать МРТ.» Я закатил глаза:  — «Это все, конечно, интересно, но вы до сих пор не рассказали, чем мы с Ларри отличаемся от остальных и что делает нас предназначенными друг для друга.» Она на мгновение притихла.  — «Ну, если основываться на наших исследованиях, на обычные пары эти гормоны не оказывают значительного влияния. Но с родственными душами всё происходит по-другому.»  — «По-другому?»  — «Сейчас объясню. У обычных людей любовные гормоны не влияют на электромагнитное излучение тела. Слегка повышаются возбудимость, тревога и потоотделение. На этом всё. Но на вас с Ларри эти химические вещества оказывают другое воздействие. Они каким-то образом подключаются к электромагнитному полю ваших тел. И как только ваши гормоны активизируются, они запускают своего рода реакцию. Ваша «любовь» начинает выбрасывать сильное излучение.» Я был растерян:  — «Что?»  — «Именно это мы выяснили, пока изучали такие пары, как вы. Но самое интересное, что это появляется ещё до того, как вы встретитесь и влюбитесь. Химические вещества, отвечающие за любовь, начинают вырабатываться мозгом, если вы оказываетесь в трех километров друг от друга. Мы только начали разбираться в этом, но создаётся впечатление, что выплеснувшая энергия ведёт себя как самонаводящаяся ракета, притягивая ваши тела, как два магнита. Импульсы настолько сильны, что становятся практически непреодолимой силой, которая может стать весьма разрушительной.»  — «Насколько разрушительной? — перебил я её. Анита потянулась, зевнула, сделала небольшой глоток воды из стакана.  — «Скажи мне, Салли, — Её голос стал другим, более мягким и менее официальным, — когда у тебя начались панические атаки?» Я вспомнил тот ужасный урок в школе.  — «Два года назад.» Она кивнула:  — «Интересно. А депрессия Ларри? Ты знаешь, когда она началась?» Я быстро перемотал все события в памяти, словно киноплёнку, остановившись на моменте, когда Ларри раскрыл мне свое сердце у себя в квартире, когда мы впервые доверились друг другу.  — «По-моему, он сказал, что это началось, когда он переехал в Нокфелл.» Ещё один кивок:  — «И как давно то произошло?»  — «Около двух лет назад.» Я так сильно раскрыл рот, будто в него закинули кучу монеток. (Не надейтесь, извращенцы.)  — «Подождите, так вы говорите, что эти события как-то связанны между собой?» Впервые доктор Бомонт с начала встречи выглядела так, словно ей было жаль меня.  — «Бинго.»