Защитный покров

- Имя? - Тора Напрем. Имя было, пожалуй, единственным, что им удалось сохранить в неприкосновенности: Напрем видела распоряжение, предписывающее произносить и писать имена баджорских солдат и офицеров в соответствии с баджорскими языковыми нормами. Менять семейное и личное имя местами по кардассианским правилам не будут. - Звание? - Гил медицинской службы. Лейтенант. Впрочем, лейтенантом ей довелось побыть всего две недели – после того, как она прошла поспешную военную переподготовку с таким же поспешным присвоением звания. Майор Лин смотрел на неё с сомнением, прикрепляя к темно-оранжевой ткани кителя овальный значок. Он, конечно, был прав, за пару месяцев из гражданских не сделаешь офицеров, тем более – будущих офицеров кардассианского флота. - Предыдущее место службы? - Исследовательский корабль «Ремла». «Ремла» была пристыкована к соседнему пилону, и она, скорее всего, ещё не ушла – Напрем невольно переводила взгляд за плечо глинна, восседающего за столом, в проём иллюминатора, словно надеясь рассмотреть маленький серебристый корабль. На «Ремле» она работала без малого четыре года, собиралась работать там и дальше: капитан был требователен, порой казался педантом, но неизменно относился к подчинённым с доброжелательным пониманием, и с коллегами было легко. Конечно, иной раз, бредя по колено в грязи по сельве очередной планеты, растительный и животный мир которой необходимо было детально изучить, она хотела послать всё в Огненные Пещеры и оказаться дома, под пледом, с чашечкой травяного чая в руках. Но уж чего ей никогда не хотелось, так это переходить на службу к кардассианцам и стоять навытяжку под давящим взглядом. Дуги гребней угрюмо нависали над веками, уголки полных губ слегка кривились. Кардассианец держал в ладони падд с её личным делом, но даже не заглядывал туда. - Время покажет, оправдана ли практика назначения на суда Кардассианского Союза баджорцев, - низкий голос выделил последнее слово, прозвучавшее едко, пренебрежительно. – Гил Тора, вам выделена каюта АР-14 на втором ярусе. Поскольку других женщин-офицеров, принадлежащих к баджорской расе, на корабле нет, вы будете проживать одни. Тем лучше, подумалось Напрем, хотя внутри противно царапнуло: разве нельзя было поселить её с кем-то из кардассианок? Никто не захотел делить с баджоркой комнату? - Приведите себя в порядок. Вечернее построение состоится в девятнадцать часов на центральной палубе. Вы и другие новоприбывшие принесёте присягу Кардассианскому Союзу – с этого момента вы приступите к выполнению должностных обязанностей. - Да, сэр, - Напрем наклонила голову. - Предоставить вам более подробную информацию и ответить на вопросы может ваш непосредственный командир, если сочтёт нужным, - глинн потянулся к кнопке интеркома. – Доктор Мосет? Зайдите. В каюте повисла тишина. Глинн отложил падд, повернулся к экрану своего компьютера, что-то просматривая. Напрем так и стояла перед его столом. В узких брюках, в кителе, плотно прилегающем к спине и груди, было непривычно, неловко, и сам воздух казался чересчур вязким и жарким. Кардассианский климат, ничего не поделаешь. Надо будет узнать, можно ли как-то отрегулировать настройки системы жизнеобеспечения в её каюте. Лисан всё смеялась, разглядывая её в кардассианской форме: не узнать! А кое-кто из друзей так и вовсе ничего не сказал. «Переметнулась, к кардам служить пошла. Того и гляди у самой «ложка» на лбу вырастет». Даже её бывший начальник, узнав её решение… Бывший – а вот, кажется, нынешний. Кардассианец был заметно старше глинна, в чёрных волосах пробивались седые пряди. Военная форма на нём сидела чуть свободнее, чем принято. И он был без брони, как она сама – счастье, что медикам носить её не обязательно. Гибким движением он наклонил голову, приветствуя вышестоящего офицера: - Глинн Дамар. Дамар кивнул, жестом указал на Напрем: - Доктор Мосет, ваша новая подчинённая, доктор Тора. - Очень рад, - Мосет повернулся к ней, синие глаза блеснули. – Я очень рад, что моя просьба была услышана. Как только я узнал о программе интеграции, мне сразу захотелось заполучить в мою команду баджорского специалиста. Совсем иная школа, иные методики – а каких результатов добивается баджорская медицина! Доктор Тора, вы ведь исследовали эффективность использования лучей Бертольда в лечении нейровирусов? Совместно с профессором Ланне, насколько я помню. - Именно так, доктор Мосет, - Напрем взглянула на него с удивлением, невольно улыбнулась. - Меня давно интересовал этот вопрос. Мы в институте Кулата разрабатывали другие способы лечения, но, вероятно, наши пути можно успешно скомбинировать. Глинн Дамар сухо усмехнулся. - Надо полагать, вы сработаетесь. Можете идти, доктор Мосет, доктор Тора. Они вышли в коридор, освещённый слабым зеленоватым светом. Доктор Мосет приостановился. - Вам сейчас, думаю, важнее всего отдохнуть, доктор Тора. Ваше дежурство начинается завтра утром, но я буду рад, если вы зайдёте ко мне сегодня – скажем, после построения. - Я зайду, сэр, - Напрем улыбнулась. - У нас здесь хорошие специалисты. «Корнэйр» - один из наиболее эффективных военно-исследовательских кораблей, как же иначе? Но увы, интересы большинства моих подчинённых прискорбно ограничены практикой. Лечение, профилактические мероприятия – вот и всё. Лишь немногие осознают необходимость служения науке. Как будто в сочетании «военно-исследовательский» они слышат лишь первое слово, - доктор Мосет иронически покачал головой. – Отдыхайте, доктор Тора. Вы нам нужны. Кивнув ей, он направился в сторону турболифта. Напрем тихонько вздохнула. Всё действительно не так уж плохо. Работать ей предстоит именно с Мосетом, и наверняка будут и другие кардассианцы в медицинском отделе, с которыми можно будет общаться доброжелательно. Дамар, заместитель командира корабля, вряд ли часто пересекается с офицерами медицины, а сам командир… Напрем передёрнула плечами. …К капитану её вызвали ещё до начала утренней смены. Той ночью она хорошо выспалась, наконец-то всё решив, и входила в каюту спокойно. - Тора, - он, напротив, смотрел устало, и веки набухли, наливались краснотой. – Я понимаю, что вы, скорее всего, уже определились для себя, тем не менее, я должен вам сказать, что служба в кардассианском флоте – не такая уж плохая альтернатива отставке. Вхождение Баджора в состав Кардассианского Союза – дело решённое, не нам обсуждать политику Ассамблеи Ведеков. Всё, что делает Кай Камал и её приближённые, я уверен, послужит на благо Баджора. - И Кардассия не хочет, чтобы Баджор имел свой флот, - Напрем усмехнулась. – Научный, не военный. - Кардассианцы считают это нефункциональным, - капитан пожал плечами. – Нашей наукой теперь будут заниматься корабли Союза. Пожалуй, я бы даже назвал исключительным это предложение Центрального Командования – взять на службу баджорских учёных. Конечно, придётся пройти ускоренную переподготовку, сдать экзамен на знание языка… вы недурно владеете кардас’сах, не так ли? Он откинулся на спинку кресла, губы тронула слабая улыбка. - Всё это я повторяю каждому на этом корабле, раз за разом. Вы уже приняли решение, Тора, верно? - Да, сэр. Я согласна пройти переподготовку и служить на корабле Кардассианского Союза. Капитан слегка приподнялся в кресле, усталые глаза прищурились. - Вы согласны? Весьма… неожиданный ответ, доктор Тора. Я редко его слышу. Она пожала плечами. Капитан придвинул к себе падд, механически перелистнул несколько таблиц. - Да, конечно, это очень разумное решение. Карьерный рост, как говорится… и жалованье кардассианцы платят хорошее. Заполните, пожалуйста, вот эти три анкеты, доктор Тора, - он протянул ей падд. – Можете прямо здесь. Присядьте. Она села. Она не стала ничего говорить ни про жалованье, ни про карьеру, ни про то, как ей не хочется терять новые миры, где она ещё не бывала. И миры, которые она уже знает и непременно захочет вернуться. Проще говоря – свободу. Никто не помешает кардассианцам запереть их на Баджоре. Карточки, силовые поля, досмотры – запертых в клетке легче контролировать. Если для того, чтобы не попасть в клетку, требовалось служить на кардассианском корабле – она это сделает. Оттуда легче будет почуять, что ловушка начала захлопываться. Почуять и сбежать. И маму с Лисан к себе перетащить. Отстоять Баджор не смогли. Теперь придётся отстаивать только себя самих. Она отдала анкеты, она прошла курсы, после которых форменный ремень на талии стал застёгиваться на два деления уже. Она сдала тест – девяносто один процент правильных из ста. Через день ей пришло письмо: она зачислена на военно-исследовательский корабль Второго ордена «Корнэйр» под командованием гала Дуката. Голофото она нашла без труда. Мальчишески-резковатые черты его лица стали твёрже, определённее, на правой щеке появилась тонкая, едва заметная веточка шрама. Он был таким же худым и длинноногим, шагал так же размашисто, только в теле чувствовалось больше силы. Волосы он теперь носил длиннее, чем раньше, когда был глинном, сидел, скорчившись, в траве, и Напрем обрабатывала его рассечённую щёку регенератором. Ничего не выражающий взгляд серых глаз, скользящий по её лицу, не обманывал Напрем: кардассианцы никогда и ничего не забывают. Она стояла рядом с ним, его пальцы коснулись её виска – ритуальный жест власти и защиты, так принимают в семью в кардассианских кланах, так прикасается к подчинённому командир, принимающий присягу. Серые непроницаемые лица, изучающие, внимательные взгляды. Команда, частью которой она становится. - Я, Тора Напрем, клянусь служить Кардассии верно, преданно, неотступно. Слава Кардассии – моя слава. Честь Кардассии – моя честь. Слова срываются звонко, затверженные наизусть. На чужом языке очень легко лгать, ты всё равно не чувствуешь вкуса своих слов. - Клянусь подчиняться велениям Государства и неукоснительно выполнять приказы командиров. Пальцы жёсткие, шершавые. Прижимаются крепко. Думайте, что вы выиграли, гал Дукат. Думайте. На самом деле – не изменилось ничего. - Моя жизнь принадлежит Кардассии. Она выдыхает. На несколько секунд становится тихо. Ровный, раскатистый голос Дуката произносит: - От имени Кардассианского Союза я принимаю вашу присягу, Тора Напрем. Она наклоняет голову, возвращается в строй, встаёт между Мосетом и статным светлокожим кардассианцем. Если Дукат хотел состязания – оно только что началось.