Ты больше не одна

Порывисто распахнувшиеся глаза обжёг тусклый искусственный свет ламп, неярко светивших с потолка. Раздавшийся резкий противный писк на мгновение оглушил, заставляя поморщиться от возникшей в ушах тупой боли. Причиняя неприятные мучительные ощущения, изо рта торчала пластиковая трубка. Уходя глубоко в горло, она скреблась там о сухую плоть, зверски обдирая её и не давая сглотнуть. Где она? Что с ней происходит? Огромная масса безответных вопросов заполонила голову, вызывая настоящую панику у Мирославы. Она попыталась чуть-чуть приподняться, с удивлением поняв, что сейчас ей это не по силам. Телесная немощь приковывала к постели, не давая сдвинуться с места. При этом на каждые её потуги аппаратура реагировала ужасным писком. Стараясь перетерпеть отвратительный звук, Мира, нахмурившись, скользнула взглядом по комнате, больше не пытаясь привстать. От увиденного глаза округлились в изумлении. Она находилась в той самой палате, где перед ней, поочерёдно, в своё время появились Велимир и Анвар. Мира, шокированная этим открытием, ощутила тупую боль и заёрзала на постели, продолжив попытки встать. Противный звук не прекращался, отвечая на все её усилия писком. А обессилевшее тело упорно отказывалось слушаться. Внезапно дверь распахнулась. Мирослава вздрогнула и испуганно замерла. Её взгляд нервно скользнул к выходу. Неожиданно на пороге палаты появились несколько человек в белых халатах. — Она пришла в себя, — удовлетворённо констатировал один из них, и вся группа направилась к ней. Они высвободили Мирославу от трубки и принялись внимательно осматривать её. Она старалась чётко отвечать на вопросы и с удивлением слушала, как глухо и сипло звучит её голос. — Что со мной случилось? — Мира наконец решилась задать интересующий вопрос. — Вас сбила машина, — кратко поведал врач и тут же спросил: — Что последнее вы помните? Мирослава не стала рассказывать о «ключах» и их хранителях, осознавая, как это прозвучит, и на мгновение задумалась. Воспоминания о жизни на Земле почему-то казались мутными. Словно плёнка чёрно-белого кино. — Человек поскользнулся… — справившись с овладевшими ею эмоциями, выдавила Мира. — Я… Я его оттолкнула от машины… Это всё, что я помню. — Вы молодец, — мягко улыбнулся ей один из медиков. — Такое не часто встретишь, чтобы человек пожертвовал собой ради другого. Тем более незнакомого. Мирославе вспомнилось, что подобные слова она уже слышала. Причём не единожды. Она поморщилась. Смешно, когда кто-то рассуждал о её жертвенности, не понимая, что на самом деле всё произошло чисто инстинктивно. Медики скрупулёзно проверили состояние пациентки и впоследствии удалились. С ней осталась всего пара человек. Через мгновение послышался звук открываемой двери. Негромкие шаги подсказали, что кто-то вошёл в комнату. Мирослава размышляла обо всём, что с ней произошло, и машинально посмотрела на очередных визитёров. Её губы раскрылись в немом вопле. Она не верила своим глазам и продолжала смотреть на неожиданных посетителей. На пороге стояли и не сводили с неё глаз четверо до боли знакомых людей. Двое мужчин и две женщины. Мирослава помнила каждую их чёрточку. Каждую прядь волос. Каждую свою встречу с ними во сне. Ей ведь увидеть их в осознанном возрасте не посчастливилось. Невысокую хрупкую с золотистыми, словно лучи солнца, волосами маму и светло-русого отца, подарившего ей цвет своих глаз, она видела лишь на старых фотографиях. Да ещё на надгробье, с которого они ей так печально улыбались. Со своим дедушкой Мире и вовсе не суждено было встретиться. Он погиб за год до её появления на свет. Видеть высокого мужчину с проседью в волосах, знакомого лишь по рассказам бабушки, было довольно жутко. Родные не сводили с неё счастливых глаз. Казалось, они чего-то ждали. Женщины вдруг всхлипнули, и на их глазах появились слёзы. Наконец, не выдержав, родные целеустремлённо двинулись к ней. Мирослава замерла от ужаса. Она пристально следила за их приближением, всё больше напрягаясь и нервничая. Врач заметил странное поведение пациентки и спешно остановил посетителей. — Мира, что с вами? — мягко поинтересовался он. — Вас что-то беспокоит? Вы кого-то боитесь? — К-кто они? — сорвалось с её обескровленных губ. — Почему они так похожи на моих родных? — Наверное, потому, что это они и есть, — немного обеспокоенно произнёс врач. — Н-но этого не может быть, — лихорадочно выпалила Мирослава. — Моих родных нет в живых… Они… Они мертвы… Все мертвы… Резкая судорога свела горло, не давая всхлипнуть. Горячие слёзы градом покатились из глаз Миры, обжигая её. Обессиленное тело мучительно сотрясалось от горьких рыданий. — Мертвы… Все мертвы… — неустанно повторяла она, захлёбываясь в солёных каплях, струящихся по лицу. — Я одна… Всегда одна… Осознание этого факта скорбными волнами накатывало на Миру, разъедая сердце и причиняя невыносимую боль. Она полностью ушла в себя и не заметила, как врач что-то добавил в систему. В одно мгновение из головы ушли все мысли, сменяя их апатией. Эмоции заменило полное равнодушие. Подчиняясь внезапно накатившей невыносимой усталости, Мирослава закрыла глаза и провалилась в вязкую пустоту.