***
Хун на минуту останавливается перед дверью, за которой восседает за своим столом милый мальчик Тэхен, скрывающийся за тщательно подобранным образом влиятельного человека, хорошо известного в криминальном мире. В голове снова промелькнули воспоминания из детства. Ли вдруг глупо улыбается и тяжело вздыхает. Собравшись с мыслями, он все же решается постучать, и, услышав разрешение, заходит. — Вау, это же сам единственный и неповторимый Ли Сынхун, которого никак не может поймать полиция! - Тэхен встает со своего места и подходит к парню. — Ну как ты, мистер Ли? Или может быть тебя скоро можно будет звать мистер Кан, а? — Думай что говоришь! - Намтэ усмехается, смотря на разозлившегося старшего. — Ладно, прости, дурацкая шутка вышла. - Тэхен резко становится серьёзным. — Но правда, как ты? А то выглядишь так себе. — Да как еще мне выглядеть с этой работой? - Хун вздыхает. Он и правда чувствует себя неважно, потому что после столкновения с тем парнем, в душе поселилось неприятное чувство пустоты, ведь Ли до последнего надеялся, что он окажется обычным человеком. Но увидев его сегодня среди мафиози, сердце киллера больно сжалось, и еще одна надежда разбилась вдребезги. — Хэй, Хуни, все хорошо? - Намтэ взволнованно смотрит на друга. А Сынхуну противно. Противно от себя и от того, что он снова позволяет чувствам взять контроль над разумом. — Все в порядке, правда. - Ли улыбнулся. — Кан просил проверить договор. — Это потом! Они там все равно наверняка долго будут решать свои дела. - Тэхен закрывает дверь изнутри, подходит к стеллажу, доставая оттуда бутылку дорогого коньяка и пару стаканов. — А мы пока решим свои! — Время идет, а Нам Тэхен не меняется! - Делает вывод Хун и присаживается за стол.***
Атмосфера за одним из многочисленных столом в казино начала понемногу накаляться. Сынюн уже успел познакомиться с тем самым «парнем в красном». Им оказался двадцатишестилетний лидер крупной мафиозной группировки - Сон Мино. Узнав, что он является частью криминального мира, Юн перестал переживать, но то, кем является Сынхун все же оставил в секрете. — Твой ход, мистер Кан! - Громко заявляет Мино, уже изрядно подпивший. Сынюн снова повышает ставку. Сон вызывает у него некоторые подозрения. Неизвестно откуда взявшийся криминальный авторитет, который почему-то сразу заинтересовался именно Юном, что не может не напрягать. Да и когда они успели перейти на ты? Видимо алкоголь все же решает дать о себе знать, но Кан старается не придавать этому особого значения и продолжает играть.***
Сынюн встает из-за стола, сообщая присутствующим что он скоро вернется, и, слегка покачиваясь, направляется в сторону выхода. Парня немного мутит от лишнего стакана виски, смешанного с прокуренным воздухом в казино, и он решает пройтись по улице, проветриться. На улице уже стемнело, легкий ветерок развивает волосы Кана. Юн облокачивается на перегородку и с шумом выдыхает весь воздух из легких. В голове накопилось огромное количество мыслей, которые не дают ему спокойно существовать. Да, именно существовать, потому что последнее время именно так себя и ощущает Сынюн. У него есть все, что нужно и даже больше, но это самое «все» словно потеряло свой смысл. Ему всего двадцать пять, а его руки уже по локоть в крови, но разве он виноват в том, что вынужден нести на себе бремя своей семьи? Еще в самом начале своего пути в качестве главаря мафии Кан пытался что-то изменить, хотел решать все мирно, но ничего не вышло, и теперь он вынужден каждую ночь просыпаться в холодном поту. Сынюн устал от этой жизни. Ему хочется перестать хвататься за нее и опустить руки... ...Теплый летний день. Маленький Юнни бегает по мягкой траве, заливаяясь веселым смехом. Вдруг его подхватывают сильные руки отца. Усадив Сынюна к себе на шею, мужчина начинает бегать, и малыш представляет себя птицей, парящей высоко-высоко в небе. Вокруг царит теплая семейная атмосфера. Из дома выходит женщина. Ее лицо необычайно красивое, она улыбается и зовет своих домочадцев обедать... ...Все тот же летний день, но уже не такой теплый и радостный. Все тот же маленький Юнни, разве что больше не смеется. Казалось бы, все точно как раньше: тот же дом, сад, любящий отец, но чего-то не достает. Больше никто не катает Юна на плечах, не играет с ним, и некому больше звать его обедать. В том же самом доме, раньше наполненным любовью и теплотой, стало безжизненно пусто... Слезы предательски хлынули из глаз Кана. Как же давно он держит все в себе, не в силах отпустить. Наверное, именно в тот момент что-то в нем сломалось, и как бы сильно Юн не пытался заполнить эту пустоту, все тщетно, потому что детские переживания самые сильные. И сейчас Сынюн отдал бы все на свете, лишь бы этот эпизод навсегда стерся из его памяти. Быстро вытерев слезы, Кан делает глубокий вздох. Все опьянение давно как рукой сняло, и парень возвращается назад, потому что как говорил отец «твои слабости не должны влиять на общее дело». Дойдя до своего места и извинившись перед компанией за долгое отсутствие, Сынюн спокойно присаживается за стол и быстро вливается в игру.***
Сынхун тоже напивается так, словно был в завязке пару-тройку лет. Он хочет забыть все, что мучает его уже на протяжении долгого времени. Ли хочется заполнить ту огромную дыру в груди, образовавшуюся уже давно, но не перестающую болеть до сих пор. Наоборот, это самая дыра с каждым днем все шире и болит все больше... Тэхен быстро напившись, засыпает, положив голову на дизайнерский стол, макет которого, по его словам, он придумал сам. Сынхуну становится плохо. Большое количество алкоголя, смешанное с сигаретами и душевной болью дают о себе знать. Парень встает, кое-как найдя ключ, открывает дверь и направляется в туалет, попутно снимая с себя галстук. Воздух в туалете прокурен настолько, что Хун почти ничего не видит. Долго провозившись с краном, он все же открывает его, и, плеснув в лицо холодной водой, тяжело вздыхает. Подняв голову, Ли смотрит в зеркало и видит перед собой счастливого молоденького Хуни, на лице которого застыла улыбка. Кажется, сердце киллера пропустило удар, и он с силой бьет по ненавистному зеркалу. Осколки больно впиваются в кожу, но это не сравнится с той болью, которая разрастается внутри парня. Простояв какое-то время смотря в пустоту, Сынхун все же решает вернуться. Отцепившись от раковины, он собирается выйти, но ноги не слушаются. Ли начинает падать, но его подхватывают руки, только что зашедшего в туалет парня. Хун усмехается: — Я думал о тебе весь вечер, и вот ты мне мерещишься!