Он знал, кому её оставляет.

Верёвка! Точно! Именно это резало глаз. Старая, растянутая и местами практически порванная верёвка отвратительно смотрелась на таком грациозном животном. Вот, что портило идеальную картинку, всплывшую в голове девушки. Поняв, что сегодня вечером ей будет необходимо какое-то средство управления, а использовать отвратительную верёвку совсем не хочется и, минуту поразмыслив, Микаса вышла из комнаты, направляясь в кладовую, где надеялась найти что-нибудь подходящее. Помещение оказалось намного больше, чем предполагала солдат. Оно представляло собой огромные стеллажи по всему периметру комнаты и несколько в центре. Самостоятельно Аккерман могла дотянуться лишь до шестой полки из десяти, дальше приходилось вставать на стул. Сами секции были заполнены картонными коробками разных размеров. Сначала девушка подумала о том, что копаться в чужих вещах не прилично, но вспомнила, что иногда Майор Ханджи посылает сюда бойцов за разными вещами, которые им нужны. Обыскать всё — казалось невозможным. Но делать было нечего, потому солдат начала потихоньку открывать коробки одну за другой. Она очень обрадовалась, когда поняла, что они подписаны в зависимости от своего содержимого. В итоге, отыскав что-то более или менее подходящее по подписи, Микаса понесла в свою комнату небольшую коробочку. Закрыв дверь, она села на кровать, а ящик поставила перед собой на пол. Бирка была приклеена к одной из сторон на скотч, а надпись на ней гласила: «Шитьё» Кажется, здесь точно должно найтись что-то полезное. Не торопясь девушка разгребала содержимое, внимательно изучая каждую вещицу и прикидывая, на что она может сгодиться. Попадались кусочки разных тканей, чаще всего обрезки. Были бусины, разноцветные нитки, многочисленные иголки, беспорядочно разбросанные по коробке, кнопки, пуговицы, шнурки, даже попалось несколько молний, но всё это крайне бесполезно. Наконец вытащив то, что нужно, Микаса выдохнула с облегчением. Практически не тронутый, большой моток темно-фиолетовой, почти чёрной, широкой ленты. Часть дела сделана, но не может же Аккерман просто обмотать шею лошади, тем более делать это постоянно будет не удобно. Ещё минута мозгового штурма и идея родилась. Весь следующий час солдат сидела и плела объёмную косу из ленты. В рукоделии она была плоха, поэтому пришлось потратить не мало времени, перед тем, как результат устроил её саму. В завершение работы, девушка связала оба конца косички, и получился полноценный замкнутый круг наподобие венка. Не успев вдоволь насладиться своим трудом, Микаса убежала на тренировку, потому что и так опаздывала. *** Освободившись только вечером, времени хватило только на ужин и душ. Далее Аккерман спешно занесла коробку обратно в кладовую, и захватив свою дневную работу из комнаты, направилась к конюшням. Благо она пришла за несколько минут до положенного времени, поэтому решила примерить венок. Поприветствовав животное, она сначала предложила ему обнюхать новый предмет гардероба, поднеся к носу самодельную вещицу. Несколько секунд кобыла изучала предмет, после чего он стал ей неинтересен, и она отвернулась. Тогда девушка спокойно надела предмет через голову и опустила на шею. Отойдя назад, она любовалась своим трудом, ведь он так красиво выглядел на лошади. Решив, что пора приучить коня к своей кличке, Микаса произносила её как можно чаще по отношению к животному, чтобы оно привыкло и стало отзываться. Взяв из коробки, что стояла рядом со входом в конюшню щётку, девушка решила привести коня в порядок. Вынимая из хвоста и гривы опилки, она как и планировала добавляла к обычной похвале за хорошее поведение имя коня. Сейчас было очень важно хвалить за всё, даже за такое элементарное действие как чистка, ведь для кобылы это всё было впервые, а для первого раза она вела себя очень спокойно. Наконец-то Микаса почувствовала отдачу со стороны лошади. Теперь она стала чуть доверять ей. Закончив процедуры, Аккерман вспомнила по встречу с Капралом, и спешно отложив щётки, вышла из стойла, зовя коня последовать за ней. — Вендетта, идём, — она несколько раз звала её, с каждым шагом отходя всё дальше к выходу. Да, девушка могла просто взять лошадь за ленточную верёвку на шее и потянуть на себя, призывая двигаться рядом, но ей хотелось наладить голосовой контакт. Когда Микаса пропала из поля зрения животного, оно явно занервничала, и не желая оставаться в одиночестве, вышло из стойла и последовало за объектом своего доверия. Как никак, но Микаса была одной из первых людей, кто создал авторитет в глазах этой лошади. Первой после Ривая, ведь тогда в том переулке, Аккерман сначала испугала её, а Ривай приласкал. Так они вышли из дверей конюшни, но Капрала не застали. Обратив внимание на башенные часы, девушка смутилась. Стрелки показывали десять минут десятого. Раньше Микаса не замечала за Риваем опозданий. Никто не замечал. Решив, что заняться всё ровно нечем, она захотела самостоятельно сесть верхом. Для этого девушка раздобыла невысокий деревянный стульчик без спинки. Аккерман поставила его рядом с боком лошади. Но когда она сама встала на табуретку и уже была готова залезть на спину, кобыла сделала несколько шагов вперёд, отчего девушка потеряла равновесия и спрыгнула со стула. Это оказалось намного сложнее, чем предполагала солдат. Кобыла никак не хотела становиться рядом с страшным, по её мнению, предметом, а Микаса без него не могла запрыгнуть, так как животное было выше обычных лошадей Разведки, да ещё и без седла, что сильно усложняло задачу. Спустя ещё несколько десятков провальных попыток, девушка сдалась, и отставив стул, лишь грустно похвалила коня за терпение и уже хотела заходить обратно в конюшню, как услышала за спиной голос. — Слишком быстро сдалась. Всё как обычно. Этот голос легко узнать, даже не поворачиваясь к его обладателю. — У меня не получилось. Давайте отложим это дело, — все так же стоя спиной к Риваю, произнесла Микаса. — Я всё видел. При непонимании другого человеческого существа и при невозможности вместе с тем его игнорировать, людям свойственно оказывать на него неосознанное давление с целью превратить его в нечто, доступное нашему пониманию. Но нет человека, достойного присвоить себе право переделывать другого по своему образу и подобию. Не пытайся переделать её под себя. Она такая — какая есть. — Вы опоздали. Что вы там вообще могли видеть, — больше утвердительно, чем вопросительное сказала та. — Я пришёл сюда раньше тебя. Кстати, хорошая кличка. Красиво звучит. Теперь девушка поняла, что Капрал слышал, как та разговаривала с лошадью в стойле. — Она не будет там стоять, — продолжил мужчина, кивнув на убранный в сторону стул, — давай я подсажу тебя. Никогда раньше девушка не видела как кого-нибудь подсаживали. Обычно все сами ловко запрыгивали на лошадей, но другого выхода не было и пришлось довериться Капралу. Она подошла к коню. Ривай подошёл вслед за ней. Затем он встал на одно колено рядом с боком животного, сложил ладони одну на другую, и положил их на переднюю ногу. Аккерман поняла систему, но вставать грязными сапогами на чистые ладони Леви казалось самым страшным сном. — Чего смотришь? Вставай, я подкину.