Сорт кофе

«Хотел еще раз поблагодарить за вечер». Сообщение пришло около часа ночи, с неизвестного номера. Она сперва испугалась, кто будет писать ей в роуминг, да еще глубокой ночью. Черт, перевести время на два часа назад. Она до сих пор этого не сделала. Дрожащими пальцами «И я. Неожиданно и приятно». Убрала телефон на прикроватную тумбочку и упала на подушки. Сердце колотилось, а в голове ворох мыслей, мелькающих одна за одной «Что если все это невероятный…нереальный розыгрыш? Мое фото в газетах?! Там были фотографы, но я подумала…о, черт! Это были папарацци! Я создала дополнительные проблемы? Но ведь меня никто не искал все эти дни…ему, наверно, неприятно, что вся это история…так, стоп! Я не невротик! Я смелая, взрослая и совершенно самостоятельная молодая женщина! И если судьба дала мне шанс, то его стоит использовать…и не накручивать себя просто так…или все же?» Звук входящего сообщения прервал размышления, и я она молниеносно схватила телефон. «Надеюсь я не покажусь слишком настойчивым. Утренняя пробежка? Могу зайти около шести» «Надеюсь я не покажусь слишком привередливой, но не раньше семи» — пальцы быстро скользили по экрану, а встроенная в смартфон автозамена исправляла глупые ошибки в правописании. Не прошло и минуты. «В шесть тридцать?» «Торгуешься?» «Мне не терпится снова встретиться» «Надеюсь сейчас ты не под моими окнами» «Не хотел напугать настойчивостью, но могу и вернуться. Третье справа?» «Ну уж нет, мистер! Приятных снов ;)» «Значит в шесть тридцать?» «Ок» «Доброй ночи)» Она сжимала в руках телефон и боролась с желанием написать ответ. Повторно пожелать спокойной ночи глупо, а остроумного ответа в голову не приходило. «Пусть будет последнее слово за ним». Сна не было ни в одном глазу. Лежа на белоснежных простынях в своей такой уютной и домашней пижаме, ей вновь казалось, что все произошедшее просто сон. Впервые не хотелось включать плеер, зачем? Если в голове все еще звучало его такое тихое и с придыханием: «Приятных снов», а на щеке чувствовалось тепло его губ. На что похож его парфюм? Он терпкий, когда вдыхаешь его полной грудью он наполняет волнением, но и невероятное тепло разливается по венам, согревает изнутри. Что-то терпкое, теплое…кофейное? Боже! Это смесь терпкого черного кофе, теплой кожи, влажной после дождя, и разогретой на солнце смолы…можжевельника? Может быть показалось? Нет, точно: кофе, кожа и смола! Вот это да…как теперь уснуть под это буйство чувств и ассоциаций. Как может всего один человек сочетать в себе прохладу Лондона в дождливый день и тепло можжевеловой аллеи в итальянский полдень, палящий и опьяняющий? И кофе, самый лучший итальянский кофе…бодрящий, чтобы никогда не уснуть… Но она все-таки заснула. Сон, пришедший на смену мятежным мыслям, был неглубоким и беспокойным. Она проснулась за сорок минут до назначенного времени. Умылась, оделась сперва как красивее, но затем передумала и переоделась на то, как удобнее. И пусть это тотал блэк, но ей так комфортнее. Черные спортивные легинсы «найк», ветровка из той же коллекции, черная с отражающей свет маркировкой на спине и глубоком капюшоне, а под ветровкой термо футболка с длинным рукавом. Несмотря на то, что футболка была очень облегающей, спортивного топа все-таки видно не было. Так комфортнее. Но учитывая, что на улице едва светало, главное не потеряться во всем черном. Зашнуровав кроссовки и попрыгав на месте, она захлопнула дверь и спрятала ключ-карту в карман куртки, застегнув молнию. Сбежав вниз по лестнице и войдя в холл, она поздоровалась с девушкой администратором и сверив часы, поставила на фитнесс браслете режим «пробежка». Было всего шесть пятнадцать, когда она вышла на улицу. Томас уже был там. — Доброе утро, — он насмешливо поклонился. — Мы же договаривались на шесть тридцать? — она снова взглянула на часы — Я решил подстраховаться и прийти к шести. Прекрасно выглядишь, — он мило улыбнулся и начал разминаться, потягивая руки и разогревая суставы. Её взгляд скользнул по нему. Черное термо белье, поверх черные шорты и черная ветровка. Черная кепка. Черные кросовки. Она нахмурилась. — Странное совпадение, не так ли? — его смешила сложившаяся ситуация, — оба в черном и, кажется, даже кроссовки одинаковые? — Мои выглядят получше, а вот твои скоро запросят каши, — она засмеялась и рванула с места. Воздух был влажным и не таким холодным как прошлым утром. Бежалось легко и тело с благодарностью откликалось на пружинящие быстрые движения. Он догнал её за считанные секунды, и обернувшись к нему, она увидела мальчишеский задор и желание не уступить ни на шаг. Широко улыбнувшись и подмигнув, она резко ушла в переулок направо, срезая угол на пересечении улиц и держа направление на Лестер-сквер. Он отреагировал с опозданием и отстал на пару секунд, она прибавила еще. Он обогнал её у ближайшего пешеходного перехода и успел пробежать на зеленый, она рванула следом, но резко остановилась. Красный. В нерешительности переминаясь с ноги на ногу она посмотрела по сторонам, машин не было, но вдруг… Он весело засмеялся. — Правила существуют, чтобы их нарушать… — А вдруг из-за угла появится машина на большой скорости? — она прищурилась и сложила руки на груди. — До ближайшего угла метров триста, нужно ползти как черепаха, чтобы машина оказалась на переходе вместе с тобой! –они стояли по разные стороны пешеходного перехода и перекрикивались. — Значит я черепаха?! — Вполне возможно, — он дразнил и это раззадоривало её еще сильнее. Как только на светофоре загорелся зеленый человечек, она рванула как настоящий спринтер и пробегая мимо него подпрыгнула и щелкнула его по козырьку кепки. — Это за черепаху! — На правду не обижаются, — он снова обогнал. Фонтан сквера был уже близко, и они оба рванули изо всех сил. Дыхание сбивалось, она приложила все силы и эти пятьсот метро были ни на жизнь, а на смерть, но он все-таки был первым. — Не расстраивайся, если хочешь, я потом научу тебя бегать так же, — он улыбался, опершись руками о коленки и никак не мог отдышаться. — Спасибо конечно, но я поддавалась, — она улыбалась и часто дышала. — Что?! — Ну, пожилым надо уступать… — И намного я старше? — А от этого вкус победы притупляется? — Ты просто хотела испортить момент…из зависти… — Из вредности, и я этого не скрываю… — Ты не любишь проигрывать? — он выпрямился, но все еще быстро дышал. — Не то слово, просто ужасно этого не люблю. Я каждый раз как корову проигрываю — Что, прости? — М-м-м, ну будто бы упускаю самый главный приз моей жизни. — Ты этим похожа на мою младшую сестру, Эмму. Она ужасно не любила мне проигрывать и хитрила, так же как ты…всегда срезала углы… — Ты такой злопамятный? — она засмеялась и отряхнула капли воды со спортивных брюк. Его дыхание почти успокоилось и он, внимательно смотря на неё, сделал пару шагов. — Нет, просто хотел сказать, что знаком со всеми женскими хитростями. Вам только дай возможность обязательно сжульничаете, — еще на шаг ближе. — Ну если тебя так легко обвести вокруг пальца, разве в этом кто-то виноват? — она облизала губы. Его глаза были такими пристальными, невозможно отвести взгляд. — Значит меня легко провети? — он понизил голос, и хитрая улыбка преобразила его лицо. — Как мальчишку? Да? — А разве нет? — её сердце снова неистово заколотилось в груди, но уже не из-за пробежки. — А ты попробуй, — он провел рукой по её виску и заправил за ушко выбившийся из-за быстрого бега локон. Они теперь стояли так близко, что чувствовали тепло от разгоряченных пробежкой тел друг друга. Еще секунда и он её… Щелчок. Еще и еще, и еще. Он посмотрел ей за спину и его лицо исказила гримаса злости. Она обернулась и глаза в ужасе распахнулись. Несколько папарацци стояли за ближайшими деревьями сквера и без остановки фотографировали. — Томас, прошу… — Ты сможешь со мной бежать? — он обеспокоенно спросил, не отводя от неё взгляда и одевая ей на голову капюшон. — Да…но. — Тогда бежим к Чаринг-Кросс, у тебя получится — и он, пропустив её немного вперед рванул в направлении улицы, параллельной той, по которой они бежали до этого. Поворот, вниз по улице, еще поворот, какой-то переулок, еще поворот. Её дыхание сбилось, бежать в таком темпе было тяжело, она стала отставать. Несмотря на то, что последние два дня она немало побродила по окрестностям, улица казалась незнакомой. В сердце с каждой секундой нарастало чувство страха. Бежать, бежать еще быстрее! Она не могла не обернуться и увиденное напугало её еще сильнее. Их догоняли, их выследили и теперь снова догоняют. Один из папарацци, что делал снимки в сквере, преследовал их на электросамокате. Почти бесшумно, все сокращая и сокращая расстояние. — Томас!. — она вскрикнула и оступилась. Том схватил её за руку, но темп не сбавил. Ей казалось это никогда не прекратится. Еще поворот. Внезапно они выскочили на улицу, где была её гостиница и он рванул туда. Влетев в холл, он резко остановился и, она больно стукнулась о его спину. Через стеклянную дверь она видела, как журналист бросает свой электросамовар и перехватив камеру, перекинутую через плечо, начинает щелкать. Вспышки одна за одной. Спохватившись он меняет настройки фотоаппарата, тем временем успевают подтянуться еще двое. — Нам на верх? — он проговорил это совсем нейтральным голосом, всеми силами подавляя сбивчивое дыхание. Она перевела взгляд на него и неуверенно кивнула. — Проводишь? Они поднялись по лестнице перепрыгивая через ступеньки. Дрожащими руками она расстегнула молнию на кармане куртки и вытащила ключ-карту. Он быстро взял её и провел по считывателю, дернув дверь. Она распахнулась. Томас пропустил её вперед, шагнул внутрь сам и захлопнул дверь. Сердце стучало в ушах, ноги дрожали. Они простояли в темноте несколько минут. В тишине было слышно только их сбивчивое дыхание. Она решила нарушить молчание первой. — Откуда…они…узнали… — Не знаю — Я…никому… — Я знаю. Он вставил карту в картхолдер у двери и в маленьком коридорчике зажегся свет. Она прошла в ванную и включила холодную воду. Умыться — это было единственным желанием. Когда она закрыла кран и потянулась за полотенцем, то услышала, как в комнате Томас разговаривает по телефону. Он явно сердился, но даже в таком расположении духа умудрялся сохранять вежливый тон. — …я не понимаю, как они оказались в сквере. Хорошо. Да, согласен. Я постараюсь сам решить этот вопрос, после сегодняшней репетиции. Держи меня в курсе и еще раз спасибо. Она стояла в дверном проеме и не решалась войти в свою же комнату. Томас стоял сбоку от окна и наискось выглядывал на улицу. Если бы она подошла ближе, то увидела, что около входа в гостиницу уже пять репортеров с камерами наперевес оживленно разговаривая, подкарауливали своих жертв. — Прости за эту ситуацию, я не думал, что все так может обернуться. Мне жаль, — он приблизился к ней и притянул к себе, мягко обняв за плечи. — Как ты себя чувствуешь? — Мне страшно и голова кружится, — она уткнулась ему в тренировочную куртку и только сейчас поняла, что её колотит мелкой дрожью и она нервно всхлипывает. — Я каждое утро, когда бываю в Лондоне, в шесть выхожу на пробежку, видимо они проследили за мной. Мне жаль, что все так вышло…это какая-то охота на лис… — Она еще теснее прижалась к нему. Это было странно, но запах его разгоряченного тела, смешивался с терпким ароматом парфюма. Запах был таким приятным, теплым. Это было невероятно успокаивающее и уютное ощущение, которое так страшно было развеять. — Я до конца не уверен, но скорее всего теперь они знают, где тебя искать. Если ты мне доверишься, я бы хотел помочь. Мы можем уехать отсюда. Сегодня я решу вопрос в театре и до конца недели возьму отгулы, до премьеры еще далеко, да и репетиций не так много нужно будет пропустить. — Мне проще уехать обратно в Москву… — Этого я бы хотел меньше всего, — он приподнял её подбородок и посмотрел настойчиво ей в глаза. — Я не хочу тебя отпускать. Мне жаль, что все вышло очень некомфортно и скомкано, но я рад, что встретил тебя. Я предлагаю тебе собрать вещи и сдать номер. Пока я буду решать свои вопросы в театре, ты можешь подождать у меня дома, а потом мы просто уедем с тобой подальше от этих стервятников. — Я не понимаю, почему все так происходит… — Если честно, я тоже. Обычно они не устраивают такую травлю, здесь видимо есть чья-то наводка, но я пока не могу понять кто за этим стоит. Мне не хочется сейчас говорить об этом. Единственное, что меня сейчас действительно беспокоит это твое здоровье и безопасность. Я чувствую ответственность за все злоключения, что произошли с тобой в Лондоне. И я хочу сделать все возможное, чтобы тебе ничто не угрожало, и ты была счастлива. Они обсудили нюансы и пока она принимала душ и собирала вещи в рюкзак, Томас связался с Тейлором и договорился, что он заберет их в девять. Ей было страшно и перепроверяя документы и вещи она никак не могла поверить в то, что на улице их поджидают остервенелые журналисты, ловящие каждый шаг и каждое движение. Этот мир был чужд ей и не удивительно, что все происходящее пугало её. Томасу были знакомы законы этого дикого мира селебрити и папарацци, и он был спокоен и полон решимости защитить её от любой агрессии и посягательств из вне.