***
Утром следующего дня директриса Фарагонда нашла труп под своим столом. Она сразу позвала теперь уже четверку, и те сразу явились. В этот раз тело осматривала Дакота. Она сразу обратила внимание, что сестра в перчатках. Доказательств мало, но она все же спросила напрямую: — Это ты убила Данталиана? — Да, — ответила Луна, однако ее друзья не испугались и не скривились, в отличии от Фарагонды, Гризельды, Палладиума, Авалона и Визгиса. — Нас осталось четверо. — Да, игра скоро закончится. Интересно, кто выживет? — подумала вслух Адзума. — Не важно, нужно Данталиана в гроб определить. — сказал Абигор и взял друга на руки, а потом обратился к профессорам. — Никому не говорите, кто убийца. Нам паника больше имеющейся не нужна. Те кивнули, глядя на спокойную убийцу. У той сначала было виноватое лицо, а теперь хладнокровное. Эльфу было тяжело принять тот факт, что его возлюбленная — убийца. Да, она наносила вред во время турнира противникам, но сейчас она убила по-настоящему. Если в долине эльфов узнают, что их собрат встречается с убийцей, то его выгонят из дома, а родители могут вообще этого не пережить. Видимо, излишняя эмоциональность и чувствительность — это их гены. — А чего ты ожидал от нее? — возникла перед его лицом Дакота, когда Абигор унес Данталиана. Девушка будто прочла мысли мужчины и сейчас серьезно смотрела ему в глаза. — Ты думал, что она никогда не убьет по-настоящему? Это же смешно. — Нет, я думал об этом, но… Думать — это одно, а вот увидеть взаправду — другое. — замялся Палладиум. — Согласна. Но, — демоница перевела взгляд на Гризельду, Фарагонду и Авалона. — вы все отдали свои сердца в наши когтистые лапы, поэтому должны быть готовы ко всему. И если попытаетесь сбежать, то у вас ничего не выйдет. Демоны своего никогда не отпустят. Но, судя по сложившимся обстоятельствам, все может поменяться. Дак развернулась и ушла за своими друзьями, пока учители стояли в шоке. Но они осознали, что демоница права. Они сами пошли на это, сами согласились жить с убийцами, спать с убийцами, любить убийц. Все смирились и начали надеяться, чтобы их возлюбленный не стал следующей целью. Однако Фарагонда все еще была в шоке. Она не знала, как Дакота, а возможно, и все Тенебрис, узнали о ее секрете.***
На похоронах феи убивались больше, чем на предыдущих. Ну конечно, убили-то красавчика. Данталиан лежал в гробу в черном костюме и с заплетенными в косу пшеничными волосами. Его черный гроб внутри был обделан бежевым бархатом. Снова цветы разложены по бокам и телу, фотография в рамочке с черной лентой, снова сожаления. Демоны опять стояли в стороне, возле оставшихся трех гробов. На ошейниках шло время. До отключки было двадцать восемь часов, сутки просто. Обычно было не больше десяти или восьми часов, а теперь решили увеличить время, чтобы убийства происходили не так часто, но мучительнее? Фарагонда решила лично спросить у Дакоты, что именно она знает и кто еще в курсе. Оказалось, что об этом знала вся шестерка с самого начала. — Но… Откуда? — удивилась женщина. — От вас его парфюмом пахнет. — ответила Адзума. — Да. А еще аура темная, будто защищающая. — добавил Абигор. — Если не хотите, чтобы еще кто-нибудь об этом узнал, то ходите с шарфом или в свитерах с горлом. — кивнула Луна, дотрагиваясь пальцами в черной перчатке до места укуса. Директриса вздрогнула и покраснела. Как же было стыдно перед учениками! — Да расслабьтесь, нечего стыдиться. — сказала Дакота и сняла с шеи шелковый черный шарф, повязывая на шею Фарагонде. — Можете его не возвращать. — Спасибо. — улыбнулась та и, попрощавшись, ушла. Закрыв гроб, четверка тоже ушла.***
Дакота сидела на уроке Гризельды и поглядывала на учениц, иногда незаметно им подсказывая. Все были подавлены, особенно солнечные феи. Уже который день они не видят солнца, им особенно плохо. Девушка думала над тем, кто будет следующей жертвой. Исходя из случившегося, убийцей может стать либо она сама, либо Адзума, либо Абигор. Но не Луна, так как она уже убила Данталиана этой ночью. Дак решила, что как только окажется Мафией, она убьет сестру, если этого никто не сделает до нее. Почему Луниану? Потому что она также сильна, как и старшая, у нее могут быть большие шансы на победу. Также она сама может убить Дакоту. Пока самой опасной для себя девушка считала только младшую сестру, потому что она была ближе к ней. Абигор же стоял вторым. Да, он тоже хочет сбежать, освободиться вместе с возлюбленным, но они не родственники. Абигор менее опасен. Адзума же стоит последней. У нее нет возлюбленного, а темнота ее не сковывает. Ей и так комфортно. Если бы не игра, она бы осталась так навсегда. Лишь бы душами кормили, да потребности женского тела удовлетворяли. А как и кто — неважно ни одному демону. Дакота кивнула сама себе, выбрав Луниану своей целью. Она бросила взгляд на сферу под потолком и усмехнулась. Они еще пожалеют, что связались с ними. Истребить Тенебрис невозможно никаким способом. Они ответят террором, даже если их мало. Без разницы, один демон или два, пять или шесть, террор врагам будет обеспечен и преподнесен на блюдечке с голубой каемочкой. Демоница уже чувствует, как внутри нее что-то зарождается. Если бы не игра, то все бы подумали, что в ней растет маленький ребеночек. И этому была бы рада больше всего Гризельда. Да, демоны творят чудеса. Но девушка была уверена на все сто процентов, что в ней растет бомба замедленного действия, которая взорвется, когда она окажется внутри врага. Она разнесет все в щепки и убьет всех противников. И это уже будет не война — это истребление. Прозвенел звонок на перемену. Дав ученицам домашнее задание и подождав, когда они уйдут, Гризельда заметила выражение лица возлюбленной. Ее радужка хоть и осталась синей, но зрачки уменьшились до двух слегка вытянутых точек, а губы расплылись в улыбке. Это выражение лица казалось ужасающим и убийственным. Картину дополняла чернота за окном и тень на мраморном лице. Не хватало только пистолета или ножа в руке, тогда можно было подумать, что она планирует убийство. Возможно, так оно и есть. — Дорогая, о чем задумалась? — обеспокоенно спросила завуч, дотронувшись до ее плеча. — Да так, ни о чем. — тряхнула головой Дакота, вернув зрачками обычную форму. — Я просто задумалась. Урок уже окончен? — Да. Точно все в порядке? Это из-за Луны? — Нет, просто. Обо всем на свете. — натянуто улыбнулась демоница и решила действовать. — Извини, я хочу поговорить с сестрой. Я пойду. — Хорошо, удачи. — ответила женщина, так и не поверив в слова возлюбленной. И о чем она хотела поговорить с сестрой?***
Луна в этот момент стояла за спиной эльфа и заплетала ему пышную косу, используя невидимки с цветами и звездочками, пока тот проверял тетради. В золотистые пряди отлично вписывались и зеленые цвета, и синие, и розовые, и другие. Мужчина казался действительно прекрасным эльфом, ребенком природы. Он был таким нежным и красивым, невинным, что демоница обняла его и замурлыкала на острое ушко песенку. Хоть девушка слегка и отвлекала Палладиума, но эти демонические пение и любовь были ему гораздо ценнее, чем тетрадки учеников. Поэтому он откинулся на спинку стула и расслабился, с удовольствием слушая мурлыканье любимой и ощущая ее тонкие пальчики на своих плечах. Эльф выдохнул, полностью отдаваясь ценному времени. Именно это ему нужно после утомительного урока. «Беги», — раздался в голове Лунианы голос сестры. Та замерла, перестав петь. «Беги от меня, пока не поздно. Иначе я убью тебя». Быстро сориентировавшись, девушка, не говоря ничего обеспокоенному замиранием эльфу, быстро выбежала из кабинета и побежала по коридорам, сбивая некоторых учениц. Те падали на пол или ударялись об стены и непонимающе глядели вслед убегающей демоницы, но до них быстро все доходило, когда через несколько десятков секунд также быстро проносилась Дакота с железными копьями за спиной и красными глазами с вытянутым зрачком. Феи в ужасе застыли, понимая, что сейчас старшая сестра убьет младшую. Все в школе были изрядно напуганы убийствами, но до этого они ничего не видели. А сейчас, на глазах учениц, могло произойти убийство или даже битва. Луна продолжала быстро бежать, понимая, что ее сон начинает сбываться. Даже зная то, что будет дальше, ей все равно было очень страшно. Девушка знала, что ее могут убить, знала, что убийцей может быть сестра. Но все равно липкий и холодный пот лился по спине. Умирать-то от оружия приходилось впервые. Раньше было только удушье. И вот Луниана добежала до главного холла у входа, но дверь, естественно, была заперта. Бежать можно было только по одному коридору, но путь перекрывала старшая сестра. Выбора не было, пришлось встать в боевую позу. Сестры ринулись друг на друга, утробно рыча. По всему холлу раздались лязги металла и выстрелы пистолетов. Кафель медленно начал окрашиваться в красный. Некоторые феи смотрели на битву двух демонов с замиранием сердца, а некоторые в ужасе бежали. Бой был равный. Сестры не уступали друг другу в силе и скорости, выходила ничья. Ключевое слово «выходила». Все произошло за секунду. В холл прибежали профессора. Луна на мгновение отвлеклась на Палладиума, отступившись. Одно отвлечение, и ее тело пронзают металлические копья. Это как в шахматах. Неправильный ход и, считай, игра проиграна, король пал. Вот и сейчас пол окрасился уже не в красный, а бордовый, тело младшей сестры упало с грохотом, звякнули копья. В голове Дакоты раздался звук падения короля на шахматную доску. Она убила свою сестру, оставшись победителем. В холле воцарилась гробовая тишина. Феи либо сидели на полу, либо прислонялись к стенке. Ноги никого не держали, все нутро дрожало. Девушки прикрывали открытые рты руками, некоторые затыкали уши. Кто-то смотрел широко открытыми глазами, а кто-то их зажмурил. Глаза Луны были широко распахнуты. Сначала в них читался ужас, а затем пустота. Из приоткрытого рта вырвался единственный хрип. Но было еще кое-что, что удивило всех. С правого глаза, по виску, скатилась одинокая слезинка, которая утонула в луже крови. Сны обеих сестер одновременно сбылись.